Питирим нечаев. Константин владимирович нечаев - митрополит питирим
Совсем рядом с могилой иеросхимонаха Аристоклия, за Никольских храмом-часовней, в 2003 году был похоронен популярнейший среди москвичей архиерей - митрополит Питирим. Мирское имя владыки - Константин Владимирович Нечаев.
Он родился в городе Козлове в 1926-м. Но в Москву попал еще в детстве. Учился в Московском институте инженеров транспорта - известном МИИТе. Но будучи еще студентом стал иподьяконом в Богоявленском соборе. Тогда же его призрел святейший патриарх Алексий Первый. Он лично рукоположил Константина Нечаева поочередно - в дьяконы, в иереи, возвел в сан архимандрита, назначил редактором «Журнала Московской Патриархии» и председателем Издательского отдела Московской патриархии. Одновременно Питирим закончил Московскую духовную семинарию и духовную академию. Наконец, в 1963 году патриарх хиротонисал его в епископы, затем возвел и в архиепископы. А уже при следующем патриархе - Пимене - Питириму был пожаловал сан митрополита Волоколамского и Юрьевского.
Особенно прославился владыка Питирим своей редакторской и издательской деятельностью. Начало служения Питирима выпало на тяжелый для церкви период, когда на смену сталинскому либерализму пришла хрущевская реакция. Новая верховная власть декларировала возврат к «ленинским нормам» в жизни государства и общества, поэтому гонения на церковь в целом, и в частности на детище И. В. Сталина - Московскую патриархию, обрушились с невиданной силой. В этих условиях издавать еще какую-то церковную и богословскую литературу было равнозначно подвигу. Питириму же в это время не только удалось сохранить журнал, но еще и увеличить его тираж. Кроме того, Издательский отдел выпустил полное собрание богослужебных Миней, восьмитомную «Настольную книгу священнослужителя» и много другой литературы.
Во время так называемой «перестройки», в 1989 году, Питирим был избран народным депутатом СССР. Он тогда много выступал в печати и на телевидении. В эпоху «гласности» появилось много недоступных прежде сведений, в том числе и из жизни церкви. Так в одном из своих выступлений владыка Питирим рассказал о том, почему с 1943 года святейший патриарх стал титуловаться - Московский и всея Руси, в то время как, например, патриарх Тихон титуловался Московским и всея России. Дело в том, что после 1922 года, по большевистскому произволу, новой Россией - РСФСР - стала называться лишь часть прежней России. Исконные русские земли - по Днепру, в Причерноморье - были волюнтаристски вычленены из России, получили собственные официальные названия и на равных с РСФСР образовали Советский Союз. После этого именоваться патриархом «всея России» означало бы признавать за собой главенство над православной паствой и клиром лишь в пределах РСФСР. Владыка Питирим говорит: «…Мы тогда, согласуясь с логикой, приняли как принцип, что Русь - это понятие не географическое и не этническое, а культурное».
То есть весь православный народ, проживающий в границах дореволюционной России - это Русь и есть. И православный молдаванин - Русь, и чухонец - Русь, и чуваш, и тунгус, и осетин. Рассказать о таком хитроумном ответе церкви на политику советского государства до «перестройки» было совершенно невозможно.
Когда, в 1990 году, умер патриарх Пимен, вся православная Москва с надеждой ожидала решения собора: не будет ли новым патриархом избран любимый Питирим? Но этого не произошло. Единственное, в самом конце жизненного пути судьба преподнесла ему чудесное мгновение, - в последний в своей жизни праздник Светлого Христова Воскресения владыка Питирим возглавлял главное пасхальное богослужение в храме Христа в Москве, которое обычно служит сам Святейший патриарх. Алексию Второму в те дни нездоровилось, и он благословил служить Пасху вместо себя старейшего и авторитетнейшего архиерея. А всего полгода спустя он же - Алексий Второй - разослал по епархиям такую телеграмму: «Всем Преосвященным. Со скорбью извещаю о кончине одного их старейших архипастырей Русской Православной Церкви митрополита Волоколамского и Юрьевского Питирима, последовавший после тяжелой болезни 4 ноября. Призываю к молитве о новопреставленном собрате и сослужителе. Алексий, Патриарх Московский и всея Руси».
Прощание с телом митрополита Питирима проходило в храме, где он служил многое годы - Воскресения Словущего на Успенском вражке (в Брюсовом переулке). Тысячи верующих со всей московской епархии прошли за два дня мимо его гроба. А отпевали владыку в том самом соборе, где он был когда-то рукоположен в иподьяконы и где, в сущности, начался его жизненный путь, - в Богоявленском. Возглавлял службу патриарх Алексий Второй.
Владыка Питирим завещал похоронить его на Даниловском кладбище: там находились могилы его родителей - протоиерея Владимира и матушки Ольги. На черном строгом обелиске надпись:
Высокопреосвещеннейший
Митрополит
Волоколамский и Юрьевский
08.01.1026–04.11.2003.
В последние годы Даниловское кладбище стало заметно меняться. И при этом оно все больше теряет свою характерную очаровательную «провинциальность», становится все более «цивилизованным», более «столичным». А неизвестно, что еще лучше: вычурные строгость и порядок, как на Новодевичьем, или приятная, традиционная русская запущенность, как на сельских погостах. Это уж кому как больше нравится. Впрочем, на Даниловском есть и вполне «европейские» участки с грандиозными памятники каким-то безвестным людям - «новым крестьянам», а есть и традиционные русские уголки, где можно непринужденно посидеть в бурьяне, помянуть близких, просто поговорить о том о сем…
Митрополит Питирим родился в начале января 1926 года. Он был епископом в церкви русского народа. Его имя в миру - Нечаев Константин Владимирович. Известен не только в религиозном направлении, но и в научной сфере, в сфере литературы. Он является автором нескольких десятков публикаций на разных языках.
Краткая биография
Митрополит Питирим биографию имеет обычную, схожую почти с любым священником.
Он стал возглавлять дом издательства в московской патриархии с 1963 по 1994 годы. Так как Константин Владимирович Нечаев являлся председателем отделения, поэтому мог совершать постоянно различные поездки в страны зарубежья. Благодаря этому он овладел иностранным языком и мог свободно на нем общаться. Но чаще общался и выступал перед людьми с помощью переводчиков.
После священного крещения 1972 года и до смерти он регулярно служил в храме Воскресения Словущего. К концу 1080 годов стал знаменитостью среди интеллектуальных и музыкальных кругов в Москве. Он никогда не числился постоянным членом Синода, но многие его считали одним из влиятельных иерархов РПЦ.
Как проходили его детские годы?
Семья митрополита Питирима была глубоковерующей. Родители были священниками. Еще в детском возрасте они прививали Питириму любовь к вере. Его воспитание и быт семьи оказали очень сильный положительный отпечаток на всю его жизнь. Родители не ставили ему условий, где он будет учиться после того, как окончит школу. Поэтому после того, как он окончил школу, решил поступать в университет Москвы в отделение инженеров автотранспорта.
Но он в результате пошел служить духовенству, как и его родственники.
В 1944 году он стал первым из студентов монастыря Новодевичьего Богословского университета, который открыли 14 июня. Позже его переименовали в Духовную семинарию или академию.
В 1945 году его увидел и взял к себе иподиаконом.
В 1951 году митрополит Питирим окончил семинарию и получил степень кандидата богословия. Он остался на кафедре патристики. В 1951 году решил стать преподавателем по истории вероисповедания стран запада.
В 1952 году Алексий произвел его в диакона.
В 1953 году стал иметь звание доцента, а уже в 1954 стал священником. После чего стал служить в патриаршем храме.
В 1957 году стал преподавать писание нового завета.
С 1989 года стал игуменом наместником в одной из древних русских обителей мужского монастыря.
Митрополит Питирим монашество
В 1959 году его постригли в Троице Сергиевом лавре именем Питирим. Чуть позже его назначили инспектором в духовном семинарии в Москве.
В 1962 году стал главным редактором в журнале патриархии Москвы, который являлся официальным органом РПЦ.
В 1963 году стал епископом Волоколамским, назначен председателем в издательстве отдела патриархии в Москве. А немного позже его назначили епископом в Смоленской епархии.
Он считался сыном духовенства, как исповедник схиархимандрит Севастиан Карагандинский.
Архиерейство
В 1963 году в Вознесении хиротонисан в епископа.
Также в это время его назначили председателем в издательстве патриарха Москвы. На этом же месте он и оставался работать в течение 30 лет. После преобразования в издательский совет его освободили от занимаемой должности. За это время значительно увеличилось численность сотрудников.
С 1964 по 1965 годы стал временно управлять Смоленской епархией.
В 71 году образовали английскую редакцию журнала патриархии в Москве, которая имела подписчиков во многих странах. Насчитывалось их около 50 стран.
В 71 году возвели в сан архиепископа.
Его заботой стало издательский совет, который в одно время ютился в одном здании с трапезной храма Успенского Новодевичьего монастыря. Также это здание ему дали в аренду с последующей реконструкцией. Окончательно переехал он в конце 81 года. Несмотря на то, что в здании у него была издательская деятельность, он открыл еще много различных отделений. Например, фотовыставку, киносъемочную группу, отдел по работе со слайдфильмами, видеофильмами, звукозаписями, справочный отдел по биографиям, отдел переводческой службы и др.
Смерть и похороны
Последнее публичное появление Питирима Нечаева было в ночь пасхи 2003 года, когда после болезни Алексия II он дал богослужение в храме Спасителя Христа. В это же время он принял участие в схождении благодатного огня в городе Иерусалиме, который впоследствии и доставил к началу богослужения в Москву.
В июне ему сделали сложную операцию. Но, несмотря на болезнь, он смог принять участие в торжестве, которое посвящено столетию канонизации Саровского. Оно проходило в городах Саров и Дивеево этого же года. После возвращения Питирим Нечаев снова сильно заболел, был вынужден госпитализироваться на несколько недель.
