Нравственные законы в первобытном мире. Возникновение этических взглядов на заре человечества

Это случилось в те времена, когда мамонты, люди и динозавры дружно скакали по лесам, долинам и взгорьям, пытаясь съесть друг друга. Люди тогда жили собирательством и охотой. Охотились люди на мамонтов, а собирали всё, что было не приколочено за отсутствием на тот момент гвоздей. За мамонтами обычно охотились самцы людей. А собирательством занимались самки. Современная поговорка гласит: "Лох - не мамонт, лох не вымрет". Мамонты действительно лохами не были, поэтому просто так сдаваться в руки самцам не спешили. Часто самцы возвращались домой без добычи. И тогда вся община питалась тем, что удавалось собрать самкам. Самец, способный завалить мамонта, очень ценился самками, которым иногда надоедало кормить за свой счет всю общину. Сколько можно, в конце-то концов! По степи шли два самца. Община отправила их на поиски мамонта. Возвращаться в общину без мамонта не рекомендовалось. Вождь пообещал лично приготовить самцов на огне, если они не вернутся с мясом. Тот, что был пониже, звался Тых-тых. А тот, что повыше - Тох-тох. Увы, в то время. В соответствии с первобытной модой волосы у самцов были собраны в пучки. У Тых-тыха прическа была сверху обмазана белой глиной - актуального на тот момент средства для фиксации волос. Самцы уже несколько месяцев бродили по степи, но мамонта все не встречалось. Хотелось есть, но самцы, не приученные к собирательству, не знали, как добыть пищу, поэтому питались подножным кормом. За одним из холмов послышался женский смех и сильный шум. Самцы бросились на звук. Из-за холма показались две самки. Одна была пониже. Ее зеленые волосы были заплетены в косы, а на талию была привязана юбка из длинных листьев. Та, что повыше, непринужденно тащила за хвост огромного мамонта. Юбки на ней не было. Вместо этого у нее на бедрах был повязан шнурок, к которому была привязан небольшой кусок шкуры, едва закрывающей пах. Тох-тох широко распахнул глаза и открыл рот: - Ого-го! (Смотри, какие сиськи!) - Хы? (У мамонта?) - Тых-тых в недоумении поднял бровь. - Фых! Хе-хе-хе (Да нет, у девчонок) - Пры-хыр-хыр! (Нам жрать нечего, а ты все о бабах!) - Тых-тых раздражении пихнул Тох-тоха. - Хыр-прым-прым! (Да когда мы их в последний раз видели?!) - возмутился тот. Самки, видимо, услышали голоса и с беспокойством огляделись. Самцы спрятались за холмом. - Хухофыр-ху (Мы должны за ними проследить), - вполголоса проговорил Тых-тых. Самцы двинулись за самками. Те пошли в сторону лесистой части степи, а потом скрылись меж деревьями. Самцы побежали следом, тщательно прячась. Наконец, самки вышли к пещере. Судя по всему, они здесь жили. - Фур-кыр-кыр, пах-пах (Сегодня вечером попробуем к ним прокрасться и забрать мамонта), - сказал Тых-тых. На том и порешили. Самцы вернулись на стоянку и занялись своими делами. Тох-тох принес откуда-то воду в туесе из коры, снял с копья острие и начал возить им по щекам, глядя в свое отражение в воде. - Хы? (Ты что делаешь?) - с недоумением спросил Тых-тых. - Хво-хва-хва (Да неудобно к девушкам небритым идти) - Хохуху! Трыпырыры хо! (Идиот! Мы идем за мамонтом, а не за девушками!) - Тых-тых пнул Тох-тоха. - Хупых-фы (Можно совмещать), - пожал плечами Тох-тох. - Фыф-фур-фур (Я буду совмещать, когда поем), - ответил Тых-тых и отправился в очередной раз укладывать волосы белой глиной. Тох-тох наблюдал за тем, как зеленовласая самка раскладывает вокруг пещеры траву, чтобы высушить ее на солнце. Самка что-то напевала себе под нос. Тох-тох улыбнулся и двинулся к самке. Нравы в то время были просты и грубы. А в межполовых отношениях не хватало изысканности. Даже те самцы, которые искренне симпатизировали самкам, не знали, как правильно эту симпатию выразить. Поэтому Тох-тох тихо со спины подошел к самке и ущипнул ее за ягодицу. Та резко развернулась, возмущенно на него посмотрела и надавала пощечин. - Рару! - прокричала она в пещеру. - Ха? (Что случилось?) - обеспокоенно отозвались, и из пещеры появилась вторая самка, которую, видимо, и звали Рару. В руках у нее был заточенный бивень мамонта. Она подошла к Зеленовласой самке. Та начала возмущенно объяснять ситуацию, время от времени тыча пальцем то в свою ягодицу, то в Тох-тоха. - Хей-хой, Риру. Вероятно, зеленовласую самку звали Риру, потому что Рару велела ей отойти. Риру посторонилась. Рару перебросила бивень мамонта из одной руки в другую и прищурилась. Тох-тох ответил ей таким же взглядом. Рару бы точно насадила Тох-тоха на бивень, но тут откуда-то сбоку послышалось пыхтение. Рару и Риру бросились туда. Тох-тох пошел следом. Позади пещеры оказалась небольшая полянка, скрытая редкими в степи деревьями. На этой площадке лежал мамонт, которого изо всех сил за хвост тянул Тых-тых. Самки разъярились и бросились к Тых-тыха, сверкая глазами. Но Тох-тох опередил их. Он схватил Тых-тыха и побежал прочь. Самки остались готовить мамонта, а самцы вернулись в свой шалаш из веток и помета. Тых-тых в раздражении ходил перед шалашом. Уже несколько дней со стороны пещеры раздавались вкусные запахи. И уже несколько дней самцы постоянно ходили вокруг пещеры, изнывая от голода. - Хви-тых-птух! Хво-хва-тах! (Они жрут мамонта без нас! Надо что-то делать!) - раздраженно топнул ногой Тых-тых. - Хворы-ру, хва-хва (Давай подкатим к ним по-хорошему. С цветами) - предложил Тох-тох, выходя из шалаша. - Хихахо, хры! (Ты думаешь только о подкатах, а хочу жрать!) - Хры-ху-ху, пых-пых! (А я хочу не только жрать, но и просто хочу!) - Пф-фуф, паф-пох-прух! (Просто у меня работает голова, а у тебя только головка!) - Гры! - Тох-тох сжал кулаки. - Хры-хры, - скривился Тых-тых и показал такой жест, какой позже будет показывать, чтобы отправить собеседника в пешее эротическое путешествие. Можно сказать, что Тых-тых показал этот жест еще до того, как он стал мейнстримом. Но Тох-тох этого не оценил и занес кулак. В общем, самцы подрались, а потом решили разделиться. Тох-тох пошел к Риру, а Тых-тых за мясом. Первым у пещеры появился Тох-тох. Риру сидела у пещеры и мастерила новую корзину. Он подошел к ней. Риру сурово на него взглянула, но он протянул ей пучок дикорастущей ржи. Она смилостивилась и позволила Тох-тоху сесть рядом, чтобы помочь ей с корзиной. Пока Риру и Тох-тох общались, Тых-тых прошмыгнул в пещеру. Там в простейшей сковороде из глины лежало мясо. Тых-тых бросился к нему и начал торопливо запихивать в себя куски. Ведь он давно нормально не ел. А питаться подножным кормом надоело. - Гры! - рявкнули за спиной. Тых-тых подавился мясом, медленно повернул голову и увидел возвышающуюся над ним Рару с бивнем мамонта в руках. Тых-тых проглотил последний кусок и попятился. Рару начала на него наступать. Он вскочил и попробовал пробовал убежать, но Рару схватила его за шкирку и вдавила в стену пещеры. Тых-тых не знал, что делать. И вот когда Рару уже занесла над ним бивень, Тых-тых сделал то, до чего не додумался даже Тох-тох - схватил самку за грудь и пощупал. Рару замерла, выронив бивень, и покраснела, приложив руки к груди в защитном жесте. Тых-тых, хихикая, убежал из пещеры. - Риру! - позвала Рару. Та тут же прибежала. Рару повисла на ней и разрыдалась. Когда Риру убежала в пещеру, Тох-тох пошел искать Тых-тыха, внутренне раздраженный тем, что теперь проведет вечер без самки. Тых-тых обнаружился на холме у шалаша. Он почему-то был полностью красным и кусал ногти. Глаза его бегали. - Пхы-хы-хы? (Ну что, поел?) - Тох-тох сел рядом. - Хых, фыр-фыр (Нет, за сиську помацал) - Тых-тых захихикал. - Ух-ху-ху! (Ну ты и влип, братан!) - покачал головой Тох-тох. Дело в том, что по обычаям того времени, самец, облапавший самку за половые признаки, должен был взять ее в жены. Иначе община могла бы и принести самца, обесчестившего юную самку, в жертву богам. - Хы… - задумался Тых-тых. - Хы-пых, пох-пох-пох (И ладно, зато она накормит меня мамонтом) Но на самом деле, не мамонт был причиной смиренность Тых-тыха. Его рука до сих пор помнила теплую, мягкую плоть. Ощущение нежной кожи. Мысли об этом приводили в трепет. Ведь Тых-тых тоже был юным самцом. И никогда до этого самку за грудь не трогал. Несколько дней Тых-тых собирался с силами. Тох-тох, правда, намекал, что самки не особо жаждут его увидеть. Однако Тых-тых, который успел за несколько дней нафантазировать много всякого разного, только отмахнулся от него. И вот, решившись, он направился к пещере. Рару стояла у входа и точила камнем бивень - очевидно, она собиралась на охоту. На земле сидела Риру, латающая корзину для собирания ягод. Увидев Тых-тыха, Рару ахнула, выронила бивень, закрыла лицо ладонями и, рыдая, унеслась в пещеру. Риру схватила бивень и вскочила. - Фху, фхы-хы-пух! (Как ты посмел сюда явиться после того, как обесчестил мою подругу!) - Хы-хы, фур-фур-фур, (Я хочу, чтобы она была моей женщиной) - Хвам-пашарам! (Ты недостоин ее!) - Риру бросилась к Тых-тыху и занесла над ним наточенный бивень. - Хы-хы-хы, Риру! (Не надо, Риру!) - к ним подбежал Тох-тох и схватил Риру за руку. - Фе-фе, ке-хе-хе! (Он обесчестил мою подругу!) - Риру ткнула пальцем в Тых-тыха. - Не-фе-фе! (Он не хотел!) - Нё-фух! (Не верю!) Тох-тох сделал незаметный знак Тых-тыху, чтобы тот убирался поскорее, а сам продолжил успокаивать Риру. Тох-тох нашел Тых-тыха на холме, грустно смотрящего в даль. - Ы? - Тох-тох сел рядом. - Хвы-хвы (Она плакала), - вздохнул Тых-тых. - Фыр-хе-фыр, (Ты должен извиниться). - Фыр-фыр, хры-хру (Я знаю, но она не станет меня слушать), - Тых-тых вздохнул. - Хры-хро-хыр-хра. (А если не извинишься, то тем более слушать не станет) Вечером Тых-тых направился к самкам. Вход в пещеру был занавешен шкурой. За шкурой были видны блики очага. - Ры? - Тых-тых отодвинул шкуру и попытался заглянуть внутрь. Подошла Риру, выпнула его из пещеры и закрыла шкуру. Тых-тых вздохнул и сел на корточки у входа. Так просидел он до самого утра. Под утро чья-то рука высунулась из-под шкуры и кинула в спящего Тых-тыха яблоком. Тот тут же встрепенулся и повернул голову к входу в пещеру, но рука уже исчезла. Тых-тых вздохнул и захрустел яблоком. Тых-тых каждое утро приходил к пещере и сидел, наблюдая, как Рару собирается на охоту. Он снова приходил к пещере, чтобы встретить ее с охоты. Но Рару даже не смотрела на него. А Риру не упускала случая пнуть. Но Тых-тыху не было никакого дело до ее пинков - он хотел внимания только от Рару. И даже мясо мамонта не радовало Тых-тыха, хотя Тох-тох, которого кормила Риру, был готов с ним делиться. Все свободное время Тых-тых ходил по степи, ничего перед собой не видя. И плевать ему было и на мамонта, и на яблоки. Однажды, когда Риру убежала вместе с Тох-тохом собирать на ужин ягоды, грибы и рожь, Тых-тых решил проникнуть в пещеру. Рару сидела у очага на подстилке из травы и обмазывала глиной корзину. - Ы… - начал он. Но в него тут же полетело копье, корзина и бивень мамонта. - Ха-ху-гры-гру! (Что тебе здесь надо, насильник, маньяк и извращенец!) - возмутилась Рару. - Ых-ых, ху-ху! (Я хочу, чтоб ты была моей женщиной!) - Ху-ху, хы-хы! (Твоя правая рука - твоя женщина!) - огрызнулась Рару. - Пфыр, уху-ху, ха-пхру! (Я никогда не стану женщиной того, кто не может сам добыть мамонта!) - Хы, - задумался Тых-тых и вышел из пещеры под озадаченный взгляд Рару. К вечеру вернулись Риру и Тох-тох. Риру легко шагала, что-то радостно напевая. Возможно, это была свадебная песня. Тох-тох шел следом, таща на своем горбу огромную корзину. Риру и Тох-тох разместились у входа и начали сортировать принесенную еду. Вскоре появилась Рару. С мамонтом сегодня не повезло - он убежал в степь. Она устало опустилась на землю. Неожиданно послышался громкий шум, и появился Тых-тых. За собой он тащил мамонта. Рару ахнула и поднялась с земли. Тых-тых подошел к Рару, схватил ее в охапку, впился ей в губы, взвалил свою женщину на плечо и потащил ее в пещеру, волоча за собой мамонта.

Появление морали исследователи ее истории связывают с первобытно-общинным строем. Однако в их размышлениях существуют некоторые расхождения. Одни исследователи считают, что моральные нормы появились на заре этого строя, другие - на стадии его упадка. Тем не ме­нее, можно с уверенностью сказать, что мораль возникла в процессе развития первобытного об­щества из-за жизненной необходимости упорядочения коллективных, общественных отноше­ний, благодаря чему обеспечивалась выживаемость людей в условиях слабо развитых произво­дительных сил и почти полной зависимости существования человека и человеческих общностей от природных сил.

Первоначальной формой выражения нравственных принципов и норм были обычаи. Именно они, будучи способами поведения, принятыми в определенной человеческой общности в перво­бытную эпоху, являлись главными регуляторами поведения людей в отношении членов семьи, рода, племени и инородцев. В основе первобытных обычаев лежали запреты (табу) и ограниче­ния. На подчинение им было ориентировано воспитание, которое начиналось с раннего детства и заканчивалось половозрастной зрелостью. При этом подчинение обычаям было безоговороч­ным. Несоблюдение табу наказывалось. Бывало и так, что человек, осознавший греховность и виновность в нарушении первобытной нравственности, кончал жизнь самоубийством. Господ­ство обычаев в нравственных взаимоотношениях сдерживало моральный выбор и нравственное совершенствование индивида.

Принимая устойчивый нравоучительный характер, обычай приобретал силу традиции, т.е. он передавался из поколения в поколение и осуществлялся по принципам "так было всегда, так не­обходимо поступать и нам"; "так делали наши деды и отцы, будем так делать и мы".

