Ревность как мотив совершения преступления и ее уголовно-правовое и криминологическое значение. Ревность как мотив совершения преступления и ее уголовно-правовое и криминологическое значение круглова татьяна владимировна Ревность как мотив преступления

Круглова Татьяна Владимировна,
аспирант Российского университета дружбы народов, г. Москва

Очень часто гармонию в семье (и не только в семье) нарушает ревность - та самая ревность, которая существует в своих различных проявлениях испокон веков, насколько помнит себя человечество. Еще совсем недавно в эпоху становления коммунизма ее называли «буржуазным пережитком, враждебным нашей коммунистической морали». Логический ход мышления сторонников подобной концепции таков: если ревнивца заставить возвысить свое сознание до уважения личной свободы и достоинства другого человека, то его чувство ревности растворится само по себе. Однако, те, кто утверждал, что ревность – буржуазный пережиток, выдавали желаемое за действительное. Во-первых, ревность – свойство натуры человека вообще, а не богатого или бедного. Во-вторых, она проявляется не только у человека, но и у животных: например, ревностное отношение собаки к своему хозяину. Но если это чувство есть только переживание, которое не вызвало определенных действий со стороны ревнивца, причем общественно-опасных действий, то оно не может быть рассмотрено с уголовно-правовой позиции. Только лишь, став мотивом поведения, ревность попадает в поле зрения юристов.
Чувство ревности является довольно многогранным чувством, которое в механизме человеческого мышления может принимать различные формы и приводить к различным последствиям. М. Веллер, например, выделил девять ее основных вариантов и пять дополнительных: от позитивных (муж, заметивший флирт супруги с другим мужчиной, начинает оказывать жене повышенные знаки внимания, дарить цветы, подарки, водить в театр) до весьма печальных (в состоянии аффекта убил жену и любовника, а потом, осознав всю тяжесть содеянного, покончил с собой) .
Считается, что ревность связана с любовью, но как? Блаженный Августин много веков назад провозгласил тезис: «Кто не ревнует, тот не любит», связав любовь, и ревность воедино, и люди приняли на веру это положение и стали руководствоваться им в своей жизни. Но есть и другое высказывание неизвестного автора, которое представляется более глубоким и психологичным по своей сути, чем афоризм знаменитого богослова. Оно гласит: «Не тогда человек ревнует, когда любит, а когда хочет быть любимым». Таким образом, ревность - это вовсе не любовь, а скорее желание ее иметь или же страх ее потерять. Думается, что при таком подходе несколько теряется привлекательность данного чувства и прослеживается вовсе не та взаимосвязь любви и ревности, которая усиливает прекрасное и необъяснимое чувство любви, а скорее, наоборот, зачастую убивает его. Так, например, Б. Спиноза, рассматривая ревность как нравственный недостаток, писал - «ревность есть забота о том, чтобы одному наслаждаться достигнутым и удержать его» .
Психологи различают два типа ревнивцев: 1) тираны – эгоистичные, деспотичные, и крайне вспыльчивые. Ревность этих людей может быть направлена на что угодно: профессиональные интересы супруга, его друзей и даже детей. Вид такого проявления ревности можно охарактеризовать как ревность-агрессия, которая чаще всего ведет к совершению преступлений, так как выражается в использовании силовых методов для выяснения отношений. Тиранам свойственна также деспотичная ревность; от ревности-агрессии ее отличает умеренное применение силовых методов; она в большей степени проявляется в постоянных, нескончаемых скандалах и придирках; 2) страдальцы – это люди с тревожно-мнительным характером, неуверенные в себе, склонные к преувеличению опасностей и неприятностей. Обычно обладают бурной фантазией и выстраивают логические построения на пустом месте. Их ревность проявляется, может быть и в более мягких формах, однако постоянная демонстрация ее оказывается таким же непереносимым ядом для семейного счастья супругов.
При этом мужская и женская ревность различаются между собой. Марсель Ашар писал, что мужчина ревнует к своим предшественникам, а женщина к тем, кто придет после нее. Действительно, высказывание французского драматурга совпадает с реалиями повседневной жизни. Мужская ревность более активна и яростна, хотя проявляется она не так легко и быстро, как женская, но если она появилась, то последствия ее оказываются намного драматичнее . Муж, которому изменяет жена, чувствует себя не только униженным, опозоренным, но и жалким, как в глазах окружающих, так и в своих. Женская ревность чаще несет элемент пассивности и обреченности. Измена мужа не травмирует психику женщины в той направленности, в которой травмирует психику мужчины, она более рассудительна. Но, несмотря на различные реакции ревности у противоположных полов, интимное прошлое, однозначно, и теми, и другими воспринимается небезразлично. А если оно, действительно, было нескромным, то данное обстоятельство создает благоприятную почву для возникновения ревности.
Нужно отметить, что рассмотренные дефиниции ревности как социального явления не исчерпываются указанными направлениями, в социальных отношениях она достаточно разнообразна, и не может быть определена одним узким подходом. Результат произведенного опроса законопослушных граждан о понимании ревности как чувства, показывает достаточно разносторонний подход, далекий от какого-либо единства - это и психическое заболевание, не поддающееся лечению, и предательство, и плохая черта характера, и недооценка себя, и определенная зависимость от человека, и нормальная реакция на появление соперника, и недооценка своей индивидуальности.
Скорее всего, такое разнообразие у разных людей определяется тем, что каждым вкладывается абсолютно индивидуальный личностный смысл указанного переживания, (независимо от возраста, пола, социального положения) допуская тот факт, что кто-то уже знаком с ревностью, а кто-то еще ее не успел испытать.
Н.П. Галаганова пишет, что ревность есть «неприятное, мучительное, порой длительное и неотступное переживание, олицетворяющее не только гнетущее ощущение субъектом неясности его взаимоотношений с объектом ревности, но и боязнь потери какого-либо блага» . Все верно, человек, испытывая чувство ревности, в своем сознании отображает сложный психологический процесс, окрашенный бурными эмоциональными реакциями и состояниями. Из числа опрошенных граждан, 42% испытавших ревность показали, что в первую очередь, испытали глубокое чувство обиды и предательства любимым человеком, а предательство, как известно, не прощается. Тем не менее, вторая по количеству категория, составляющая 30%, указала на страх потери любимого человека и твердое желание приложить все силы для его возвращения. Далее, по мере убывания, были отмечены, такие эмоциональные реакции как ненависть к сопернику (сопернице) и желание отомстить. Женщины в большинстве своем, во всех категориях наравне с доминирующим чувством отметили проявившееся в разных мерах чувство отчаяния и безысходности.
Как следует из проведенного исследования, людьми двигал не только простой психологический процесс, выражающийся эмоциональными проявлениями; каждую эмоцию сопровождало состояние последовательной смены: сначала реакция как эмоция = потом реакция как умственный и реальный анализ случившегося. Во втором случае наблюдается две крайности: действительное интеллектуальное осмысление «здравым рассудком» и принятие здравомыслящего решения либо принятие решения, не сочетающегося со «здравым смыслом», логикой, неадекватное, порой проявляющееся в преступном поведении. Последнее как раз характеризуется участием воли субъекта.
В итоге, социальную сущность ревности можно определить, как риск потери какого-либо значимого блага для индивида сопряженного со стремлением сохранить, удержать это благо, любовь, что-либо другое имеющее ценность для него. Из этого следует, что ревность не есть просто субъективное переживание, ограничивающееся сомнениями и догадками на уровне самосознания, она обладает такой составляющей как волевой компонент, заключающийся в стремлении что-либо сделать, независимо от уровня и масштаба преград лишь бы сохранить социально значимое и важное благо для себя.
В юридической литературе можно встретить различные оценки ревности. Так, Б.С. Волков считает, что «ревность олицетворяет эгоизм в отношениях между людьми. В ее основе всегда лежит раздраженное ложное тщеславие, доведенное злобой и негодованием до болезненного состояния. Поэтому она всегда выступает как мотив низменный, аморальный, безнравственный» , по мнению М.К. Аниянца, ревность - отвратительный пережиток прошлого, и независимо от того, по какой причине она у лица возникла, убийства на этой почве должны строго наказываться . Напротив Э.Ф. Побегайло считает, что «ревность сама по себе не является низменным побуждением» .
Ревность – на стадии простого чувства достаточно своеобразна, порой трудно поддающаяся осознаваемому анализу. Однако ревновать, любить, переживать, страдать свойственно всему человечеству, в общем, и человеку, в частности, с тем лишь отличием, что данные эмоциональные состояния способны проявляться и выражаться с индивидуальной окраской, характерной каждому индивиду в отдельности; и это не значит, что, если накал страстей достигает определенного переизбытка, существует возможность выразить его противоправным действием, посягающим на самые главные ценности общества и еще иметь возможность быть оправданным (имеется в виду не с позиции уголовного права, а с позиции морали). Потому ревность, выступая в качестве мотива преступления, всегда низменна, аморальна, безнравственна, пагубна. И никакие ее категории не могут оправдать ее, независимо от того, стимулирует ли она к новым ощущениям либо является чем-то нейтральным.
Ревность всегда есть и будет являться, чувством зарождение, а тем более проявление которого связано с определенным эмоциональным состоянием человека, которое порождает тревогу, подозрения, ненависть, страх, где процесс внутреннего смятения зачастую, выражается в грубом насилии. Конечно, конкретный итог проявления результата ревности зависит от конкретной жизненной ситуации, от личности ревнивца (нельзя не принимать во внимание личность потерпевшего и его поведение), уровня его культурного и нравственного воспитания. Социальная оценка мотива должна зависеть от того, в систему каких общественных отношений он включен и каким общественным отношениям противопоставлен .
С другой стороны, не нужно забывать о таком компоненте ревности, как о сильном желании владеть взаимной любовью, дружбой, расположением. С этой позиции ревность позволяет рассматривать себя вкупе с такими личностными качествами человека, как верность, совесть, мораль и многими другими нравственными категориями. Нельзя не принимать данный факт во внимание. Эта часть ревности, хотя и не имеет должного освещения, но, скорее всего, является положительной . Представляется, что данное суждение будет логичным лишь в том случае, когда ревность не явилась причиной общественно опасного деяния.
Ревность как психическое явление нельзя смешивать с ревностью, когда она явилась мотивом преступного деяния. Потому различные ее интерпретации не могут служить показательной категорией, определяющей смысловое содержание именно мотива преступления – ревности. С позиции социально-бытового уровня каждый, оценивая какую-либо нравственную категорию, исходит из масштабов свой «испорченности»; выше автором уже был отмечен разносторонний подход граждан к пониманию социальной сущности ревности, однако само по себе переживание, выразившееся в ее форме, не является предметом исследования уголовного права. Именно мотив преступления всегда антисоциален, потому и мотив ревности, побудивший человека к преступным действиям, независимо по каким причинам, оценивается отрицательно. Конечно, не нужно забывать, что совершение противоправных действий на почве ревности зачастую есть результат столкновения психотравмирующего воздействия (измена, неправомерные или противоправные действия потерпевшего), которое вызывает гнев, ярость, обиду, желание отомстить обидчику, а порой и аффект с эмоциональным состоянием виновного. Тем не менее, низменность данного побуждения очевидна, так как душевные страдания виновного не могут служить оправданием любому насилию.
Ревность как мотив преступления есть осознанное, а зачастую и неосознанное внутреннее побуждение, которое находит свое выражение в стремлении сохранить личностно значимое благо для себя посредством противоправного действия, субъективный смысл которого оправдывается удовлетворением своей потребности и исчезновением своих страхов.
Вполне понятно, в преступлении, где потерпевшим является «третий лишний», присутствует интимная окраска, проявляющаяся в мотиве совершенного – в мотиве ревности. Виновный в данном случае стремится сохранить отношения с партнером, желание восстановить утраченное превалирует даже над преступлением, если речь идет о сопернике, который мешает былому счастью.
И. Б. Степанова полагает, что мотивом убийства нельзя считать ревность, если потерпевшим оказался супруг (партнер) виновного лица. Главным аргументом является тот факт, что, лишив жизни человека, который является источником мощного эмоционального воздействия, виновный утрачивает возможность обладать им, а соответственно, теряется смысл существа ревности. Позволим себе не согласиться с данным мнением.
В данном случае ревность как мотив преступления как раз и выражается именно в своей сущности, сначала проявившись в форме страданий виновного по поводу, например, постоянных измен потерпевшего, а потом в форме решения обладать объектом ревности, применив насильственные действия, тем самым, достигнув желаемого результата, выражающегося порой в необычной форме обладания значимым благом. Такого рода случаи выражают только наиболее ярко одну из особенностей ревности, которая способна приобретать крайние формы. И одна из ее форм выступает в качестве частного случая переплетения любви и физического уничтожения, такое переплетение можно часто наблюдать, когда убивают из ревности, причем жертва действительно любима и жизнь без нее ощущается как полная катастрофа. Подобием тому могут служить ряд литературных персонажей, ставших достоянием классического примера такой формы ревности, например Отелло из одноименной драмы Шекспира .
В литературе существует еще один взгляд на трактовку мотива ревности с позиций его проявления в преступлении, на наш взгляд, также заслуживающий освещения в форме некоторого несогласия.
Д.А. Шестаков выделяет в отдельную категорию такой мотив преступления как мотив воспрепятствования уходу партнера из семьи. В принципе, такому уходу могут предшествовать различные причины межличностного конфликта. Однако вышеуказанным автором проводится принципиальное различие между мотивом ревности и решением виновного воспрепятствовать уходу партнера из семьи, аргументируя тем, что возникновение первого обстоятельства обусловлено только лишь сомнениями в верности, любви и преданности, тогда как второе – есть основание для реальных сведений о намерении супруга оставить семью. На наш взгляд, Д.А. Шестаков несколько сузил и ограничил понятие мотива ревности, обделив его волевым содержанием и ограничив лишь душевными сомнениями на уровне сознательного состояния. При таком видении мотива ревности представляется мало вероятным его проявление в преступном деянии, что подвергает сомнению вообще существование ревности в качестве мотива преступления. Для человека, испытывающего ревность вполне очевидны немногочисленные варианты выхода из создавшейся ситуации, и уход любимого человека – один из них. Данное обстоятельство в рассматриваемом ракурсе способно выступать только лишь как последствие, например измены, но не как первоначальная побудительная причина к любому действию. Понимание мотива ревности только как сомнения, не объясняет истинную психологическую причину поведения лица, совершившего преступление в тех ситуациях, когда жертвой преступления оказался не объект ревности, а другое лицо, например, соперник, существование которого устраняет сомнения виновного и необходимость поисковых действий по проверке сведений, возбудивших чувство ревности» См.: Сусловаров И.А., Санникова С.В. Ревность как мотив преступления, предусмотренного ст. 103 УК РСФСР // Социальная профилактика и правовая оценка преступного поведения. Пермь, 1992. С.87.
См.: Волков Б.С. Мотивы преступлений. Казань, 1982. С. 60.
Доронин Г.Н., Клеутина Н.П. Семейные конфликты и убийства // Правовые вопросы борьбы с преступностью: Сб. ст. / Под ред. Ременсона А.Л., Филимонова В.Д. Томск, 1985. С. 205.