После сложной болезни в 2003 году митрополит Питирим умер.
Несколько дней тело лежало в храме. В это время проходили заупокойные богослужения, и люди могли прийти и проститься с покойным.
7 ноября - свершение литургии в Богоявленском за упокой чистой души его во служении Евгения Верейского. Были Савва Красногорский, епископ Алексий Орехово-Зуевский, Александр Дмитровский. После окончания отпевания Патриарх Алексий II со своими членами Синода и собора архиереев сделали чин для отправления души в мир иной, произнесли последние прощальные слова, где были отмечены все великие труды покоевшегося. На отпевание великого митрополита приехал полномочный представитель президента Российской Федерации Полтавченко, мэр города Москвы Лужков, также было много известных личностей.
Где находится могила
Могила его находится в городе Москве на Даниловском кладбище, здесь же покоятся его близкие родственники. В 2004 году ректор МИИТ Левин выразил инициативу открыть специальный фонд с названием Наследие митрополита Питирима. Уже в 2005 году с московским метрополитеном торжественно открыли памятник посвященный Питириму. Расположили его на могиле.
Какие награды получил
При жизни митрополит Питирим был награжден орденами Священного дома: Святого благоверного князя Даниила Московского второй степени, Преподобного Сергия Радонежского Чудотворца первой степени, Святого равноапостольного великого князя Владимира первой и второй степени.
Какие он написал труды?
Он выпустил труды на нескольких языках и по различным темам. Всего насчитывается более ста изданий. Среди его духовных стараний, запечатленных на бумаге, были и те, которые связаны с его научной деятельностью. Большая часть работ, конечно, посвящена главному призванию своей жизни и связана с его духовным просвещением.
К основным работам митрополита следует отнести:
- Кандидатское сочинение на тему окончания учебного года в духовной школе Москвы.
- "Какое значение имеет любовь в аскетическом мировоззрении." Выпустили труд в 1960 годах.
- "Во имя мира и единства" - выпустили в 1962 году.
- "Какие имеются праздники в Троице-Сергиевом лавре в духовной школе Москвы" - выпущен в 1962 году.
- "Слово в день памяти Чудотворца Алексия" - 1963 .
- "Пара дней паломничества" - 1962.
Питирим был наречен митрополитом Волоколамским и Юрьевскийм в 1963.
Научная работа
Занимаясь научной и практической деятельностью, Питирим стал выдвигать все задачи духовного и патриотического мира в отечественной истории при осознании роли православной церкви в России во всех проявлениях жизни человека, включая все особенности от экологии до межличностных взаимоотношений. Главная схема представляется как понимание мира в качестве единой системы осуществления всего творчества Создателя, который позволяет направить свободную волю человека в мировой процесс. Питирим считал, что нельзя рассматривать мир изолировано с различных точек зрения. Все законы Божьи понимаются свободной волей людей и способны осуществиться в процессе жизнедеятельности отдельного человека. Но, к сожалению, каждый человек индивидуален, способен нанести небольшое отклонение в мире духовенства и нанести ощутимый вред. Вся эта позиция отражена в декларации ООН, носит название Декларация прав Земли. В ней рассказывается о взаимоотношениях человека с Землей, как она реагирует на все негативные человеческие факторы.
Митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим (Нечаев)
Предки
Митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим (Нечаев) родился 8 января 1926г. в городе Козлове Тамбовской области в традиционной священнической семье.
С конца XVII в. по епархиальным спискам прослеживается непрерывный перечень его дедов и прадедов.
Оба его деда были сельские священники. По рассказам о них мальчик судил о жизни сельского батюшки, который вместе со своими прихожанами пахал, сеял, доил корову, на праздниках позволял себе и повеселиться, а прихожане обращались к нему запросто - он был свой в среде своих.
Отец, Владимир Андреевич, служил в Ильинском храме г. Козлова. У него был очень тяжелый приход: туда входили так называемые «ямы» - лачуги и землянки, где жили люмпены. Впрочем, прихожане были разные. В частности, его прихожанином был знаменитый Мичурин. Он жил в Козлове всю жизнь, отчего и город потом переименовали в его честь. Вопреки распространенному представлению он был верующим человеком.
Детство
В семье Нечаевых было одиннадцать детей, среди которых Константин -младший. Когда отец, утомленный долгой службой, работой на приходе, помощью бедным и прочими священническими делами, возвращался домой и в изнеможении ложился, на него сразу же наседала детвора и требовала рассказа, кого он встретил днем. Отец говорил: «Да нет, никого я не встретил! Так - зайчишка мимо бежал...» А потом начинался рассказ, обязательно завершавшийся каким-нибудь нравственным выводом. Дети в семье вспоминали эти вечера с отцом как минуты райского блаженства. Потом дети уходили в детскую, а взрослые оставались подводить итоги прожитого дня. В домашней традиции прививался ежевечерний самоанализ: как прошел день.
Семья Нечаевых. (Костя на руках у Ольги Васильевны)
По материнской линии тоже была старинная священническая семья. И первые детские впечатления были тоже от церкви, от службы. Правда, еще и от обысков, от визитов налоговых инспекторов, от ареста отца. Константин Нечаев помнил отца до четырехлетнего своего возраста достаточно ясно. Его арестовывали несколько раз - первый раз в 20-е годы, во время обновленческого раскола, потом уже в 1930 году. Сын запомнил, что пришли за ним ночью и что небо было звездное. Тогда, в четыре с половиной года, он твердо решил, что будет монахом. Это решение было ответом на случившееся. Мальчик понял, что будет священником, как папа, но ему не хотелось заставлять своих близких переживать те трудности, которые выпали на долю его семьи.
Воспитывался Константин в основном под женским влиянием - матери и старших сестер. Мама, Ольга Васильевна, после ареста мужа ежедневно вычитывала его иерейское правило, три канона, т.к. в тюрьме у него не было канонника; впоследствии она каждый день прочитывала всю псалтирь. Еще в семье был обычай: во время невзгод читать псалом 34-й: «Суди, Господи, обидящия мя, побори борющия мя…» Владыка вспоминал: «Пока мама была жива, дома молиться было легко, после ее смерти стало труднее».
После ареста отца жить в Козлове стало невозможно - из дома семью выселили, приходилось снимать комнатушки.
В церковь Константин ходил постоянно и даже пел на клиросе, помогал маме печь просфоры. Церковь с детства была для него родным домом, и он не помнит, чтобы у него появлялось чувство усталости или скуки. При этом играть в церковь ему дома не позволяли.
В 1935 г. о. Владимир должен был вернуться из заключения, и семья искала возможность поселиться рядом с Москвой - в самом городе ему жить было нельзя. Поселились в Троице-Голенищеве. О. Владимир никогда не рассказывал о своем заключении, которое он отбывал в «Дальлаге» под Владивостоком. насколько оно было тяжело, можно судить по тому, что старший брат, поехавший навестить его во время заключения, увидев его, не узнал. «Вообще, - вспоминает владыка, - за всю свою жизнь я не слышал ни от одного священника, ни от одной монахини, которые провели в концлагерях, в тюрьмах по двадцать пять и более лет, чтобы кто-нибудь из них сказал хоть одно раздраженное слово о том, что они там вынесли. таково было церковное понимание тех мучений, которые вынесла Церковь».
В марте 1937 г. у о. Владимира случился инсульт, и 17 декабря, в день памяти великомученицы Варвары, он умер. Отпевали его в Богоявленском соборе. Горе, конечно, было большое, но со временем все поняли, что это была милость Божия: останься батюшка в живых, его бы опять арестовали, а те, кого забирали в 37-м, назад уже не возвращались - «10 лет без права переписки»…
В школе к Константину относились хорошо. Что он верующий - понимали, но делали вид, что не знают. Ни в пионеры, ни в комсомол он не вступал. Однако в стороне от классных дел он не оставался, редактировал школьную стенгазету «Комар». В седьмом классе он выпустил свою собственную стенгазету, в школе был большой скандал по этому поводу, но директор школы хода делу не дал.
«Вообще,- вспоминал владыка,- советская действительность была во многих отношениях парадоксальна. Во-первых, многое из того, что явно запрещалось, на самом деле делать было можно. При этом, несмотря на все тяжкие испытания, сохранялись и даже культивировались какие-то глубинные основы нашего национального духа: общинность, отзывчивость, бескорыстие. В последнее время удару подверглись именно эти стороны и стали насаждаться противоположные качества: индивидуализм, эгоизм, расчетливость...»
Братья и сестры
Братьев и сестер владыка не просто любил, они были для него образцом для подражания. Братья были видными инженерами, хотя, как дети священника, были «лишенцами» и до 1935 г. не имели паспортов, а в 20-е гг. не могли учиться в государственных вузах.
Все братья и сестры остались верующими, хотя это было нелегко.
Брат Михаил (старше Константина на 25 лет) закончил институт землеустройства.
Брат Николай был инженером-строителем.
Сестры Анна и Надежда преподавали в МАМИ. На службы им приходилось ездить в Ленинград - чтобы никто не видел. А их коллеги из Ленинграда ездили на службы в Москву.
Сестра Александра в 30-е гг. училась в Тимирязевке, а когда нельзя было жить в Москве, жила в Можайске рядом с Никольским собором, и каждый день ездила оттуда на занятия.
Сестра Ольга, по специальности - архитектор-реставратор, начинала свою работу в мастерской братьев Весниных, затем работала в Росреставрации. Она автор проекта восстановления памятника на Куликовом поле.
Прежняя Москва
Будучи тамбовцем по корням, владыка по воспитанию был москвич. Он очень хорошо помнил довоенное время. Вспоминал, что Москва в те годы сохраняла еще многие старые традиции и обычаи. Уклад, который формировался веками на основе строгого соблюдения церковного устава, перешел в быт и трансформировался в радушие, приветливость, столь характерные для старых москвичей. И эта атмосфера приветливости еще сохранялась, несмотря на очень сложные времена, на голод 1930 г. и страшные 37-й и 38-й.