Своеобразной формой выражения и способом межпоколенной ретрансляции нравственных норм являлись обряды. Они проявляли заложенный в обычаях нравственный смысл в символи­ческих, условных формах: театрализованных действиях, танцах, песнях, аллегориях. Ими сопро­вождались различные стороны жизнедеятельности людей: семейная, хозяйственная, обществен­ная. Многие из них оказались столь живучими, что в первозданном, языческом, виде дошли до наших времен. В классовых обществах обряды стали сопровождать официальные, государствен­ные мероприятия в виде праздничных элементов, придворных, воинских и дипломатических ри­туалов. Нравственно-воспитательную ретрансляционную функцию выполняли и различные жанры народного фольклора, в частности сказки, пословицы, поговорки, игры.

Вместе с обычаями, обрядами и традициями в первобытном обществе зарождались и утверж­дались нравственные принципы, нормы, впоследствии приобретшие общечеловеческий харак­тер. В их числе: культ предков, почитание старших, коллективизм, выражавшийся в тесном трудовом взаимодействии и взаимопомощи, патриотизм.

Во взаимоотношениях людей первобытного общества важную роль играло общественное мнение, а также воля вождя племени, главы рода и семьи. В это время, пожалуй, как никогда тор­жествовала социальная справедливость. Правда, носила она жесткий уравнительный характер. Все это давало повод многим философам, осмысливающим характер отношений при родоплеменном строе, считать его "золотым веком" в развитии человечества. Рассматривая первобыт­ные нравы с позитивной точки зрения, было бы неправильным их идеализировать. Хотя бы с той позиции, что многие нравственные нормы бытовали лишь в рамках рода, племени, семьи, но не адресовались инородцам, с которыми велась борьба за лучшие для существования природные ус­ловия и угодья. Эта борьба была жесткой и беспощадной. В первобытнообщинный период, как, впрочем, и в последующие времена, человек был не избавлен от многих присущих ему природ­ных, в том числе и животных, инстинктов (разрушения, агрессии, эгоизма ит.д.).

Проблемы происхождения человека и возникновение общества

Происхождение человека за «давностию лет» всегда останется материалом для сотен гипотез. Большую часть пищи для них дает археология. Находка любого элемента останков, будь то зуб или фрагмент челюсти – обязательно примеривали к обезьянам. И если не подходило, то уже и есть первый человек. Так примерно идентифицировали рамапитека – самого древнего (около 9 млн лет назад) условного человека. Однако же доказательств еще нет. И общепринятым фактом эта гипотеза не стала.

Тем не менее, современная наука дает представление о логической цепочке происхождения человека.

Считается, что линия человека отделилась от общего с обезьянами ствола не ранее 10 и не позднее 6 млн лет назад. Первые представители рода Homo появились около 2 млн лет, а современный человек – не позднее 50 тыс. лет назад. Древнейшие следы трудовой деятельности датируются 2,5 – 2,8 млн лет. Многие популяции человека разумного не сменяли друг друга последовательно, а жили одновременно, ведя борьбу за существование и уничтожая более слабых.

В эволюции человека (Homo) различают три этапа (кроме того, некоторые ученые выделяют в отдельный вид еще и вид Homo habilis – человек умелый):

1. Древнейшие люди, к которым относятся питекантроп, синантроп и гейдельбергский человек (вид человек прямоходящий – Homo erectus).

2. Древние люди – неандертальцы (некоторые исследователи считают их первыми представителями вида человек разумный – Homo sapiens).

3. Современные (новые) люди, включающие ископаемых кроманьонцев и современных людей (вид человек разумный – Homo sapiens).

Таким образом следующий после австралопитеков в эволюционной лестнице – уже «первый человек», первый представитель рода Ноmo. Это человек умелый (Homo habilis). В 1960 г. английский антрополог Луис Лики нашел в ущелье Олдувай в Танзании рядом с останками «человека умелого» самые древние орудия, созданные человеческими руками. Надо сказать, что даже примитивный каменный топор выглядит рядом с ними так же, как электрическая пила рядом с каменным топором. Эти орудия – всего лишь расколотая под определенным углом слегка заостренная галька. Возраст «олдувайской галечной культуры», как ее назвали ученые, – около 2,5 миллионов лет.

Человек делал открытия и создавал орудия труда, а эти орудия изменяли самого человека, оказывали решающее влияние на его эволюцию. Например, использование огня позволило коренным образом «облегчить» череп человека, уменьшить его вес. Приготовленная на огне пища в отличие от сырой не требовала таких мощных мышц для ее пережевывания, а более слабым мышцам для закрепления на черепе уже не требовался теменной гребень. Племена, изготовлявшие лучшие орудия, побеждали отстающие в своем развитии племена и вытесняли их в бесплодную местность. Изготовление более совершенных орудий усложняло внутренние взаимоотношения в племени, требовало большего развития и объема мозга. Галечные орудия «человека умелого» постепенно сменились ручными рубилами (камни, оббитые с двух сторон), а затем скребками и наконечниками.

Другая ветвь эволюции рода Ноmо, стоящая, по оценкам биологов, выше «человека умелого» – человек прямоходящий (Ноmo erectus). Эти люди жили 2 млн – 500 тыс. лет назад. К этому виду относят питекантропа (по-латыни – «обезьяночеловека»), синантропа («китайского человека» – его останки были найдены в Китае) и некоторые другие подвиды.

Питекантроп – «обезьяночеловек». Останки были обнаружены сначала на о. Ява в 1891 г. Е. Дюбуа, а затем в ряде других мест. Питекантропы ходили на двух ногах, объем мозга у них увеличился. Низкий лоб, мощные надбровные дуги, полусогнутое тело с обильным волосяным покровом – все это указывало на их недавнее (обезьянье) прошлое.

Синантроп, останки которого найдены в 1927–1937 гг. в пещере близ Пекина, во многом сходен с питекантропом, это географический вариант человека прямоходящего. Их часто называют обезьянолюдьми. «Человек прямоходящий» уже не бежал в панике от огня, как все остальные звери, а сам разводил его (впрочем, есть предположение, что и «человек умелый» уже поддерживал огонь в тлеющих пнях и термитниках); не только раскалывал, но и обтесывал камни, в качестве посуды использовал обработанные черепа антилоп. Одеждой «человеку умелому», видимо, служили шкуры убитых зверей. Правая рука его была более развита, чем левая. Вероятно, он владел примитивной членораздельной речью. Пожалуй, издалека его можно было бы принять за современного человека.

Основным фактором эволюции древнейших людей был естественный отбор. Древние люди характеризуют следующий этап антропогенеза, когда в эволюции начинают играть роль и социальные факторы: трудовая деятельность в группах, которыми они жили, совместная борьба за жизнь и развитие интеллекта. К ним относятся неандертальцы, останки которых были обнаружены в Европе, Азии, Африке. Свое название они получили по месту первой находки в долине р. Неандер (Германия).

200–35 тыс. лет назад в пещерах неандертальцы постоянно поддерживали огонь и одевались в шкуры. Орудия труда неандертальцев много совершеннее и имеют некоторую специализацию: ножи, скребла, ударные орудия. Форма челюсти свидетельствовала о членораздельной речи. Неандертальцы жили группами по 50–100 человек. Мужчины коллективно охотились, женщины и дети собирали съедобные корни и плоды, старики изготавливали орудия. Последние неандертальцы жили среди первых современных людей, а затем были ими окончательно вытеснены. Часть ученых считают неандертальцев тупиковой ветвью эволюции гоминид, не участвовавшей в формировании современного человека.

Возникновение людей современного физического типа произошло относительно недавно, около 50 тыс. лет назад. Их останки найдены в Европе, Азии, Африке и Австралии. В гроте Кроманьон (Франция) было обнаружено сразу несколько скелетов ископаемых людей современного типа, которых и назвали кроманьонцами. Они обладали всем комплексом физических особенностей, который характеризует современного человека: членораздельная речь, на что указывал развитый подбородочный выступ; строительство жилищ, первые зачатки искусства (наскальные рисунки), одежда, украшения, совершенные костяные и каменные орудия труда, первые прирученные животные – все свидетельствует о том, что это настоящий человек, окончательно обособившийся от своих звероподобных предков. Кроманьонцы и современные люди образуют один вид – Homo sapiens – человек разумный; этот вид сформировался не позднее 100–40 тыс. лет тому назад.

В эволюции кроманьонцев большое значение имели социальные факторы, неизмеримо выросла роль воспитания, передачи опыта. Сегодня большинство ученых придерживаются теории африканского происхождения человека и считают, что будущий победитель в эволюционной гонке возник на юго-востоке Африки около 200 тыс. лет назад и расселился оттуда по всей планете. Раз человек вышел из Африки, то, казалось бы, само собой разумеется, что наши дальние африканские прародители были похожи на современных жителей этого континента. Однако некоторые исследователи считают, что первые люди, появившиеся в Африке, были ближе к монголоидам.

Монголоидная раса имеет ряд архаичных черт, в частности в строении зубов, которые характерны для неандертальцев и Homo erectus (человека прямоходящего). Популяции монголоидного типа обладают высокой адаптивностью к различным условиям обитания, от арктической тундры до экваториальных влажных лесов, тогда как у детей негроидной расы в высоких широтах при недостатке витамина D быстро возникают заболевания костей, рахит, т. е. они специализированы к условиям высокой инсоляции. Если бы первые люди были подобны современным африканцам, то сомнительно, что они смогли бы успешно осуществить миграции по всему земному шару. Однако эта точка зрения оспаривается большинством антропологов.

Концепции африканского происхождения противопоставляется концепция мультирегионального происхождения, предполагающая, что наш предковый вид Homo erectus превратился в Homo sapiens в различных точках земного шара независимо.

Homo erectus появился в Африке около 1,8 млн лет назад. Он изготавливал каменные орудия, найденные палеонтологами, и, возможно, более совершенные орудия из бамбука. Однако от бамбука через миллионы лет не остается следов. За несколько сотен тысяч лет Homo erectus распространился сначала по среднему Востоку, затем в Европу и до Тихого океана.

Формирование человека разумного на базе питекантропа привело к сосуществованию поздних форм неандертальцев и зарождающихся пока малочисленных групп современных людей на протяжении нескольких тысяч лет. Процесс вытеснения старого вида новым был довольно длительным, а следовательно, и сложным.

В эволюции человека – антропогенезе – важнейшая роль принадлежит не только биологическим факторам (изменчивость, наследственность, отбор), но и социальным (речь, накопленный опыт трудовой деятельности и общественного поведения). Особенности человека, обусловленные социальными факторами, не фиксируются генетически и передаются не по наследству, а в процессе воспитания и обучения. На первых этапах эволюции решающее значение имел отбор на большую приспособляемость к быстроменяющимся обстоятельствам.

Однако впоследствии способность передавать из поколения в поколение генетические приобретения в виде разнообразной научно-технической и культурной информации стала играть все более важную роль, освобождая человека от жесткого контроля естественного отбора. Социальные закономерности приобрели большое значение в эволюции человека. Победителями в борьбе за существование оказывались не обязательно самые сильные, а те, кто сохранял слабых: детей – будущее популяции, стариков – хранителей информации о способах выжить (приемы охоты, изготовление орудий и т. п.).

Победа популяций в борьбе за существование обеспечивалась не только силой и разумом, но и способностью жертвовать собой во имя семьи, племени. Человек – общественное существо, отличительной чертой которого является сознание, сформировавшееся на основе коллективного труда.

В эволюции человека разумного социальные отношения играют все возрастающую роль. Для людей современных ведущими и определяющими стали общественно-трудовые отношения. В этом качественное своеобразие эволюции человека.

Культурогенез

В прошлом веке многие исследователи были убеждены в том, что культура возникла благодаря способности человека к труду и его умению создавать технические приспособления. В ХХ в. генезис культуры трактуется по-разному. К орудийно-трудовой концепции добавились многие другие – психологические, антропологические, символические, игровые...

Как в природном мире возник радикально новый феномен – культура? Что явилось истоком культуры? Рассмотрим основные версии происхождения культуры.

Согласно орудийно-трудовой концепции, внутри которой осмысливается генезис культуры, человек выделился из животного мира. Теория происхождения человека изложена Ф. Энгельсом в 1873–1876 гг. Она представлена в статье «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека». Энгельсу принадлежит классическая формула: «труд создал человека». Под трудом Энгельс понимал целесообразную деятельность, которая началась с изготовления орудий из камня, кости и дерева. По мнению К. Маркса и Ф.Энгельса, сознание возникло в результате труда. В процессе труда у людей возникла потребность что-то сказать друг другу. Так появилась речь как средство общения в совместной трудовой деятельности. Последствия этих предпосылок – возникновения процесса речи и труда – огромны. Дело не только в том, что обезьяна превратилась в человека. В свою очередь, деятельность человека оказалась огромным импульсом, приведшим к культурогенезу.

Согласно трудовой концепции антропо- и культурогенеза, обезьяны сообразили, что искусственные орудия гораздо эффективнее естественных. Тогда они стали создавать эти орудия и сообща трудиться. Появилась речь. Труд сотворил человека и культуру как способ его жизнедеятельности. Но для того, чтобы трудиться, важно обладать сознанием. Неплохо также для этой цели жить в группе и общаться в процессе приобретения трудовых навыков.

Многие европейские философы и культурологи усматривают источник культуры в способности человека к игровой деятельности. Игра в этом смысле оказывается предпосылкой происхождения культуры. Различные версии такой концепции находим в творчестве Г. Гадамера, Е. Финка, Й. Хейзинги.

В частности, голландский историк культуры Й. Хейзинга в книге «Homo Ludens» отмечал, что многие животные любят играть. По его мнению, если проанализировать любую человеческую деятельность до самых пределов нашего познания, она покажется не более чем игрой. Вот почему автор считает, что человеческая культура возникает и развертывается в игре. Сама культура носит игровой характер. Игра рассматривается не как биологическая функция, а как явление культуры и анализируется на языке культурологического мышления.

Символическая концепция предполагает, что он был природно инстинктуально глух и слеп...Человек как биологическое существо оказался обреченным на вымирание, ибо инстинкты в нем были слабо развиты еще до появления социальной истории. Не только как представитель общества он был приговорен к поискам экстремальных способов выживания, но и как животное. Однако природа способна предложить каждому живому виду множество шансов. Оказался такой шанс и у человека. Не имея четкой инстинктуальной программы, не ведая, как вести себя в конкретных природных условиях с пользой для себя, человек бессознательно стал присматриваться к другим животным, более прочно укорененным в природе. Он как бы вышел за рамки видовой программы. В этом проявилась присущая ему «особость»; ведь многие другие существа не сумели преодолеть собственную природную ограниченность и вымерли.

Но чтобы подражать животным, нужны какие-то проблески сознания? Нет, вовсе не нужны. Способность к подражанию не исключительна. Этот дар есть у обезьяны, у попугая... Однако в сочетании с ослабленной инстинктивной программой склонность к подражанию имела далеко идущие последствия. Она изменила сам способ человеческого существования. Стало быть, для обнаружения специфичности человека как живого существа важна не человеческая природа сама по себе, а формы его бытия. Итак, человек неосознанно подражал животным. Это было заложено в инстинкте, но оказалось спасительным свойством. Превращаясь как бы то в одно, то в другое существо, он в результате не только устоял, но постепенно выработал определенную систему ориентиров, которые надстраивались над инстинктами, по-своему дополняя их. Дефект постепенно превращался в известное достоинство, в самостоятельное и оригинальное средство приспособления к окружающей среде.

Концепция символического, игрового приспособления к природному миру разработана в трудах Э. Кассирера. Отметим также, что социокультурная ориентация философии обострила интерес к категории символа, символического. Символическое стало фундаментальным.

