Счастье в православном понимании. Может ли христианин быть счастливым

Всякий, хотящий жить во Христе, — гоним будет. Не обязательно людьми, но болезнями, обстоятельствами, своим сложным характером, когда пытаешься что-то в нем исправить, и т. д. То есть получается, на этом свете христианам счастья не дождаться?

В чем несчастье гения?

Несомненно, что счастье — это состояние. Но его природа может быть разной. Есть небольшая притча о бедном рыбаке и его богатом соседе. Когда один лежал на берегу у своей лодки и смотрел на то, как солнце садится в море, второй подошел и спросил, почему тот не ловит рыбу?

— А зачем? — спросил рыбак. — Я сегодня наловил достаточно, чтобы прожить день.

— Как зачем? — удивился сосед. — Ты поймаешь рыбы больше, чем обычно, и продашь за деньги.

— Купишь себе еще одну лодку, чтобы ловить еще больше рыбы, наймешь работников, и они будут трудиться на тебя, а ты будешь богатеть.

— Ну и что?

— А потом ты будешь ничего не делать и наслаждаться жизнью, дурачок, — воскликнул богатый сосед.

— А что я, по-твоему, сейчас делаю?

Один из собеседников был явно счастлив, но был ли несчастлив другой, притом что оба наслаждались жизнью так, как они это понимали? Для богатого соседа большая часть отпущенного ему на земле срока прошла в ожидании этого состояния, когда, как в детстве, предвкушение летних каникул часто радует больше, чем сами каникулы, которые уже омрачаются неминуемым сентябрем. Наслаждение жизнью было целью, процесс достижения которой растянулся на всю жизнь.

Для рыбака счастье могло быть и вне его. Он мог соприкоснуться с ним, стать его частью. Его счастье могло вобрать в себя еще миллиарды таких же, как он, и счастья не стало бы меньше. Счастье же его богатого приятеля замкнуто на него самого и более ни на кого. Там нет места для лежащего на берегу соседа, но у этого соседа всегда рядышком найдется подходящее местечко.

Для того чтобы осмыслить, какой из подходов верен (или верны оба), важно попытаться понять, счастье — это понятие объективное или субъективное, временное или вечное? От этого зависит ответ на вопрос — возможно ли в принципе вывести некую общую для всех формулу? Как это будет правильно, по-русски: мы в счастье или счастье в нас?

Например, Google, не хуже романтичной восьмиклассницы, заполняющей на уроке литературы традиционную анкету с розовой кошечкой на обложке — «счастье — это…», найдя за 0,2 секунды 32 миллиона страниц, выдает результат, что счастье, как правило, бывает семейным, женским, еврейским, и в конце списка оптимистично заключает, что больше всего найдено определений «счастье — это просто».

Понятиями, близкими по смыслу, обычно считают эйфорию, экстаз. Мне приходилось встречать людей, которых уверенно можно было назвать счастливыми. Но ни в одном из них не было даже следа какой-либо экзальтированности. Их счастье было смиренным и радостным покоем духа.

Хотя Кант и утверждает, что «в отношении счастья невозможен никакой императив, который в строжайшем смысле слова предписывал бы совершать то, что делает счастливым», невозможно не отметить, что для счастливцев важно исполнение верного целеполагания. Однако преходящая цель рождает постоянную неудовлетворенность, так как по достижении ее наступает временное насыщение результатом, сменяющееся еще большей жаждой. Отсюда драма творчества. Художник всегда в смятении, гений не удовлетворен своим творением, потому что оно несовершенно. Цель отразить в тленном — нетленное обречена на неудачу. Поэтому гений обычно несчастен (в отличие от просто талантливого человека), потому что он не удовлетворяется земным, но и не в его силах самому постичь небесное. На пике этого диалектического единства противоположностей рождается острое ощущение необходимости в Творце. Итак, возможно, верный критерий счастья не в земной жизни, а в сопричастности Небесному.

По следам праведного Иова

Но, как ни странно, счастье, как, казалось бы, вполне христианское понятие, не очень популярно в Священном Писании. В Синодальном переводе Библии слово «счастье» встречается лишь в одной, но настолько знаковой книге, что это не может быть простой случайностью. Речь идет о книге Иова.