• Специальность ВАК РФ12.00.08
• Количество страниц 170

Глава I. Общая характеристика ревности как мотива совершения преступления.

§ 1. Понятие мотива преступления.

§2. Характеристика ревности как мотива совершения преступления.

Глава II. Уголовно-правовое значение мотива ревности.

§1. Преступления против личности, совершаемые из ревности.

§2. Квалификация преступлений против личности на почве ревности, совершенных в состоянии сильного душевного волнения.

§3. Личность преступника и мотивация преступлений, совершаемых из ревности.

Глава III. Меры борьбы с преступлениями, совершаемыми из ревности.

§1. Назначение наказания за преступления, совершаемые из ревности. г

§2. Предупреждение преступлений, совершаемых по мотиву ревности.

Рекомендованный список диссертаций

• Ревность: Уголов.-правовой и криминол. аспекты 1998 год, кандидат юридических наук Степанова, Ирина Борисовна

• Уголовно-правовой и криминологический анализ убийств, совершенных в состоянии аффекта: По материалам Республики Дагестан 2003 год, кандидат юридических наук Раджабов, Шамиль Раджабович

• Аффект: уголовно-правовая и криминологическая характеристика 2007 год, кандидат юридических наук Пуляева, Елена Валерьевна

• Отрицательное поведение потерпевшего как обстоятельство, влияющее на дифференциацию ответственности и индивидуализацию наказания субъекта преступления 2002 год, кандидат юридических наук Сидоренко, Элина Леонидовна

• Убийство, совершенное в состоянии аффекта: Уголовно-правовые и виктимологические аспекты 2000 год, кандидат юридических наук Сысоева, Татьяна Владимировна

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Ревность как мотив совершения преступления и ее уголовно-правовое и криминологическое значение»

Похожие диссертационные работы по специальности «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право», 12.00.08 шифр ВАК

• Ответственность за убийство, совершенное в состоянии сильного душевного волнения: Уголовно-правовые и виктомол. аспекты 1995 год, кандидат юридических наук Лысак, Николай Васильевич

• Противодействие насильственной преступности в семье: Уголовно-правовые и криминологические аспекты 2003 год, доктор юридических наук Ильяшенко, Алексей Николаевич

• Месть в мотивационной структуре преступного поведения: Криминологический и уголовно-правовой аспекты 2002 год, кандидат юридических наук Боер, Артем Львович

• Преступления против здоровья, совершаемые несовершеннолетними из хулиганских побуждений: уголовно-правовые и криминологические аспекты 2010 год, кандидат юридических наук Каримова, Гульназ Юрисовна

• Преступления, совершаемые их хулиганских побуждений, и их предупреждение 2015 год, кандидат юридических наук Еркубаева, Анастасия Юрьевна

Заключение диссертации по теме «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право», Круглова, Татьяна Владимировна

Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Круглова, Татьяна Владимировна, 2003 год

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.

Ревность, как мотив умышленного убийства в литературе получила различную оценку. Так, Э. Ф. Побегайло считает, что «ревность сама по себе не является низменным побуждением»60. По мнению М. К. Аниянца, ревность - отвратительный пережиток прошлого, и независимо от того, по какой причине она у лица возникла, убийства на этой почве должны строго наказываться61.

Нам представляется, что ревность как мотив убийства уже в силу данного обстоятельства заслуживает отрицательной оценки. Однако это не исключает дифференцированного подхода. Степень общественной опасности убийства из ревности, как и любого убийства, должна определяться в связи с конкретными обстоятельствами совершенного преступления. Поэтому причину возникновения ревности нельзя оставлять без внимания. Как раз при совершении убийства по мотиву ревности было бы ошибочно не учитывать роль и поведение потерпевшего перед убийством или во время его совершения. Причина возникновения ревности может влиять не только на меру наказания виновного, но и на квалификацию его действий.

«Ревность - мучительное сомнение в чьей-либо верности, любви, в полной преданности, подозрение в привязанности, большей любви к кому-либо другому»62. Как мотив убийства, ревность включает в себя элементы недоверия, злобы и эгоизма. Чаще всего она является мотивом убийства в связи с отношениями, возникающими между мужчиной и женщиной. Но было бы неправильно ограничивать только этим сферу, порождающую ревность. Известен ряд убийств, совершенных подростками на почве ревности в связи с тем, что родители или другие родственники относились к убитому (брату или сестре) «лучше», чем к совершившему это преступление. 2.

Поводом для убийства из ревности в большинстве случаев служит мнимая или действительная измена. Ростовским областным судом А. был осужден за убийство своей сожительницы Б., которая призналась ему в том, что встречалась также с Ш. В таких случаях, правда редко, потерпевшим может оказаться соперник или соперница лица, виновного в убийстве. По приговору Кемеровского областного суда был осужден К., который, подозревая сожительницу Л. в близких отношениях со своим товарищем, убил его на почве ревности.

Встречаются и такие факты, когда убийство признается совершенным из ревности, вызванной отказом потерпевшей выйти замуж или потерпевшего жениться. Так, Б. совершила убийство Л. в связи с тем, что он обещал на ней жениться, а женился на другой женщине. Красноярский краевой суд признал убийство Л. совершенным из ревности.

Другим поводом для убийства из ревности является отказ потерпевшей от продолжения сожительства: Окружным судом Таймырского национального округа З. признан виновным в убийстве из ревности М. в связи с тем, что она после освобождения З. из тюрьмы (где он просидел год) отказалась продолжать сожительство с ним.

Вопрос об отнесении убийства за отказ от продолжения сожительства к убийству из ревности в судебной практике является спорным. В некоторых случаях такие убийства суды признают совершенными из мести. Например, Иркутский областной суд признал Ц. виновным в убийстве Ж. на почве мести в связи с тем, что она, узнав о наличии семьи у Ц., начала его избегать и прекратила с ним близкие отношения.

По нашему мнению, такие убийства должны признаваться совершенными из ревности. Сложность решения этого вопроса состоит в том, что, как уже отмечалось, ревность при убийстве почти всегда содержит элемент злобы, порождающий месть. Поэтому убийство из ревности очень часто является и убийством из мести, когда поводом для мести служит измена или неразделенная любовь. Практически для квалификации убийства по ст. 103 УК разграничение мотивов мести на почве личных отношений и ревности не имеет значения, так как в любом случае применяется данная статья. Однако и при этом условии нельзя исключать необходимость установления действительного мотива убийства, могущего оказать влияние на назначение наказания виновному, на установление и устранение причин и условий, способствовавших совершению преступления, и т. д.