Таким образом, у нас есть все основания считать человека «незавершенным животным». Вовсе не через наследование благоприобретенных признаков он оторвался от животного царства. Для антропологии ум и все, что его занимает, относится к области культуры. Культура же не наследуется генетически.

Классификация первобытной культуры

Существует два основных способа классификации первобытной исторической эпохи.

В основу первого способа положен характер отношений между людьми в человеческих сообществах. По этому признаку выделяют три этапа развития первобытного общества.

1. Эпоха первобытного человеческого стада. Люди живут стадами, напоминающими сообщества животных и насчитывающими 20–30 взрослых особей. Половые отношения в стаде беспорядочны и не регулируются никакими правилами (так называемый промискуитет). Используются сначала каменные и деревянные орудия, орудия из кости, в конце периода, вероятно, возникают простейшие составные орудия (деревянные копья с каменными наконечниками). Основной тип хозяйственной деятельности – собирательство, которое постепенно дополняется охотой. Древнейшие и древние люди от австралопитеков до неандертальцев жили в условиях первобытного стада, переход к следующей фазе произошел у кроманьонцев.

2. Эпоха первобытной родовой общины или эпоха родового строя. Люди организованы в племена и роды. Основным типом хозяйственной деятельности становится охота и рыболовство. Охотничье хозяйство проходит две стадии развития: до изобретения лука со стрелами (на этой стадии развития остановились современные австралийские аборигены) и после изобретения лука. В конце периода происходит так называемая неолитическая революция: изобретение керамики и гончарного круга, переход к скотоводству, земледелию и выделение ремесла как особой формы профессиональной деятельности.

3. Эпоха разложения родовой общины. На смену родоплеменной организации общества постепенно приходит классовая структура. В результате появления устойчивого прибавочного продукта начинают формироваться классы рабов и рабовладельцев и орган классового господства – государство. В это время начинается изготовление орудий из мягких металлов (олово, медь), позже – из железа.

Вторая периодизация общественного развития базируется на другом признаке – характере орудий труда. При этом также выделяются три главных периода развития первобытного общества.

1. Каменный век. В рамках этой гигантской эпохи (более 2 млн лет) в свою очередь выделяют три периода:

а) палеолит или древнекаменный век, который опять же разделяется на ранний (нижний) палеолит – от 2 млн до 40 тыс. лет назад – и поздний (верхний) палеолит – от 40 до 12 тыс. лет до н. э.;

б) мезолит или среднекаменный век – от 12 до 5 тыс. лет до н. э.;

в) неолит или новокаменный век – от 5 до 3 тыс. лет до н. э.

Следует отметить, что отдельные племена и сейчас сохраняют культуру времен мезолита и неолита. Людей, живущих на уровне палеолита, в настоящее время не существует – так же, как нет и людей более ранних антропологических типов, чем кроманьонский.

2. Бронзовый век – с конца 3 тысячелетия до начала 1 тысячелетия до н. э.

3. Железный век – с начала 1 тысячелетия до н. э.

Синкретичный характер первобытной культуры

Заметнейшим явлением первобытной культуры является синкретизм – единство человека, общества, природы. Синкретизм – идентификация человека с природой в целом, либо с чем-либо частным в природе.

Расчленяя духовную жизнь первобытного общества, анализируя отдельные ее формы, не следует забывать о том, что мы имеем дело с явлением, представляющим собою в действительности нечто цельное, находящееся лишь в самом начале процесса расслоения на отдельные сферы общественного сознания – формирующуюся науку, этику, искусство, наконец, религию. Изучение отдельных граней этого многогранного феномена, конечно, необходимый этап, условие его научного познания. Однако адекватное понимание духовной жизни первобытного общества нуждается не только в анализе, но и в синтезе, который показал бы ее как единую и цельную систему.

Сложность первобытного общественного сознания как объекта исследования и вместе с тем его специфика во многом связаны с присущим ему синкретизмом.

Характерная особенность первобытного общественного сознания состоит в теснейшей связи религии с другими его формами, в том, что религия пронизывает собою все мировоззрение эпохи, являясь как бы его оживотворяющим центром.

Понятие первобытного синкретизма не ново, им давно пользуются, но в него не всегда вкладывается одно и то же содержание. Так, следуя А. Н. Веселовскому, под синкретизмом первобытного искусства обычно понимают слитность, нерасчлененность основных форм художественного творчества – изобразительного искусства, драмы, музыки и т. д. Первобытное искусство обнаруживает органическую связь первобытного художественного творчества с жизнью общества, его трудовой и обрядово-религиозной деятельностью, социальную обусловленность и социальную функцию первобытного искусства. То же относится и к другим формам первобытного общественного сознания.

Эволюция культуры, подобно эволюции в природе, – при всей условности этой аналогии, ибо процессы в природе и обществе далеко не однозначны, – в известной мере сводится к дифференциации, расчленению первоначально интегрированных форм, или «синтетических типов», совмещающих в себе свойства и функции, обособившиеся в ходе эволюции.

Понятию первобытного синкретизма близко понятие интегрированности первобытной культуры. Наиболее яркое проявление этого феномена видится в культуре аборигенов Австралии. При этом высказывается предположение, что это свойство культуры находится в обратной связи с развитием материальной оснащенности общества. Чем более развито общество в материально-техническом отношении, тем менее интегрирована его культура. Степень интегрированности культуры является объективным показателем относительного развития общества.

Синкретизм форм общественного сознания – не механическое их соединение, а органическое единство, следовательно, особое качественное их состояние. Здесь целое не сводимо к сумме своих частей. Религия, искусство, этика, преднаука выступают как различные стороны недифференцированного или слабо дифференцированного целостного явления.

Олицетворением целостного, синкретического сознания, воплощением многообразных функций, связанных с высшими проявлениями духовной жизни, выступает Орфей, мифический поэт, музыкант, мистагог (учредитель мистерий), истолкователь воли богов и жрец. Его насильственная смерть и воскресение вносят в его образ черты древнего пророка и шамана, причастного архаическим ритуалам, магии смерти и возрождения природы – не случайно он зачаровывал животных звуками своей лиры.

Первобытная мораль

Изучение духовной культуры древних людей наталкивается на серьезные препятствия, т. к. их мысли и настроения не были каким-либо способом отражены в записях (письменность еще не изобретена), и кажется непонятным, как вообще можно изучать этот круг явлений. Однако наука нашла выход из такой ситуации путем сочетания двух методов исследования. Во-первых, изучаются живущие ныне племена дикарей, которые по своему уровню развития напоминают первобытных людей. Во-вторых, духовный мир первобытного человека можно частично реконструировать путем изучения дошедших до нас следов его материальной культуры: орудий труда, жилищ, захоронений, предметов быта и религиозного культа, произведений искусства.

Именно таким образом археологи установили, что у неандертальцев имелись зачатки идеологических представлений. Известно несколько десятков находок скелетов неандертальцев, расположенных таким образом, что не возникает сомнений: это регулярные, сознательно сделанные захоронения. Умершего клали на бок, в позе спящего, ориентируя его тело в направлении с востока на запад. Рядом с телом укладывались различные предметы – например, орудия труда. Вокруг тела мальчика-неандертальца из пещеры Тешик-Таш в Узбекистане были уложены веером рожки горного козлика киика. Само стремление похоронить умершего (полностью чуждое животным) свидетельствует о возникновении простейших представлений о мире и месте человека в нем. Специалисты высказывают в этой связи ряд предположений. Обряд похорон мог быть связан с тем, что смерть считали временным явлением (подобно сну), что стремились предотвратить поедание покойных, что стремились одновременно избавиться от мертвого тела и сохранить его вблизи от места обитания племени. Ориентация тела в пространстве доказывает, что уже производились наблюдения за движением солнца по небосклону. Какую-то смысловую нагрузку, связанную с пониманием сущности жизни и смерти, несут предметы, которые были уложены рядом с покойным. Уже в пещерах неандертальцев найдены захоронения костей бурого медведя и другие предметы, позволяющие высказать догадку о существовании простейших религиозных культов (например, культа медведя). В то же время можно с уверенностью сказать, что у неандертальца не было сколь-нибудь развитых религиозных представлений. До сих пор на Земле сохранились отдельные племена, у которых только начали возникать простейшие элементы религии и искусства.

Духовный мир древних кроманьонцев может быть изучен гораздо более подробно благодаря этнографическим материалам, т. е. путем наблюдения за современными племенами, находящимися на низком уровне развития. Анализ этих материалов дает возможность с высокой степенью достоверности восстановить нравственные, религиозные и эстетические взгляды первобытного человека.

Современные этнографические наблюдения достоверно подтверждают, что мораль (нравственность) – самая древняя форма общественного сознания. Известны современные племена, у которых только начинают складываться религиозные представления и искусство, однако у всех без исключения диких народов имеется хорошо развитая система моральных норм, правил поведения. Чем это можно объяснить?

Начиная с глубокой древности, мораль выполняла важнейшую роль в жизни общества. Все предписания морали направлены на разрешение противоречий, которые возникают между отдельной личностью и группами людей – родом, племенем, классом, народом, государством, профессиональным сообществом и т. п. Мораль требует от человека действовать в интересах группы, коллектива, а не в своих личных, корыстных интересах. Острее всего для первобытных людей стояла проблема питания. Так как прокормиться, например, охотой могли далеко не все члены сообщества (дети, старики, женщины обычно не охотились), то племена выработали специфические моральные нормы – правила дележа охотничьей добычи, выгодные не одним охотникам, а всем членам этого племени. Так, древнейшим принципом распределения пищи, отмеченным у аборигенов Австралии, бушменов, огнеземельцев и других примитивных охотничье-рыболовецких племен, был ее раздел между присутствующими, причем даже самый удачливый охотник получал не больше других сородичей. У племен Юго-Восточной Австралии человек, убивший кенгуру, не имел на него никаких особых прав, и при разделе ему доставалась едва ли не самая худшая часть мяса. У бушменов все члены группы имеют право на долю в охотничьей добыче каждого. У огнеземельцев вся жизнь общины была пронизана принципом коллективизма, коллективного потребления: Чарльз Дарвин во время путешествия на «Бигле» был свидетелем случая, когда группа островитян, получив в подарок кусок холста, разодрала его на равные части, чтобы каждый мог получить свою долю.

Коллективизм в потреблении был не просто автоматическим результатом коллективного производства, а необходимым условием выживания при низкой производительности труда и нехватке пищи. Некоторые антропологи считают, что вымирание неандертальцев произошло из-за слабого развития у них моральных норм: недостаточная забота отдельного человека о благе всего племени делала последнее менее жизнеспособным, чем племена кроманьонцев. По-видимому, племя кроманьонцев более эффективно регулировало потребление в интересах всех сородичей и не допускало такого положения, при котором одни бы благоденствовали, а другие испытывали лишения. Причем в ходе распределения благ учитывались не только различия по полу и возрасту, но и высшие интересы коллектива в целом. Так, в тяжелой борьбе с природой судьба общины обычно зависела от выносливости взрослых охотников, и в случае необходимости, при чрезвычайных обстоятельствах, охотники получали последние куски пищи.

На вопрос о том, существуют ли в первобытном обществе нормы поведения, которые поддерживаются исключительно силой общественного мнения, можно дать только утвердительный ответ. Присущи людям первобытного общества и чувства долга, чести и совести. Таким образом, в первобытном обществе существовали чисто моральные нормы, а тем самым и мораль в точном смысле этого слова. Однако наряду с нормами, соблюдение которых обеспечивалось лишь силой общественного мнения, существовали и иные нормы. Были среди них и такие, за нарушение которых общество жестоко карало своих членов, нередко даже лишало их жизни. Эти нормы известны под названием табу.

Этнологи давно уже выделили эти нормы из всего огромного многообразия правил поведения, существовавших в первобытном обществе. Исследователи давно заподозрили, что именно в такой форме возникли самые древние из всех существующих человеческих поведенческих норм.

Табу – норма не позитивная, а негативная. Она не предписывает совершение каких-либо действий, а напротив запрещает определенные действия. Суть табу – в запрете. Термин табу применяется прежде всего для обозначения особого рода запретов совершать определенные действия и самих этих запретных действий. Первоначально табу и представляли собой лишь запреты. Не все табу-запреты регулировали отношения людей в обществе, т. е. были нормами поведения. Но именно в табу – нормах поведения, поведенческих табу, все особенности табу-запретов проявлялись наиболее отчетливо. Они были исходной, первоначальной формой табу. В дальнейшем речь пойдет исключительно о них.

Если всякое поведенческое табу есть запрет, то не всякая норма поведения, состоящая в запрете тех или иных действий, есть табу. Табу – запрет особого рода, включающий в себя три основных компонента.

Первый компонент – глубокое убеждение коллектива в том, что если кто-то из его членов совершит определенные действия, то это неизбежно навлечет не только на него, но и на весь коллектив опасность, возможно, даже приведет к гибели всех. При этом люди не могут сказать ничего определенного ни о природе этой опасности, ни о том, почему и каким образом данные действия влекут ее за собой. Им известно только, что пока люди воздерживаются от запретных действий, эта опасность остается скрытой; когда же они их совершают, опасность автоматически из потенциальной превращается в реальную и угрожает всем. В силу этого они рассматривают человека, совершающего такого рода действия, одновременно и как находящегося в опасности, и как представляющего опасность для коллектива.

Второй компонент – чувство страха или ужаса перед неведомой опасностью, которую навлекают некоторые действия людей на коллектив, и тем самым страха перед этими действиями.

Третий компонент – собственно запрет, норма. Наличие запрета свидетельствует о том, что ни веры в опасность, навлекаемую данными актами поведения человека, ни ужаса перед ней не было достаточно для того, чтобы отвратить людей от совершения опасных действий. Отсюда следует, что эти действия были чем-то притягательны для людей, что имелись какие-то достаточно могущественные силы, которые толкали человека к их совершению.

Поскольку действия того или иного члена общества представляли опасность не только для него самого, но и для коллектива в целом, последний должен был принимать меры, чтобы заставить всех своих членов воздерживаться от них, и наказать тех, кто с этим требованием не считался. Опасные действия становились запретными.

Таким образом, табу представляли собой нормы поведения, как бы извне навязанные обществу какой-то посторонней, внешней силой, с которой невозможно было не считаться. На эту особенность табу давно уже обратили внимание некоторые исследователи. Именно такой характер и должны были иметь первые нормы поведения, возникшие как средства нейтрализации опасности, которую представлял для формирующегося человеческого общества зоологический индивидуализм. При таком подходе становится понятнее природа силы, толкавшей людей к опасным действиям. Этой силой была власть биологических инстинктов.

На основе анализа этнографических данных многие исследователи пришли к выводу, что табу первоначально возникли как средства подавления животных инстинктов, предотвращения опасности, угрожавшей человеческому коллективу со стороны животного эгоизма. В подавлении и регулировании биологических инстинктов и заключается, по их мнению, сущность морали. Запреты, налагаемые на естественные инстинкты, должны были впервые появиться в прямой и категоричной форме. Они должны были быть навязаны человеку как неотвратимая необходимость. Табу как раз и являются теми первыми, навязанными человеку как неотвратимая необходимость, запретами. В дальнейшем развитии первобытного общества из табуитета выросла подлинная мораль, которая постепенно стала господствующей.

В раннепервобытной общине господствовало распределение, которое нередко именуют уравнительным. Однако оно не предполагало распределения продукта между членами общины поровну, хотя это и могло иметь место. Суть этой формы распределения заключалась в том, что человек имел право на долю продукта (прежде всего пищи), добытого членами его общины, исключительно лишь в силу принадлежности к ней. Никаких других оснований не требовалось. Не имело значения, участвовал ли тот или иной человек в добывании данного продукта или не участвовал.