«Имения у него было: семь тысяч мелкого скота, три тысячи верблюдов, пятьсот пар волов и пятьсот ослиц и весьма много прислуги; и был человек этот знаменитее всех сынов Востока. Сыновья его сходились, делая пиры каждый в своем доме в свой день, и посылали и приглашали трех сестер своих есть и пить с ними» (Иов 1: 3-4). В полном соответствии с ветхозаветным миропониманием, счастье здесь объясняется как длящееся состояние земного благополучия, достатка, отсутствия внешних напастей. Это почти классическая античная ευδαιμονία — процветание, невозмутимое блаженство в добродетели.

У Ивана Сергеевича Тургенева есть рассказ «Живые мощи», который, можно сказать, написан по мотивам книги Иова, но уже в христианском миропонимании. Его героиня была, как описывает ее автор (повествование ведется от его лица), «первая красавица во всей нашей дворне, высокая, полная, белая, румяная, хохотунья, плясунья, певунья! Лукерья, умница Лукерья, за которою ухаживали все наши молодые парни, по которой я сам втайне вздыхал».

В момент встречи автора с героиней рассказа Лукерья лишена всего — она тяжело больна и недвижима. Но можно ли назвать ее несчастной (а ведь именно это слово просится на язык у сострадательного читателя)? Вот и автор рассказа обращается к ней:

«– И не скучно, не жутко тебе, моя бедная Лукерья?

— А что будешь делать? Лгать не хочу — сперва очень томно было; а потом привыкла, обтерпелась — ничего; иным еще хуже бывает.

— Это каким же образом?

–А у иного и пристанища нет! А иной — слепой или глухой! А я, слава Богу, вижу прекрасно и все слышу, все. Крот под землею роется — я и то слышу. И запах я всякий чувствовать могу, самый какой ни на есть слабый! Гречиха в поле зацветет или липа в саду — мне и сказывать не надо: я первая сейчас слышу. Лишь бы ветерком оттуда потянуло. Нет, что Бога гневить? Многим хуже моего бывает. Хоть бы то взять: иной здоровый человек очень легко согрешить может; а от меня сам грех отошел. Намеднись отец Алексей, священник, стал меня причащать, да и говорит: “Тебя, мол, исповедовать нечего: разве ты в твоем состоянии согрешить можешь?” Но я ему ответила: “А мысленный грех, батюшка?”

Хуторской староста говорит о ней: “Сама ничего не требует, а напротив — за все благодарна; тихоня, как есть тихоня, так сказать надо”».

«Ничего не требует, а, напротив, за все благодарна», — это уже совсем по-евангельски, где любовь не ищет своего и благодарит за все. Такой человек недалек от Царствия Божия, но сама страдалица не считала себя совершенной.

«– Эх, барин! — возразила она. — Что вы это? Какое такое терпение? Вот Симеона Столпника терпение было точно великое».

Лукерья, несомненно, пребывала в том состоянии, когда даже смерть не может нарушить внутренний покой.

Вот как она описывает одно из своих видений: «И проходят мимо меня все странники; идут они тихо, словно нехотя, все в одну сторону; лица у всех унылые и друг на дружку все очень похожи. И вижу я: вьется, мечется между ними одна женщина, целой головой выше других, и платье на ней особенное, словно не наше, не русское. И лицо тоже особенное, постное лицо, строгое. И будто все другие от нее сторонятся; а она вдруг верть — да прямо ко мне. Остановилась и смотрит; а глаза у ней, как у сокола, желтые, большие и светлые-пресветлые. И спрашиваю я ее: “Кто ты?” А она мне говорит: “Я смерть твоя”. Мне чтобы испугаться, а я напротив — рада-радехонька, крещусь! И говорит мне та женщина, смерть моя: “Жаль мне тебя, Лукерья, но взять я тебя с собою не могу. Прощай!” Господи! как мне тут грустно стало!.. “Возьми меня, говорю, матушка, голубушка, возьми!” И смерть моя обернулась ко мне, стала мне выговаривать… Понимаю я, что назначает она мне мой час, да непонятно так, неявственно… После, мол, петровок… С этим я проснулась».

Христианское сознание видит божественную награду не в возвращении в земное благополучие, а в сопричастности к той Небесной радости, о которой говорит Христос в притче: «…войди в радость Господа твоего». Евангелие, в отличие от книги Иова, не знает категории счастья. Но Христос и апостолы неоднократно говорят о радости, причем радости, которая может быть соединена (правда, вовсе необязательно) с житейскими скорбями. Только в христианской аскетике было возможно появление выражения «радостотворный плач».