Маросейка, ее окрестные переулки - Златоустьинский, Петроверигский, Старосадский и другие - это целая история. Храм святителя Николая в Кленниках, где служил великий старец, праведный Алексий Мечев... В Старосадском переулке - церковь святого Владимира в Старых Садех, напротив - Иоанновский монастырь. В годы детства Константина Нечаева в нем была школа НКВД - что-то наподобие современного спецназа. Весной открывали огромные сырые подвалы монастырских зданий - для просушки, и ребятишки по этим подвалам лазили: у кого докуда смелости хватит.
Тогда в коммунальных квартирах, в условиях чрезвычайно трудных социальных и политических ломок, оставались непререкаемыми основные ценности: достоинство личности, которая в скудности созидает свой духовный мир, и законы общежития, которые позволяли людям с разными характерами, но одухотворенным одной идеей совместного родового, племенного, семейного, просто человеческого со-выживания,иинадцатом веке веке, и в Смутное время, и в переломный, страшный век двадцатый.то семейного совыживания удных социальных, поли сохранить Русь, - так же, как и в погромном ХIII в., и в Смутное время, и в переломный, страшный ХХ в.
Война
Великую Отечественную войну Владыка вспоминал как событие судьбоносное. Первым, кто призвал народ к победе, был митрополит Сергий, будущий патриарх. Голос Русской Православной Церкви впервые после переворота прозвучал в стране совершенно легально - по центральному радио.
Константину очень хотелось на фронт, но его не взяли. Осенью 1941 г. он вместе с другими школьниками принимал участие в строительстве укреплений - с тех пор у него обморожены руки и ноги и поврежден позвоночник.
Потом была эвакуация в Тамбовскую область на долгих полтора года. Школу Константин заканчивал в 1943г. уже в Москве.
Владыка свидетельствовал, что народ наш был не только с партбилетом в кармане, но и с тайной молитвой, вложенной в партбилет, поскольку впоследствии он совершал таинства над многими старичками-генералами. Наша армия-победительница была православной армией. Последний год призыва был 1926, а до 1930 г. крещение в русских семьях считалось обязательным. Победа в войне была торжеством народного единства.
Великая Отечественная война была тем оселком, тем критерием, которым было проверено наше национальное самосознание.
МИИТ
Константин Нечаев - студент МИИТа
В 1943 г. Константин Нечаев поступил в Московский институт инженеров транспорта (МИИТ). Семинария к тому времени была закрыта, а где-то учиться было надо. Он хотел быть и архитектором, и врачом, и педагогом, и даже танкистом, на окончательный выбор профессии повлиял старший брат Иван. Рассказы владыки о МИИТе поражают обилием не только исторических, бытовых, но и технических подробностей, которые он хранил в памяти долгие годы.
«Студенты знали, что актовый зал был некогда домóвым храмом. Конечно, речи о его восстановлении не было. Но как-то негласно признавалось то, что возвышение, расположенное на месте алтаря - священное место, и оно ничем не было занято. Воинствующего атеизма не было. Преобладал общий дружеский тон. Кто-то бывал в церкви. Посещавшие храм не вызывали удивления или критики. Однажды один из студентов рассказал о своей озорной выходке в церкви. Его никто не поддержал и, тем более, никто не одобрил».
Иногда Константин встречал в храмах своих профессоров, скромно стоящих в уголочке, а нередко и военных, у которых под штатским пальто или плащом отчетливо прорисовывались погоны.
Аудитории были нетопленые, писать не на чем. Студенты меняли продовольственные карточки на бумагу, знали где можно купить подешевле. Однажды Константин пожаловался брату: «Все бы ничего, но бумаги нет, очень трудно, она дорогая». А он рассмеялся и говорит: «Знаешь, когда мы учились, мы ходили по пустым, вымершим квартирам, срезали обои и на них писали».
Активного студента в первый же год назначили старостой курса - тогда их называли старшиной подразделений. На эту должность назначали на два семестра. Потом, на втором курсе, уже сами студенты избрали его профоргом курса.
Занятия музыкой
В 1941 г. Константин поступил в Гнесинскую музыкальную школу, где его учителем был Андрей Алексеевич Борисяк, но с началом войны занятия прервались. В 1943 г. Константин случайно встретил А.А. Борисяка на улице, и тот предложил ему заниматься частным образом у него дома, в Столешниковом переулке. Занятия продолжались с 1943-го по 1954-й год, но потом началась практическая церковная работа, которая не оставляла ни малейшего времени. Музыку владыка любил всю жизнь и даже основал в начале 50-х в Духовных школах смычковый ансамбль из 22 человек, сам покупал инструменты.
Начало церковного служения
В ночь на 8 сентября 1943 г. в Кремль были вызваны три митрополита - Московский и Коломенский Сергий (Страгородский), вернувшийся из эвакуации; Ленинградский и Новгородский Алексий (Симанский), проведший все 900 дней блокады в Ленинграде, и Крутицкий и Коломенский - Николай (Ярушевич), который безотлучно находился в Москве. В тот день была возрождена Московская Патриархия, местоблюститель патриаршего престола митрополит Сергий стал Патриархом Московским и всея Руси.
Официально ничего не объявлялось, но все жили в ожидании перемен. Однажды Константин зашел в учебную часть, а секретарь комитета комсомола вдруг сказал: «Передали, какой-то патриарх умер». Нечаев сразу поехал в собор. Отслужили панихиду, попросили мужчин остаться. Речь шла о том, чтобы помочь следить за порядком во время похорон. Владыка вспоминал, что его поставили у левой двери, выходящей во двор. Тогда он впервые понял, как тяжело справиться с толпой. После этого его заметили, и он иногда приходил в собор помогать.
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий I в сопровождении диакона Константина Нечаева
События невиданные, небывалые следовали одно за другим. Собор 1945 г., избрание Патриарха Алексия (Симанского). С 1945 г. Константин Нечаев становится иподиаконом Патриаршего кафедрального собора. С того момента почти 25 лет будущий владыка почти неотлучно пребывал около патриарха Алексия (Симанского).
На встрече митрополитов со Сталиным было получено разрешение на открытие богословских школ. И вот 14 июня 1944 г. при Новодевичьем монастыре открылись Богословско-пастырские курсы и Богословский институт. В июле Константин Нечаев одним из первых принес бумаги для поступления в Богословский институт. тогда, в июле 1944 г., патриарх не благословил его поступать, сказав, что надо закончить институт. Набор первого года был очень пестрым. Пришли люди из самых разных социальных и возрастных групп. Наряду с семидесятилетним старцем были мальчики, только что окончившие школу. Кроме того, было несколько священников.
1945-й был годом Победы и небывалых до той поры явлений, когда в Москве открывались новые храмы и ремонтировались уже действующие. Этот год стал для Константина годом начала богословского образования. К этому времени он уже был иподиаконом патриарха. В приемной комиссии к нему отнеслись с недоверием и убеждали остаться инженером, предупреждая о материально необеспеченном существовании священников. Константин поступил, но и МИИТ не бросил и первый год совмещал учебу в двух учебных заведениях.
Новодевичий монастырь
Московский церковный народ с воодушевлением принял весть об открытии духовных школ и Успенского храма в Новодевичьем монастыре. Ежедневно храм посещало все больше и больше верующих людей, многие из них приносили для обустройства хранившиеся дома иконы, церковную утварь. Настоятели московских храмов также жертвовали иконы, переданные им из ранее закрытых церквей, облачения. По крохам собиралось церковное и школьное имущество. Питание для живущих в общежитии было двухразовым: утром завтрак, потом, в зависимости от времени окончания занятий, обед. Студентам полагалась рабочая карточка, на которую и получали это питание. Завтракали и обедали за теми же столами, за которыми проходили уроки - это обязывало быть аккуратными на «рабочем месте». Общежитие находилось в Успенском храме. первоначально Богословскому институту был отдан Преображенский надвратный храм, а на следующий год и трапезная - Успенская церковь. В ней с правой стороны было отгорожено место под библиотеку. Храм, естественно, был обезображен: не было ни иконостаса, ни какого-то внутреннего убранства, все это учащиеся начинали делать своими руками. Вскоре появились и прихожане. москвичи быстро полюбили и этот храм, и особенно студенческое пение.
Очень важный этап пережили духовные школы осенью 1946 - зимой 1947 года. В ноябре 1946 г. патриарх вызвал из Ташкента своего соратника по Петрограду протоиерея Николая Викторовича чепурина. Это был человек больших природных дарований. Блестящий студент академии, он был оставлен при ней в качестве епархиального миссионера, помимо Академии учился на юридическом и на биологическом факультетах университета. Таким образом, он имел три ученые степени: богословия, права и микробиологии. Активный участник борьбы с обновленчеством, он провел 17 лет в заключении, в ссылках, на строительстве Беломорканала.
Однажды вышел о. Николай с проповедью, которая потрясла всех студентов. Константин запомнил фразу, произнесенную им: «Вас здесь учат многим наукам, и по ним вы сдаете экзамены. Но есть одна, по которой вы сдадите экзамен однажды в жизни и навсегда - это наука жертвовать собой».
В одну из первых недель пребывания в Москве о. Николай пригласил к себе благочинных, видных протоиереев, угостил их чаем с лимоном - что по тем временам было особым знаком, - и выпросил у каждого «налоговое самообложение» в пользу духовных учебных заведений. Студентам стали платить стипендию. Именно о. Николай подготовил реформу 1947 г., в результате которой студенты заканчивали уже не Богословский институт, а семинарию. Богословский институт, четырехгодичный, был поделен пополам: два курса отошли к семинарии, два – к академии.