Что же касается размера получаемой доли, то она зависела, во-первых, от общего объема продукта, во-вторых, от потребностей данного индивида. Когда продукта было много, каждый получал столько, сколько хотел. Но и в период, когда продукта было недостаточно для полного удовлетворения нужд членов общины, он все равно распределялся в соответствии с реальными потребностями индивидов. Например, взрослые мужчины, занятые тяжелым физическим трудом, требовавшим значительных затрат энергии, получали больше пищи, чем женщины и дети. В раннепервобытной общине распределение осуществлялось в соответствии с потребностями.

Описанные выше отношения распределения были не чем иным, как отношениями собственности, причем собственности общинной, общественной. Именно потому, что вся пища совершенно независимо от того, кто ее добыл, принадлежала всем членам раннепервобытной общины вместе взятым, каждый член этой общины имел право на определенную ее долю. И общинной собственностью на этой стадии была не только пища, но и все вообще предметы потребления и средства производства.

Раннепервобытная община являлась подлинным коллективом, настоящей коммуной. В ней действовал принцип: от каждого по способностям, каждому по потребностям. Соответственно отношения собственности и распределения в этой общине могут быть названы первобытно-коммунистическими, или коммуналистическими. Раннепервобытное общество было обществом первобытно-коммунистическим, или коммуналистическим.

Отношения собственности имеют бытие в двух видах. Один вид – экономические отношения собственности, существующие в форме отношений распределения и обмена. В обществе с государством экономические отношения собственности закрепляются в праве, в котором выражается воля государства. Так возникают правовые, юридические отношения собственности.

Таким образом, и в раннепервобытном обществе существовали не только экономические отношения собственности, но и волевые. Но если в обществе с государством волевые отношения собственности были правовыми, юридическими, то в раннепервобытном обществе – моральными. В раннем первобытном обществе социально-экономические отношения определяли волю отдельных людей через общественную волю, мораль. Для людей раннепервобытного общества дележ продукта в масштабах общества, т. е. общины, выступал прежде всего как требование морали и осознавался как норма морали, а не как насущная экономическая необходимость, каковой в реальности он был.

Важнейшая особенность первобытной морали заключалось в том, что обе эти формы общественной воли регулировали отношения только между членами того или иного социоисторического организма. Каждая община имела собственную волю, нормы которой распространялись исключительно на ее членов. На человека, не входившего в состав данной общины, не распространялось действие ни негативных, ни позитивных норм, существовавших в данном социоисторическом организме. Что позволено по отношению к чужеродцам, то нетерпимо по отношению к сородичам. Один и тот же способ поведения может представиться то дозволенным и даже заслуживающим похвал, то запрещенным и позорным... Тот, кто нарушает обычаи, тем самым обнаруживает злую волю по отношению к сородичам и должен быть поэтому извергнут из своей среды. Те же самые действия, совершенные над иностранцами, над лицами, стоящими вне группы, теряют всякую нравственную квалификацию, они не считаются ни дозволенными, ни запрещенными, или, вернее, интерес группы придает им ту или другую природу.

Так как нормы, действовавшие внутри коллективов, не распространялись на отношения между членами разных общин, то последние могли носить разный характер. Соседи могли сотрудничать. Но между ними могли возникать и конфликты. Причиной конфликтов чаще всего был ущерб, который был нанесен члену или членам одного рода, а тем самым и этому роду, членом или членами другого. Этот ущерб мог носить различный характер: ранение, убийство, изнасилование или похищение женщины – члена рода или жены члена рода, похищение вещей и т. п.

Ущерб, нанесенный члену рода, затрагивал весь род. Причинение ущерба члену рода означало нанесение обиды не только ему, но и всему его роду. Обида и чувство обиды порождало вражду. Обиженный род должен был реагировать на нанесенный ему ущерб. Ответ мог быть только один – роду обидчика или обидчиков следовало нанести не меньший ущерб. Убийство члена рода могло быть возмещено лишь убийством, не обязательно самого убийцы, но непременно одного из членов его рода. Кровная месть возникла как явление межсоциорное. Внутри раннепервобытной общины кровной мести не могло быть в принципе. Когда один член рода убивал другого его члена, роду, безусловно, наносился ущерб. Но убить убийцу означало нанести роду еще один такой же ущерб. Убийство члена рода обидчика могло быть воздаянием не только за убийство, но и за другие тяжкие виды ущерба.

Кровная месть и вообще нанесение ответного ущерба на той стадии было суровой необходимостью. Ведь когда община теряла человека, то изменялось соотношение сил в пользу той общины, члены которой совершили убийство. Оставление убийства безнаказанным открывало путь к новым, такого же рода действиям, что в конце концов могло привести к гибели общины, не нашедшей силы для ответного удара. Уничтожение члена общины обидчика, во-первых, восстанавливало баланс сил, во-вторых, являлось предупреждением всем соседям, что смерть члена данной общины не может оставаться безнаказанной. Виновные неотвратимо понесут наказание, а стало быть, и потери.

Кровная месть могла вызвать ответную кровную месть и положить начало бесконечной череде убийств, которая в свою очередь могла привести к гибели обоих враждующих коллективов. Возникла необходимость установления каких-то правил, которые регулировали бы конфликты между коллективами. В результате возник знаменитый принцип, который известен под названием талиона (от лат. talioni – возмездие). Он заключался в том, что ответный ущерб должен быть равен инициальному ущербу: око за око, зуб за зуб, смерть за смерть. В таком случае конфликт считался исчерпанным, вражде приходил конец. Теперь потерпевшая сторона не имела права на возмездие. Если же она пыталась совершить ответные действия, то развертывался новый конфликт, снова возникала вражда.

Так начало одновременно формироваться и понятие, и чувство справедливости. Когда одна сторона нанесла ущерб другой, произошло нарушение справедливости. Справедливость должна быть восстановлена. Самый первый способ ее восстановления – нанесение обидчику или обидчикам адекватного ущерба. Понятие справедливости было важнейшим в обычном праве. Оттуда оно перешло в право, где сохранило свое значение. Как известно, латинское слово «юстиция» (justitia) означает справедливость. Возникнув в сфере обычного права, понятие справедливости затем вошло и в число категорий морали.

На самом раннем этапе развития первобытного общества, пришедшего на смену формирующемуся обществу (праобществу), социоисторическими организмами были роды, которые одновременно являлись и общинами. Эти роды-общины и стали субъектами обычного права.

Когда возник брак между индивидами, род и община перестали совпадать. В состав общины теперь стали входить члены по крайней мере двух разных родов. Но ядро каждой общины на стадии раннего первобытного общества состояло из ядра одного и только одного рода. В этом смысле община была родовой, а род может быть охарактеризован как локализованный.

С расщеплением рода и общины, общины, теперь уже не совпадающие с родами, стали социоисторическими организмами. Но роль субъектов обычного права при этом продолжали играть роды. Обычное право регулировало отношения прежде всего между родами и только через них между общинами, а не непосредственно между общинами. Силой, обеспечивавшей действие талиона, формально был род, но реально эту роль играло родовое ядро, которое на том этапе всегда входило в состав одной и только одной общины и составляло ее основу.

Вместе с усложнением всего общества постепенно усложнялись и моральные нормы. Появилась классовая, религиозная мораль, углублялись межнациональные различия в моральных нормах.

Религиозные представления в первобытном обществе

Религия возникает около 40 тысяч лет назад у людей кроманьонского типа. Отдельные религиозные представления были, возможно, и у неандертальцев, однако они вряд ли были оформлены в развитую мировоззренческую систему.

В настоящее время хорошо изучены четыре основных типа религиозных верований древнего человека: фетишизм, тотемизм, магия и анимизм. Это самые примитивные религиозные системы из когда-либо существовавших на Земле. Рассмотрим их подробнее.

Фетишизм – это поклонение различным неодушевленным предметам, которым приписываются сверхъестественные свойства: способность исцелять, помогать, предохранять от врагов. Типичными фетишами являются распространенные до сих пор у всех народов амулеты и талисманы. У древних людей считалось, например, что клык или коготь хищника может приносить удачу на охоте или предохранять от нападения дикого зверя. Объектами поклонения – фетишами – могут быть вообще любые предметы, как естественного происхождения, так и созданные человеком: камни, палки, деревья, произведения искусства. Формы почитания фетишей также разнообразны: от принесения им жертв до вколачивания в них гвоздя с целью причинить духу боль и вернее заставить исполнить адресованную ему просьбу. Элементы фетишистских культов сохранились в современных религиях – это, к примеру, поклонение черному камню в Мекке у мусульман, поклонение чудотворным иконам и святым мощам в христианстве.

Тотемизм – одна из наиболее ярких форм проявлений древней культуры. Сам термин тотем – заимствован из языка одного из североамериканских племен и означает вид животных или растений, являющийся символическим покровителем, а на более поздней стадии – прародителем группы кровных родственников. Тотемы олицетворяли связь человека с живой природой. Смысл тотемизма хорошо выражают африканские поговорки: «животное и человек – близнецы», «позади каждого человека – тотем».

К тотему относились как к доброму и заботливому предку и покровителю, который оберегает людей – своих родственников – от голода, холода, болезней и смерти. Первоначально тотемом считалось только настоящее животное, насекомое или растение. Затем достаточно было его более или менее реалистического изображения, а позже тотем мог обозначаться любым символом, словом или звуком. Каждый род носил имя своего тотема, но встречались и более цивилизованные тотемы. Например, все мужчины племени считали своим предком одно животное или растение, а женщины – другое.

Выбор тотемов зачастую связан с физико-географическим характером местности. Так, например, у многих племен Австралии в качестве тотемов выступают встречающиеся здесь кенгуру, страус эму, опоссум (крупная сумчатая крыса), дикая собака, ящерица, ворон, летучая мышь. В то же время в пустынных или полупустынных областях страны, где природные условия и животный мир скудны, тотемами становятся различные редкие насекомые и растения, которые больше в этом качестве нигде не встречаются.

Важно отметить, что тотем не обожествляется, его не наделяют свойствами и качествами бога, люди просто верят в свое родство с ним. Жители Южной и Юго-Восточной Австралии обращаются к тотему со словами «старший брат», или «наш отец». Близость между человеком и тотемом выражается прежде всего в запрете (табу) убивать и употреблять тотем в пищу. Однако при исполнении некоторых обрядов обычай предписывал съесть немного мяса тотема для укрепления магической (невидимой, сверхъестественной) связи с ним.

По мере исторического развития большинство народов утратило тотемические представления. Однако кое-где тотемизм проявил необычайную живучесть, например у австралийских аборигенов. Австралию вообще называют классической страной тотемизма. В обрядах австралийских племен огромную роль играют священные предметы – чуринги. Это каменные или деревянные пластины с нанесенными на них рисунками, обозначающими тот или иной тотем. По представлениям аборигенов чуринги хранят магическую силу предка-тотема. Они обеспечивают размножение зверей, могут быть вместилищем душ предков или новорожденных детей. Вера в связь чуринги с судьбой человека настолько сильна, что в случае ее разрушения человек нередко заболевал, а иногда и умирал.

В настоящее время многие австралийские племена, согнанные в колониальный период с обжитых территорий, стремятся вернуться к своим тотемическим святилищам, возродить на вновь обретенной земле предков древние обряды. «Наша племенная земля – наша мать, – утверждают аборигены. – В ней наши сновидения, наши тотемы».

Когда-то тотемизм был широко распространен в Индии. До сих пор у некоторых индийских племен, живущих изолированно в малодоступных горных и лесных районах и незнакомых с индуизмом, сохраняется деление на роды, носящие названия местных растений и животных. Их мифы изобилуют сюжетами о происхождении первых людей от различных животных, о чудесных превращениях людей в растения, зверей и птиц, о браках между людьми и животными.

Культ священных животных (коров, обезьян, слонов, крокодилов), часто имеющий тотемические корни, вошел и в индуизм. Главных богов индуисткого пантеона обязательно сопровождают священные животные. Так, спутником Шивы является бык, Ганеши, который представляется в образе слона, – крыса, Вишну – птица и т. д. Вероятно, это были тотемы древних родовых племенных групп.

Тотемические черты ясно видны в образах богов и героев в верованиях жителей Центральной и Южной Америки. Таковы Уицилопочтли – «колибри-левша» – верховное божество ацтеков, Кетсалькоатль – «змей, покрытый зелеными перьями» – одно из главных божеств индейцев, творец мира, создатель человека, владыка стихий.

В религиозных представлениях древних греков следы тотемизма хранят мифы о кентаврах, часто встречающиеся мотивы превращения людей в животных и растения.

С тотемическими представлениями связано особое отношение к различным диким и домашним животным. Так, у некоторых африканских народов и сегодня глубоким почитанием пользуются змеи, включая ядовитых, которым издавна приписывается сверхъестественная сила. Поэтому змеи объявляются неприкосновенными.

Нередко хозяева хижины или дома ставят внутри либо у порога плошку с молоком специально для змей. На вопрос о том, не опасны ли змеи, в таких случаях часто следует ответ: «Змеи созданы для того, чтобы сеять смерть за плохие поступки людей, поэтому мы не убиваем змей. Змеям хорошо – и нам спокойно...»

Следы тотемизма проступают в ушедших или еще сохраняющихся родовых названиях. Известны народы, носящие имя своего тотема: у йоруба – слона, обезьяны, змеи, барана; у мандинго (группа народов в Западной Африке) – питона, крокодила, черепахи, пчелы; у бушменов – кузнечика-богомола. С тотемизмом связаны мифы о предках, в которых фигурируют образы полудерева-получеловека или полуживотного-получеловека; запреты на охоту и на употребление в пищу тотемных животных; почитание животных определенных видов (львов, леопардов, крокодилов и др.), которые, как верили африканцы, имели собственных духов.

Черты тотемизма обнаруживаются в сохранившейся наскальной живописи (изображения людей с головами фантастических животных и т. п.), в ритуальных играх и обрядах.

Остатки тотемистических обрядов сохранились во всех христианских церквях. Так, при совершении таинства причастия участники обряда едят «тело господне» (хлеб) и пьют «кровь господню» (вино), при этом Иисус Христос выступает в качестве своеобразного тотема, к которому можно «приобщиться» таким образом.

Магия – совокупность представлений, связанных с возможностью воздействовать на людей, предметы и явления окружающего мира сверхъестественным путем, т. е. в обход законов природы («естества»). Возникла целая система отраслей магии – военная, охотничья, лечебная, любовная, производственная, вредоносная (черная) и полезная (белая). Этнографы полагают, что магические обряды могли занимать примерно 10 % активного времени первобытного человека.

Первобытная магия возникла уже на заре человеческой истории. Именно к этому времени относят исследователи появление первых магических ритуалов и использование магических оберегов, считавшихся подспорьем в охоте, – например, ожерелий из клыков и когтей диких животных. Сложная система магических обрядов, сложившаяся в древнейшую эпоху, ныне известна по археологическим раскопкам и из описаний жизни и быта народов, живущих в условиях первобытного строя.

Древняя магия неотделима от образа могущественного мага, колдуна, способного воздействовать на явления природы и людей при помощи необычных, сверхъестественных сил. Считалось, что такие люди непосредственно соприкасаются с миром духов и способны защитить от враждебных сил и исцелить от болезни, вызвать дождь и обеспечить удачную охоту. В ведении магов находились общение с духами-предками племени, совершение магических ритуалов и обрядов, изготовление разного рода лекарств, ядов, противоядий и других «волшебных» зелий, забота о благосостоянии рода и многое другое.