Почему страдания не омрачают счастья христиан? Потому что они разделены пропастью между тленным и вечным. Страдает вещественное, временное тело в этом мире, радуется вечная душа, сопричастная Царства Божия. Радуется, облекаясь во Христа и приобщаясь вечного Бога. И смерть — не просто окончание земных страданий, смерть, — врата в жизнь, и поэтому она может быть радостной, что немыслимо для ветхозаветного сознания.

Когда промыслом Божиим от Иова отнимается земное богатство, он, пораженный «проказою лютою от подошвы ноги его по самое темя его», восклицает: «…как ветер, развеялось величие мое, и счастье мое унеслось, как облако. И ныне изливается душа моя во мне: дни скорби объяли меня» (Иов. 30:15-16). Когда же Иов раскаивается в том, что «говорил о том, чего не разумел, о делах чудных… которых не знал», Бог возвращает его в прежнее состояние и награда за верность измеряется в количестве имущества и наследников: «И благословил Бог последние дни Иова более, нежели прежние: у него было четырнадцать тысяч мелкого скота, шесть тысяч верблюдов, тысяча пар волов и тысяча ослиц. И было у него семь сыновей и три дочери» (Иов. 42: 12-13).

Героиня тургеневского рассказа страдает подобно Иову, лежит в тяжкой болезни, так же верна Богу и терпеливо сносит свое положение, но ее награда оказывается выше земного благополучия. Она не одинока в своем мнимом одиночестве, дух ее мирен, мысль покойна. Она не осуждает ни жениха, бросившего ее после того, как она, получив травму, стала калекой, никого. Она радуется новому дню, забежавшему зайцу, запаху гречихи — любой мелочи… И тихо отходит в предсказанный ей во сне день, слыша колокольный звон с небес — символ того, что жизнь и смерть ее были угодны Богу, к Которому и стремится душа ее.

Значит, настоящее счастье — выше всего земного. Это причастие Небесного. По-русски славянское слово «причастие» переводится как «приобщение». Быть причастным, значит быть общником чего-то или Кого-то.

Пусть восьмиклассница с розовой тетрадкой, не задумываясь пока над смыслом, старательно вписывает в анкету определения типа: счастье — это когда тебя понимают, счастье — это смотреть на закат вдвоем. Ведь здесь так же отражено главное содержание понятия — счастье невозможно в одиночку и, добавлю, недостижимо вне Бога. И когда в душе мир и покой, в этой тихой радости сопричастности с Начальником Жизни все остальное становится незначительным. Действительно, Google прав: счастье — это просто. Все остальное — иллюзии.

Бог бесконечен, всемогущ, всесилен и невидим. Он ни в ком и ни в чем не нуждается. Он – полнота любви. И человека Он сотворил не для того, чтобы утвердиться в Своей силе, а для того, чтобы человек жил, действовал и был счастлив. Для достижения высшего счастья Бог вооружил человека соответствующими средствами, в частности, заложил в его природу сильное, неудержимое стремление к Нему и непобедимое желание жить в союзе с Ним. Кто поступает в соответствии с этой потребностью и приближается к Господу, тот воистину блажен.

Закономерность, подобная этой житейской, всем известной и понятной, действует и на ином, более высоком уровне: человек может достигнуть непоколебимого счастья в своем единении с Богом, ибо Бог – личностное существо, но при этом абсолютно совершенное и блаженное. Бог любит всех людей без исключения. Он готов соединиться со всеми, наполнить всех Своей всесильной и всеохватывающей благодатью и всех сделать счастливыми. Подобно тому, как передается нам тот или иной душевный настрой друга, как радуемся мы счастливой взаимной любви любимого человека; подобно тому, как близкий друг утешает и уменьшает нашу грусть и печаль во времена скорби, так же и духовная жизнь Всевышнего переходит в душу человека, переполняет ее.