Лавра
Летом 1948-го начался переезд в Загорск, в историческое помещение Московской духовной академии. То великолепие, которое мы видим в Лавре сейчас, тогда и в мыслях невозможно было представить. Лавра являла собой типичный недействующий монастырь - опустевший, заселенный посторонними людьми. Сначала монахам принадлежали только Успенский собор и две комнаты в корпусе у Святых ворот. Только осенью 1947 г. передали Трапезную церковь. Наместник, архимандрит Гурий (Егоров), снимал квартиру в Загорске, в доме Сарафановых. Там останавливался и Патриарх в свои приезды в Лавру в качестве священноархимандрита. Дом был просторный, но жили после войны бедно, и едва ли не единственная в доме кровать предоставлялась патриарху, остальные же спали где попало. Второй наместник - архимандрит Иоанн - ежедневно ездил из Москвы, из Чистого переулка, приезжая рано утром и уезжая с последней электричкой.
В 1951 г. Константин Нечаев окончил Академию со степенью кандидата богословия, присужденной за работу, посвященную исследованию православной аскетической гносеологии по трудам преподобного Симеона Нового Богослова, и был оставлен профессорским стипендиатом и преподавателем на кафедрах патристики и истории западных вероисповеданий. С 1951-го по 1953 г. он был преподавателем, доцентом, профессором, заведующим кафедрой Священного Писания Нового Завета в Московской духовной академии. 15 февраля 1952 г. Святейшим Патриархом Алексием (Симанским) Константин Нечаев был рукоположен во диакона, а 4 декабря 1954 г. во священника (целибат). При рукоположении патриарх надел на о. Константина свой золотой крест.
13 апреля 1959 г. о. Константин был пострижен в монашество с именем Питирим. 8 октября того же года Святейшим Патриархом Алексием возведен в сан архимандрита и назначен инспектором Московских духовных школ.
Одно время в семинарии стали отмечаться случаи воровства. Виновные не находились, и в конце концов о. Питирим, собрав вечером всех, сказал, что, если не будет чистосердечного признания, завтра придется устроить «децимацию»: исключить каждого десятого, как в римских легионах - казнили. Наутро, выходя из служебной квартиры, на которой висела табличка: «Инспектор Академии и семинарии архимандрит Питирим», он увидел: «Питирим» заклеено и написано: «Кудеяр». Пришлось всех помиловать.
Последние годы патриарха
На рубеже 1950-х- 60-х гг. начался трудный для Церкви период. Это был новый этап гонений на Церковь. Были закрыты пять семинарий, почти все монастыри - только на Украине некоторые сохранились, две трети храмов, уцелевших после революции или открытых после войны. Шло разрушение церковной структуры, устава. 15 февраля 1960 г. патриарх на конференции советской общественности за разоружение выступил с речью, напоминающей о заслугах Православной церкви перед Отечеством, привлекающей внимание думающей части граждан к катастрофическому положению Церкви.
Эта речь была как бомба. Беспокойство началось на всех уровнях партийной и советской общественности. патриарху сделали выговор: все-таки в атеистическом государстве живем.
23 мая 1963 года архимандрит Питирим был хиротонисан во епископа Волоколамского, викария Московской епархии.
Издательский отдел
Митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим в своем кабинете в Издательском отделе
С 1963-го по 1994 г. владыка Питирим руководил Издательским отделом Московского Патриархата. Редакционно-издательский отдел был первым из отделов Патриархии, созданных после встречи трех митрополитов со Сталиным осенью 1943 г. Уже тогда был выпущен первый номер «Журнала Московской Патриархии», давно ставший библиографической редкостью.
Издать Библию - еще детская мечта владыки Питирима. Молодому поколению трудно представить себе, насколько людям ее не хватало. На протяжении нескольких десятков лет Библия была одной из самых запрещенных книг. Некоторые даже покупали «Библию для верующих и неверующих» Емельяна Ярославского, вырезали ножницами подлинные библейские цитаты и склеивали текст в тетрадке. Получалась пухлая, рыхлая книга - все-таки священный текст.
К изданию Библии приступили в 1968 г. Над подготовкой работали студенты из Академии, была проделана большая работа. Набрали обычным шрифтом - получилось два тома. Тогда в Совете по делам религий кто-то проговорился: «Питирим издает Библию в двух томах». Слух прошел в высокие инстанции. Там возмутились: «Что еще за Библия в двух томах? Библия всегда была только в одном томе! Никаких расширений!» Пришлось все перенабирать. Издали в одном томе, но так мелко, что читать невозможно. Это издание называли «Зеленой Библией».
Тогда же издательский отдел МП обеспечил выпуск полного набора богослужебных книг, все храмы были обеспечены богослужебной литературой.
Вспоминая владыку Питирима, говорят, что он познакомил общество с Церковью - через слово, через журнал, через печать. «Журнал Московской Патриархии» высоко оценивался специалистами.
Цензура была жесточайшая, но издательский отдел использовал все возможности: если нельзя было писать, что после службы был крестный ход вокруг храма, то писали, что «служба закончилась процессией с окроплением верующих святой водой». Нельзя было даже упомянуть в печати имя Серафима Саровского или Иоанна Кронштадтского, тем не менее их упоминали, не называя, пользуясь эзоповым языком. Всем было ясно, только Главлит не понимал. Патриарх, а следом за ним и владыка Питирим, в дни их памяти неукоснительно служили - несмотря ни на какие запреты, Церковь от своих святых никогда не отказывалась.
Максимальный тираж для изданий Библии был не более 10 000 экземпляров, хотя по статистике количество верующих, которые нуждались в Библии, - не менее 60 миллионов человек. Владыка вспоминал, что был полуторамиллионный тираж молитвы, которую кладут на лоб умершим. Конечно, на плохой бумаге, печать серая - свернули и в гроб положили. Но что в издательском отделе сделали: на обратной стороне напечатали молитву за живых! И расходился весь тираж, потом даже допечатывали.
Подготовка к 1000-летию Крещения Руси была для РПЦ временем подведения итогов исторического пути Русской Церкви. Очень важной считал владыка тему служения Церкви и Отечеству низшего церковного слоя: священников, диаконов, причетников, за 1000 лет своим неослабным трудом накопивших тот неизмеримый духовный опыт, которым Церковь живет сейчас. «Мы очень мало знаем о жизни белого духовенства - тех, кто нес на себе всю тяжесть мира. Обычно ведь в исторических исследованиях историки идут по наиболее заметным вершинам, а получается, что по верхам. Русским писателям простой сельский батюшка тоже был неинтересен - наша классическая литература чаще дает образы шаржированные. Наш долг - собрать по крупицам этот духовный опыт», - эту работу начал издательский отдел МП в те годы.
Под руководством митрополита Питирима подготовлен к изданию ряд уникальных древнерусских рукописей. В те же годы он был главным редактором «Журнала Московской Патриархии» и председателем Редакционной коллегии сборника «Богословские труды», где публиковались выдающиеся труды православных богословов, как дореволюционные, так и созданные после 1917 г., и либо изданные за рубежом, либо имевшиеся в рукописях на Родине.
Волоколамская кафедра
Шел тяжелый для Церкви 1963 год, владыка хиротонисан во епископа Волоколамского. Естественно, для местных властей это была не очень приятная новость. С чего было начать? Владыка направился прямо на Панфиловский боевой рубеж. Сорвал по дороге полевых цветов, положил на братскую могилу, прочитал молитву. На следующий год пошел туда уже со своими ассистентами, мальчиками-семинаристами, и сотрудниками Издательского отдела, потом и с народом туда отправились, совершили торжественную службу, а потом уже пошли контакты с вооруженными силами. А началось все с полевого цветка на разъезде Дубосеково. Владыка не любил об этом говорить - не это главное… Поначалу трудностей было много. В большинстве сельских храмов не было электричества, а дороги к ним вели такие, по которым проехать можно было только летом, да и то в сухую погоду. Постепенно удалось решить эти проблемы.
30 декабря 1986 г. владыка Питирим был возведен в сан митрополита Волоколамского и Юрьевского. А в конце 80-х стал, еще и настоятелем возвращенного Церкви Иосифо-Волоцкого монастыря, где часто служил по воскресным и праздничным дням. Годы его наместничества завершились обретением мощей преподобного Иосифа Волоцкого.
Международная, научная и общественная работа
Став в 1952 г. преподавателем МДА, митрополит Питирим одновременно сделался и членом нескольких международных комиссий. Его первый выезд за рубеж состоялся в 1956 г., и на его глазах произошла страшная деградация и советско-постсоветского, и западного общества. Почему? Потому что был потерян стержень, считал митрополит Питирим. А стержень - нравственный источник. Все силы ада брошены сейчас на разрушение нравственности. Ведь впечатление производят внешние достижения европейской цивилизации: дороги, отели, комфорт. Между тем, «закат Европы» сейчас становится очевидным.
Как общественный деятель митрополит Питирим принимал активное участие в движении сторонников мира, в работе межконфессиональных организаций по линии христианской коммуникации, демонстрировал за рубежом фото-, кино- и аудиоматериалы о жизни Русской Православной Церкви.
Разносторонняя деятельность митрополита Питирима была высоко оценена Священноначалием Русской Православной Церкви и государством. Он был награжден орденами св. равноап. кн. Владимира I и II степеней, преп. Сергия Радонежского I степени, св. благоверного кн. Даниила Московского II степени, государственным орденом «Дружбы народов», почетной золотой медалью «Борцу за мир». В январе 2001 г. Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II митрополит Питирим был удостоен ордена Святителя Иннокентия Московского за обширные просветительские и миссионерские труды и в связи с 75-летием со дня рождения.
Митрополит Питирим являлся крупным церковным ученым, чьи интересы лежали, главным образом, в области истории Церкви и церковного искусства. В различных журналах и сборниках митрополит Питирим опубликовал более 70 богословских статей и ряд книг, посвященных церковной истории и церковному искусству. За свои научные труды митрополит Питирим был удостоен степени доктора богословия и звания профессора. Он был действительным членом Российской Академии естественных наук, являлся заведующим кафедрой теологии Московского института инженеров транспорта, а также доктором теологического факультета Пражского университета и профессором кафедры ЮНЕСКО «Золотое наследие Руси».