Магические обряды, которые проводили древние колдуны, часто представляли собой настоящее театральное действо. Они сопровождались пением заклинаний, танцами или игрой на костяных или деревянных музыкальных инструментах. Одним из элементов такого звукового сопровождения часто служило и красочное, производившее шум одеяние самого колдуна.

У многих народов маги, колдуны часто выступали в качестве общинных «лидеров», а то и признанных племенных вождей. С ними связывалось представление об особой, как правило, передававшейся по наследству, колдовской силе. Только обладатель такой силы и мог стать предводителем. Представления о волшебной силе вождей и их необыкновенной причастности миру духов все еще встречаются на островах Полинезии. Там верят в особую силу вождей, передающуюся по наследству, – ману. Считалось, что с помощью этой силы вожди одерживают военные победы и напрямую взаимодействуют с миром духов – предков, своих покровителей. Для того чтобы не лишиться маны, вождь соблюдал строгую систему запретов, табу.

Одними из самых древних являются магические обряды, обеспечивавшие удачную охоту. У многих первобытных народов члены общины под предводительством своего общинного мага обращались за помощью в охоте к тотемным духам. Часто обряд включал ритуальные танцы. Изображения таких танцев доносит до наших дней искусство каменного века Евразии. Судя по сохранившимся изображениям, в центре ритуала был колдун-заклинатель, одевавшийся в «личину» того или иного животного. В этот момент он как бы уподоблялся духам древнейших предков племени, полулюдям-полуживотным. В мир этих духов он и собирался вступить.

Часто таких духов-предков необходимо было расположить к себе. Следы ритуала «задабривания» обнаружены археологами на одной из карпатских гор. Там первобытные охотники на протяжении длительного времени складывали останки животных. Обряд, видимо, способствовал возвращению душ зверей, погибших от рук человека, в небесную обитель духов. А это, в свою очередь, могло убедить духов не гневаться на людей, истребляющих их детей.

Важнейшим магическим подспорьем в охоте служила и наскальная живопись. Изображения удачной охоты на стенах древних пещер встречаются в разных уголках земного шара. Они прежде всего служили залогом повторения хорошей охоты в будущем. До наших дней сохранились и выразительные следы обрядов, во время которых символическое изображение животного поражалось охотничьим оружием.

Другие обряды первобытной магии были направлены на обеспечение плодородия. С глубочайшей древности для этих обрядов использовались разнообразные изображения духов и божеств из камня, кости, рога, янтаря, дерева. Прежде всего это были статуэтки Великой Матери – воплощения плодородия земли и живых существ. В древнейшую эпоху статуэтки после обряда разбивались, сжигались или выбрасывались. У многих народов считалось, что длительное сохранение изображения духа или божества приводит к его ненужному и опасному для людей оживанию. Но постепенно такое оживание перестает считаться чем-то нежелательным. Уже в древнейшем палеолитическом поселении Мезин на Украине одна из подобных статуэток в так называемом доме колдуна закреплена в земляном полу. Вероятно, она служила объектом постоянных заклинательных обращений.

Обеспечению плодородия служили и широко распространенные у многих народов мира магические обряды вызывания дождя. Они до сих пор сохранились у некоторых народов. Например, у австралийских племен магический обряд вызывания дождя проходит так: два человека по очереди зачерпывают заколдованную воду из деревянного корытца и разбрызгивают в разные стороны, производя в то же время легкий шум пучками перьев в подражание звуку падающего дождя.

Похоже, что все, что попадало в поле зрения древнего человека, наполнялось магическим смыслом. И любое важное, значимое для рода (или племени) действие сопровождалось магическим ритуалом. Ритуалы сопровождали и изготовление обычных, повседневных предметов, например глиняной посуды. Такой порядок прослеживается и у народов Океании и Америки, и у древних земледельцев центральной Европы. А на островах Океании изготовление лодок превращалось в настоящее празднество, сопровождаемое магическими обрядами под предводительством вождя. В нем принимало участие все взрослое мужское население общины, распевались заклинания и восхваления для долгой службы судна. Похожие, хотя и менее масштабные, обряды существовали у многих народов Евразии.

С течением времени многое менялось в жизни людей. Менялись и их представления о мире духов и богов, а вместе с этим и сам характер обращения к ним. Появлялись и новые посредники между миром людей и миром божеств – жрецы, священнослужители. В устах жрецов древние заклинания постепенно превращались в молитвенные обращения к божествам, и сами магические обряды стали носит уже не требовательный, а просительный характер. Но магия не исчезла. В каждой общине по-прежнему был свой чародей, умеющий влиять на людей и природу...

Обряды, заклинания и представления, восходящие к первобытной магии, пережили века. Они прочно вошли в культурное наследие многих народов мира. Магия продолжает существовать и ныне.

Наконец, анимизм (от латинского слова «anima» – душа) – это всеобщее одухотворение природы, вера в духовные сущности, заключенные в предметах природы или существующие отдельно от них. Всеобщее одухотворение природы является проявлением антропоморфизма, т. е. уподобления вещей человеку. Древние люди первоначально пытались представить и объяснить мир по своему образу и подобию. Еще не раскрыв законов окружающего мира, они считали, что природа, как и человек, может сердиться, радоваться, мстить, вознаграждать и т. п. Всем вещам приписывалась способность к целесообразной, осмысленной деятельности, которая фактически присуща только человеку. Человек действует по схеме: «подумал – сделал». Такая же схема приписывается неодушевленным предметам: ручей «подумал» и потек в определенном направлении, дерево «подумало» и упало, тучи «подумали» и пролили на землю дождь. Поскольку для «думанья» и принятия решений необходима душа, сознание, древние люди пришли к выводу, что весь мир населен душами, мыслящими сущностями: духом ручья, духом леса, духами ветров, духом дождя, духом солнца и т. п. Так, в мифологии североамериканских индейцев существуют четыре духа ветра. Повелителем главного, западного ветра является Меджекивис, других – его сыновья: восточного – Вебон, южного – Шавандази, северного – Кабибанокка.

У славянских племен до крещения Руси мир тоже населялся духами – это бог дождя, бог ветра, бог солнца, бог воды и т. д. В этих верованиях явно прослеживается влияние анимизма. С точки зрения первобытного человека душа имеется у любой вещи и все события в природе следует объяснять действиями этих душ. Такой взгляд на мир был окончательно опровергнут только в XVII в. благодаря открытию законов классической механики. Наука доказала, что падение камня, движение тела по инерции и все прочие изменения в мире регулируются не собственной волей, желанием этих предметов, а законами природы. Формулировка такого вывода, кажущегося нам теперь совершенно очевидным, в действительности потребовала довольно высокого уровня развития цивилизации.

Рассмотренные нами четыре формы древнейших религий обычно существовали одновременно, переплетались в сознании первобытного человека. На их примере можно сформулировать общее определение религии: религия есть вера в сверхъестественное. Существуют примитивные религии, еще не выработавшие понятие Бога, но они всегда включают веру в некие силы, явления, события, нарушающие законы природы, законы «естества». Это и есть вера в сверхъестественное.

Первобытное искусство

Неизбежность возникновения такой формы человеческой деятельности, как искусство, обусловлена особенностями функционирования органов чувств, на которых мы не можем здесь подробно останавливаться, а также рядом социальных причин. Искусство возникло около 40 тыс. лет назад приблизительно в одно время с первыми религиозными представлениями. Элементы искусства формировались в рамках особого нерасчлененного – так называемого синкретического типа деятельности, широко распространенного у современных племен дикарей. Ярким примером этого древнейшего типа человеческой деятельности являются ритуальные охотничьи танцы. Так индейцы племени мандан в случае неудачной охоты на буйволов совершают следующую церемонию. Каждый индеец выносит из своего жилища специально имеющуюся на этот случай маску, сделанную из буйволовой головы, с рогами и хвостом, висящим сзади, и все начинают плясать танец «буйвола». Десять или пятнадцать пляшущих образуют круг, барабаня при этом и треща трещотками, с песнями и завываниями. Когда один из участников утомляется, он начинает проделывать пантомиму, представляя, что его убили стрелой из лука и после снятия шкуры разрезали на части. Между тем другой индеец, стоящий наготове со своей маской, занимает место выбывшего. Таким образом пляска продолжается безостановочно, днем и ночью, иногда в течение двух-трех недель, пока, наконец, в прерии не покажется какой-нибудь табун буйволов, якобы приманенный магическим обрядом.

Комплексный, нерасчлененный характер таких действий состоит в том, что они совмещают в себе одновременно несколько функций, несколько видов деятельности. Во-первых, пляска «буйвола» рассматривается как магический обряд: он должен помочь заколдовать стадо животных, привлечь его в охотничью область племени. Во-вторых, эта пляска является одновременно примитивным театральным действием, в котором охотники играют роли животных, подражая их движениям и т. п. В-третьих, в такой форме племена проводят охотничью тренировку. При подобных тренировках могут инсценироваться элементы погони, наноситься удары в цель, отрабатываться приемы взаимодействия, которые понадобятся в реальной ситуации на охоте. Наконец, в-четвертых, танцы первобытных людей являлись зачатком спортивных соревнований. Все эти четыре формы человеческой деятельности начинают обособляться и развиваться по отдельности в эпоху древних цивилизаций. Так, в Древней Греции самостоятельно существуют религиозные обряды и церемонии, отдельно от них – театральные действия (артисты разыгрывают комедии и трагедии), тренировки воинов и охотников, и опять же отдельно от первых трех видов деятельности существуют спортивные тренировки и соревнования (например, Олимпийские игры). Театральное искусство, искусство костюма, музыка постепенно выделились, таким образом, из более древних универсальных форм человеческой деятельности.

Изобразительное искусство древнего человека – это наскальные рисунки, статуэтки животных и людей. При всей кажущейся простоте и примитивности они являются результатом длительного развития интеллекта, осмысления людьми своей природы и своего места в мире.

Во-первых, простейшее наскальное изображение человека, мамонта или буйвола требовало высокого развития абстрактного мышления. Рисовать мамонта на стене пещеры с натуры невозможно – позировать он не станет. Следовательно, художник должен мысленно зафиксировать, сохранить в своей памяти облик животного этого вида, затем абстрагировать, выделить его главные, существенные черты и запечатлеть эти черты на скале в виде двухмерного плоскостного изображения. Простейший рисунок уже требовал наблюдательности, образного мышления, работы творческого воображения и фантазии, достаточно развитой техники исполнения.

Во-вторых, обнаруживается, что уже древние художники стремились не просто изобразить предмет таким, каков он есть сам по себе, а вкладывали в произведение искусства свое отношение к изображаемой вещи, оценку ее значимости для человека. Так, при изображении животного древний художник задавался целью как можно лучше передать его внешний облик и движение, характер перемещений, т. к. именно это в познании животного было наиболее важным: от понимания повадок животных зависел успех в охоте и все благосостояние племени. Примерно таким же принципом – воспроизвести реальный внешний облик – руководствовались, когда изображали охотников. Наоборот, каменные статуэтки женщин – так называемые палеолитические Венеры – создавались на основе других принципов. Главная особенность этих фигурок – преувеличение вторичных половых признаков. Древний скульптор всегда изображал женщину с очень широкими бедрами, набухшей грудью, т. е. сознательно искажал реальные пропорции человеческого тела. Специалисты по истории искусства дают этому такое объяснение: первобытный человек стремился не столько воспроизвести реальный облик женщины, сколько выразить свое понимание роли женщины в обществе. Для древнего человека главная социальная роль женщины, конечно же, продолжение рода, деторождение, и именно эта мысль подчеркнута в облике палеолитических Венер. Таким образом, еще до появления письменности искусство дало людям возможность сохранять и передавать друг другу важную социальную информацию – свою оценку социальной значимости тех или иных предметов и явлений.

В-третьих, отношение художника к изображаемым предметам обнаруживается не только в том, как они изображаются, но и в том, какие именно вещи попадают в сферу внимания искусства. Так, в период палеолита наскальная живопись ограничивалась изображениями людей и животных. Никаких изображений растений или ландшафта в это время не было создано. А в Древней Индии и Древнем Египте появляются разнообразные растительные орнаменты, рисунки лотоса, цветов, листьев и т. п. Причина этого в том, что человек отражает в искусстве не все окружающие его вещи и явления без разбора, а только те предметы природы, которые включены в орбиту его повседневной деятельности, которые кажутся людям нужными и важными. Древние охотники видели, конечно, горы и леса, но не изображали их на стенах пещер, т. к. растения и ландшафт не были еще достаточно глубоко включены в трудовую деятельность человека. В нее включены пока только сами люди и животные, на которых ведется охота. По мере развития земледелия человек все больше использует в повседневной деятельности растения, и изображения последних появляются в изобразительном искусстве. Мир людей также отражен в древнеегипетской живописи, но в ней появляется новый мотив – расслоение общества на социальные группы. Так, фигура фараона изображается намного выше, чем фигуры придворных, фигуры придворных – выше фигур солдат и т. д. Здесь в изображении людей показан не их реальный рост (воин вполне может быть выше фараона) а социальный статус, значимость человека в социальной системе.

Подобный принцип выбора сюжетов для литературы и изобразительного искусства действует и до сих пор. Так, в средние века в Европе описывалось и изображалось то, что считалось наиболее ценным и важным для общества – религиозные чувства, настроения, сюжеты из Библии и из жизни святых. В эпоху Возрождения интерес поэтов и художников переносится на героическое начало в человеке – появляются светские картины, портреты, изображения торжественных событий и церемоний. В это время обычные, незнатные люди и их повседневная жизнь казались малозначимыми и не становились сюжетом для картин. Для Рафаэля или Леонардо да Винчи показалось бы, наверное, нелепым изображать сюжеты и сцены, типичные для живописи XIX в. – сельская вечеринка, игра в шашки, мастеровой человек за чаем, швея, ремонтные работы на железной дороге (даже если бы последняя в то время существовала). До сих пор сохраняются сферы окружающей нас природы, которых мало касается трудовая деятельность человека, и вследствие этого они мало интересуют художников. Так, например, в мировой живописи почти не встречаются изображения морского дна (места, в общем-то, очень красивого), поскольку оно не вовлечено в повседневную трудовую деятельность современного общества.

Из сказанного о первобытном искусстве можно сделать вывод, что оно возникло как важный способ осмысления и оценки человеком самого себя и окружающего мира, передачи другим людям и поколениям этой оценки. Содержание и направленность искусства – то, что и как в нем изображается, – это тонкий индикатор состояния общества, уровня его развития.

Вопросы

1. Определите основные этапы антропогенеза.
2. Какая из концепций культурогенеза Вам кажется наиболее аргументированной?
3. Чем Homo erectus отличается от Homo habilis?
4. В чем заключается основной фактор эволюции?
5. Поясните понятие «синкретизм». Приведите примеры синкретизма первобытной культуры.
6. Чем фетишизм отличается от тотемизма?
7. Что является самой древней формой общественного сознания?
8. На чем основывалась первобытная мораль?
9. Умерла ли первобытная магия в последующем развитии человечества?
10. Перечислите основные черты первобытного искусства.

Литература

1. Каган М. С. Эстетика как философская наука. СПб.,1997.
2. Леви-Строс К. Первобытное мышление. М.,1994.
3. Першиц А. И., Монгайт А. Л., Алексеев В. П. История первобытного общества. М., 1974.
4. Семенов Ю. И. На заре человеческой истории. М., 1989.
5. Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М., 1989.
6. Анисимов А. Ф. Духовная жизнь первобытного общества. М., 1966.
7. Борисковский П. И. Древнейшее прошлое человечества. Л., 1979.
8. Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1990.
9. История первобытного общества. Общие вопросы. Проблемы антропосоциогенеза. М., 1983.
10. История первобытного общества. Эпоха первобытной родовой общины. М., 1986.
11. История первобытного общества. Эпоха классообразования. М., 1988.
12. Марков Г. Е. История хозяйства и материальной культуры. М., 1979.