Во всех указанных случаях ревность выступает как низменное эгоистическое чувство, не смягчающее убийство независимо от наличия или отсутствия оснований для ревности.

В некоторых случаях убийство из ревности может быть признано совершенным в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного циничными действиями со стороны другого лица, например измена этого лица в присутствии виновного в убийстве.

В литературе иногда встречаются утверждения о том, что убийство из ревности якобы «совершается большей частью в состоянии физиологического аффекта»63. Однако изучение практики свидетельствует о том, что убийства из ревности признаются совершенными в состоянии аффекта в самых редких, если не в исключительных, случаях, так как чувство ревности чаще всего развивается постепенно и возникновение умысла, по общему правилу, лишено внезапности, необходимой для применения ст. 104 УК. 3.3

Удивительно хорошая погода для Винтерфэлла. Солнце не только светит, но даже и греет, небо голубое и такое бесконечное, что даже голова немного кружится, если долго смотреть на него, задрав голову. Легкий ветер гуляет между домами, теребя волосы и одежду встречных. В такой чудесный день можно поохотиться, потренироваться сражаться на мечах или просто хорошо провести время на конной прогулке с другом. Но Робб Старк сидит на ступеньке у входа в дом и задумчивым мечтательным взглядом смотрит в никуда. Конечно причина в Джоне. Всегда в нем. Уголки рта Робба дергаются в нежной улыбке при этой мысли. Он сокрушенно покачал головой, но на устах играла счастливая, слегка горькая улыбка. Влюбиться в собственного брата… Дааа, лорд Старк, вы влипли капитально. Джон, Джон, Джон… Сердце Робба пропускало удар каждый раз, как мягкие черные кудри развевал ветер, добрые невозможно красивые глаза смотрели на Робба, пухлые губы растягивались в счастливую улыбку, или теплая рука с любовью ложилась ему на плечо. Но не с той любовью, которой Молодой Волк пылал к нему. А с запретной, опасной. Неправильной и оттого еще более жаркой. Робб застонал и сжал кулаки. О чем он думал? Разумеется, Джон этого не примет! А так хотелось все ему рассказать. Рассказать какой он замечательный, какой любимый, какой желанный! Лишь бы не видеть этого взгляда брата, когда Леди Кейтилин в очередной раз выделяет его как не своего сына, или когда ему летит кем-то небрежно брошенное «Бастард!»… В такие моменты Робб скалит зубы и сжимает кулаки. Он действительно напоминает дикого волка, когда бросается на очередного идиота, тогда его останавливают мягкие руки брата, если успевают, и горячий грустный шепот на ухо: «не надо, он того не стоит». Но Робб четко читает в его глазах: «Я того не стою». И мучительно до боли в горле хочется раскрыть глупому наивному Джону свою тайну. Но он молчит. В таких невеселых мыслях плавает Робб, пока не замечает, что на дворе уже появились люди. И как он их не заметил? Молодые парни усердно тренируются на мечах, зимнее солнце слепит им глаза. Робб снова встрянул головой, чтобы проснуться. Хм, Грейджой стал весьма неплохо биться, наверное, все дело в упорных тренировках. Теон Грейджой был неплохим парнем, и Роббу нравилось охотиться и ходить в походы с ним. И все же что-то в этом странном парне не давало ему покоя, но вот что именно – он еще не знал. Вдруг веселый голос над ухом заставил его вздрогнуть: -Вы случаем не уснули, о мой лорд? Робб поднял глаза и увидел улыбающегося Сноу с мечом в руках. Глаза блестели, грудь высоко вздымается, на коже блестит пот. Робб с трудом удержался от того, чтобы облизнуться. Ох, как бы он хотел услышать это обращение в несколько другой ситуации, когда Джон стонал бы и прогибался от его ласк и страстных поцелуев… - Что вы, Могучий Страж Ночного Дозора, я готов уложить вас на лопатки хоть сейчас. Робб подскочил на ноги, ловко выхватив меч. Джон засмеялся, в его глазах зажегся азарт. Через пару минут схватки Джон, ко всеобщему удивлению выбил меч из рук брата. Повисла тишина. Дело не в том, что Сноу был плохим бойцом, нет, просто Робб почти никогда не проигрывал. Робб застыл в изумлении, но через секунду рассмеялся, подобрав свой меч, хлопнул брата по плечу. - А ты учишься, братишка. По сторонам прошелся одобрительный шепот. Джон смущенно улыбнулся и выглядел при этом так мило, что у Робба дыхание сперло. Идиллию разрушил раздражающий голос: - Сноу, всё утро будешь прохлаждаться или примешь вызов? Оба парня повернулись и увидели ухмыляющегося Грейджоя. Робб поджал губы. У Джона с Грейджоем были странные отношения. Теон в основном подшучивал над Сноу, но проявлял к нему странный интерес, последний же наивно удивлялся и слегка пугался этому. Как же относился Теон к Джону на самом деле? Это для Робба оставалось загадкой. Джон чуть нахмурился облизнув губы (при этом Старк до крови прикусил свои) и встал напротив Грейджоя, заняв оборонительную позицию. По меркам обычного боя они боролись долго, но, наконец, Джон приставил к горлу противника меч, оружие Теона со звоном упало на землю. Последний усмехнулся: -Неплохо, неплохо, Сноу. В следующее мгновение Робб не понял, что случилось, но на кисти Джона оказался глубокий порез, меч выпал у него из рук и кинжал, неизвестно откуда вынутый Грейджоем, прижимался лезвием к нежной коже шеи Джона. Робб вскочил. - Что ты делаешь, Теон?! - Так не честно! – возмутился Джон. Теон не обратил никакого внимания на Старка. Он приблизился к тяжело дышащему Джону вплотную, опаляя холодную кожу своим разгоряченным дыханием. Грейджой криво улыбнулся и сверкнул глазами, не сводя глаз с бастарда. - Я знаю. Но противники не всегда дерутся честно. И ты со своими рыцарскими представлениями о чести и доблести должен быть готов к этому, - он приблизился еще ближе, хотя казалось бы ближе уже некуда, и прошептал на ухо – Иногда твоя наивность меня убивает. Как же можно столько не замечать, Джон? Джон с детским удивлением глядел на него все так же непонимающе. - О чем ты? Грейджой вздохнул и отстранился с непонятной улыбкой. - Как ребенок, ей богу. – пробормотал он себе под нос и снова перевел взгляд на растерянного Сноу, - Скоро обед, после сразимся еще? Будет шанс отыграться. Джон все ещё растерянно кивнул и Грейджой пошел дальше. Только тогда Джон очнулся и, вспомнив о присутствии Робба, посмотрел на него. Бастард думал, что брат объяснит ему ситуацию, но замер, увидев взгляд последнего. Робб тяжелым мрачным взглядом провожал удаляющегося Теона. Дело не в том, что Теон жульничал, тут Робб был бы скорее даже рад тому, что его чистый и наивный Джон наконец увидит жестокий и несправедливый мир, какой он есть, и будет готов ко всему. Дело было в алчном взгляде, каким воспитанник лорда Старка пронизывал Джона, в его шепоте на ухо бастарда, в его руке, незаметно легшей Джону на талию. Он слышал каждое тихое слово Грейджоя и, в отличие от наивного Джона, понял их подтекст. Тогда Робба словно окатили холодной водой, но сейчас в нем медленно разгорался пожар жгучей ревности, приходившей с пониманием. Пониманием всех этих взглядов, жестов и странного отношения Теона к Джону. Буря эмоций так захватила его, что юный лорд не понимал, как все вокруг может оставаться таким спокойным, когда он готов был взорваться. Отрезвил его голос Джона. Робб встряхнул головой. -Прости, что? Джон с улыбкой покачал головой, будто показывая. Насколько он, Робб, безнадежен. Робб не смог удержаться от ответной улыбки. Джон снова задал свой вопрос. - Как думаешь, что с Грейджоем? Мне иногда кажется, что у него не все в порядке с головой. Вечно он говорит загадками, нет, чтобы прямо? Робб усмехнулся, глядя в чистые глаза брата. В этом весь Джон – прямолинейный, честный, не умеющий врать и не верящий в само существование лжи. Эх, Джонни, если бы ты знал… - Пошли, братишка, мы же не хотим опоздать на обед, - Робб с той же улыбкой положил ему руку на плечо, - забудь об этом. Не забивай голову. Обед прошел. За ним вторая самая обычная часть дня и вот, наконец, ужин. Ближе к ужину и у Робба на душе стало не спокойно, придавливало чувство того, что что-то страшное должно случиться. Старк был далеко не трус, но по его коже стали бегать мурашки а в груди что-то непонятно сдавило. Хуже было то, что он не понимал, откуда исходит опасность. Так что на ужине, где все веселились, гоготали и шумели, расслабляясь после тяжелого дня, он сидел как на иголках. *** Трапеза еще не закончилась, но Джон уже почувствовал себя сытым, наговорившимся и уставшим. Так что в хорошем настроении он решил зайти в конюшню – навестить своего коня. Сегодня был весьма удачный день и, хотя он устал, чувствовал себя довольным. Конь съел почти весь овес, так что Джону пришлось добавить ему ещё. Разогнувшись с тихим стоном, все же тренировки давали о себе знать, он ласково погладил животное по морде и почесал под подбородком, словно кота. Неожиданный голос заставил его подпрыгнуть: - Что, наш бастард уже утомился? Рановато ты. Грейджой, легко облокотившись на дверной косяк, с какой-то доброй усмешкой наблюдал за Сноу. Джон тяжело вздохнул. Вот только Греджоя не хватало, он обязательно ведь испортит настроение своими язвами и усмешками. - Теон, если ты снова пришел насмехаться и шутить надо мной, то лучше уходи. – собственный голос показался Джону изможденным. Причем не от тяжелого дня, а от постоянного непонимания – почему Грейджой так с ним? Нет, он и с другими не ангел, но к Джону в этом смысле почему-то особенно уделяет внимание. Однако он вдруг заметил, что эта насмешка была теплой, обычно наглые глаза смотрели на него почти ласково. Джону стало спокойнее, но он по-прежнему ни черта не понимал. Теон с легкой грустью в глазах стал не спеша подходить к Сноу. - Прости, я никогда не хотел тебя обидеть, - он тяжело вздохнул, о чем-то задумавшись, и опустил взгляд, а Джон нахмурился. Теон вскинул голову. Его глаза снова стали отдавать ярким блеском. – Просто… не мог же я сказать напрямую, а намеков ты не замечаешь, как слепой не заметил бы дракона. Он уже подошел вплотную к парню и того пронзила дрожь от легкого предчувствия страха. - Чего я не замечаю?