Верующий христианин наполняется той божественной жизнью, что выражается в возвышенных чувствах и настрое, которые апостол Павел называет плодами духа, а именно: в любви, в радости, в мире, в долготерпении, в благости, в милосердии, в вере, в кротости, в воздержании (см.: Гал. 5: 22–23). Такой человек именно в общении и единении со Своим Небесным Отцом находит не существующие в грешной земной жизни сладость и душевное умиротворение; он крепко, правильно, бодро и весело идет по устланному шипами земному пути; ничто не остановит его и не собьет с его дороги; он смело и неукротимо борется с различными препятствиями и отводит их от себя. Посетят ли его беды – он и через огонь мук пройдет невредимым и с радостным лицом. Уменьшится ли его земной достаток, так что он вынужден будет довольствоваться лишь сухим хлебом, – и тогда счастлив он; он возводит свои разум и сердце к Господу и в горячей молитве получает пищу духовную, его душа насыщается, он наполняется радостью и телесной силой. Одолеют ли его болезни и боли – и тогда он спокоен и счастлив; его душа тянется к Господу, пред ним растворяется небо, и видит он сидящего на троне славы Господа, и оттуда на него изливается чудесная и услаждающая живительная влага, понижающая жар и успокаивающая боль. Если же окружат его со всех сторон враги, притеснят и вот-вот готовы будут уничтожить – и в этом случае он останется спокоен; он обратится своим разумом и сердцем к Господу, Всемилостивейшему Помощнику страждущих, и из глубин его сердца забьет источник радостных чувств, которые распространятся по всему естеству его и изгонят грусть, придадут ему бодрости и крепости для преодоления внешних бед и неприятностей. Отнимет ли смерть у него верного сердечного друга или родственника – и тогда не теряет он голову; в небесах созерцает он Господа и вблизи Его трона видит любимого усопшего.

Да, именно в жизни с Христом достигается счастье настоящее, непреходящее, вечное, ибо неизменно и вечно то, откуда оно проистекает. Жизнь с Христом – вот к чему надо направить наши душевные силы; этот неоцененный кладезь доступен каждому. Он доступен как для человека светлого ума и высокого образования, так и для простого, малограмотного; он достижим как для обладающего большим богатством, живущего в роскоши и удовольствии, так и для малоимущих и нищих; он под силу как свободному человеку, так и находящемуся в рабстве; как для человека, здорового и внешне цветущего, так и для тех, кто не наделен красотой и здоровьем. Внутренний, духовный свет людей, живущих с Богом, светит и вовне. И видящие такого человека с первого взгляда убеждаются, что человек этот высоконравственен, что его душа наполнена небесными сладостными чувствами, что в нем живет Господь, и потому все невольно тянутся к нему. Его милое и симпатичное лицо западает в душу; вспоминая о нем, люди испытывают радость; даже злые люди, и те дружелюбны к нему. Вокруг себя такой человек распространяет тепло, жизнь и радость жизни, он согревает оледенелые сердца, смягчает гордых и надменных, поддерживает слабых, утешает униженных. Таким образом, находящийся в единении с Господом человек сам счастлив и делает счастливыми других.

Скажем и о том, как достичь такого единения с Богом. Как правило, дружат между собой только те, кто схож характерами: добродетельный сходится с добродетельным, и никогда между добрым и злым не установится дружбы. Подобным же образом и связь между человеком и Богом установится лишь тогда, когда человек по природе своей уподобится Господу, когда он достигнет того уровня духовного настроя, которые есть в Боге. А подобия Богу человек достигнет только тогда, когда он разовьет свои духовные силы так, как этого требуют его природные законы, то есть как предпишут его совесть и Божие повеление. Творец дал человеку три основных дара: разум, сердце и волю – и обязал, чтобы человек эти дары направил к Нему – как к единственному неиссякаемому источнику счастья. Человек разумом должен познать свою природу, исследовать и изучить мир, его законы и увидеть во всем мудрость, всемогущество и образ Господа; его сердце должно наполняться чистыми чувствами при созерцании полноты Творца и в горячих молитвах возвышаться духовно. Усилием воли он должен улучшить и усилить свою природу, воспитать в себе евангельский дух, утвердить в своем естестве любовь и мир. Когда человек именно так просветит свою душу, тогда Господь по милости Своей приблизится к нему, утвердится в нем и наполнит его благодатью и блаженством.

Открытый урок по основам православной культуры в 4 классе на тему:

Счастье в жизни христиан»

Тема: «О чём рассказывает христианская православная культура.