О нравственном законе. Свойства нравственного закона

Свободная воля есть один элемент или одна часть нравственности. Второй элемент, или вторая часть, столь же существенная, есть закон нравственности. Чтобы человек мог достигнуть конечной цели, или своего назначения, он должен находиться в правильном отношении к своему назначению, в надлежащем порядке. Порядок немыслим без закона. Следовательно, в нравственной области должен иметь место закон, который дает указания, как человек должен жить, чтобы достигнуть своего назначения.

Всякий настоящий закон должен обладать двумя свойствами: всеобщностью и необходимостью. И нравственный закон обладает этими свойствами. Он всеобщ, так как тот самый закон, который я слышу в своей совести, слышат в себе и все другие люди, вырабатывая на основании слышимого положительные письменные записи. Он необходим, так как представляет собой непременное требование по отношению к человеку, хотящему достигнуть своей цели: нет другого пути к этой цели, кроме пути исполнения закона. В этом смысле нравственный закон не отличается от физического.

Но есть и различие между ними. Насчет необходимости закона скажем, что она возможна двоякая: безусловная и обусловленная. Безусловная необходимость господствует в физической природе; здесь закон непосредственно переходит в действие. В нравственной же области необходимый закон обусловлен признанием его со стороны свободной человеческой воли. Но это не значит, что в случае его отрицания волей человека закон разрушается в своем объективном значении. Нет, не достигая своего подтверждения со стороны человека положительным образом, он достигает его отрицательным образом. Он воздействует на человека, навлекая на него те пагубные последствия, которые неразлучны с уклонением предмета от закона своего существа, т. е. саморазложение, самоуничтожение, продолжающиеся до тех пор, пока человек снова не подчинится неизбежной для него необходимости закона. «Если отречетесь и будете упорствовать, то меч пожрет вас», – свидетельствует пророк (Ис. 1, 20).

Обусловленная необходимость закона называется обязательством. Обязательство есть подчинение без принуждения. А та сила, которая обязывает и повелевает, называется авторитетом, или властью, по выражению Священного Писания. Авторитет, как и обязательство, совмещает в себе свободу и необходимость: где повеления исполняются с помощью принуждения или насилия (деспотизм) или где недостает могущества воздействовать на не исполняющих повеления, там отсутствует истинный авторитет.

Насчет всеобщего нравственного закона заметим, что, хотя все люди одинаково подчиняются и исполняют один и тот же нравственный закон, между исполнением закона и действиями различных людей есть разница. Она зависит частью от их индивидуальности, от особенностей их личности, от различия нравственной способности применять общие требования закона к частным случаям, а также от различия в задачах, поставленных Богом разным людям. Нравственный деятель не относится к нравственному закону так же непосредственно, как копия относится к оригиналу. Если, например, апостол Павел внушает римлянам испытывать, что есть воля Божия благая, угодная и совершенная (гл. 12, 2), то он имеет в виду побудить их к испытанию и познанию не только общих требований, которые ко всем одинаково относятся и которые были известны римлянам, но и тех, которые были поставлены волей Божией именно им, именно в том положении, в котором они находились, и при тех духовных дарах, которыми они обладали. И в нравственной области «один Господь, но различны дары». Самая великая нравственная мудрость состоит не в том, чтобы только знать общие предписания закона и заповедей, а в том, чтобы понимать и уметь их применять в жизненных обстоятельствах.

Чтобы показать на библейских примерах различия нравственной жизни в силу индивидуальных различий, достаточно указать на Исава и Иакова, Марфу и Марию, Апостолов Петра и Павла. Для доказательства неустранимости из нравственной жизни индивидуального элемента можно указать на супружескую любовь – это основание всякого нравственного общества. Любовь, и в частности супружеская, заповедана нам законом, но он не может указать человеку на предмет его супружеской любви. Это уже личный выбор самого человека, но закон применим в любом случае. Это же можно сказать и о всяком нравственном действии, хотя в других случаях индивидуальный элемент не настолько очевиден. Так, например, закон заповедует нам жертвовать собой ради других, ради общества. Но он не определяет всех частных случаев и обстоятельств этой жертвенности. Она зависит от личности каждого человека: один жертвует собой как воин, другой – как врач, третий – как пастырь Церкви, четвертый – как ученый, пятый – как друг и т. д. В этом пожертвовании одни отдают свою жизнь, другие борются за справедливость. Каждый действует сообразно своему индивидуальному положению в нравственном мире и сообразно своей личной инициативе. Но эти положения не надо понимать как противоречие общему нравственному закону. Противоречие, конечно, возможно, но тогда мы совращаемся с нравственного пути. Пока же стоим на правильной точке зрения, не за пределами закона, не в противоречии ему, а в недрах самого закона, каждый из нас вносит нечто от себя. Каждый обязан производить нечто от себя и толковать нравственный закон в частных и непредвиденных случаях и искать средства для применения закона в каждом отдельном случае.

На основании отличия необходимости и общности нравственного закона от необходимости и общности закона физического мы получаем ясное понятие о долге и его отношении к закону. Что такое долг, или обязанность? Долг есть признание известной личностью среди известных обстоятельств обязанности исполнения предписаний закона. Закон относится ко всем людям, и все одинаково подчинены высшей авторитетной силе. А долг, или обязанность, относится к определенному лицу, к индивидуальной личности. Закон мы исполняем, выполняя долг. Потому-то говорят: «Мой долг, я исполняю свою обязанность», но не говорят: «Мой закон, я исполняю свой закон».

Нравоучители эмпирического направления полагают, что нравственный закон образовался из человеческого опыта. Идея обязанности, по их мнению, – идея не априорная, а апостериорная, т. е. она не есть идея первоначальная и принадлежащая человеческой природе.

Она образовалась с течением времени, порождена цивилизацией и передается от поколения к поколению. Она основана лишь на привычке и традициях. Образовалась она, как любая мораль, из пользы и симпатии, т. е. из невольных влечений людей к выгодной жизни и к сочувствию подобным себе. Но против этой теории говорят всеобщность идеи обязанности и невозможность для людей ее устранить. Если бы мы открыли, что идея обязанности не имеет для нас существенного значения и не связана с нашей природой, то мы могли бы освободить себя от нее, однако мы никогда не в состоянии этого сделать. Наследственная передача понятий добра и зла может объяснить только навык к повиновению, но никак не необходимость этого. Человеческий разум не тот авторитет, который мог бы императивно приказать и настоять на непременном исполнении закона.

Таким авторитетом может быть только святая и всемогущая воля Божия. Поэтому последнее основание идеи обязательства есть воля Божия. Един Законодатель и Судия (Иак. 4, 12), говорит Апостол Иаков. Бог творит все, что хочет (Пс. 113, 11). Это есть воля Божия, эте есть заповедь Его, так благоугодно Богу, – часто читаем в Священном Писании. Апостол Павел увещает христиан познавать, что есть воля Божия благая, угодная и совершенная (Рим. 12, 2). В воле Божией лежит последнее основание и всех человеческих законодательств, и всякого авторитета: «Нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены» (Рим. 13, 1). Еще Гераклит заметил, что «все человеческие законы заимствуют свое питание из Божественного закона». Таким образом, повинуясь или не повинуясь человеческому авторитету, повинуются или не повинуются Богу. Противящийся власти противится Божию установлению (Рим. 13, 2).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Мальцев В.А., академик Международной академии социальных технологий

Курс академика Мальцева В.А. по светской этике

Лекция № 2. Религия и нравы первобытных людей

1. Отношения между членами первобытной общины

2. Отношение первобытных людей к чужакам

3. Роль личности в первобытном обществе

4. Два взгляда на возникновение нравственности

5. Первобытная религия.

6. Анимизм

7. Фетишизм.

8. Тотемизм и зооморфные боги

10. Жертвоприношение и его роль

11. Роль религии в развитии духовности и нравственности

1. Отношения между членами первобытной общины

О том, какие отношения существовали между членами первобытной общины, мы можем узнать только из дошедших до нас отчётов о научных исследованиях, из дневников и путевых записок путешественников, натуралистов, этнографов, учёных, и просто любопытных людей, исследовавших новые земли и неизвестные народы, начиная с эпохи Великих географических открытий и до наших дней. Одним из учёных-этнографов, обобщивших многочисленные материалы и попытавшегося довести до читателей «историю социального, нравственного и умственного развития человечества» был Президент французского антропологического общества Шарь Летурно (1831-1902), написавший книгу, «Прогресс нравственности», переведённую на русский язык и изданную в 1910 году. Нравы первобытных людей, приведённые Летурно, из свидетельств очевидцев поражают своей жестокостью.

Летурно пишет, что у первобытных людей презрение к человеческой жизни безгранично. Внутри орды или племени беспрекословно царит право сильного. Никакая общественная защита не охраняет слабых; убийство считается частным делом. Каждый защищает себя сам, как может, и мстит по собственному усмотрению. Он указывает на то, что людоедство лежит в начале истории всех племён и народов, а фраза сказанная древними «Человек для человека волк», в полной мере относилась к первобытным людям. Они очень мало заботились о товарищах и нередко поедали без малейшего угрызения совести своих жен и детей. Всё умственное достояние этих, не тронутых ещё культурой, существ не подымается выше, хотя бы и сознательного, но всё же рефлективного действия. «В самом начале человек для человека является таким же животным, как и всякое другое. Поедают не только врага, т.е. соперника, живущего за той речкой, или горой, но даже в случае надобности, женщин, детей и стариков, принадлежащих к собственной орде».

Наблюдения над жизнью первобытных народов позволили сделать ужасающие по свидетельствам бессердечия выводы: «В диких странах каждый человек постоянно бывает наготове: или ему приходится убивать неприятеля, или его убивают. Такая жизнь хищного зверя не может, конечно, способствовать развитию гуманных чувств» Особенно печальная участь ожидала стариков. Мало того, что им не давали умереть своей смертью, так их ещё нередко съедали после убийства. «По словам Платона, у одного из сардских племен существовал обычай убивать стариков палочными ударами (при этом их заставляли смеяться, вспомним «сардонический смех»).

Убивали не только ставших дряхлыми стариков. Не менее распространённым было и детоубийство. Оно встречалось среди самых низших, наименее умственно развитых и наиболее беспомощных человеческих племён. Молодые женщины, которых сегодня назвали бы девочками, начинали рожать после двенадцати лет, поэтому своих трех или четырёх первых детей они убивали, чтобы избавиться таким образом от тяжелой и скучной обязанности носить их на спине в своих скитаниях за вечно кочующими мужьями.

Летурно считает, что «на всем земном шаре и у всех первобытных народов, положение женщины почти повсюду одинаково: без всяких преувеличений можно утверждать, что «женщина была первым домашним животным человека». В подтверждение он приводит множество примеров, свидетельствующих о действительно бесправном положении женщин. Отголоски этих обычаев дошли до наших дней. В отдельных российских регионах мужчина может гордо шествовать впереди жены, которая едва поспевает за ним, согнувшись под тяжестью сумок.

Летурно пишет и о крайне свободных взаимоотношениях между полами, которые начинались очень рано, с 10-12 лет. Он объясняет такую ситуацию тем, что эти «любопытные нравы сложились, очевидно, помимо всякого умышленного подражания животным; но в сущности это – животные нравы, сохранившиеся от того ещё времени, когда предки наши, совершенно подобно другим животным бродили по лесам». Существовали даже особые празднества, во время которых, то, что мы назвали бы развратом молодёжи, получало санкцию и проявлялось в самой разнузданной форме. Дело в том, что самому факту половой связи не придавалось никакого дурного значения.

Первобытный человек не знал любви между мужчиной и женщиной в представлении человека европейской культуры. «По единогласному свидетельству путешественников, такая любовь не встречается среди низших рас. Вьючное животное, орудие наслаждения, а иногда пища про запас – вот три существеннейшие роли, выпадающие на долю женщины в первобытных странах».

Отзвуки жестоких первобытных обычаев оставили свои следы в законодательстве и обычаях такого высококультурного государства, каковым являлся Древний Рим. Первобытное право отца семейства применялось со всею суровостью и на вполне законном основании. Все домочадцы, включая сюда жену, детей и рабов, обязаны были подчиняться воле своего господина. До императора Александра Севера (222-235 гг. н.э.), отец имел право, по закону, предать смерти своего пятидесятилетнего сына, хотя бы даже он был консулом. Точно так же отец мог выдать замуж без согласия свою дочь, а затем расторгнуть этот брак. В Риме разрешалось, на основании древнего закона Ромула, бросать на произвол судьбы мальчиков с физическими недостатками, а девочек всяких.

В правление Августа было установлено, что если хозяин будет убит одним из своих рабов, то все рабы, живущие в его доме, подлежат смертной казни.

2. Отношение первобытных людей к чужакам

Своими или кровными родственниками считались только члены данного рода, поэтому все соплеменники являлись братьями и сестрами, во главе со старейшиной, вожаком, жрецом – отцом (или матерью). Члены же другого рода воспринимались не только как опасные чужаки, но даже нелюди, жители преисподней, чудовища, насылающие болезни, порчу и смерть. Обида, нанесенная кровному родственнику чужим, воспринималась как зло, причиненное всему роду, рождая обычай кровной мести, не щадивший ни женщин, ни грудных младенцев, ибо оставшиеся в живых должны были мстить до последнего. Кровная месть могла поставить роды на грань уничтожения, поэтому, чтобы положить конец взаимному истреблению, обидчиков усыновляли или женили. Как видим, нормы межродовых отношений сильно напоминали повадки стаи хищников, причем хищников очень жестоких и кровожадных.

У первобытных людей элементарная нравственность, какова бы она ни была, обязательна только по отношению к соплеменникам, а в сношениях с чужеземцами дозволительно всякое насилие. Латинское слово hostisозначает одновременно и врага, и иностранца. Первобытные войны нередко походили на охоту, в которой роль дичи выпадала на долю человека. Убивали врага не только с тем, чтобы его съесть, но даже ради одного только смертоубийства, причём не довольствовались истреблением вооруженного неприятеля, но умерщвляли также и женщин, и детей; первобытные войны – настоящие войны всеобщего истребления.

Подтверждения этому мы находим в Библии. После взятия Иерихона Иисус Навин приказывает уничтожить не только всех жителей города: мужчин и женщин, стариков и детей, но «и волов, и овец, и ослов, всё истребили мечём».

Л.Н. Гумилев рассказывает, как объединился Китай в IVвеке до н.э.. Объединение шло в течение четырехсот лет. Маленькие княжества воевали друг с другом и укрупнялись. Причем укрупнение шло способом уничтожения, если один князь брал город другого, то там убивали всё население, включая женщин и грудных детей. Пленных китайцы не брали. У них не было понятия плена вообще.

Шарль Летурно очень оригинально объясняет появление рабства. Он считал, что рабы появились не потому что, кто-то придумал заставлять их работать, а потому что пленных не могли съесть в один раз и оставляли в живых, чтобы съесть позднее, по причине отсутствия холодильников и кто-то придумал, что в ожидании кончины они могут приносить пользу трудясь. Постепенно с развитием культуры это вошло в обычай, в то время как пожирание людей постепенно прекращалось.