- спросил Сноу. Он не мог пошевелиться, как заяц, попавший в западню с голодной лисой. У Грейджоя в глазах было что-то, похожее на голод. Он приблизился вплотную к бастарду, обеими руками оперившись о стену по сторонам от него, отрезая пути к бегству. - Этого. – выдохнул Теон прямо в губы Джона и впился в них со всей страстью голодного зверя. Но при этом умудряясь оставаться нежным. Джон в первое мгновенья застыл, но когда ощутил мягкий язык у себя во рту и руки на талии и в волосах, резко стал сопротивляться. Теон с сожалением оторвался от его губ, однако не выпуская свою жертву из объятий. - Ты мне нравишься, Джонни. Наверное, ты думаешь, что я только насмешками умею выражать свои чувства, но это не так. Дай мне шанс, милый, - он притянул к себе бастарда, уже просто обнимая его. А последний был в ступоре. Грейджой снова овладел его губами, и Джон почувствовал нечто приятное и тяжелое внизу живота. Еще бы чуть-чуть и он бы ответил на поцелуй. Это чувствовали они оба. Но Теон в порыве страсти, терзая поцелуями его губы, прошептал: - Джон, Джон, Джон… Эти слова словно были для Джона пощечиной. Так его всегда звал Робб, когда они играли. Заваливая брата на траву, или убегая от него по двору, щекотя его до истерики, он всегда повторял, будто бы дразня его, любя: «Джон, Джон, Джон, Джон…». Только он так делал. Воспоминания о Роббе отрезвили его и он с силой оттолкнул Грейджоя, все еще тяжело дыша и смотря на него расширенными глазами. Грейджой просто смотрел на него с надеждой и обреченностью одновременно. - Прости, - почти шепотом выдохнул Джон и опрометью выбежал из конюшни. В ней стало тихо и темно сразу. Раздался тяжелый вздох. *** Робб, все еще придавленный чувством тревоги, возвращался с пира. Народ расходился, но людей еще было много. Вдруг на Старка что-то налетело и почти сшибло его с ног. Он очнулся и увидел прямо перед собой Джона. Губы сами растянулись в искренней улыбке, глаза потеплели, но всмотревшись повнимательнее в лицо брата, молодой лорд нахмурился. Сноу походил на воробушка, выпавшего из гнезда. В глазах читались изумление и шок, губы были алые и распухшие, Робб вздрогнул от мысли о возможной причине такого их состояния. Грудь Сноу быстро и тяжело вздымалась, а руки слегка дрожали. Старк схватил его за плечи и обеспокоенно заглянул в глаза. - Джон, что случилось? Ты в порядке? Взволнованный голос брата вывел Джона из комы. В его руках он быстро успокаивался. Встряхнув головой, он попытался улыбнуться и несмело взглянул на брата. - Да… нет, я … все хорошо, Робб, я просто немного устал. Пойду, посплю. Робб недоверчиво оглядел его. Джон выглядел успокоившимся, только на лице все еще отражалось непонимание чего-то. Старк с неохотой отпустил его, и ему почудилось некоторое сожаление во взгляде брата. - Хорошо, спокойной ночи, братишка – Робб улыбнулся ему. Рассеянно кивнув ему Джон пошел в направлении дома. А Робб направился в конюшню. Он был в замешательстве: что могло произойти за пятнадцать-двадцать минут, что он был там? Однако встретить там Грейджоя он оказался не готов. Сердце на миг замерло. Нет. Он в это еще не верил. Поджав губы и пронизывая взглядом, лорд Винтерфэлла подошел к сидящему в задумчивости Грейджою. Тот, заметив Робба вздрогнул, с горечью посмотрел и рассмеялся. - Вот только не ты. Кажется, я знаю, в чем дело. В тебе, да? Конечно, в тебе. Ты во всем виноват. Робб удивленно моргнул, он ничего не понимал. Судорожно вздохнув, он встряхнул головой, сосредотачиваясь на главном: - Что ты сказал Джону? - Правду. - Какую правду? Я столкнулся с ним, когда он выбегал отсюда. Теон, что ты ему сказал? Тот печально усмехнулся, на мгновенье закрыв глаза. - Дело наверное не в том, что я сказал, а в том, что сделал. Повисла пауза. Робб ждал, напрягшись как струна. Наконец Грейджой сказал без выражения, но с вечной усмешкой: - Ну… я поцеловал твоего брата, а он убежал, как ты видел. Будто ледяной водой окатили. Робб вначале стоял неподвижно и даже, кажется, не дышал. Через секунду со страшным рыком кинулся к Теону, схватил его за грудки и, приподняв над землёй, ударил о стену, и держал, прижимая к ней: -Какого черта?!!! В груди все клокотало, безумная злость била из него, сосредотачаясь в бешено стучавшем сердце. В глазах немного плыло. Да как он посмел?! Это же его Джон, его и больше ничей! Теон совсем не испугался. - Что с тобой, Старк, не думал, что ты такой собственник. – эта усмешка стала последней каплей, и Робб ударил его по лицу. Послышался хруст. Удар словно придал Теону уверенности и сил. Но его голос стал глухим. - Я от своей цели так легко не отказываюсь. Робб зашипел, как рассерженная змея. - Не подходи к нему, или же я тебе не только нос сломаю, – прорычал он. Старк отпустил Теона и резко шагнул назад, пытаясь взять себя в руки. Грейджой упал как подкошенный. Робб вспомнил все слова, сказанные воспитанником лорда Старка, и нахмурился. - Почему? Теон вопросительно вздернул одну бровь. - Что почему? - Ты сказал, что все дело во мне. В чем я виноват? И снова Робб услышал этот ломаный смех. Теон с неожиданной ненавистью поднял на него взгляд, но оставался спокойным. -А ты не догадываешься? Брось, я же вижу, как ты смотришь на него, – Робб невольно вздрогнул.- А он, хоть еще не понимает, тебя любит. Робба ощутимо тряхнуло. - Любит, он же мой брат. Грейджой поморщился. - Оставь этот цирк для кого-нибудь другого. Помолчал. - Ну хотя бы он будет счастлив. Робб пристально посмотрел на него. Теон думал о ком-то, кроме себя? Похоже, он действительно влюбился. Любит. Любит или нет, Робб почувствовал, что больше терпеть не может. Он все расскажет Джону, пусть его оттолкнут, но мучиться в неизвестности слишком болезненно. Старк кинулся домой, как будто за ним гналась стая голодных волков, совершенно забыв про Грейджоя. Джон сидел на подоконнике и задумчиво глядел на звезды. А Робб и не заметил, как они появились в небе. В лунном свете мягкие кудри Джона и нежные черты лица были сказочно красивы. Джон обернулся и увидев Робба, встал с улыбкой. - Все в порядке? Я думал, ты уже спишь. Робб, не сводя с него взгляда, подошел так близко, что его опалило дыхание брата. - Что ты делаешь?- шепнул Джон, с недоумением смотря на то, как Робб проводит пальцами по его щеке. Вопрос вырвался совершенно детский: -Джон, а ты меня любишь? Джон открыл рот от изумления, но быстро оправился. - Конечно, ты же мой брат, - и опустил голову, чуть залившись краской. Робб задрожал от своей догадки. Он с нежностью взял Джонни за подбородок и осторожно поднял его лицо, заставляя смотреть на себя. Секунду он смотрел в его глаза, ища там что-то. И подался вперед, другой рукой притягивая Джона за талию, прижимая его к себе. Губы Старка ласкали и мучали одновременно, заставляя желать большего. Руки бережно и осторожно скользили по телу, словно Джон был какой-нибудь драгоценностью. Вдруг очнувшись, Джон стал отвечать и Старк разорвал поцелуй, зная что потом остановиться не сможет. - Если хочешь, я остановлюсь…. Джон прервал его, фыркнув: - Только попробуй! Робб счастливо засмеялся в поцелуй. Он повалил брата на кровать и стал покрывать поцелуями все лицо. Боже, какой же он любимый, какой прекрасный, какой хрупкий. Дыхание у Сноу сбилось, он жадно шарил руками по телу Робба. Последний, не теряя времени, уже взял в рот его напряженный член. Как они оба остались без одежды, ни один не помнил. Сейчас имели значение только жар разгоряченных тел, ласковые руки и пылающие алчные губы. Джон выгнулся дугой, сдавленно застонав. От этого звука у Робба мурашки пробежали по коже. Через минуту Сноу уже обессиленно откинулся на кровать, загнанно дыша. А Старк и не думал давать ему передышки. Аппетитно облизываясь, он приблизился к лицу Джона, втянув того в умопомрачительный поцелуй. Когда они оба стали задыхаться, Робб сбавил пыл и целовал уже нежно, успокаивая и расслабляя. Заглянув в глаза Джону и не найдя там никакого протеста, он осторожно перевернул его на живот. Несмотря на то, что он дрожал от желания взять Джон так, сразу, Робб сдерживался и мягко разрабатывал проход. Джон застонал. -Давай, Робб… я выдержу… Робб полным любви взглядом взглянул на него. Притянув к себе, с улыбкой поцеловал эти пухлые желанные губы. -Конечно выдержишь, - прошептал он, – но я не смогу сделать тебе больно. Когда Робб осторожно вошел в него, он на мгновенье застыл, давая тому привыкнуть. Вскоре Джон сам стал нетерпеливо двигаться, тогда Старк навис над ним и стал толкаться внутрь. Не в силах сдержать желания, он зарычал, будто в нем пробудился настоящий волк, и стал уже быстро и с силой вколачиваться в брата. Джону никогда так не хотелось вжаться в Робба, вцепиться в эти широкие плечи, раствориться в нем, быть еще ближе… Сквозь животное желание в Роббе прорывался и любящий мужчина. Он склонился к лицу своего бастарда и стал покрывать его поцелуями. Из его разгоряченных губ вырывалось: «Джон, Джон, Джон…» Замерев на секунду, он упал на Джона. Тяжелое тело придавило последнего, но придавило приятным теплом. Скатившись с брата, Робб притянул того к себе, устроил на своем плече и накрыл одеялом их обоих. Он подумал о том, что ревность – хороший мотив для чего-то отчаянного. Такого, как признание в любви своему брату. Может, он и правда собственник? А, наплевать. Джон его любит. Остальное уже не важно. Джон с трудом оторвался от этого приятного тепла и получил вопросительный взгляд Робба. - Забыл спросить: а ты меня любишь? Робб счастливо захохотал и вновь притянул своего невозможно любимого бастарда к себе. Оказавшись снова сверху, Робб долго и нежно поцеловал его, посмотрел в глаза и прошептал: - Люблю тебя. The End.

Эффективность борьбы с преступностью, профилактики преступлений во многом зависят от постановки работы по изучению личности преступника, мотивов его противоправной деятельности. Правильность определения мотива в конкретном преступлении является гарантией соблюдения прав личности при привлечении граждан к уголовной ответственности.