Мысли митрополита Питирима о Западной церкви
«В настоящее время церковная жизнь на Западе является более общественной, чем религиозной. Среди духовенства и епископата, конечно, есть искренне верующие люди, бывает очень хорошая атмосфера на приходах, но вместе с тем общий уровень там занижен - и в сохранении принципиальных основ, и в сопротивлении тем конъюнктурам, которые теперь диктует современность.
В центре внимания - не буду говорить «всей» - но лучшей части западной христианской цивилизации стоит социальное служение, так называемая диакония. Когда у нас открылась возможность социального служения, сотрудники решили взять патронаж над домом ветеранов войны и труда. И что же? - Не выдержали! Действительно, сиделки и за высокую зарплату не всегда это выдерживают. А там это христианская обязанность. Раньше диакония была и в наших монастырях, ею занимались часто незримые, неофициальные сестричества, - тогда, когда у нас была здоровая церковная жизнь. Это то, чего нам сейчас так не хватает.
Есть в западном христианстве и очень глубокий интерес к нашему восточному опыту: как сумела Русская Православная Церковь за свою тысячелетнюю историю, пройдя через различные катаклизмы, сохранить свои духовные ценности. Это как раз то, чего так не хватает им - при всех их достоинствах и добродетелях. Поэтому мы должны щедро делиться тем, что имеем.
Утверждать, что все религии могут примириться,- это признак конца света. Не допуская конфликтов с другими конфессиями, ведя с ними богословский диалог, мы тем не менее утверждаем, что «Орто-доксия», «Право-славие», т.е. «правильное прославление Бога», «правильная вера» находится в недрах Восточной Церкви».
В 1989 г. Владыка был избран народным депутатом СССР от Советского фонда культуры, а в 1990 г. – депутатом Московского областного совета народных депутатов. В общественной деятельности митрополит Питирим выдвигал задачи духовного и патриотического познания отечественной истории, осознания роли Русской Православной Церкви во всех сферах жизни, включая экологию и межличностные отношения.
Владыка рассказывал: «Бывают поразительные вещи. Мне не раз приходилось встречаться с солдатами вермахта. С некоторыми устанавливались дружеские отношения, и никто из них не испытывал враждебности к русским. Те, кто побывал в русском плену, вынесли самые теплые впечатления о нашем народе, - например, как русская женщина, встречая в разоренном селе конвой пленных немецких солдат, давала им горячую картошку, чтобы они не только поели, но и согрели обмороженные руки».
В Германии у владыки был друг, пастор. Он говорил: «Знаете, русская женщина спасла мне жизнь! Нас гнали в бой - она меня перекрестила в дорогу. Весь взвод выбили - я остался жив».
Русская культура развивается на перекрестке исторических путей, поэтому веротерпимость нам прирожденна. У нас никогда не было религиозных войн. Наше русское самосознание интегрально само по себе. Русским может быть любой: и таджик, и татарин, и грузин, и еврей - лишь бы он был носителем русской культуры.
Брюсовский храм
С Крещения 1972г. Митрополит Питирим совершал свое служение в Москве в храме Воскресения Словущего в Брюсовом переулке, который в советское время являлся местом притяжения творческой интеллигенции столицы. Многие люди искусства и науки, писатели и общественные деятели, актеры и режиссеры приходили в этот храм специально для того, чтобы послушать проповеди и беседы митрополита Питирима. Многие становились духовными чадами владыки Питирима. Здесь же он возглавлял отпевание многих выдающихся деятелей русской культуры: Сергея Бондарчука, Евгения Евстигнеева, Олега Борисова и многих других.
Митрополит Питирим значительное внимание уделял возрождению и популяризации русского церковного пения. По его инициативе было создано несколько церковных хоров, с большим успехом выступавших с концертными программами на Родине и за рубежом.
Афганский вопрос
С воинами-афганцами Владыку связывала многолетняя дружба.
Исход афганской войны для него был ясен с самого начала. Афганистан - страна с особым родовым укладом. С детства владыке запомнилась книга, в которой русский путешественник, беседуя с афганцем и интересуясь условиями их жизни, спросил, чем они питаются. В ответ был перечислен очень скудный набор: лепешка, иногда - барашек с какими-то горькими приправами. Но удивительнее всего было другое. «А что вы пьете?» - спросил путешественник. - «Воду». - «Ну, понятно, воду, но что все-таки?» - «Воду», - повторил афганец, не поняв вопроса. Тогда русский путешественник, знаток Востока, уточнил: может быть, чай или еще что-то. Оказалось, что чай пьют только больные, здоровые люди пьют воду, а об алкоголе у них и речи не было.
Со временем у митрополита Питирима появился и более основательный интерес: изучая русскую политику в отношении южных стран - Китая, Индии, Персии, он понял, что Афганистан - особая модель человеческого общества, с которой можно жить только в добрососедских отношениях, поэтому неудача британского колониализма была заранее предрешена, а русская политика в отношении Афганистана раньше строилась на глубоком понимании уклада жизни, который отличал эту страну. Русское присутствие в Афганистане было всегда - оно было мирным, дружественным, на основе взаимных интересов. Таким образом, воевать в Афганистане было делом заведомо безнадежным.
Для митрополита Питирима внимание к воинам-афганцам было делом совести и гражданского понимания проблемы. Поэтому, когда в 1989 году он стал депутатом, первый вопрос, который он поставил высокому руководству, был вопрос о положении участников афганской кампании.
Вскоре родился союз воинов-афганцев, и владыка с честью берег в своем сейфе билет № 2. Ряд акций союз смог провести самостоятельно, а потом вошли в контакт с благотворительными организациями Запада и, в частности, в Италии получили помощь для инвалидов - коляски.
Ежегодно 27 декабря в Брюсовском храме совершается панихида о погибших в Афганистане воинах, отмечается молитвой и дата вывода войск из Афганистана.
Митрополит Питирим о новых временах и судьбах России
«Современное естествознание, сделав широкий круг по поверхности, возвращается к изначальному пониманию мироздания. Бог создал мир как цельную, взаимосвязанную систему, в основе которой лежит нравственное начало. Всякий безнравственный поступок имеет роковое значение - если вовремя не остановиться, начинается распад. В основе и человеческих отношений, и отношения человека к окружающему миру лежит заповедь: не делай другому того, чего не желаешь себе.
Одним из первых ударов, которые нам нанесла псевдодемократия, была образовательная программа Сороса, направленная на хищение мозгов, покупку талантов с вывозом их на Запад, а также на разложение устоев нашего общества.
Когда я бываю за границей, я обычно прощелкиваю телевизионные программы, хотя времени смотреть телевизор у мня нет. Такого безобразия, как у нас, нет нигде. Во Франции законодательно запрещено показывать иностранные фильмы более 12% эфирного времени, в Америке бесконечные драки, стрельбу можно было увидеть лет 30–40 тому назад, сейчас эту отыгранную массу спустили к нам.
В Писании сказано: «Не ваше дело знать времена и сроки». Признаки конца света были уже и в I веке. Достаточно вспомнить 1-е послание Соборное апостола Иоанна: говорят, что антихрист придет? - Так он уже пришел! Что такое антихрист? - Всякое ощущение окружающего зла, всякая борьба зла с добром. Зло, к счастью, пока еще не преобладает в мире. Силы добра неисчерпаемы. Говорят: хороших людей больше, но плохие лучше организованы. Если бы мы поняли реальную действительность зла и необходимость внутреннего исправления - своего, лично каждого, - картина была бы другая. В каждом человеке сидит маленький антихрист - если дать ему волю, он вырастет в большого. В одних людях антихрист действует по неведению, по недомыслию, в других - по согласию злой воли. Когда бывает в мире обида, это беда не для обидимого, а для обидящего: он совершил несправедливость и тем самым умножил мировое зло. Если ему ответить точно так же - это будет новая ступень зла. Так что, когда именно антихрист будет персонифицирован, во многом зависит от нас самих: если мы вовремя не остановим себя на пути моральной деградации, то ускорим мировую катастрофу.
Размышляя над «проклятым» вопросом, почему так трудно складывается судьба России, я прихожу к библейской формуле: «Егоже Господь любит - наказует», - то есть «учит», «вразумляет». Дурака учить нечему. А из русского человека можно выпестовать и выучить то, что никому другому не доступно. Но учить очень больно, наука болезненна.
Мы должны сказать себе: да, завтра я хочу быть лучше, чем вчера. Каждый должен начать с самого себя. Поэтому мы должны осознать все те ошибки, которые каждый совершил лично, весь груз этих ошибок, и постараться от этого тяжелого груза очиститься раскаянием.
За годы Советской власти Церковь понесла значительный количественный и некоторый качественный урон, хотя число исповедников было больше, чем число отошедших от веры. По-видимому, потери, понесенные Церковью в годы репрессий, - это семена, которые мы начинаем собирать лишь сейчас. Трагический период истории русской Церкви дал нам расцвет духовности, и по сей день, несмотря ни на какие внешние перемены, катаклизмы, остается некая таинственная глубина национального достоинства, внутренней силы нации, способной в любых потрясениях сохранить свои истоки.
У России есть будущее, у России непременно будет будущее, и будущее великое, - это мы глубоко исповедуем на основании того исторического опыта, который прошло наше Отечество.»
Одним из последних церковно-общественных поручений митрополита Питирима была поездка за Благодатным огнем накануне Пасхи 2003 г. во главе делегации РПЦ и пасхальная служба в храме Христа Спасителя.
В июне 2003 г. митрополит Питирим перенес тяжелую операцию и после нескольких месяцев болезни скончался 4 ноября 2003 г.- в день празднования Казанской иконы Божией Матери и памяти семи отроков Эфесских.