3. Роль личности в первобытном обществе

В первобытном обществе отдельная личность не играет никакой роли. Интересы рода и племени превыше всего. По другому и не могло быть. Несмотря на ужасный произвол и жестокость, царившие внутри общины, человек среди сородичей был своим в их понятиях. И вообще людьми считаются только сородичи и соплеменники. Все чужаки не люди. Именно поэтому пленных с необыкновенной легкостью превращали в рабов, которые по своему социальному статусу не сильно отличались от животных. Их даже называли «говорящими орудиями».

Защита своего от чужих была общим делом. Изгнание из родного племени было самым страшным наказанием. Даже в Древней Греции из дошедших письменных памятников известно, что изгнание из родного города подчас бывало страшнее смерти. Изгнанник в чужом городе не имел никаких прав. Его очень легко было лишить имущества и продать в рабство.

По этой причине защита родной общины, племени, города является священным долгом каждого члена родового коллектива. История Древних Греции и Рима полна эпизодами великого мужества и героизма, проявленного гражданами этих государств, при их защите.

Как только власть отдаляется от общины, перестает выражать интересы её членов, патриотизм гаснет. На смену воинам-общинникам приходит наёмная армия, для воинов которой всё равно с кем воевать, лишь бы платили деньги. В Древнем Риме такие армии нередко становились угрозой для самого государства.

Живая связь с природой, которую ощущал язычник, представления о своем родстве с животными приводили к простодушной жестокости. С другими людьми поступали, как с животными, вплоть до употребления в пищу. Повадки животных очень долго служили людям образцом поведения. Хищный зверь комфортно чувствует себя в обличье человека. Страх и насилие - основные инструменты во взаимоотношениях с другими. Цари и фараоны в наиболее развитых языческих государствах прославляли себя в выбитых на камне надписях количеством захваченных земель, разрушенных и преданных огню городов, а также числом пленников, проданных в рабство.

В языках всех малоразвитых народов, не было даже слов для выражения понятий: «добродетель, справедливость, гуманность, порок, несправедливость, жестокость».

4. Два взгляда на возникновение нравственности

На историю возникновения нравственности существуют различные точки зрения, которые напрямую связаны с мировоззренческими позициями людей. Если человек является приверженцем какой-либо религии, то он утверждает, что моральные нормы даны людям богами или Богом. Люди, придерживающиеся атеистических взглядов, обычно ищут корни нравственности в животном мире. Их называют сторонниками натуралистической концепции. После появления эволюционной теории Чарльза Дарвина появились мнения, что вместе с биологической эволюцией происходила эволюция отношений между людьми, которая привела к появлению нравственности. В работе «Происхождение человека», опубликованной в 1871 году «Дарвин решил показать: всё человеческое – язык, мораль, религия, материнская любовь, цивилизация, чувство прекрасного – позаимствовано у животных».

Конечно, отрицать эволюцию в отношениях между людьми было бы нелепо. Однако попытки искать нравственные начала в поведении животных вызывают много вопросов. Да, среди животных, особенно обезьян, существуют взаимопомощь и сотрудничество, но все отношения внутри стаи регулируются «правом сильного», которое основано на насилии, а не морали. Волки охотятся стаями, потому что так легче поймать добычу, но те же самые волки поедают тяжело раненного или убитого сородича.

Кое-кто пытается рассуждать о каком-то всеобщем нравственном законе, якобы существующем в природе, хотя Дарвин вывел, что в растительном и животном мире основным является закон борьбы за существование, который гласит, что побеждает и выживает сильнейший, а слабые обречены на гибель. Особенно наглядно он действует в отношениях травоядных и плотоядных животных. Жизнь плотоядных, напрямую зависит от травоядных. Для того чтобы жить, они должны убивать. Впрочем, хищники не одиноки, такие же отношения между птицами и насекомыми, рыбами и мелкими обитателями водоемов.

Некоторые люди, в том числе и представители науки, считают, что было время, когда не существовало веры в богов, то есть не было религии. Однако археологи и антропологи находят в раскопках поселений и захоронений древних людей очень много свидетельств, доказывающих, что человеку с самых давних времен присуща вера в высшие силы. Об этом же свидетельствует и наличие всевозможных мифов у разных народов. Эти мифы рассказывают о сотворении мира, возникновении жизни, появлении добра и зла, о борьбе людей против зла и утверждении добра, то есть начал нравственности. Для того чтобы люди могли критически оценивать собственное поведение и поведение окружающих, у них должны были появиться и развиться два свойства личности – стыд и совесть. Без них ни о какой-то нравственности говорить нельзя. Совесть – внутренний регулятор собственного поведения, который дает ему постоянную оценку в соответствии со сформированными нравственными убеждениями.

Стыд - это эмоциональное чувство, препятствующее совершению аморальных поступков благодаря учету мнения других людей. Но существует еще и стыд перед собственной совестью, который останавливает человека от совершения неблаговидных дел. Видимо, это наивысшее проявление нравственности в человеке.

Существует мнение, что человечество на заре своего развития жило в гармонии с природой и с собой, а падение нравов происходило под воздействием цивилизации. Возникло оно, по-видимому, под влиянием мифа о золотом веке, при котором люди жили в начале истории. Знаменитый русский анархист князь Кропоткин П.А., ссылаясь на Дарвина, выводил появление нравственности напрямую из животного мира. По мысли Кропоткина различия в нравственном развитии между человеком и животным заключаются только в развитии интеллекта. И животное по своему нравственному развитию сравняется с человеком, «как только его умственные способности будут в такой же степени развиты, как у человека». Дело за малым, чтобы доказать теорию Кропоткина, нужно срочно заняться умственным развитием животных. Учёные занимаются этой проблемой. Им удалось многому обучить животных, но появление нравственности среди них не замечено.

В основе нравственного чувства у человека и животных Кропоткин видит «общественный инстинкт». Следует понимать, что эти измышления были нужны идеологу анархистов для того, чтобы обосновать свою теорию о необходимости уничтожения государства и церкви.

Анархизм как организационно оформленное движение нигилизма, нуждался в новом взгляде на происхождение морали и нравственности. Не могли же анархисты признать, что нравственные представления людей возникли из их религиозных воззрений, которые являются, по выражению анархистов, «историческим хламом», который необходимо выбросить на свалку. Теория о животном происхождении нравственности П.А. Кропоткина одного из главных идеологов русского анархизма, давала обоснование идеям о ненужности государства, так как открывала «общественный инстинкт» в качестве основы сотрудничества среди животных и людей. Этот открытый им инстинкт, позволял объявлять государство не несущим какой-либо прогрессивной роли и требовать его уничтожения. Его научные изыскания были подчинены политической цели – обоснованию правомерности деятельности анархистского движения. Сегодня мы видим утопичность этих идей и их деструктивное влияние на всё человечество и особенно молодёжь. Государство, как регулирующий орган в отношениях между людьми, будет нужно всегда и чем сложней эти отношения, тем значительнее роль государства.

Поиск истоков нравственности в общественном инстинкте животных и первобытных людей отражает стремление материалистов отвергнуть влияние духовного развития человечества на формирование нравственных представлений. Особенно старательно такие учёные пытаются уничтожить следы религиозного влияния на появление и развитие гуманистического мировоззрения и нравственности. Психоаналитики и философы ХХ столетия также старательно разыскивали истоки гуманистической нравственности в мире животных и матриархате, доказывая, что идеи господства и насилия возникли при переходе к патриархату и моногамной семье.

Если, согласно теории эволюции, прогресс – это путь от простого к сложному, от низшего к высшему, то, выдвигая в качестве образца, поведение животных, эти теоретики служат не прогрессу, а, наоборот, тянут общественное развитие назад.

В этой связи представляют интерес взгляды на происхождение нравственности основоположника советского строя В.И. Ленина. «В каком смысле отрицаем мы мораль, отрицаем нравственность. В том смысле, в каком проповедовала её буржуазия, которая выводила эту нравственность из велений бога ». Яснее не скажешь. Важна не нравственность как таковая, а источник ее возникновения и если он связан с Богом, то такая нравственность не нужна.

Следуя логике рассуждений Кропоткина, что нравственность происходит из общественного инстинкта одинакового для людей и животных, в первобытном обществе, которое сохранило теснейшую связь с природой, нравственность должна была бы находиться на высочайшем уровне. Как видим, это не так. На фоне нравов, описанных Шарлем Летурно, рассуждения о каких-то животных корнях нравственности в писаниях князя Кропоткина П.А. и его последователей выглядят крайне неубедительно. Мы узнаём обратное, чем ниже находились люди на ступени духовного развития, тем более дикими и жестокими были их нравы, поэтому животные инстинкты и повадки происхождение нравственности объяснить не могут. Те зачатки нравственных качеств, которые наблюдаются у животных, никогда не могут перерасти в совесть, а затем и в нравственность, так как подавляются другими более сильными инстинктами – сохранения жизни и продления рода.

5. Первобытная религия.

Рассматривая зарождение нравственных норм в отношениях между людьми, мы должны возвратиться к истории зарождения религии, так как в ней появились идеальные представления об отношении людей с богами, по образцу которых строились затем отношения с окружающими.

Первобытная религия это не просто фантастическое отражение окружающей природы в сознании первобытного человека, как считают некоторые учёные-атеисты, а нечто гораздо большее. Думается, что её появление было вызвано в первую очередь попытками древних людей дать объяснение явлениям окружающей действительности. Как только у людей зародилось сознание, они пытаются ответить на вопросы: почему и для чего происходят природные явления, и кто их направляет.

В книге Л. Леви – Брюля «Сверхъестественное в первобытном мышлении» приведен его разговор с шаманом, объясняющий происхождение древних обычаев. «Мы не верим, мы боимся, - заявил шаман.- Мы боимся коварных духов жизни, воздуха, моря, земли, которые могут помочь злым шаманам причинить вред людям. Мы боимся духов мертвых, как и духов убитых нами животных. Вот почему и для чего мы унаследовали от отцов все древние правила жизни, основанные на опыте и мудрости поколений. Мы не знаем, как что происходит, мы не можем сказать, почему это происходит, но мы соблюдаем правила, чтобы уберечь себя от несчастья».

Шаман признаёт, что древние правила жизни, унаследованные от отцов, предназначены уберечь людей от несчастий. Первобытные религии и служили выработке подобных правил.

Вначале религии не имели устоявшегося культа и не охватывали много племён, как правило, в каждом из них были собственные верования и демоны для поклонения. Но все древние религиозные верования имели похожие формы в разных удалённых друг от друга странах и континентах, о которых мы сейчас и поговорим. Ими являются: анимизм, фетишизм, тотемизм и магия. Причём между ними не было определённой границы, они переплетались в верованиях племени, но все формировали у древнего человека основанное на этих верованиях отношение к окружающему миру и если не нравственность, то нрав как одного человека, так и всего племени.

6. Анимизм

Древний человек был очень слаб перед силами природы. Смена времен года, дня и ночи, ураганы и ливни, грозы и наводнения, извержения вулканов и другие проявления природных сил показывали бессилие человека перед ними. В то же время люди пытаются найти ответы на причины возникновения этих явлений.

Первое, что приходит им в голову, является одушевление природных сил и объектов. Так возник анимизм (от лат. аnima, animus– душа, дух) – вера в души и духов. Сюда в глубокую древность тянутся следы сегодняшнего понятия «духовность». По теории английского антрополога Тэйлора анимизм присущ любой из первобытных религий и подразделяется на два направления.

Первым является одушевление древним человеком предметов и явлений окружающего мира. Он считал их равными себе и наделял желаниями, чувствами, волей, мыслями. На этой почве возникла вера в существование духов грозных сил природы, растений, животных, умерших предков. Считая себя частью природы, люди переносили на нее и свои представления о душе. Первобытный человек наделял душой все, что его окружало. Так племена кондов, жившие в Индии, верили, что число духов природы бесконечно, они наполняют весь мир, и нет в природе силы или предмета, начиная от комка земли до моря, которые бы не имели своего духа. Они охраняют холмы и рощи, реки и ключи, тропинки и хижины. У древних греков наряду с поклонением богам существовала вера в духов природы. Эти духи могли быть добрыми и злыми, поэтому их боялись и почитали.

Духи выступали покровителями животных и растений, человека и его рода, семьи. До наших дней дошли рассказы про домовых или как сейчас называют «барабашек». Духи могли выступать в образе людей или животных или иметь черты тех и других. У славян леший – хозяин леса и зверей - изображался с рогами и копытами. Водяного представляли с перепончатыми лапами и рогами. Домовые часто походили на хозяина дома.

Со стороны древних людей было естественным устанавливать и сохранять с ними хорошие отношения, чтобы они не вредили, а наоборот помогали. Так появляется желание задобрить этих духов и люди придумывали ритуалы принесения духам подарков, которые получают название жертвы, совершали в их честь различные обряды. Можно сказать, что коррупция родилась одновременно с духовностью. Позднее эти духи получили название демонов, а вера полидемонизм.

Другое направление анимизма возникло в результате наблюдения и размышления древних людей над собой и сородичами. Такие явления как сон, болезнь и смерть, а также галлюцинации и транс, которые можно было вызвать употреблением грибов, других растений или специальными ритуальными плясками наводили первобытного человека на размышления о том, что внутри его тоже живёт душа, которая время от времени покидает тело. В дальнейшем формируются представления: о существовании души после смерти тела, о переселении душ в новые тела, о существовании загробного мира.

Несмотря на кажущуюся примитивность, некоторые из родившихся в древности представлений и обрядов дожили до наших дней, ставя в тупик науку. Современным биологам известен феномен «смерти Вуду». Документально такое явление подтверждено в Австралии. Этнографы наблюдали в одном из племён аборигенов, что шаман, недовольный одним из сородичей, организовал пение о нём заупокойных песен. На следующий день этот человек тяжело заболел. Этнографы вызвали скорую помощь, больного увезли в госпиталь и обнаружили у него острую почечную недостаточность, однако успели спасти. Во втором случае спасти заболевшего не удалось, но диагноз был тот же.

Человеческая душа представлялась не как духовная субстанция, а как вещь, которую можно было украсть, спрятать и даже уничтожить. Первобытные люди верили, что после смерти душа человека отправлялась в загробный мир. Загробный мир мыслился как копия земного, но в котором жизнь легче и приятней. На ранних этапах первобытного общества загробный мир помещали недалеко от поселений живых. По мере развития представлений о различиях между духовным и телесным, загробный мир все более удалялся от поселений живых людей. У многих сибирских народов он находился в верховьях или низовьях рек, у скандинавских - на Севере, в краю вечного холода. Путешествие в загробный мир становится для души тяжелым и опасным, требующим особой подготовки, обрядов, ритуалов, жертвоприношений. Душе приходится переправляться через опасные реки и пробираться мимо чудовищных зверей.

На вершине развития языческих верований загробный мир раздваивается на ад и рай. Рай помещают на вершины гор, а затем на небо. Ад уходит в подземное царство. В самых развитых верованиях посмертная участь души зависит не только от выполнения положенных ритуалов, но и от поведения человека, выполнения им нравственных установок в земной жизни. Вера в посмертное воздаяние утратила свое значение в наше время, но в те времена, когда люди искренне верили в жизнь после смерти или новое рождение только в другом обличье, она была очень важной для них. Именно ответственность за свое поведение перед высшими, невидимыми силами постепенно породила совесть как форму ответственности человека за выполнение нравственных норм перед самим собой и другими. Как только возникает ответственность человека не только перед родом, племенем, государством или обществом, но и перед собственной совестью за свое поведение, то с этого момента возникает нравственность.

7. Фетишизм.