Формы проявления мотивов преступной деятельности весьма разнообразны: корысть, ревность, месть, хулиганские побуждения, зависть, стремление избежать неблагоприятных последствий, беременность и т.д. Согласно проведенному нами исследованию максимально распространенными оказались корыстные (27%), хулиганские (19), мотивы мести (17) и ревности (9), иные личные мотивы (12%). Все иные мотивы составили 16% всех рассмотренных случаев. В силу этого уяснение их сущности и содержания имеет важное уголовно-правовое и криминологическое значение.

Корысть как мотив совершения преступления в структуре преступности занимает одно из первых мест. Это не только распространенный, но и один из самых сильных побуждений, толкающих людей на совершение преступлений. Как отмечает Б.С. Волков по силе своего казуального воздействия на личность, по динамической способности вызывать активность он не имеет себе равных и может уступать только половому инстинкту.

Как явление общественной жизни корысть появилась не сразу. По времени своего возникновения она значительно уступает мести, особенно кровной. Корысть возникла вместе с возникновением государства, появлением частной собственности и разделением общества на классы. Следовательно, эволюция корысти, форм ее проявления и содержание как отрицательного морального качества непосредственно связаны с развитием государства, форм собственности.

Уже в первых законодательных актах Советского государства совершение преступления из корысти стало рассматриваться законодателем как обстоятельство, отягчающее уголовную ответственность. Например, в УК РСФСР 1926 г. корысть была поставлена на первое место среди обстоятельств, учитываемых судом при назначении наказания. Еще большее внимание корысти было уделено в УК РСФСР 1960 г. Не ограничиваясь указанием на корысть как на отягчающее обстоятельство, он содержал целый ряд статей, в которых этот признак выступал как конструктивный элемент состава преступления (например, ст. 170. 175) или служил основанием для выделения преступления в более тяжкий, квалифицированный вид (например, ст. 102). Теория уголовного права и судебная практика придерживались точки зрения о том, что корыстные побуждения являются одним из признаков, характеризующих природу этих преступлений, и должны выступать в качестве обязательного признака основного состава. Не остался без внимания корыстный мотив и в действующем уголовном законодательстве. Правда, по сравнению с УК РСФСР 1960 г. корысть в перечень обстоятельств, отягчающих наказание, не включена. В настоящее время корысть - это квалифицирующий признак ряда преступлений. Говоря о понятии корыстного мотива, необходимо прежде всего отметить, что без соотнесения его с допускаемыми носителем мотива способами воздействия на общественные отношения корыстный мотив нейтрален по отношению к закону.

Корыстный мотив характерен прежде всего для имущественных преступлений. Но закон не связывает понятие корысти только с преступлениями против собственности. В действительности следует признать, что всякая мотивация может быть признана корыстной, но только в том случае если в ее системе обнаруживается предмет в виде материального блага, то есть объект собственности в независимости от того, является ли он конечной целью деятельности или промежуточной целью действия. Именно тогда мотив будет иметь уголовно-правовое значение и может быть признаком состава преступления, если он состоит в стремлении виновного к незаконному обогащению. О корысти речь идет во многих статьях УК РФ (например, ст. 126, 153. 154, 155, 170, 285 и т.д.).

Нередко в судебной практике встречаются дела, где корыстные преступления фигурируют наряду с тяжкими преступлениями против личности.

Так, Рязанским областным судом Г. был осужден по п. «в» ч. 4 ст. 162 и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ при следующих обстоятельствах. В октябре 2003 г. Г. в целях завладения денежными средствами решил совершить разбойное нападение на работника магазина. Для реализации своего преступного замысла виновный взял хранившиеся у него дома нож, являющийся холодным оружием, и пневматический газобаллонный пистолет и пришел в магазин. Убедившись, что деньги в магазине имеются, он дождался выхода последнего покупателя и напал на продавца. Получив тяжелое ранение, потерпевшая тем не менее вырвала из его рук нож и попыталась спастись бегством. Однако Г. догнал ее в подсобном помещении и в целях лишения ее жизни и завладения чужим имуществом стал наносить удары ножом в область грудной клетки. В результате полученных ран потерпевшая скончалась на месте. В ходе судебного заседания было установлено, что мотивом разбоя и убийства явилось корыстное желание завладеть деньгами преступным путем 1 См.: Архив Рязанского областного суда. Дело № 1-8/2004. .

Несмотря на столь пристальное внимание к корыстному мотиву со стороны законодателя в уголовно-правовой доктрине, судебной и следственной практике нет единого подхода в его понимании. На наш взгляд, понятие корыстного мотива должно быть единым при толковании всех составов корыстных преступлений.

В «Словаре русского языка» и «Советской энциклопедии» корысть определяется как выгода, материальная польза, материальная заинтересованность, алчность, стремление обогатиться. Однако не все житейские термины могут применяться в юридическом смысле, а тем более в определении понятия корысти. На наш взгляд, нельзя согласиться с Б.В. Харазишвили, который без достаточных к тому оснований отмечал, что любая материальная заинтересованность выражается понятием корысти и предлагал взамен понятия корысти употреблять понятие материальной заинтересованности.

Материальная заинтересованность является одним из основных принципов производственных отношений. Она не может выступать в качестве низменного побуждения, поскольку способствует повышению материального благосостояния законопослушных граждан. Само по себе стремление человека к обогащению в обществе не только не осуждается, а даже является социально полезным. Отрицательную окраску оно приобретает только при формировании мотивов и целей преступного деяния, именно в силу способов достижения корыстных устремлений. Корысть рачительного хозяина, современного предпринимателя, гоголевской Коробочки, вора или грабителя различна в табели общечеловеческих ценностей. В силу этого с известной долей условности можно говорить о социально полезном и социально вредном корыстном мотиве. Последний в зависимости от допускаемых способов воздействия на общественные отношения можно подразделить на аморальный, гражданско-, административно-противоправный и преступный.

М.Д. Шаргородский отмечал, что под корыстью понимается лишь получение всякого рода материальной выгоды 3 См.: Шаргородский М.Д. Преступления против жизни и здоровья. М., 1947. С. 174. . Столь узкое определение корыстного мотива объясняется, на наш взгляд, тем, что в те годы корысть как мотив совершения преступления чаще всего проявлялась при совершении имущественных преступлений. Такое понимание корысти впоследствии не было поддержано и судебной практикой. Например, убийства, совершенные из корыстных побуждений, могут быть совершены не только для получения новой материальной выгоды, но и для сохранения материальных благ, которые виновное лицо обязано было передать другому лицу на законных основаниях.

В юридической литературе применительно к убийству из корыстных побуждений можно встретить довольно широкое определение корыстного мотива. Так, С.В. Бородин пишет, что «корыстный мотив при убийстве охватывает материальную выгоду в самом широком смысле. Ее нельзя сводить к завладению имуществом и деньгами... Корысть при убийстве - это не только приобретение материальной выгоды, завладение тем, чем не обладал виновный до убийства, но и стремление избавиться от каких-либо материальных затрат сейчас или в будущем, сохранить материальные блага, с которыми придется расстаться на законном основании» 4 Бородин С.В. Преступления против жизни. М., 2000. С. 133-134. .

Интересным представляется тот факт, что корысть упоминается в п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ в следующей конструкции: убийство «из корыстных побуждений или по найму...». В такой формулировке законодатель объединил убийство по найму с корыстными побуждениями. Стоящие рядом термины «корысть» и «найм» оттеняют мотивационный момент убийства, так что найм можно расценить как специфический мотив совершения убийства, являющийся разновидностью корысти. В уголовном законе прямого определения найма не содержится. В гражданском праве найм служит формой договора между нанимателем и подрядчиком, принимающим на себя обязательства по выполнению определенных услуг (подрядчик) и их оплате (наниматель). Право на жизнь - это абсолютное право человека, поэтому любые сделки по поводу данного права с уголовно-правовой точки зрения преступны.

По нашему мнению, найм сам по себе не является сделкой, основанной на корысти, в том его понимании, в каком корыстная мотивация используется в уголовном законе. Каждая из договаривающихся сторон может иметь свой мотив, в процессе договора определяется лишь общий эквивалент в виде размера стоимости «услуги» в ее денежном или ином выражении. Изложенное не исключает возможности определения мотива исполнителя убийства как материальной заинтересованности, которым, конечно, не охватывается все содержание корыстной мотивации наемного убийства. Как нам представляется, понятие «по найму» может иметь значение специфического мотива преступления, не сводимого ни к какому другому, в частности корыстному.

Корысть при совершении преступлений может выражаться в различных формах. Она прежде всего может быть связана со стремлением получить какое-либо имущество, новую материальную ценность (вещи, деньги, ценности), право на имущество. Корысть может быть обусловлена стремлением избавиться вследствие совершения преступления от каких-либо материальных затрат (уплаты долга, платежа алиментов и т.д.).

В основе корысти как мотива совершения преступления может лежать стремление получить материальную выгоду и в иных формах (получение квартиры, занятие более высокооплачиваемой должности). Но в каких бы формах корысть ни проявлялась, она всегда связана со стремлением к незаконным обогащению, получению какой-либо материальной выгоды для себя за счет других. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийствах» отмечено, что корыстные побуждения направлены на получение материальной выгоды для себя или других лиц или связаны с намерением избавиться от материальных затрат 5 См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР по уголовным делам. М., 1999. С. 537. .

По мнению ряда авторов, корысть включает в себя несколько аспектов: стремление к наживе, желание избавиться от материальных затрат, стремление обеспечить материальную выгоду другим лицам, а также различные сочетания представленных вариантов. Однако, суммируя изложенное, мы приходим к выводу, что определение корыстного мотива должно включать в себя два основных признака: 1) получение материальной выгоды; 2) освобождение от материальных затрат.

Исходя из этого можно предложить следующее определение корыстного мотива - это порожденное системой потребностей осознанное стремление виновного лица к получению материальных благ или освобождению от материальных затрат путем совершения деяния (действия или бездействия), представляющего общественную опасность и предусмотренного уголовным законом в качестве преступления.

Мотив ревности как конструктивный признак в действующем уголовном законодательстве не предусмотрен ни в одном из составов преступлений. Хотя ранее в УК РСФСР 1926 г. ревность указывалась в качестве мотива преступления (п. «а» ст. 136). В то же время в судебной практике нередко выявляется и устанавливается этот мотив совершения различных преступлений против личности, прежде всего при посягательствах на жизнь, здоровье, честь и достоинство граждан. По данным нашего исследования, удельный вес убийств, совершенных по мотивам ревности, к общему числу убийств составил около 13%. Еще Вольтер отмечал, что «бурная ревность совершает более преступлений, чем корысть и честолюбие» 6 См.: Пашковская А.Я., Степанова И.Б. Ревность как мотивация преступного поведения // Вести. Моск. гос. ун-та Сер. 11. Право. 1997. № 1. С. 38. .