Речь перед отпеванием митрополита Питирима произнес святейший Патриарх Алексий II. Завершил он ее так:
«Самоотверженное архипастырское служение митрополита Питирима, его удивительный дар слова, внимательное и доброжелательное отношение к человеку привлекали к нему множество людей. В нашей памяти митрополит Питирим останется как великий пастырь, человек огромной доброты и исключительных энциклопедических познаний».
Митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим (Нечаев; 1926-2003) — один из наиболее почитаемых иерархов Русской Православной Церкви, который брал на себя тяжелейший груз стояния за Церковь в богоборческом государстве. Более тридцати лет он возглавлял Издательский отдел Московской Патриархии. Несомненно, что расцвет церковной жизни в нашей стране подготовили такие люди, как он. Эта книга познакомит читателя с жизнью, служением и наследием владыки.
В семье Нечаевых росли одиннадцать детей, среди которых Константин (будущий владыка Питирим) был младшим. Его детские впечатления были связаны с обысками, с визитами налоговых инспекторов и арестами отца. Отца Владимира арестовывали несколько раз. Первый раз — в двадцатые годы, во время обновленческого раскола, потом, уже на памяти владыки, в 1930 году. Он запомнил, что пришли за отцом ночью, и что небо было звездное. Тогда, в четыре с половиной года, Костя твердо решил, что станет священником, как папа, но при этом еще и монахом, так как ему не хотелось подвергать опасности близких и заставлять их переживать те трудности, которые выпали на долю его семьи.
В 1941 году Константин поступил в Гнесинскую музыкальную школу, но с началом войны занятия прервались. В 1943 году Константин продолжил занятия, но в 1954 году началась практическая церковная работа, которая занимала все время. Но музыку владыка любил всю жизнь, играл на виолончели и даже основал в начале пятидесятых в духовных школах смычковый ансамбль из двадцати двух человек, причем сам покупал инструменты.
В 1943 году он поступил в Московский институт инженеров транспорта (МИИТ). Когда при Новодевичьем монастыре открылись Богословско-пастырские курсы (преобразованные в 1946 году в Московскую духовную академию и семинарию), Константин решил получить богословское образование.
В 1951 году Константин Нечаев окончил академию со степенью кандидата богословия, присужденной за работу по трудам преподобного Симеона Нового Богослова, и был оставлен профессорским стипендиатом и преподавателем на кафедрах патристики и истории западных вероисповеданий. С 1951 по 1953 год он был преподавателем, доцентом, профессором, заведующим кафедрой Священного Писания Нового Завета в Московской духовной академии.
С 1945 года Константин Нечаев становится иподиаконом патриарха Алексия (Симанского) и с того момента почти двадцать пять лет почти неотлучно находится около Святейшего.
15 февраля 1952 года Святейшим Патриархом Алексием (Симанским) Константин был рукоположен во диакона, а 4 декабря 1954 года во священника (целибат). При рукоположении патриарх надел на отца Константина свой золотой крест.
13 апреля 1959 года отец Константин был пострижен в монашество с именем Питирим в честь святителя Питирима Тамбовского. В том же году отец Питирим был возведен в сан архимандрита Святейшим Патриархом Алексием и назначен инспектором Московских духовных школ.
23 мая 1963 года, в день Вознесения Господня, архимандрит Питирим был хиротонисан во епископа Волоколамского, викария Московской епархии.
С 1963 по 1994 год, более тридцати лет, владыка руководил Издательским отделом Московской Патриархии, был главным редактором «Журнала Московской Патриархии» и председателем редакционной коллегии сборника «Богословские труды», где публиковались выдающиеся труды православных богословов, как дореволюционные, так и созданные после 1917 года, и либо изданные за рубежом, либо имевшиеся в рукописях на Родине. В ноябре 1971 года была образована английская редакция «Журнала Московской Патриархии», имевшая подписчиков в более чем пятидесяти странах. «Журнал Московской Патриархии» высоко оценивался специалистами. Под руководством владыки Питирима был подготовлен к изданию ряд уникальных древнерусских рукописей. Издательский отдел обеспечил выпуск полного набора богослужебных книг, все храмы были обеспечены богослужебной литературой.
В 1971 году епископ Питирим был возведен в сан архиепископа.
С Крещения 1972 года владыка Питирим совершал свое служение в московском в храме Воскресения Словущего в Брюсовом переулке. Многие люди искусства и науки, писатели и общественные деятели, актеры и режиссеры приходили в этот храм специально для того, чтобы послушать проповеди и беседы владыки Питирима.
В декабре 1986 года архиепископ Питирим был возведен в сан митрополита с титулом Волоколамский и Юрьевский.
Владыка Питирим являлся крупным церковным ученым. В различных журналах и сборниках он опубликовал более семидесяти богословских статей, издал ряд книг, посвященных церковной истории и церковному искусству. За свои научные труды был удостоен степени доктора богословия и звания профессора. Он был действительным членом Российской академии естественных наук, заведующим кафедрой теологии Московского института инженеров транспорта, а также доктором теологического факультета Пражского университета и профессором кафедры ЮНЕСКО по культурному туризму «Золотое наследие Руси» Российской международной академии туризма.
В 1989 году владыка был избран народным депутатом СССР от Советского фонда культуры, а в 1990 — депутатом Московского областного совета народных депутатов. Был членом Комитета Верховного Совета СССР по делам воинов-интернационалистов, членом Комиссии по вопросам депутатской этики, членом Комиссии Священного Синода по вопросам издательства и церковной печати.
Владыка добился открытия Иосифо-Волоцкого монастыря и ряда храмов в своем благочинии. В 1989 году он стал настоятелем возвращенного Церкви монастыря, где часто служил по воскресным и праздничным дням.
Многие годы жизнь владыки Питирима была тесно связана с Московской духовной академией. Несмотря на загруженность издательской деятельностью, международными командировками, он два дня в неделю читал лекции в академии, будучи ее профессором. Эти занятия очень много значили для будущих священников. Его лекции часто воспринимались студентами как праздник.
Владыка Питирим не оставлял своего служения Церкви буквально до последних дней, несмотря на тяжелую болезнь. Он говорил: «Онкология — это особый путь к Богу».
В июне 2003 года митрополит Питирим перенес тяжелую операцию и после нескольких месяцев болезни скончался 4 ноября 2003 года, в день празднования Казанской иконы Божией Матери и памяти семи отроков Эфесских. Незадолго до кончины он принял схиму с именем священномученика Питирима, епископа Великопермского и Устьвымского.
Проститься с владыкой пришли десятки священнослужителей и тысячи верующих. Среди них было много мирян, в том числе и представителей творческой интеллигенции, пришедших в Церковь в советское время благодаря митрополиту Питириму.
Владыка похоронен на Даниловском кладбище Москвы, рядом с могилами родителей и родственников.
Митрополит Питирим (в миру Константин Владимирович Нечаев) родился в городе Козлове Тамбовской области 8 января 1926 года, то есть 26 декабря 1925 года по старому стилю. Сын священника Владимира Нечаева и его благочестивой супруги Ольги Васильевны, он рос в глубоко церковной православной семье, дружной и многодетной: у него было четыре брата и шесть сестер, сам он был последним, одиннадцатым ребенком. Ольга Васильевна Нечаева в 1946 году получила из рук «всесоюзного старосты» М.И. Калинина золотую звезду «Мать-героиня».
Его родитель, отец Владимир Нечаев, служил в Ильинском храме, до революции он такжепреподавал закон Божий в гимназии. Ревностный священнослужитель, в 1914 году, во время канонизации святителя Питирима Тамбовского (будущего небесного покровителя его сына), он организовал крестный ход из Козлова в Тамбов: сам заранее проехал по всему маршруту, определил, где останавливаться на ночлег и даже проследил, чтобы везде заготовили кипяченую воду.Его прихожанином был знаменитый русский селекционер Иван Владимирович Мичурин (1855–1935), глубоко верующий и очень скромный человек, у которого отец Владимир брал саженцы и делился с ним своими наблюдениями; они очень дружили. Заслуги Мичурина в 1912 году были отмечены орденом святой Анны III степени. В советское время он стал культовой фигурой, а в 1932 году город Козлов переименовали в Мичуринск. Дядя владыки Питирима, Михаил Васильевич Быстров, был талантливым хирургом, за самоотверженную работу он имел правительственные награды, ему было присвоено звание заслуженного врача РСФСР, имя М.В. Быстрова носит моршанская центральная больница.
Воспитывался я все же в основном под женским влиянием – матери и старших сестер. Мама, Ольга Васильевна, после ареста отца ежедневно вычитывала его иерейское правило, три канона, т.к. в тюрьме у него не было Канонника; впоследствии она каждый день прочитывала всю Псалтирь. Еще в нашей семье был обычай: во время невзгод читать псалом 34-й: “Суди, Господи, обидящия мя, побори борющия мя…”. Пока мама была жива, дома молиться было легко, после ее смерти стало труднее.
Наша семья была очень религиозная: в церковь я ходил постоянно и даже пел на клиросе – не знаю, что уж я мог там петь; помогал маме печь просфоры. Я помню, что в детстве меня всегда водили в церковь за руку – но не носили на руках… Церковь с детства была для меня родным домом, и я не помню, чтобы у меня когда-то было от нее чувство усталости или скуки. При этом играть в церковь мне дома не позволяли – как бывало в некоторых семьях, где мастерили из бумаги фелони или саккосы и приделывали бубенцы, чтобы звенело» .
