Ученые объяснили, почему людям нравится запах дождя

© Фото Ксении Булетовой

ВАШИНГТОН, 27 июня. Многие любят запах дождя. Это заложено в человеческой природе. В самом деле, некоторые ученые полагают, что человек унаследовал свою любовь к запаху дождя от предков, для которых дождливая погода приравнивалась к выживанию.

Однако почему человеку приятен не столько сам дождь, сколько его запах? Ученым удалось найти разгадку.

Существует несколько ароматов, которые связаны с атмосферными осадками и которые импонируют человеку, передает «Раут» .

Один из этих запахов называется петрикор. Он появляется, когда дождь идет после продолжительной засухи. Термин петрикор, сопровождающий это явление, был придуман еще 50 лет назад австралийскими учеными, которые изучали запахи влажной и сырой погоды.

Это производное от двух химических реакций. В период засухи некоторые растения выделяют масла, а когда идут дожди, то пары масел высвобождаются, создавая аромат.

Вторая реакция, которая создает этот запах, возникает, когда высвобождаются химические вещества, производимые с помощью почвенных бактерий, известных как актиномицеты.

Другой аромат, который ассоциируется и имеет связь с дождем - это запах озона. Во время грозы молния расщепляет молекулы водорода и азота в атмосферу, и они, в свою очередь трансформируются в оксид азота.

Это вещество взаимодействует с другими химическими веществами в воздухе, образуя озон, имеющий резкий запах, который, тем не менее, нравится большинству людей.

Когда кто-то утверждает, что он чувствует запах приближающегося дождя, то это говорит о том, что ветер с приближающегося шторма принес с собой запах озона.

Присоединяйтесь к "Стилю жизни"

Что это за запах витает в воздухе перед дождем (кому-то он нравится, а кому-то нет)? Я жил в разных частях страны, но не почувствовал разницы…Как только появляется этот запах, сразу знаешь, что скоро начнется дождь.

Это запах называется петричор — запах дождя, падающего на сухую землю. Он появляется благодаря нескольким соединениям в почве, одно из которых называется геосмин, т.е. запах земли.

Человеческое обоняние обычно считается не очень сильным инструментом, чрезвычайно чувствительным к геосмину. Мы можем почувствовать его только на уровне всего десять триллионных. К сожалению, в современном мире он считается больше раздражителем, так как в наше надменное время многие предпочитают аромат машинного масла и озона сладкому запаху планеты. Но я рискну предположить, что в далеком прошлом все было совсем по-другому.

Геосмин получают благодаря нескольким типам бактерий и водорослей, которые вырабатывают летучее соединение, которое выходит наружу в результате нарушения целостности почвы, например, садоводства или сильного дождя. Как только приближается дождь, несколько молекул геосмина доносятся до нас, что означает дождь попадает в ветер, и через некоторое время упадет на нас.
Не смотря на то, что мы привыкли к нему, геосмин проходит достаточно длинный путь, и часто может быть очень неприятным для нас. Геосмин и другoe пахучие соединение 2-метилизоборнеол может придать вину вкус земли, сделать воду противной, а рыбу дурно пахнущей. (Особенно восприимчивы к нему сомы). Запах геосмина может указать фермерам на здоровье почвы. В тоже самое время люди, которые далеки от сельского хозяйства, предпочитают оставаться неосведомленными в данном вопросе.

Это вещество присутствует в некоторых репеллентах, хотя геосмин кажется безвредным для большинства животных, и сам по себе не является токсичным. На самом деле, механизм его действия до сих пор неизвестен, и никто не знает, почему мы настолько чувствительны к нему, а из-за того, что большинство ученых по своей натуре достаточно практичны, они предпочитают не изучать его. Но недостаток фактов никогда меня не останавливал, а в данном случае у нас есть немного информации для размышления.

Нескольких британских ученых заинтересовал вопрос, как двугорбые верблюды могут чувствовать воду на расстоянии 50 километров в пустыне Гоби. Они предположили, что на самом деле животные чувствуют запах геосмина, который приносит ветер из оазисов.