Ревность представляет собой весьма сложное психологическое и нравственное явление. В переживания ревности вплетаются многообразные чувства и побуждения: симптомы неравнодушия и любви, чувство обиды и негодования, досады и гнева, но все эти чувства и побуждения имеют подчиненное значение. На первый план выступает уязвленное самолюбие, раздраженное ложное тщеславие. Кратко ревность можно определить как неприятное, мучительное переживание, олицетворяющее собой боязнь потерять любовь, дружбу, расположение или другое благо. Это своеобразный страх при наличии желания сохранить обладание любимым человеком или каким-либо благом. Однако, оставаясь только переживанием, не вызвавшим социально значимого поступка, ревность как таковая не может являться предметом ни моральной, ни уголовно-правовой оценки. Лишь оформившись в мотив поведения, она оказывается в поле зрения юристов.

В социологической и юридической литературе одной из дискуссионных и наиболее сложных в характеристике мотива ревности является проблема его нравственно-этической стороны, моральной оценки. Можно ли считать ревность низменным побуждением? Или, наоборот, это возвышенный общественно полезный мотив, симптом неравнодушия, свидетельство сильных страстей и живых человеческих чувств? А может быть, мотив ревности носит нейтральный характер и оценка его зависит от конкретной жизненной ситуации? Данные вопросы отнюдь не риторические.

В праве они имеют самое непосредственное практическое значение, поскольку с ними связаны вопросы ответственности за преступления, совершаемые на почве ревности, в частности определение степени общественной опасности этих преступлений, индивидуализация наказания и профилактика подобных деяний. Отсутствие единого подхода к решению указанной проблемы создает затруднения на практике, так как от морально-этической оценки ревности зависит и ее уголовно-правовая характеристика (считать ли ревность обстоятельством, смягчающим или отягчающим ответственность виновного).

Различные авторы отвечают на эти вопросы по-разному. Некоторые характеризуют ревность как низменное побуждение. Например, по мнению М.К. Аниянца, ревность - отвратительный пережиток прошлого, и независимо от того, по какой причине она возникла у лица, преступления на этой почве должны строго наказываться 7 См.: Аниянц М.К. Ответственность за преступления против жизни по действующему законодательству союзных республик. М., 1964. С. 122. . Аналогичную резко негативную оценку ревности дали С.В. Бородин. Г.П. Афонькин, И.В. Куркина.

Такой подход к разрешению рассматриваемого вопроса, по нашему мнению, представляется неверным. Это подтверждается данными проведенного среди сотрудников правоохранительных органов Рязанской области исследования, которое показало, что 9% респондентов считают ревность низменным побуждением, 25,8 - относят ее к числу мотивов, заслуживающих положительной оценки, а 65,2% опрошенных полагают, что оценка данного мотива находится в зависимости от конкретного поведения виновного лица.

Безусловно, ревность - весьма сложное с точки зрения социально-психологического содержания явление. Она включает в себя многообразные переживания, эмоциональные реакции, состояния, которые могут характеризоваться как положительно (например, страсть и другие симптомы неравнодушия и любви), так и отрицательно (негодование, злоба, зависть и т.п.). И далеко не всегда последние доминируют в переживаниях ревности. Возможны случаи, когда ревность одного из партнеров обусловливает более заботливое, внимательное отношение к другому, стремление понять причины, по которым он перестал удовлетворять партнера, желание привлечь его внимание, показать ему его особую значимость, незаменимость и т.п. В подобных случаях тщеславие и самолюбие отодвигаются на второй план, а ведущими, определяющими поведение оказываются любовь, привязанность к другому лицу, желание сохранить прежние взаимоотношения с ним. Вряд ли будет обоснованным оценивать ревность исходя лишь из ее абстрактного содержания. Нельзя данный мотив раз и навсегда зачислить в разряд негативных или социально полезных.

Представляется верной точка зрения авторов, считающих, что социальная оценка мотива должна зависеть от того, в систему каких общественных отношений он включен и каким общественным отношениям противопоставлен. В силу этого ревность как мотив преступления всегда антисоциальна и поэтому должна оцениваться отрицательно.

Не менее дискуссионен и вопрос о правовой оценке мотива ревности. Можно ли считать его смягчающим или отягчающим ответственность обстоятельством?

История развития уголовного права, как отечественная, так и зарубежных стран, свидетельствует, что обычно ревность рассматривалась как обстоятельство, снижающее ответственность, а часто и совсем ее устраняющее. Например, в царской России суд присяжных неоднократно выносил оправдательные приговоры лицам, совершившим убийство из ревности. Однако, как мы отмечали ранее, УК РСФСР 1926 г. в п. «а» ст. 136 предусмотрел ревность в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность виновного в убийстве. Это было сделано, по-видимому, в угоду существовавшей тогда идеологии, рассматривавшей ревность в качестве пережитка капитализма в сознании людей. Это также характеризует один из важнейших принципов уголовного права советского периода, заключающийся в том, что «констатация того, что уголовная противоправность представляет собой юридическое выражение, правовое закрепление и характеристику признака общественной опасности деяния, означает одновременно констатацию и того, что: а) деяние, представляющее собой достаточно серьезную общественную опасность для интересов советского государства, объявляется уголовном законом запрещенным, становится противоправным, б) деяния, объявляемые законодателем уголовно запрещенными, представляют собой соответствующую общественную опасность».

В настоящее время законодатель не включил ревность в число квалифицирующих признаков и предусмотренных ст. 63 УК РФ обстоятельств, отягчающих ответственность виновного (также указанный вопрос решался в УК РФ 1960 г.). Это решение представляется правильным. Ревность не выступает субъективным показателем высокой степени общественной опасности содеянного и личности преступника и не относится к низменным побуждениям, она не может служить обстоятельством, отягчающим ответственность. Но является ли ревность обстоятельством, смягчающим ответственность виновного? Среди практических работников правоохранительных органов нет единого ответа на данный вопрос. Например, 42% опрошенных нами сотрудников ответили на этот вопрос утвердительно.

С нашей точки зрения, подобное отношение к мотиву ревности неверно. Безусловно, ревность вызывает немало мучений и страданий, тягостных сомнений и переживаний. Однако это не означает фатальной неизбежности совершения преступления. Ведь не все лица, столкнувшись с фактом измены или заподозрив ее наличие, совершают насильственные действия. Лицо, испытывающее чувство ревности, всегда имеет возможность выбрать непреступный вариант поведения. Какую из имеющихся альтернатив выберет субъект - зависит от его личностных особенностей. В силу этого, наверно, нелепо было бы смягчать ответственность лицу лишь за то, что он испытывал это тягостное и мучительное чувство.

При индивидуализации уголовной ответственности и назначении справедливого наказания за преступление из ревности правоприменителем должны учитываться фактические обстоятельства: поведение потерпевшего, характер конфликтной ситуации и другие обстоятельства внешней среды; степень развитости индивидуалистических свойств личности. Эти факторы могут приобретать уголовно-правовое значение, выступая в роли смягчающих или отягчающих ответственность виновного обстоятельств.

К числу наиболее спорных в теории и практике уголовного права относится вопрос о соотношении мотива ревности и состояния аффекта при совершении преступления. По мнению И. Филановского, ревность может вызван, у виновного лица состояние аффекта 8 См.: Филановский И. Ревность как мотив преступления // Соц. законность. 1973. № 2. С. 39. . Однако изучение практики свидетельствует о том, что, в частности, убийства из ревности признаются совершенными в состоянии аффекта в самых разных случаях, так как чувство ревности развивается постепенно и возникновение умысла лишено внезапности, необходимой для применения ст. 107 УК РФ.

Мотив ревности внешне сходен с мотивом мести, хотя потребности, лежащие в основе того и другого, различны. Внешнее сходство этих мотивов создает на практике трудности разграничения преступлений, совершаемых по мотивам ревности и мести, а иногда ведет к ошибкам. Российское уголовное законодательство многие преступления против личности, совершенные из-за ревности или мести, квалифицирует одинаково. Но это не означает, что в подобных случаях одинакова и степень вины.

В чем же различие мотивов ревности и мести? В теории признаки такого разграничения отсутствуют. Лишь в некоторых работах высказаны соображения по этому поводу. На наш взгляд, наиболее предпочтительной является точка зрения Н.И. Загородникова, отмечающего, что ревность служит основой для возникновения мести и поэтому убийство из ревности чаще всего фактически есть убийство из мести 9 См.: Загородников Н.И. Преступления против жизни. М., 1961. С. 141. . Но тогда остается неясным, может ли быть вообще совершено убийство из ревности?

Содержание мотива ревности - это, на наш взгляд, стремление быть единственным близким объекту ревности человеком. Объектом ревности, как правило, бывают лица другого пола, с которыми субъект ревности находится или надеется находиться в интимных отношениях. Следовательно, мотив ревности направлен на сохранение у субъекта того блага, которым он владеет или надеется получить. Но если это так. то, например, убийство объекта ревности не должно расцениваться как преступление, совершенное по мотивам ревности. Подлинный мотив этого преступления не ревность, а месть.

Хулиганский мотив занимает особое место в мотивационной структуре преступности. Это один из самых распространенных мотивов совершения преступлений. В уголовном законодательстве хулиганский мотив обозначается термином «хулиганские побуждения».

Впервые хулиганские побуждения как специальный мотив преступления были включены в состав хулиганства, предусмотренный ст. 74 УК РСФСР 1926 г. Тогда же был сконструирован квалифицированный состав убийства из корыстных или иных низменных побуждений (ст. 136 УК РСФСР 1926 г.). К иным низменным побуждениям теория уголовного права и судебная практика в то время относили и хулиганские побуждения. УК РСФСР 1960 г. включил хулиганские побуждения в число самостоятельных признаков квалифицированного убийства (п. «б» ст. 102) и обстоятельств, отягчающих ответственность за любое преступление (п. 3 ст. 39).

УК РФ не упоминает хулиганских побуждений в числе обстоятельств, отягчающих наказание (ст. 63), но существенно расширяет сферу применения этого признака в рамках Особенной части. Он входит в качестве обязательного в состав хулиганства (ст. ), альтернативно-обязательного - в состав жестокого обращения с животными (ст. ), квалифицирующего - в составы убийства (п. «и» ч. 2 ст. ), побоев (ч. 2 ст. ), умышленного причинения легкого (ч. 2 ст. ), средней тяжести (п. «д» ч. 2 ст. ) и тяжкого (п. «д» ч. 2 ст. ) вреда здоровью. Особое значение в качестве квалифицирующего признака хулиганские побуждения имеют применительно к убийству, общественная опасность которых при наличии хулиганского мотива резко возрастает.