Счастье в жизни христиан»

Цель урока : познакомить с основными понятиями христианской культуры; углубление раскрытия смысла христианства через тему «Счастье (блаженство); дать детям знания о ценностях жизни христиан

Средства : учебное пособие «Православная культура»: 5-ый год обучения, часть 1-ая, автор Л.Л.Шевченко; тетради, цветные карандаши, раздаточный материал; мультимедийные средства

Ход урока:

I Проверка домашнего задания

Учитель проверяет наличие словариков

II Оргмомент (настрой на работу)

1. Беседа с классом:

На прошлом занятии мы выясняли с вами, какого человека мы можем назвать культурным. И пришли к выводу, что культурный человек обладает определёнными качествами. Какими? (Ответы учащихся)

Учитель делает вывод: Культурный человек уважает традиции жизни своих предков, знает и уважает культуру своей Родины (Россия – это исторически православная страна), он уважает культуру других народов.

Культурный человек – разумный, доброжелательный, сохраняющий культурные традиции своего Отечества. Такой человек может создавать красивые произведения искусства: писать красивую музыку, сочинять красивые стихотворения.

1. Просмотр слайдов:

Учащимся предлагаются слайды с произведениями живописи, архитектуры, звучит стихотворение С.Есенина «О, верю, верю, счастье есть!»

О, верю, верю, счастье есть!

Ещё и солнце не погасло.

Заря молитвенником красным

Пророчит благостную весть.

О, верю, верю, счастье есть!

Звени, звени, златая Русь,

Волнуйся, неуёмный ветер!

Блажен, кто радостью отметил

Твою пастушескую грусть.

Звени, звени, златая Русь,

Люблю я ропот буйных вод

И на волне звезды сиянье.

Благословенное страданье,

Благословляющий народ.

Люблю я ропот буйных вод

1. Вопрос учащимся:

Вспомните увиденное на слайдах, как одним словом можно назвать то, что было предложено вашему вниманию? (Учитель подводит детей к определениям «Культура», «творения культурного человека»)

Физкультминутка

III Изучение нового материала

1. Вступительное слово учителя:

Мы говорили с вами о человеке культурном. Сегодня мы поговорим о счастливых людях.

Запись темы урока в тетрадях.

Кого мы можем назвать счастливым человеком? Не сложно догадаться, как человек понимает слово «счастье». Для этого следует узнать, что он любит больше всего в жизни.

1. Задание учащимся: напишите в тетради кто или что заставляет вас стать счастливым.

Зачитываем написанное. Учитель комментирует.

Кто-то счастлив, когда рядом мама, кто-то радуется большому количеству конфет, кто-то испытывает счастье от своих успехов.

А кого называли счастливым человеком наши предки, жившие на Руси

в разные времена? Познакомимся с тем, что же больше всего любили,

чему радовались люди жившие до нас.

1. Беседа с классом (по стр. 14-16 учебного пособия):

Христианство – одна из мировых религий. Она возникла в I веке

Нашей эры. Слово «православный » буквально означает

«правильно славящий » Бога, то есть верящий в Бога правильно.

Слово «правильно» имеет однокоренное слово «правила », и,

действительно, христианская религия существует по определённым

правилам.

1. Работа с учебником:

Откройте учебник на стр.14., обратите внимание, что в тексте есть выделенные жирным шрифтом слова. Найдите среди них слово «догматы», запомните как ставится ударение.

Запись в словарик:

Догматы – правила веры

(Учитель объясняет учащимся, что в современном русском языке мы используем слово «догма», которое толкуется как «непреложная истина, неизменная при всех обстоятельствах»; что наша жизнь строится по определённым правилам. Страна живёт по Конституции, в школе все должны выполнять Устав).

Христиане верят, что Иисус Христос – Бог, пришедший в мир для его спасения. От даты Его рождения ведётся летоисчисление во многих странах мира. То есть, выражение «нашей эры» и «от Рождества Христова» являются равнозначными.

Но почему человеку и всему миру понадобилось спасение? Откуда взялся сам мир? И почему он оказался в таком положении, что его стало необходимо спасать? Об этом рассказывает Библия.

Запись в словарик:

«Библия» — священная книга христиан, в ней описана история

жизни человека с Богом

Учащиеся знакомятся с различными изданиями Библии,

рассматривают иллюстрации

1. Просмотр Слайдов – Главные темы Библии
2. Сотворение мира
3. Рождество Христово
4. Распятие
5. Воскресение Христово и создание Церкви Христовой

Библия, как и православная культура рассказывает о смысле жизни,

о счастье жизни людей. Но в чём же христиане видели счастье жизни?