После ареста отца Владимира Нечаева семью его выселили из дома, пришлось бедствовать, ютясь в маленькой квартире, которую сняли с трудом. У Кости Нечаева появилось тогда «книжное убежище» под большим столом, где он читал, сколько душе угодно. Когда же старшие говорили мальчику, что он читает то, что ему еще рано читать, он весьма находчиво отвечал: «То, что рано, я пропускаю». Кроме чтения он любил в детстве рисовать и писать, постоянно возился с бумагой и карандашами, над ним даже подтрунивали: «писчебумажная», мол, у тебя душа…
В 1933 году отец Владимир вернулся из ссылки, но по состоянию здоровья оставался за штатом. Тогда же в Козлове он вместе с сыном Костей навестил епископа Вассиана (Пятницкого) , и этому визиту сопутствовало отрадное предзнаменование. «Мы зашли к нему в алтарь, – вспоминает митрополит Питирим, – а я в алтаре никогда раньше не бывал: отец не допускал туда детей, чтобы не охладевали, поэтому я, направляясь к владыке, прошел прямо перед престолом. Отец смутился, а тот сказал: “Ничего, значит – будет священником!”»
В том же 1933 году семья Нечаевых переехала из Мичуринска в Москву, где уже жили, учились и работали старшие сестры и братья Константина (они стали крупными инженерами).Несмотря на декларации советского правительства о свободе совести, массовое закрытие православных храмов продолжалось.
В 1937 году семью Нечаевых постигло горе – у отца Владимира случился инсульт. Смерть помогла избежать нового неминуемого ареста и расправы.
В Москве весной 1941 года Константин окончил семь классов средней школы. Столицу он полюбил всем сердцем: «Когда мне рассказывали о рае, я всегда думал: неужели там не будет Кремля? И пускать-то тогда туда никого не пускали, а вот мне почему-то без него рай раем не представлялся». Особенно хорошо он постиг старинную и церковную Москву, ее традиции и достопримечательности, о чем мог часами рассказывать уже в зрелые свои годы.
22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий (Страгородский) в тот же день собственноручно напечатал на пишущей машинке текст «Послания пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви» . В судьбоносный момент, когда государственно-партийное руководство страной пребывало в растерянности, он имел мужество и мудрость, веру и вдохновение не только призвать русский народ на защиту Отечества, но и разоблачить нацистскую пропаганду, которая глумилась над высокими принципами христианской морали. Вскоре после начала войны Константин Нечаев с матерью и незамужними сестрами был эвакуирован в Тамбов, где окончил 8-й и 9-й классы.
Затем, вернувшись в 1943 году в Москву, он окончил здесь среднюю школу и поступил на подготовительное отделение Московского института железнодорожного транспорта, а затем и в сам институт. Об этой трудной поре в своей жизни, да и в жизни всей страны, владыка Питирим вспоминал впоследствии с благодарностью. Он был уверен, что Великая Отечественная война стала тем «оселком», которым было проверено не только качество русского национального самосознания, не только патриотизм и гражданственность, но и духовность народа: «Народ наш был не только с партбилетом в кармане, но и с тайной молитвой, вложенной в партбилет». О себе он говорил, что именно учеба в институте помогла ему стать организованным и целеустремленным, рациональным в расходовании собственного времени человеком, умеющим поставить цель и обрести путь к ее достижению.
Возможность получить духовное образование и пойти церковным путем своих дедов и прадедов для детей довоенного времени казалась несбыточной. Но вскоре Русская Православная Церковь получила официальное разрешение на существование. Аресты священнослужителей прекратились, начался процесс их освобождения из лагерей и тюрем. Разрешив совершать крестные ходы вокруг храмов с зажженными свечами, власти фактически сняли ограничения на проведение так называемых массовых религиозных церемоний. Принципиальное значение в процессе улучшения государственно-церковных взаимоотношений имела переориентация в идеологических установках Коммунистической партии, появилась необходимость обратиться к русским национально-патриотическим традициям. Эта «смена вех» осуществлялась во всех сферах – от культурно-исторической до воспитательно-нравственной и общественно-церковной. Именно Церковь могла сыграть роль своеобразного «катализатора» в процессе перехода от классово-интернационального к национально-патриотическому курсу, как естественная, выдержавшая испытание веками опора государственности и патриотизма.
К сентябрю 1943 года были освобождены 11 архиереев, стали возрождаться епископские кафедры и открываться закрытые храмы. Религиозным центрам и организациям разрешили устанавливать связи с заграничными церковными структурами. И когда по Москве прошел слух о том, что три митрополита были в Кремле и получили согласие правительства на открытие духовных школ, этому можно было поверить.
8 сентября 1943 года состоялся Архиерейский Собор Русской Православной Церкви, избравший патриархом митрополита Сергия (Страгородского), а 12 сентября совершилась его интронизация. В сентябре 1943 года вышел первый номер возобновленного «Журнала Мсоковской Патриархии». Руководство журналом осуществлял митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич), выдающийся проповедник, придавший этому печатному органу яркую патриотическую направленность. Владыка Питирим с глубоким почтением относился к своему предшественнику.
15 мая 1944 года скончался патриарх Сергий. В тот же день Священный Синод, в соответствии с его завещанием, назначил на должность местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия (Симанского). В жизни владыки Питирима он сыграл исключительную роль.
14 июля 1944 года, в день памяти мученика Иустина Философа, состоялось торжественное открытие Богословских пастырских курсов и Богословского института, разместившихся в Новодевичьем монастыре. Учебные аудитории института разместились в Лопухинском корпусе обители, а его общежитие и аудитория Богословско-пастырских курсов – в помещениях при монастырском храме в честь Успения Пресвятой Богородицы. Среди тех, кто подал прошение о зачислении в Богословский институт, был и Константин Нечаев. Осенью того же года начались учебные занятия, которые ему на первых порах удавалось совмещать с обучением в Институте железнодорожного транспорта. Владыка Питирим вспоминал впоследствии, что учащиеся первого «военного» набора «пришли отовсюду… были и молодые, и совсем пожилые люди. Одни из них имели законченное гуманитарное образование, другие прошли курс духовной семинарии в далеком прошлом, но были и такие, кто вообще не имел никакой подготовки, кто по зову сердца пришел с сельскохозяйственных работ, от станков тыловой промышленности или с передовых позиций Великой Отечественной войны – опаленные огнем военного пожара, с нашивками ранений, боевыми наградами… Были и специалисты с большим жизненным опытом, работавшие прежде в конструкторских бюро, и люди, много лет служившие на приходах псаломщиками… Но в этой сложной и разноликой массе главным и определяющим фактором была пастырская направленность» .1945 год оказался в судьбе Константина Нечаева поистине переломным. Промысл Божий открыл перед ним новую страницу судьбы. «Глубоко верующий, усердный в молитве, благоговейный, смиренный, нравственный», как отметил в данной ему рекомендации настоятель храма святого Иоанна Воина протоиерей Александр Воскресенский, он стал воспитанником 4-го класса Московской духовной семинарии и иподиаконом Патриарха Московского и всея Руси Алексия I (Симанского). То было время религиозного подъема, вызванного войной и массовым обращением к Богу. Еще не отгремели орудийные залпы, еще не был взят Берлин, но уже чувствовалось приближение великой Победы, торжество православного воинства. Это ощущение у верующих людей крепло от сознания своей патриотической сопричастности к победе, вдохновляемой Церковью.
Учебный комитет Русской Православной Церкви под руководством митрополита Ленинградского Григория (Чукова) вскоре разработал план перехода на традиционную (дореволюционную) систему духовного образования. В соответствии с этим планом Московские духовные школы (Богословский институт и Богословско-пастырские курсы) были преобразованы в духовную академию и духовную семинарию. 31 августа 1946 года их перевели из Москвы в Троице-Сергиеву лавру, под сень преподобного Сергия Радонежского.
Патриарх Алексий желал, чтобы его юный иподиакон сначала получил диплом инженера, а потом уже получал духовное образование. Целый год К.В. Нечаеву удавалось совмещать параллельное обучение в светском институте и в духовной школе, но затем это стало трудноисполнимым. Говорить о том, что он был поставлен перед выбором – профессия железнодорожника или церковная стезя, неверно. Церковная стезя не имела и не могла иметь для него никакой альтернативы.
В 1947 году Константин Нечаев успешно закончил Московскую духовную семинарию, а летом 1951 года – полный курс Московской духовной академии (первым по списку). Получив ученую степень кандидата богословия за сочинение «Значение Божественной любви в аскетических воззрениях преподобного Симеона Нового Богослова», он был оставлен при академии профессорским стипендиатом. Его стипендиатская работа была написана на тему «Каталог богословско-исторической литературы по западным вероисповеданиям и патрологии III–V веков».
Осенью того же 1951 года патриарх Алексий благословил его читать в академии курс истории Западной Церкви; тогда же он был назначен преподавателем и вскоре утвержден в звании доцента.
15 февраля 1952 года, в день праздника Сретения Господня, Константин Нечаев был рукоположен Святейшим Патриархом Алексием в сан диакона, а 4 декабря 1954 года, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, – во священника.
Пастырское служение иерей Константин проходил в крестовом патриаршем храме в Переделкино.
Преподавательская деятельность молодого священника в Московских духовных школах при этом продолжалась. В семинарии он вел уроки по сравнительному богословию, литургике, общей церковной истории. В академии читал курс истории и разбора инославных исповеданий. С октября 1956 года возглавил кафедру Священного Писания Нового Завета, профессором которой оставался вплоть до февраля 1992 года.
13 апреля 1959 года священник Константин Нечаев принял иноческий постриг в Троице-Сергиевой лавре с именем Питирим в честь святителя Питирима Тамбовского – небесного покровителя своего древнего священнического рода.
8 октября того же года иеромонах Питирим был возведен патриархом в сан архимандрита и назначен инспектором Московских духовных школ. Это назначение удалось осуществить, преодолевая административные помехи, так как подопечный патриарха, был сыном репрессированного священнослужителя и его имя находилось в соответствующем списке.
В январе 1962 года архимандрит Питирим был назначен главным редактором «Журнала Московской Патриархии» с сохранением за ним обязанностей инспектора Московских духовных школ.