Результаты исследований свидетельствуют о том, что хулиганские побуждения являются одним из наиболее распространенных признаков убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. Так, по данным О.С. Капинус, они составляют примерно 25% всех убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. По результатам нашего исследования, доля таких убийств составила 18%. Тем не менее применение именно данного квалифицирующего признака вызывает наибольшие трудности и порождает наибольшее количество судебных ошибок. Это объясняется прежде всего тем, что легальное определение хулиганских побуждений отсутствует. Подобное положение характерно не только для российского, но и для уголовного законодательства зарубежных стран. Фактически все зарубежные законодатели при формулировании хулиганского мотива опираются на морально-этические, нравственные категории, понимание которых неопределенно и субъективно 10 См.: Волкова Т.Н., Михлин А.С. Убийство из хулиганских побуждений: актуальные уголовно-правовые и криминологические проблемы. Рязань. 2007. С. 4. . Например, УК Японии при характеристике хулиганского мотива использует термин «бесстыдство», а в УК Дании - «особая упречность».

На наш взгляд, юридическое определение данного мотива в своей основе носит исключительно оценочный, субъективный характер. Это подтверждается и в юридической литературе. Так, по мнению А.В. Наумова, в основе хулиганских побуждений лежит «и грубое озорство, и пьяная «удаль», и стремление в грубой форме показать свое «могущество» и силу, желание поиздеваться над окружающими, обратить на себя внимание своим циничным поведением».

Хулиганский мотив специфичен по своему социально-психологическому содержанию. Пожалуй, вряд ли можно найти какой-либо другой мотив, который бы с точки зрения его социально- психологического содержания и форм проявления был бы так многообразен и вызывал такую сложность в определении. Именно поэтому в большинстве случаев авторы пытаются раскрыть не просто внешнее проявление, а именно психологическую подоплеку хулиганских побуждений.

Так. А.А. Ковалкин считает, что при всей сложности и многообразии хулиганские мотивы всегда характеризуются стремлением показать нарочито неуважительное отношение к законам, правилам общежития, обществу и личному достоинству граждан 11 См.: Ковалкин А.А. Мотивы хулиганства // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1973. Вып. IX. С. 42. .

Н.И. Коржанский определяет хулиганские побуждения как стремление невоспитанного человека, характеризующегося низкой культурой и необузданным эгоизмом, к самоутверждению, самовыражению личности 12 См.: Коржанский Н.И. Квалификация хулиганства. Волгоград, 1989. С. 7. . Подчеркивая сложный, комплексный характер хулиганских побуждений, Г.Н. Борзенков пишет: «По своему содержанию они представляют сложный мотив, в котором переплетаются и безграничный, разнузданный эгоизм, и искаженные представления о границах личной свободы, и культ грубой силы, и стремление «испытать себя», и вспышка безотчетной злобы. Но при совершении убийства из хулиганских побуждений к этому присоединяется и пренебрежительное отношение к человеческой жизни вообще, безотносительно к личности потерпевшего».

В приведенной характеристике хулиганских побуждений, на наш взгляд, правильно отмечается множественность искаженных потребностей лица, сливающихся в единый импульс к самовыражению недозволенными способами, связанными с ущемлением прав, свобод и законных интересов других лиц. Это характерно для любых преступлений, совершаемых из хулиганских побуждений.

По мнению И.Я. Козаченко, «внутренняя сила, побуждающая виновного к совершению конкретного хулиганского проявления, может сводиться не к одному, а к множеству мотивов, называемых в уголовном праве хулиганскими побуждениями и выступающих в каждом случае либо раздельно, либо в определенном сочетании, либо в совокупности с иными, не хулиганскими побуждениями - корыстью, гневом, завистью, ревностью и др.» 13 Козаченко И.Я. Квалификация хулиганства и отграничение от смежных составов преступлений. Свердловск, 1984. С. 30.

Следует отметить, что среди ученых существует противоположная точка зрения. По их мнению, хулиганские побуждения не могут сочетаться с другими, нехулиганскими мотивами.

Однако в результате опроса экспертов, изучения материалов уголовных дел мы также пришли к выводу, что в основе формирования хулиганских побуждений лежат, как правило, иные (нехулиганские) мотивы - злоба, ненависть, зависть, гнев, обида и т.д. Лишь затем у виновного лица возникает намерение своими действиями бросить вызов общественному мнению, продемонстрировать пренебрежительное отношение к нормам морали и нравственности, правилам повеления в обществе. Как справедливо отмечает С.А. Некрасов, только при установлении мотива, заключающегося в демонстративном неуважении человеческого достоинства в целом, безразличном отношении к общественным интересам, пренебрежении к закону и правилам поведения, преступление можно квалифицировать как совершенное из хулиганских побуждений.

В специальной литературе обращалось внимание на то, что «хулиганские побуждения лишены какой-либо необходимости», не имеют объективных провоцирующих предпосылок. Нередко преступления, совершенные из хулиганских побуждений, носят явно немотивированный характер, при этом объяснить такое поведение не может сам виновный. Представляется, что в основе такого отношения к общественным и личным интересам лежат безотчетная злоба, чувство неудовлетворенных потребностей, которые порождают тупое отчаяние и связанное с ним стремление к удали, разрушению, желанию проявить и показать себя. В данном случае хулиганские побуждения означают, что субъекту доставляет удовлетворение само преступное деяние, само нарушение общественного порядка. Можно сказать, что хулиганский мотив уже существует в готовом виде в подсознании лица и ждет подходящей ситуации для своего внешнего проявления. Действия, продиктованные хулиганскими побуждениями, лишены всякой целесообразности, они не преследуют никакой социально оправданной цели.

Например, Мурманским областным судом К. осужден по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ за убийство, совершенное при следующих обстоятельствах. Ожидая свою знакомую Е., ушедшую в киоск за сигаретами, К. пристал к Н., спровоцировал с ним драку, в ходе которой имеющимся у него ножом нанес потерпевшему несколько ударов. После того как Н. упал, К. нанес ему еще несколько ножевых ударов, от которых наступила смерть потерпевшего. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила приговор суда первой инстанции без изменения. Как указано в определении коллегии, действия К., который без всякого повода спровоцировал драку с Н., в ходе которой несколькими ударами ножа убил потерпевшего, обоснованно квалифицированы как убийство, совершенное из хулиганских побуждений.

Нередко многие преступления, совершенные из хулиганских побуждений, сопровождаются употреблением спиртных напитков.

Например, Сапожковским районным судом Рязанской области за совершение преступления, предусмотренного ст. 213 УК РФ, была осуждена X., которая, находясь в состоянии алкогольного опьянения, из хулиганских побуждений, используя как оружие деревянную палку, разбила несколько оконных стекол в окнах жилого дома и причинила легкий вред здоровья хозяину дома 14 См.: Архив Сапожковского районного суда Рязанской области. Дело № 1-10/2007. .

Следует отметить, что хулиганский мотив многолик. Именно это обстоятельство придает ему особую сложность, затрудняет его отграничение от других побуждений. Особенно много расхождений в судебной практике возникает в связи с разграничением преступлений (чаше всего убийств), совершенных из хулиганских мотивов, с одной стороны, и по мотивам, связанным с выполнением потерпевшим служебного или общественного долга - с другой. В связи с этим уместно заметить, что часто убийства из хулиганских побуждений суды дополнительно квалифицируют по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. На это обстоятельство указывается в постановлении Президиума Верховного Суда РФ № 288п2001 по делу Аспидова и других, материалы которого показывают, что действиями виновных, избивших потерпевшего, пытавшегося нейтрализовать ссору, вспыхнувшую по дороге в магазин за спиртными напитками, был грубо нарушен общественный порядок с проявлением явного неуважения к обществу, и мотив убийства потерпевшего был хулиганский.

В этом случае необходимо выяснять, были ли совершены потерпевшим его действия при осуществлении служебных обязанностей или общественного долга. Если действия потерпевшего носили именно такой характер, то возникает конкуренция между п. «б» и «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Для ее разрешения необходимо тщательно выяснять все обстоятельства совершения преступления, в том числе характер действий потерпевшего, предшествующие им действия виновного, наличие связи между ними и т.д. Квалификация преступления во всех случаях должна определяться тем мотивом, который явился главной психологической причиной убийства, обусловил совершение преступления.

Например, если своими действиями потерпевший затронул важные интересы виновного или его близких и месть за это явилась побудительной причиной убийства, деяние нужно квалифицировать по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. А если потерпевший лишь высказал замечание по поводу неправильного поведения виновного, то его убийство надлежит квалифицировать как совершенное из хулиганских побуждений, поскольку этот мотив явился преобладающим. Пренебрежительное отношение к окружающим и общественному порядку сформировалось у виновного еще до правомерных действий потерпевшего, которые послужили лишь внешним поводом для объективного выражения хулиганского мотива.

Таким образом, многообразие форм, в которых могут проявляться хулиганские побуждения, объясняется главным образом условиями внешней детерминации. Решающее значение в определении содержания хулиганских мотивов имеют, на наш взгляд, личностные особенности. Однако формируются эти мотивы под влиянием определенной жизненной ситуации, конкретных обстоятельств, сопровождающих совершение преступлений.

Среди побуждений, толкающих людей на совершение преступлений, особое место принадлежит мести. Идея мести не только самая старая, но и самая распространенная. Значительная часть преступлений против личности - убийств, причинения различного вреда здоровью и других - совершается именно на почве мести. Известный специалист в области русского языка Д.Н. Ушаков дает следующее определение мести: «это намеренное причинение зла, неприятностей за прошлое с целью отплатить за оскорбление, обиду» 15 Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка. М., 1933. Т. 2. С. 193-194. .

Специфика мести заключается в ее непосредственном источнике, который определяет социально-психологическое содержание и направленность данного мотива. Как отмечается в юридической литературе, в ее основе лежат обида, недовольство действиями, поступками другого лица и связанное с ними стремление получить удовлетворение за нанесенную обиду.

Однако, как показывает судебная практика, не всегда действия потерпевшего, послужившие поводом для мести, представляют собой зло или обиду для виновного. Наоборот, они могут объективно расцениваться как благо для виновного. Например, лицо с целью воспрепятствовать браку своего друга с женщиной, порочной и в прошлом и в настоящем, сообщает родителям жениха порочащие невесту сведения и тем расстраивает намечающийся брак. Несостоявшийся жених, восприняв действия друга как глубокую обиду, совершает убийство из мести на почве личных отношений и подлежит ответственности по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Определяющим эту квалификацию обстоятельством является субъективное восприятие виновным действий потерпевшего как зла, оцениваемого им в качестве достаточного повода для мщения. В силу этого вряд ли можно согласиться с М.И. Ковалевым, считающим, что «убийство из мести предполагает случаи, когда потерпевший совершает в отношении виновного какой-либо незаконный или аморальный поступок» 16 Научный комментарий к УК РСФСР. Свердловск, 1964. С. 247. .