Эта особенность выживания такая полезная для верблюдов, могла бы послужить и людям. Много лет назад в большинстве своем мы были кочевниками, блуждающими в засушливых районах. Достаточно легко представить изнемождённые группы людей, блуждающих по пустыне без карт, в поисках ближайшего источника воды. Вдруг поднялся ветер, и что они обнаружили? Если у них нет соответствующей обонятельной приспособленности, то ничего, со всеми возможными катастрофическими последствиями. Ну, а если им повезло, то они почувствовали слабый запах влажной почвы, что значило, что они переживут еще один день.

Во время дождя и после него мы действительно чувствуем запах, временами очень насыщенный — особенно после долгой засухи. У запаха дождя даже есть термин — петрикор (petrichor). Его ввели исследователи Изабель Бир и Родерик Томас в 1964 году в статье, опубликованной в «Nature». Термин «петрикор» сложен из двух греческих слов — «петра», камень и «ихор» — жидкость, которая течет в жилах богов. И такая этимология не случайна, поскольку запах дождя — это аромат, исходящий от почвы.

Основной вклад в формирование запаха дождя вносят почвенные микроорганизмы, главным образом актиномицеты и цианобактерии. Когда они погибают, в том числе от недостатка влаги, выделяется вещество геосмин (geosmin), транс-1,10-диметил-транс- 9-декалол.

Кстати, название «геосмин» происходит от geo — земля и smell — запах. Механизм биосинтеза этого вещества бактериями открыли совсем недавно — в 2006 году. Теперь мы знаем, что у бактерий есть специальный фермент геосминсинтаза, который преобразует в два этапа фарнезилдифосфат и производит этот терпеноид.

Геосмин накапливается в почве, пока не прольется дождь. Вода экстрагирует это вещество и отдает его атмосфере. Приятным этот запах не назовешь, хотя многим поэтам и писателям он нравится. И наш нос чувствует ничтожные количества геосмина — в концентрации пять частей на триллион, или одна чайная ложка на двести олимпийских бассейнов. Неприятный запах, который периодически появляется у озерной воды, также связан с геосмином.

Но запах дождя прекрасен, потому что помимо геосмина он содержит самые разные ароматические масла. В сухую погоду, когда влаги мало, растения производят их, чтобы замедлить свой рост и сильно уменьшить потребление воды. Эти масла накапливаются почвой и уходят в атмосферу в виде аэрозолей, когда начинается дождь.

Наконец, есть и третий компонент запаха дождя — озон. Он образуется благодаря электрическим разрядам в атмосфере перед грозой и во время нее и накапливается в более высоких слоях атмосферы. Но во время шторма нисходящие потоки воздуха вбрасывают озон в нижние слои атмосферы, добавляя ярких красок в палитру дождевого аромата.

В 2015 году исследователи Массачусетского технологического института с помощью высокоскоростной камеры наблюдали, как аромат из почвы переходит в воздух. Они выполнили 600 экспериментов на 28 различных поверхностях. При замедленной съемке хорошо видно, как в капле дождя, попавшей на почву, начинают образовываться пузырьки, которые вырываются наружу, будто в бокале шампанского. Так в воздух выбрасываются аэрозоли, содержащие не только ароматические вещества, но и самих бактерий. Авторы исследования пишут, что одна капля дождя «может генерировать сотни аэрозольных капель в течение нескольких микросекунд». Порывы ветра разносят аэрозоли и по горизонтали, и по вертикали. Вот почему почвенные бактерии обнаруживают даже высоко над землей.

Петрикор — редкий феномен, который был открыт только середине XX века. Петрикор – запах, который излучает земля после дождя. Иначе говоря это масла, растений, которые с засушливые времена поглощаются горными породами или глинистыми типами почв, а после дождей они высвобождаются и наполняют воздух и создают особый аромат.

Петрикор — что это такое, как он образуется

После дождей петрикор высвобождается в атмосферу вместе с геосмином (вещество, относящееся к одорантам и влияет на органолептические свойства питьевой воды) и продуктом метаболизма антинобактерием.

Впервые этот термин ввели в обиход в 1964 году Изабеллой Беар и Родериком Томасом, которые упомянули его в журнале Nature. Позже ученые заявили, что эти масла задерживают прорастание семян и ранний рост самих растений. Это говорит, что они выделяют их, дабы задержать рост в неблагоприятных условиях.