В праздник Вознесения Господня, 23 мая 1963 года, в московском Богоявленском соборе состоялась архиерейская хиротония архимандрита Питирима, совершенная Святейшим Патриархом в сослужении архиепископов Ярославского и Ростовского Никодима (Ротова), Можайского Леонида (Полякова), Калужского и Боровского Леонида (Лобачева), Новгородского и Старорусского Сергия (Голубцова), а также епископа Дмитровского Киприана (Зернова) и епископа Доната (Щеголева).
С возведением в сан епископа владыка Питирим был назначен председателем Издательского отдела Московского Патриархата. Он возглавлял его с 1963 по 1994 год, с сохранением обязанностей профессора Московских духовных школ, оставаясь также главным редактором «Журнала Московской Патриархии».
С 23 октября 1964 года по 5 февраля 1965 года епископ Питирим временно управлял Смоленской епархией.
В 1967 году епископ Питирим с делегацией паломников РПЦ впервые осуществил паломничество на Святую Землю. 7 октября 1967 года он был назначен членом редакционной коллегии журнала «Богословские труды». 24 июня 1968 года назначен членом делегации РПЦ на IV Ассамблею Всемирного Совета Церквей, которая состоялась в г. Найроби (Кения). 20 марта 1969 года включен в состав Комиссии Синода по вопросам христианского единства и назначен представителем от Московского Патриархата в Межправославную богословскую комиссию по диалогу с Дохалкидонскими Церквами.
17 апреля 1970 года преставился ко Господу Святейший Патриарх Алексий I. В июне епископ Питирим был включен в состав комиссии Синода для подготовки Поместного Собора РПЦ.
Летом 1971 года епископ Питирим принял участие в деяниях Поместного Собора РПЦ, который признал церковную реформу патриарха Никона (1652–1666) «трагической ошибкой» и официально отменил все анафематствования по отношению к старообрядцам. Было принято постановление о признании старых русских обрядов спасительными и равночестными новым, в частности, о равной возможности употребления двоеперстия и троеперстия. Епископ Питирим явился одним из инициаторов и проводников этого решения, убежденным поборником воссоздания единства с Древлеправославной Церковью.
9 сентября 1971 года владыка Питирим был возведен в сан архиепископа.В октябре 1972 года он сопровождал патриарха Пимена при посещении Поместных Православных Церквей – Сербской, Румынской и Элладской. В августе 1973 года совершил паломничество к святыням Эллады и Афона. Осенью того же года посетил приходы Московского Патриархата во Франции. В январе 1974 года сопровождал патриарха в его поездке в Эфиопию. В том же году участвовал в работе конференции Лютеранской Церкви Швеции в Упсале. В 1979 году посетил Англию, Венгрию и Францию. 1980 год оказался особенно «урожайным» для загранпоездок владыки Питирима: он неоднократно посетил Швецию, Англию и ФРГ, совершил поездку в Италию.
23 декабря 1980 года архиепископ Питирим был назначен членом Комиссии Синода по организации празднования 1000-летия Крещения Руси. Великий церковный юбилей помог владыке активизировать работу Издательского отдела, получить и благоустроить новый издательский дом, вернее даже два. Вот как он об этом вспоминал сам: «По собственному опыту скажу, что самые трудные годы для Церкви были с 1963-го по 1967-й. Тогда было объявлено, что в 1981 году “последнего попа покажут по телевидению”. Это сказал председатель Совета министров и Генсек Коммунистической партии. Однако в 1981 году в центре Москвы – за Моссоветом (при храме Воскресения словущего) и на Пироговке (ул. Погодинская, 20), были поставлены два первых церковных дома, где “попы” создали свой Издательский отдел, получивший международную известность, и центр, куда пришли военные, чтобы помянуть своих родителей».
30 декабря 1986 года владыка Питирим он был возведен в сан митрополита с титулом Волоколамский и Юрьевский.
7 июня года на Поместном Соборе РПЦ, созванном для избрания нового патриарха, кандидатура митрополита Питирима была предложена в качестве одной из дополнительных к трем, избранным в качестве кандидатов на Патриарший престол Архиерейским Собором накануне. Митрополит Питирим получил поддержку 128 участников Собора из 316 – больше, чем другие дополнительные кандидаты, но меньше, чем было необходимо (половина голосов) для внесения в список для голосования.
С февраля 1992 года митрополит Питирим перестал состоять в профессорско-преподавательской корпорации МДА, но продолжал бывать в московских духовных школах и Троице-Сергиевой лавре в дни особых торжеств, особенно в Сергиевы дни – 18 июля и 8 октября; он неоднократно возглавлял по благословению Святейшего Патриарха Алексия II традиционный выпускной акт в Московских духовных школах, часто выступал на Филаретовских вечерах (последний раз – на юбилейном Филаретовском вечере 2 декабря 1998 года).
После вынужденной отставки с поста руководителя Издательского отдела Московского Патриархата в 1994 году, в распоряжении митрополита Питирима остались возобновляемый им Иосифо-Волоцкий монастырь и храм Воскресения словущего в Москве. Владыка не только продолжал исправно исполнять обязанности Патриаршего викария, но через некоторое время стал выполнять особые поручения Святейшего Патриарха.
В то время, когда митрополит Питирим подвергался несправедливой критике со стороны масс-медиа, в его защиту на телевидении выступил Никита Михалков. Он продемонстрировал книги, изданные владыкой, и подчеркнул огромное значение этого труда на благо Русской Церкви.
В 1996 году, в связи с празднованием 100-летия Московского института инженеров транспорта (МИИТ), митрополит Питирим был в этом институте в числе почетных гостей. Он выступил с задушевным приветствием, благословив коллектив института успешно трудиться следующие 100 лет. Тогда же он предложил восстановить домовую институтскую церковь во имя святителя Николая и вскоре сумел подвигнуть на это дело ректорат, преподавателей, и студентов. Он и сам принял деятельное участие в возрождении Никольского храма.
С марта 1999 года в МИИТе начал работать под председательством митрополита Питирима общеуниверситетский семинар «Духовный мир человека на пороге третьего тысячелетия». На заседаниях семинара выступали видные ученые и священнослужители.
26 апреля 2001 года возрожденный Никольский храм освятил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в сослужении митрополита Питирима.
Усилиями владыки в МИИТе в ноябре 2001 года начала работу кафедра теологии, а предмет этот был введен в курс общегуманитарной подготовки инженеров. Владыка возглавил кафедру (первую среди инженерных высших учебных заведений) и стал читать цикл лекций, которые регулярно посещали не только студенты, но и преподаватели университета.
Много внимания уделял владыка Питирим патриотическому воспитанию и укреплению морального духа нашей армии и флота. Его искренне уважали и любили люди в погонах. Тонко и деликатно он находил грани соприкосновения православной духовности с внутренним миром воинов, своим жизненным примером показывая, как надо отстаивать идеалы защиты Отечества.
В последние годы жизни митрополит Питирим стал вновь довольно часто появляться на церковных собраниях высокого уровня.
В последний год своей жизни митрополит Питирим сподобился быть свидетелем схождения Благодатного огня в храме Гроба Господня в Иерусалиме. Из Святой Земли он прилетел в Москву, где прямо в аэропорту Внуково совершил молебен и раздал лампады с Благодатным огнем. Здесь он неожиданно узнал, что именно ему выпала честь возглавить пасхальную службу в храме Христа Спасителя 27 апреля 2003 года вместо заболевшего первоиерарха. Поистине, это был достойный апофеоз в жизни человека, вся жизнь которого проходила так, как будто была вписана в православный месяцеслов.
Вскоре владыка Питирим перенес хирургическую операцию, но, несмотря на это, принял участие в летних торжествах, которые проходили в Сарове и Дивееве в связи со 100-летием прославления преподобного Серафима Саровского. После возвращения в Москву болезнь его вновь обострилась, и в течение многих недель он находился в Центральном военном госпитале. Патриарх Алексий II приехал к нему попрощаться 12 октября. Сожалея, что не может литургисать в храме, митрополит Питирим сказал Святейшему: «Я живу от праздника до праздника…».
Скончался митрополит Питирим 4 ноября 2003 года, в день празднования Казанской иконы Божией Матери, на 78-м году жизни. Владыка был к этому внутренне готов и как бы подводил черту под своими страданиями: «Онкология – это особый путь к Богу». Незадолго до кончины он принял схиму с именем священномученика Питирима, епископа Великопермского и Устьвымского.
Утром 7 ноября в Богоявленском кафедральном соборе была совершена заупокойная литургия по почившему митрополиту Питириму. После литургии патриарх Алексий II в сослужении членов Священного Синода и собора архиереев совершил чин отпевания , перед которым произнес надгробное слово. «Вся жизнь покойного архипастыря была посвящена служению Церкви Христовой», – подчеркнул Святейший Патриарх.
Проститься с почившим пришли десятки священнослужителей и тысячи верующих. Среди них было немало мирян, в том числе и представителей творческой интеллигенции, пришедших в Церковь в советское время, которые обратились ко Христу благодаря митрополиту Питириму. На отпевании присутствовали представители Президента Российской Федерации, члены правительства Москвы, представители органов власти и общественных организаций, деятели науки и культуры.
Тело митрополита Питирима было предано земле на Даниловском кладбище Москвы рядом с могилами родителей – протоиерея Владимира и рабы Божией Ольги. Множество цветов принесли москвичи почившему Владыке. Венки с трогательными надписями от отдельных лиц, организаций, военных стояли по обоим сторонам дороги от кладбищенского храма в честь Сошествия Святого Духа до могилы, которой уже не видно было за возложенными на нее венками.
Епископ Тамбовский и Шацкий Вассиан (Пятницкий) скончался в заключении в 1940 г.
Эта пишущая машинка впоследствии оказалась в Издательском отделе Московского Патриархата, ее бережно сохранил владыка Питирим.
Питирим (Нечаев), архиепископ Волоколамский. В единении традиции и актуальности // Богословские труды: Юбилейный сборник к 300-летию Московской духовной академии. М., 1986. С. 25.