Так, приговором Владимирского областного суда О. был осужден за убийство, совершенное из мести. Преступление было совершено при следующих обстоятельствах. На территории частной автостоянки к нему, его брату и другу было применено насилие группой лиц из восьми человек, среди которых был и потерпевший Б. Затем О. достал из принадлежавшего ему автомобиля 5-зарядное охотничье ружье и в целях прекращения противоправных действий произвел два предупредительных выстрела в их сторону. После чего О. из чувства мести за причиненные ему, его брату и другу телесные повреждения стал преследовать нападавших, умышленно в целях убийства Б. произвел в его сторону еще два выстрела, причинив Б. телесные повреждения в виде огнестрельных дробовых слепых ранений спины. Продолжая свою преступную деятельность, О. подбежал к лежащему Б. в целях доведения до конца своего преступного замысла на убийство потерпевшего, произвел еще один выстрел из ружья в голову Б., в результате чего последний скончался. Действия О. были квалифицированы судом по ч. 1 ст. 105 УК РФ. При этом суд сослался на то, что О. действовал адекватно сложившейся ситуации, его действия были последовательны и целенаправленны. По результатам комплексной психолого-психиатрической экспертизы было установлено, что эмоциональное возбуждение О. в момент совершения преступления не достигло степени выраженности аффекта.

Однако Президиумом Верховного Суда РФ приговор в отношении О. был изменен. Свое решение президиум обосновал тем, что суд, правильно установив фактические обстоятельства дела, дал им неверную юридическую оценку. Изучив все обстоятельства совершенного О. преступления, президиум пришел к выводу, что в отношении О. и близких ему людей было применено насилие, признанное судом преступлением, со стороны группы лиц, среди которых находился потерпевший Б., характер этого насилия внезапно вызвал у О. сильное душевное волнение, в состоянии которого он и совершил убийство Б. По мнению Президиума Верховного Суда РФ, заключение психолого-психиатрической экспертизы об отсутствии у О. состояния аффекта в данном случае не могло влиять на квалификацию действий осужденного, так как является доказательством, подлежащим оценке и по данному делу, с учетом конкретных обстоятельств совершенного преступления и данных, указанных в самом заключении, с таким выводом согласиться нельзя. В результате преступные действия О. президиумом были переквалифицированы с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 107 УК РФ 17 См.: Постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2005 г. № 674П05. .

Исходя из этого месть как мотив преступления, на наш взгляд, представляет собой обусловленные определенными потребностями внутренние побуждения, выражающие стремление получить удовлетворение за причиненное в прошлом зло. за действия, существенно затрагивающие интересы виновного лица или его близких.

В настоящее время месть как обязательный элемент состава преступления предусмотрена только в трех статьях УК РФ (ст. 295, 317 и 321). Однако особый интерес вызывает месть как мотив преступления применительно к ст. 105 УК РФ. По общему правилу, убийство из мести образует состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 105 УК РФ. В связи с этим определение содержания мести имеет важное значение для разграничения отдельных видов умышленного убийства. Действующее уголовное законодательство при определении ответственности за умышленное убийство не всякую месть относит к обстоятельствам, квалифицирующим состав преступления. Месть признается отягчающим обстоятельством лишь в тех случаях, если она носит характер кровной мести (п. «с» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Таким образом, законодатель учитывает конкретные условия возникновения данного мотива, идея которого зависит от характера и содержания действий потерпевшего, не раскрывая понятия кровной мести.

Кровная месть занимает особое место в структуре мотивов преступления. Это объясняется тем, что она не носит выраженного личного характера. Обычай кровной мести перешел в наши дни из эпохи первобытно-общинного строя. Суть его состоит в том, что в случае убийства сородича лицом, принадлежащим к другому роду, на весь род убитого возлагается обязанность отомстить убийце или членам его рода. Как пишет В.Б. Резин, «по обычаям горцев Кавказа отказ от мести был большим грехом и позором. При этом на кровную месть смотрели как на обязанность не только светского, но и религиозного характера» 18 Резин В.Б. Обычай кровной мести. М., 1998. С. 45. .

Поводом для кровной мести может быть не только убийство, но и другие противоправные или аморальные действия, которые в силу местных обычаев признаются тяжкой обидой. Это может быть нанесение увечий, лишение чести девушки, нанесение тяжкого оскорбления действием и т.д. Как отмечает Н.И. Загородников, на территории Чечни поводом для возникновения кровной мести могло послужить даже оскорбление, состоящее в нанесении удара по лицу тыльной стороной ладони.

При обсуждении проекта УК РФ высказывалось мнение о том, что кровную месть необходимо исключить из числа отягчающих обстоятельств при убийстве в связи с тем, что это месть на почве личных отношений. Но данное положение не получило поддержки, так как кровная месть все еще имеет место быть, а в ряде случаев ведет к совершению целой серии убийств. Обычай кровной мести еще сохранился на территориях Дагестана, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Чечни.

Убийство подлежит квалификации как совершенное по мотиву кровной мести лишь при совокупности определенных условий.

Во-первых , если поводом для кровной мести послужила обида, рассматриваемая по адатам (мусульманским обычаям) как основание для кровной мести. Кровной обидой (то есть обидой, смываемой только кровью обидчика) признаются убийство, членовредительство, похищение женщины или сексуальное надругательство над нею и другие действия, которые, согласно местным обычаям, настолько позорят честь рода, что позор можно смыть только кровью обидчика.

Во-вторых , если убийство обидчика произошло вследствие того, что между родом, которому нанесена обида, и родом, представителем которого является обидчик, не достигнуто примирение.

В-третьих , если виновный руководствовался не личной неприязнью к потерпевшему, а стремлением выполнить в соответствии с обычаем возложенную на него обязанность отомстить обидчику за то зло, которое он причинил роду виновного.

В-четвертых , если для квалификации убийства как совершенного по мотиву кровной мести необходимо, чтобы субъект преступления принадлежал к той группе населения, которая признает обычай кровной мести.

В-пятых , следует иметь в виду, что место совершения убийства для квалификации значения не имеет. Как справедливо указывается в юридической литературе, убийство может совершаться и за пределами местности, где признается кровная месть. Определяющим является не место преступления, а принадлежность виновного к этнической группе, признающей обычай кровной мести. А само преступление может быть совершено и в других местах, где об этом обычае могут вообще не слышать.

В-шестых , субъектом преступления может быть только представитель рода, которому нанесена обида, по мужской линии. Обычай кровной мести возлагает обязанность смыть позор рода кровью обидчика на старшего представителя «опозоренного» рода по мужской линии, затем - на его братьев и сыновей.

Таким образом, в отличие от понятия убийства вообще убийством, совершенным на почве кровной мести, следует считать умышленное противоправное лишение жизни другого человека, совершенное лицом во исполнение своего долга, связанного с обычаями прошлого, за причиненную ему или его родственникам обиду.

Не менее актуальным в судебной практике является мотив ненависти или вражды. В литературе по уголовному праву словосочетание «ненависть или вражда» чаще всего комментируется без учета его составного характера. Между тем ненависть и вражда - два разных понятия с самостоятельным содержанием.

Понятие «ненависть» С.И. Ожегов определяет как чувство сильной вражды и отвращения, а «ненавистный» - как внушающий ненависть, злобу, отвращение. По определению В.И. Даля, «ненавидеть» означает: нетерпеть, нелюбить, невыносить, чувствовать отвращенье, омерзенье; желать зла, быть кому-то врагом, питать вражду, злобу, самую сильную нелюбовь. Из приведенных определений видно, что ненависть - это сильное чувство, испытываемое к объекту, его внушающему. Оно переживается человеком, но не находит выражения в действиях.

Иное содержание имеет понятие «вражда». По определению С.И. Ожегова, вражда есть «отношения и действия, проникнутые неприязнью, ненавистью». В.И. Даль трактует слово «враждовать» как «быть кому-то врагом, делать зло». Нетрудно заметить, что в отличие от ненависти, которая остается внутри человека, вражда характеризуется как определенное состояние отношений между людьми, при котором враждующие «делают зло» друг другу, совершают враждебные действия. Вражда - открытое выражение ненависти, которое проявляется в конкретных действиях, направленных на причинение вреда врагу - объекту враждебного отношения.

В соответствии с российским уголовным законодательством мотив ненависти или вражды приобретает особое значение для квалификации преступлений только в том случае, если носит политическую, идеологическую, расовую, национальную, религиозную или социальную окраску. Это более широкая трактовка рассматриваемого мотива, чем была ранее, так как первоначально в уголовном законодательстве был закреплен мотив национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды.

В соответствии со ст. 29 Конституции РФ не допускается пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду, а также запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. Нарушение данного конституционного принципа приводит к вооруженным конфликтам, гибели людей, миграции, дестабилизации общественного порядка и общественной безопасности. В настоящее время содержание рассматриваемого мотива преступления включает в себя политическую, идеологическую, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду либо ненависть или вражду в отношении какой-либо социальной группы.

Как нам представляется, включение исследуемого мотива именно в данной интерпретации в ряд статей Особенной части УК РФ отвечает общей линии международного сообщества по противодействию всем проявлениям экстремизма на политической, идеологической, расовой, религиозной или социальной основе. Кроме того, мотив политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо мотив ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы включен в число обстоятельств, отягчающих наказание. В уголовно-правовой литературе к раскрытию содержания этого мотива преступления прибегают крайне редко. При этом среди специалистов уголовного права отсутствует четкий подход к его определению. Одни авторы считают, что следует вести речь о нескольких самостоятельных мотивах, другие - о едином мотиве.

Например, по мнению Г.И. Чечеля и Н.Г. Рахматуллиной, необходимо выделять мотивы национальной ненависти или вражды, расовой ненависти или вражды, религиозной ненависти или вражды и т.д. Более обстоятельную трактовку данного мотива дает Л.А. Андреева, считая, что под ним следует понимать побуждения, основанные на негативной оценке расы, нации (народа) или религии. Преступник стремится подчеркнуть неполноценность потерпевшего в силу принадлежности его к той или иной расе, национальности или религии либо пропагандировать путем совершения преступления исключительность своей национальности, расы, религии 19 См.: Андреева Л.А. Квалификация убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. СПб., 1998. С. 40. .

На наш взгляд, мотив в данном случае один - ненависть или вражда, законодатель конкретизирует только сферы его преступного проявления: политика, идеология, религия, расовые и социальные отношения, национальность.

В завершение хотелось бы отметить, что многообразие преступных мотивов не позволяет всех их рассмотреть в рамках данного параграфа. Каждый отдельный мотив заслуживает самостоятельного исследования. Представляется, что рассмотренные нами мотивы преступлений являются наиболее общественно опасными и распространенными в судебной практике. С учетом существующего опыта законодательного регулирования признаков субъективной стороны состава преступления, анализа теоретических разработок в этой сфере и практики применения УК РФ следует признать, что мотив является первичной категорией по отношению к цели, побуждениям, заинтересованности и иным побудительным началам.