Христиане верили, что счастливым человек становится тогда, когда он

может любить Бога и любить людей

IV Закрепление изученного материала

1. Вывод (делает учитель)

Итак, счастливым человеком наши предки, жившие на Руси

в разные времена называли того, кто жил в мире с другими людьми и

верил в Бога, жил по правилам, по заповедям, данным ему Богом (о

заповедях мы поговорим на одном из следующих уроков).

1. Работа с раскрасками

Учащимся предлагается раскрасить рисунки, предварительно определив, какие из рисунков относятся к теме урока. Учитель обращает внимание учащихся, что каждая из раскрасок проиллюстрирует темы дальнейших уроков и поэтому их нужно будет раскрасить аккуратно и сохранить.

V Домашнее задание

Докрасить рисунок

Люди, поздравляя друг друга с Новым годом, да и в других случаях, желают друг другу счастья. Но что такое счастье? Как определить его?

Представление о счастье обычного цивилизованного человека не очень далеко ушло от Примитивного представления готтентотов: счастье это, когда я захвачу побольше имущества моего ближнего, а несчастье это, когда мое имущество кто-нибудь у меня похитит.

Между тем, даже оставляя в стороне моральную сторону такого представления, оно в корне неверно и по существу: сколько бы не захватили мы имущества, власти, славы, наслаждений - счастливы мы не будем. Материальные предметы не могут принести подлинного счастья, а лишь пресыщение taedium vitae, после которого человека одолевает тоска, еще большая прежней.

Интересно отметить, что слово "счастье" - "тихи ," очень редко встречается в священном Писании, в Новом Завете - ни разу. Это слово слишком произвольное, неточное, само по себе ничего не значащее. Вместо него Святое Писание употребляет другое слово, более ясное, конкретное, указывающее на содержание счастья, слово "радость" - "хара ."

О радости говорит Христос: "Моя радость в вас пребудет, и радость ваша будет совершенна," - указывая и на источник этой радости: "Если заповеди Мои соблюдете, пребудете е любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви " (Ин. 15:10-11).

Вот оно, разрешение векового вопроса. Вот оно. истинное счастье, истинная радость - в любви Божией, в пребывании с Ним.

Это совершенно ясно подтверждает и святой апостол Павел, говоря: "Царство Божие - не пища и питие, но праведность, и мир, и радость во Святом Духе" (Рим. 16:22).

" И радости этой никто не отнимет" (Ин. 16:22), никто и ничто: ни муки, ни лишения, ни изгнание, ни самая смерть.

Это хорошо знали и знают только люди, своей жизнью показывающие, что они разрешили вековечный вопрос человечества и нашедшие счастье, - христианские праведники, Божий угодники древних и новых времен.

Их пример является загадкой для прочих людей.

Почему эти люди так радостны? - вопрос, который задавали не только древние римские язычники о современных им христианах. Этот вопрос, в той или другой форме, звучит и ныне, из уст новых язычников, наших современников, в значительной своей части формально еще именующихся христианами.

Очень распространен ответ на этот вопрос, внушаемый нам различными сентиментально-романическими западноевропейскими представлениями, что-де древний мир ничего не знал о жизни за гробом, потому люди боялись смерти, а христиане принесли благую весть о том, что за гробом существует жизнь, что Христос всех искупил, всех простил, всем обещал воскресение, вечную жизнь и райское блаженство.

Ответ этот в той или другой форме очень распространен, но он совершенно не точен.

Дело в том, что Христос совсем не обещал райского блаженства. Очень часто из уст Христовых звучит страшное предостережение: "будет плач и скрежет зубов" (Мф. 24:51), " идите от Меня проклятии в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его " (Мф. 25:41), "пойдут сии в муку вечную" (Мф. 25:46).

Больше того, апостол Петр, говоря о страшной опасности вечной муки, нависшей над нами, напоминает, если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный, где явится (1 Пет. 4:18).

Среди либерально-настроенных христиан очень распространено идущее из протестантских кругов мнение о том, что мрачное представление о загробной участи и трудности дела спасения - есть продукт позднейшего времени "мрачных безрадостных аскетов-иноков," а что в древние первохристианские времена царило "светлое настроение, сознание своей спасенности самым фактом веры во Христа."