Фетиш в переводе означает амулет, талисман, идол, ему приписываются сверхъестественные свойства: способность исцелять, предохранять от «порчи», избегать вражеских козней, помогать на охоте. Фетишизм в форме суеверия дожил до XXIстолетия и преспокойно существует в форме веры в чудесные свойства всевозможных талисманов, амулетов, минералов и драгоценных камней, деревьев и других оберегов, приносящих удачу.

Первобытные люди в качестве фетиша могли избрать любой предмет, поразивший их воображение. Им мог стать необычный камень, длинный клык хищника, раковины, кусок дерева или фигурка, сделанная собственноручно и самые неожиданные предметы, в том числе поделки из природных материалов.

К фетишам относились не всегда с должным уважением. Когда считали, что он помог, то благодарили, но если полагали, что фетиш не сумел защитить, то наказывали. В Африке наказание служило для фетиша побудительным мотивом к действиям. Чтобы он не забывал, о чём его просили, в него забивали гвозди, если фетиш не выполнял просьбу, то его выбрасывали.

О том, как появляются фетиши, А. Мень приводит рассказ охотника-эскимоса. Однажды, проверяя ловушки, этот охотник услышал тревожный крик ворона и остановился. Он решил из-за кустов посмотреть, что происходит впереди. Когда он выглянул, то увидел, как громадный медведь терзает попавшего в ловушку ворона. Переждав пока зверь уйдёт, охотник собрал кости ворона, зашил в мешок и сделал амулетом, который носил на шее, так как считал, что ворон спас ему жизнь.

8. Тотемизм и зооморфные боги

Тотемизмом называется вера в то, что какой-то род или племя происходит от общего предка, как правило, животного. Как свидетельствуют некоторые учёные, что вначале тотемом служило животное, которое являлось главным источником пищи для данного племени и по этой причине становилось предметом поклонения. Позднее отношение к тотему изменилось. Во многих случаях возник запрет на употребление его в пищу. Но самое главное, что произошло, это возникновение веры в кровную связь между тотемным животным и данной группой родственников. Тотем явился символом связи людей друг с другом, на его основе развился культ поклонения предкам.

Учёные обнаружили в пещерах – местах обитания первобытных людей много странных рисунков. Они изображают чудовищ, сочетающих человеческие и звериные черты. Так на одном из рисунков изображено существо, у которого ноги человека, а туловище и голова оленя. Некоторые из учёных считают, что первобытные художники так изображали шаманов, во время камлания, нарядившихся в звериные шкуры. Однако есть мнение, что на подобных рисунках древние художники изображали свои представления о неразрывной и даже кровной связи людей и животных.

На почве тотемизма, родилось религиозное почитание животных, которое в науке получило название зоолатрия. До наших дней дошло почитание животных в Индии, где коровы беспрепятственно расхаживают по улицам самых больших городов. По мере того как религиозные представления оформлялись в культы, с выработанными ритуалами, узаконенной в общественном сознании иерархией богов, они по-прежнему сохраняли звероподобные или зооморфные черты. Звероподобные боги оставили свой след в самых высокоразвитых цивилизациях древности. Особенно наглядно они представлены в древнеегипетской религии, где подавляющее число богов имеют сочетание человеческих и животных признаков. Более того, египтяне верили в магическую силу жука-скарабея, а бог Себек носил образ крокодила, питавшегося приходящими паломниками которых служители сбрасывали ему в воду.

Духовная связь между людьми и животными имела далеко идущие последствия. Человек, ведущий свою родословную от хищника, стремился заимствовать звериные повадки предка, по этой причине строил свои отношения с другими людьми как зверь.

9. Магия

Магия или колдовство играла весьма важную роль в жизни первобытного человека. Ощущая свою слабость перед силами могущественной природы, он надеялся противостоять им при помощи специальных заговоров, обрядов, ритуалов. Сами первобытные религиозные верования: анимизм, фетишизм и тотемизм, одушевлявшие окружающую природу и придававшие осмысленность её явлениям приводили нашего предка к мысли о возможности изменения хода событий путём установления с этими силами контакта. Как бы ни были примитивны древние верования, но они, в первую очередь магия, давали древним людям важнейший психологический фактор, позволявший выживать в сложнейших катаклизмах – надежду .

Среди народов севера нашей страны до сих пор сильна вера в шаманов. Это наследники древних магов – колдунов, которые могут решать проблемы людей своего племени. Более того, к ним стало модным обращение за помощью со стороны жителей больших городов в наше время. Как ни пытались в советский период развенчать их могущество, но стоило лишь прекратить гонения, как ожила эта древняя профессия. Если даже сегодня влияют на людей шаманы, то можно представить, какое влияние они оказывали тысячелетия назад, когда не было учителей, врачей, телевидения и газет. Тем более, что и сейчас многое в их действиях не поддается научному объяснению.

Существовала обширная любовная магия, при помощи которой привораживали или наоборот хотели разлучить с любимым. Примером любовной магии могут быть существовавшие у многих народов обряды колдовства над одеждой, волосами, остатками пищи, а также заговоры с целью «приворожить», возбудить ответную любовь. Подобная магия победоносно шествует через века и тысячелетия до наших дней. В нее можно верить или не верить, но она живет и главное в ней то, что чаще всего она является орудием зла. Колдунов, которые помогают людям, всегда было очень мало, а вот причинить человеку всевозможные неприятности находилось много желающих.

В древней магии самым существенным моментом является попытка повлиять на другого человека опосредованным путём. Колдуют на образ этого человека в виде куклы или другого изображения. Таким образом, происходит перенос свойств неживого предмета на живого человека. Перед нами сложный психологический процесс, зародившийся в глубокой древности.

Магия служила первобытным людям не только для того, чтобы выжить благодаря более успешной охоте, но и для борьбы с врагами. Ученые считают, что большинство войн в первобытном обществе начиналось из-за взаимных обвинений или подозрений в колдовстве. Существовало много магических приемов для наведения на врагов порчи, или, как сегодня говорят, сглаза.

В нравственных представлениях древних всякий «чужой» был врагом и вызывал неприязнь, страх и ненависть. Естественно, что такое отношение было обоюдным, и каждая из сторон видела в чужаках источник неудач, несчастий, болезней и даже смерти, которые насылались с помощью колдовских приёмов.

Однако вера во вредоносную магию была не всегда абсурдна, как кажется на первый взгляд, например, вернувшиеся после походов по чужим землям считались заражёнными вредоносной магией и должны были пройти обряд очищения. Похожие обряды проводились и по отношению к чужакам, по каким-то причинам прибывшим в племя. Если вспомнить о том, что заразные заболевания существовали и в те времена, то эти очистительные обряды очень сильно напоминают своеобразную дезинфекцию, включающую и карантин.

Встречаются суждения учёных о том, что «каннибализм, охота за скальпами и головами, практиковавшиеся многими первобытными народами – не признак их жестокости, а магические действия, в ходе которых сила, ловкость противника переходила к победителю. Овладев головой врага, воины совершали сложные обряды, целью которых было подчинение духа убитого, иначе он мог погубить и победителей и их родственников».

Чуть выше мы говорили о том, что религиозные верования влияли на нравы людей, представим, что учёный, который не считает охотников за скальпами «свирепыми» попал в их руки, и они начали с него ещё живого снимать скальп. Интересно, что бы он говорил после такой процедуры о своих мучителях и главное, как оценил их нравы?

10. Жертвоприношение и его роль

Жертвоприношение играло особую роль в языческие времена. Это был ритуал установления связи человека с богами. Богам посвящались праздники, придумывались специальные ритуалы принесения жертв. При помощи жертвы люди надеялись получить от богов или духов помощь или благоволение, а также и прощение за какие – либо неблаговидные поступки. Жертвоприношения совершались как регулярно, приуроченные к праздникам, так и в случае неординарных событий: при похоронах сородича - чем более знатным был умерший, тем более обильными были жертвы; в случае начала или окончания войны, с целью исцеления заболевшего и т.д..

Жертвой могло служить все, что люди считали наиболее ценным. Она могла быть бескровной и кровавой. Так землевладельцы приносили в жертву богам плоды своего труда: вино, мед, молоко, масло и пищу, приготовленную из них. Для принесения кровавых жертв выбирались животные или люди. Чем более знатным и могущественным был жертвователь, тем крупней и больше он приносил жертвенных животных. Бедняки приносили в жертву чаще всего голубей. В жертву могло быть принесено не любое животное. Существовал строгий ритуал отбора. Предъявлялись жесткие требования к физическому состоянию, здоровью и даже окрасу жертвенных животных. Забой скота также сопровождался четким ритуалом.

После принесения в жертву животного часть жертвенного мяса сжигалась, а большая часть съедалась участниками церемонии жертвоприношения и жрецами, которые руководили жертвоприношением и были служителями бога в храме или капище, где оно происходило.

Языческим богам часто было не достаточно крови убитых животных. У многих древних народов они требуют в жертву людей. Древних греков и римлян, которые сами не отличались особым гуманизмом, особенно поражали человеческие жертвоприношения, имевшие место у финикийцев. Часто в жертву приносили военнопленных, выбирая для этого самых красивых. В столичном городе Карфагене человеческие жертвы приносились богу Баал-Хаммону. Особой любовью у этого бога пользовались младенцы до шести месяцев, но он не брезговал малышами и до четырех лет. Дети аристократов для этого бога доставляли наибольшее удовольствие. До наших дней дошло описание ритуала. Ребенка убивали, затем клали на согнутые в локтях руки медного истукана, каким был бог, и сжигали. Этот ритуал называли молк, молек или молок отсюда в русском языке появилось слово Молох, которым стали обозначать кровожадного бога финикийцев. В момент, когда над Карфагеном, осаждённом римлянами, нависла смертельная опасность, было сожжено 500 детей, из которых 200 были сыновьями знатных родителей.

Во время завоевания Америки конкистадоры столкнулись с жертвоприношениями у американских индейцев. Так как это было в эпоху, отдаленную от нас всего на пятьсот лет, то сохранились письменные свидетельства об одном случае. 19 февраля 1487 года состоялось открытие храма, посвященного богу ацтеков. Император Ауисотль получил почетное право принести первую жертву. Каменным ножом он разрубил грудь жертвы, вырвал из нее бьющееся сердце и вручил верховному жрецу. Вслед за этим во всех храмах города началась кровавая вакханалия жертвоприношений, в результате которой было убито по разным данным от 4000 до 80600 человек. Кровь потоками сбегала по ступеням храмовых пирамид.

Еще греческие философы подметили двусмысленность и формальность жертвоприношения, так как оно затрагивало только внешнюю, материальную, сторону отношений людей и богов, не касаясь духовной и нравственной. Мы уже говорили, о том, что на каком – то этапе языческих отношений появляется внутренняя ответственность человека перед богами за неправедные дела, но языческие верования решают этот конфликт просто. Прощение достигается путем принесения жертвы. То есть жертвоприношение выступает своеобразным средством платежа, а в отношениях между человеком и богами существует своеобразный «коммерческий» расчет.

Иисус Христос обратил на это внимание своих учеников. Когда в храме бедная женщина отдаст в жертву мелкую монетку, которая у нее была, он сказал, что ее жертва больше всех, так как она отдала все пропитание свое, а те богачи, которые жертвовали крупные суммы, только небольшую долю своего добра.

Родившись, как чувство благодарности и признания зависимости первобытного человека от сверхъестественных сил, жертвоприношение на более поздних этапах язычества стало тормозом на пути развития нравственных отношений, так как подменяло совесть жертвой и позволяло человеку лукавить перед богами и самим собой.

Многобожие.

По мере усложнения религиозных культов среди сверхъестественных существ появилась иерархия. Копируя социальное устройство внутри племён, люди из множества духов и демонов выбрали самых могущественных и стали называть их богами, которым отдали в услужение, оставшуюся нечистую силу. Так родились религиозные верования, получившие название многобожие или политеизм.

11. Роль религии в развитии духовности и нравственности

Люди мыслящие атеистически стремятся доказать, что духовность делится на светскую и религиозную. К светской духовности они относят науку, искусство, культуру. Более того, некоторые из них выделяют религию из культуры. Чтобы не задевать их чувства будем считать, что они добросовестно заблуждаются. Не стоит большого труда понять, что сама культура и её различные сферы, в том числе наука, искусство, литература, живопись, музыка, танцы зародились внутри религии. Прежде чем появилась астрономия, человек заселил небо богами. Планеты - Венера, Марс, Юпитер получили свои имена от богов. Само солнце было богом, как древних египтян, так и инков, ацтеков, майя. Можно сказать, что вся египетская религия связана с почитанием солнца как бога. В честь этого бога были построены величественные храмы в Египте и Латинской Америке. Множество кровавых человеческих жертв было принесено солнцу в Южной Америке.

Древний художник, изображая на скалах в глубине тёмных пещер животных, делал это не только из любви к искусству. Он участвовал в магическом обряде, когда переносил свойства живых существ на их изображения. Он как бы получал над ними власть и тем самым обеспечивал добычей своих сородичей.

Дошедшие из глубокой древности каменные скульптуры, получившие название «древних Венер» с гипертрофированными признаками репродуктивных возможностей являются свидетельствами заботы людей о продолжении рода. Причём такие скульптуры небольших размеров находят в различных частях планеты. Они имеют явно мистический смысл.

Построенные в древние времена циклопические сооружения в различных частях света, будь то египетские пирамиды или мегалитическое сооружение Стоунхенджа, имели священное, сакральное значение. Даже танец древних охотников вокруг костра, сопровождавшийся хлопаньем в ладоши, звуками немудрёных музыкальных инструментов или барабанным боем и пением присутствующих, были частью магического ритуала.

Именно религия определяла место человека в окружающей природе. Пока религиозные представления заставляли людей поклоняться богам, имеющим звериную личину, ни о каких гуманных отношениях между ними, речи идти не могло. Копируя повадки хищников, древние люди охотились за головами, снимали скальпы, ели других людей, так как считали, что они такая же дичь, как и прочие звери. У них был звериный дух и нравы. Можно согласиться с Ч. Дарвиным и князем П. Кропоткиным, что люди образцы поведения заимствовали у животных, но назвать их нравственными, мало у кого повернётся язык. Это дикие, свирепые, звериные нравы, но не нравственность, под которой В.И. Даль понимал хорошее поведение. Другими нравы древних людей просто не могли быть. Жестокость окружающего мира, в котором действовал закон борьбы за выживание, обрекающий на смерть слабого, не оставляла места для гуманизма, не имевшего оснований для появления. Нужны были колоссальные изменения в религиозных представлениях и мировоззрении людей, чтобы нравы переросли в нравственность, для чего потребовались тысячелетия.

Вопросы для обсуждения:

1. Какую характеристику даёт Шарль Летурно нравам первобытных людей?

2. Кого первобытные люди относились к чужакам?

3. Чьи интересы защищает первобытная община?

4. Какие существуют мнения по поводу происхождения нравственности?

5. Как вы думаете, согласуется ли идея Кропоткина об истоках нравственности с законом эволюции Дарвина?

1. Какую роль играла религия в жизни первобытных людей?

2. Объясните значение термина «анимизм» и его влияние на развитие духовности людей.

3. Как тотемизм мог влиять на нравственные представления древних людей?

4. Что обозначает выражение «зооморфные боги»?

5. Какую роль в жизни первобытных людей играли фетишизм и магия?

5. Что означал для язычника ритуал жертвоприношения?

6. Почему жертвоприношение мешало развитию нравственности?

7. Охарактеризуйте связи, существовавшие между религиозными и нравственными представлениями людей в древности.