Думающие так, создают себе собственное христианство, не имеющее оснований и подтверждений ни в Евангелии, ни в посланиях апостольских, ни в свидетельствах древнехристианской истории.

Прочтите первохристианскую книгу "Пастырь" Ермы, писателя 1-го века, вы увидите, как требовательны были первые христиане к себе и к другим в вопросе спасения души, как ясно представляли они, что малейший намек на нравственную нечистоту ставит человека перед опасностью вечной гибели. Пафосом страшных слов церковного песнопения -"безмерна есть блудноживущим мука" - напоена эта книга.

Еще ярче это сознавалось в отношении чистоты веры и верности Церкви.

Таким образом, христианское мировоззрение может показаться гораздо менее светлым, чем даже языческое мировоззрение. Тут загробное "царство теней," ведущих какой-то смутный образ жизни, о котором в конце концов можно создавать при желании самые разнообразные представления. Есть даже "Елисейские поля" - царство блаженных, достижимое сравнительно легко. В крайнем случае, как самое мрачное, представление о небытии, о полном уничтожении после смерти. Но "я не страдал до моего появления на свет, следовательно, не буду страдать и после ухода из него, " - говорит Сократ.

Сравните с этим страшную картину вечных мук, вечного ада, и вы увидите, что либеральный взгляд на причины радостности первых христиан в корне ошибочны.

И тем не менее радостность христианская и была, и есть.

Она ярко сияет с каждой строки житий мучеников, подвижников и тихо светится в жизни иноков, в жизни христианских семейств. Собственно, только она одна заслуживает по-настоящему этого названия. И чем более духовен человек, тем ярче и совершеннее его радость. Эта радость, эта светлость мировоззрения не покидала первых христиан и среди мук, и у порога смерти. В чем же разгадка ее?

Конечно, в вере. Но не в такой вере, какою ее понимают протестанты. Не в формальной, безжизненной, лишенной подвига вере (ведь и "бесы веруют и трепещут"), а в вере животворной, действенной, которая хранится в чистом сердце и согревается благодатью Божией, в вере, горящей любовью к Богу и укрепляющей надежду на Него.

Правильно сказал один современный церковный писатель: "Мало верить в Бога, надо еще и верить Богу."

"Сами себя и друг друга и весь живот (жизнь) наш Христу Богу предадим." Вот это полное, доверчивое, сыновнее предание себя в руки Божий, оно-то и открывало и открывает двери истинной радости, истинного счастья.

Если христианин доверяет Богу, то он готов все принять от руки Его: рай или ад, муки или блаженство, ибо знает, что Бог бесконечно добр. Когда Он наказывает нас, то ради нашей же пользы. Он настолько любит нас, что и небо и землю перевернет, чтобы спасти нас. Он не предаст нас не для каких, хотя бы самых высших целей, а непременно спасет, если будет к тому хотя бы самая малейшая возможность.

"От гнева Божия можно бежать только к Божией милости" - учил блаженный Августин.

Верующему христианину не следует бояться смерти, как не боялись ее многие подвижники и мученики. И в такой безбоязненности не будет беспечности и небрежения к своему спасению, ибо страх Божий, который есть начало премудрости, освобождает его от животного страха.

При таком настроении радость и свет прочно водворяются в сердце христианина, мраку нет места: мир - необозримая вселенная, принадлежит моему Богу, ничего от самомалейшего до величайшего в этой вселенной не может совершиться без Его попущения, а Он любит меня безмерно. Еще здесь на земле, дает мне вступить в пределы Своего Царства - в Свою святую Церковь. Он никогда не изгонит меня из этого Царства, если только я не изменю Ему. Больше того, если я и паду. Он снова подымет меня, как только я опомнюсь и принесу слезу покаяния. Поэтому все дело моего спасения и спасения моих близких как и всех людей я вверяю в руки Божий.

Смерть не страшна: она побеждена Христом. Ад же и муки вечные уготованы лишь тем, кто сознательно и по собственной воле отвернулся от Бога, кто мрак греха предпочел свету Его любви.

Верующим же уготованы радость и вечное блаженство: "Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его" (1 Кор. 2:9).

Да даст же всем нам Всемилостивый Господь стяжать полное доверие к Нему. Господи, обнови нас, молящихся Тебе!