Слово «петрикор» произошло от 2 греческих слов «petra» — камень и «ichor» — жидкость из жил богов (в греческой мифологии). В английском варианте слово пишется как petrichor и иногда произносится как петричор.
В 2015 году ученые Массачусетского технологического университета провели опыты, как происходит образование петрикора. Капли дождя, попав на пористую поверхность, производят аэрозоли, причем больше их выделяют капли, движущиеся с меньшей скоростью. Потому запах земли появляется чаще после легкого дождя.
И еще, в слове петрикор ударение нужно ставить на последний слог, так как это заимствованное из иностранных языков слово.

Запах асфальта после дождя

Анна Огневич

Дизайнер обложки Wilson

© Анна Огневич, 2017

© Wilson, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-4448-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Трасса. Я еду за рулем. Ливень стучит по лобовому стеклу. Внезапно меня ослепляет фарами несущейся на меня машины.

Еще одну машину заносит на мокром асфальте и прокручивает в мою сторону.

Счет пошел на секунды. Снова ослепляет.

Где я? Незнаю, что происходит. Но завтра будет новый день.

Я в этом уверенна. Я тебя видела в моих снах. А они всегда сбываются.

Спасибо, что ты есть.

Моя жизнь всегда была наполнена необычными вещами. У меня очень хорошая память, которая передалась в наследство от папы. Я помню многие мелочи с того возвраста и это очень интересно тем, что многие люди не помнят как они знакомились и познавали этот мир – а я помню. Помню мои эмоции, мои решения, удивления, разочарования и счастье.

Хорошая память это мой рай и ад одновременно, потому- что обычно, я помню каждую деталь почти каждого события. Исходя из того, что у меня хорошая память, я могу бесконечно долго проживать определенные моменты снова и снова в своей памяти, хорошие и плохие. Почти каждое событие с трех лет.

У меня больше эмоций, чем у других потому – что запоминаю все детали: каждое слово, реплику, движение, эмоцию, – я замечаю все. С годами я научилась более или менее, не обращать на это внимание. Но даже теперь, если я не воспользовалась шансом, я могу бесконечно осуждать себя, так как детали снова и снова всплывают в моей голове. И ведут там свои борьбу, между за и против.

Моя семья не была бедной, хотя бы потому, что мои родители работали на двух работах, но все равно, нам еле как хватало сводить концы с концами.

Моя мама была баптисткой, что я до сих пор вспоминаю с ужасом. Она была закоренелая привержинеца церкви, воспитанная своей мамой и бабушкой в строгом христианском духе. Она не наносила макияж, не носила штаны, ювелирные украшения и старалась одеваться не ярко. Хотя все равно, одевалась она со вкусом – хоть что – то она могла себе позволить, и если кто – нибудь из церкви говорил, чтобы она так не наряжалась, она могла спокойно и интилегентно их послать.

Когда ей было около двадцати пяти лет, она встретила своего будущего мужа, то есть моего папу. Светловолосый, высокий, в хорошо подтянутой форме после армии. Он переехал с деревни в город и поселился в ту самую многоэтажку в которой жила мама, но только этажом выше.

Свело их несчастье – у них обоих умерло по родителю – почти в одно время. И они убитые горем утраты, найдя друг друга, так и не смогли больше расстаться.

Шумными вечерами они сидели на лавочке перед подъездом и просто разговаривали. Папа обрывал для мамы сирень, таскал ей с рынка ведра вишни и персиков – которые так и остались самыми любимыми фруктами в нашем доме. Через год папа сделал маме предложение и она согласилась.

Свадьбу они сыграли прямо в новогоднюю ночь, что вероятно указывало на то, что начинается новая жизнь и пора оставить все утраты в прошлом. Теперь они не были больше одиноки. Страшно измотанные в этом мире, где потеряли своих близких из за нелепой и страшной ошибки (папин отец разбился, а мамина мать умерла на операции) – они наконец то обрели друг друга. Две уставшие души, которые шли, быть может тысячи лет к друг другу, наконец стали одним целым.

Есть одно но, чтобы выйти за папу замуж, мама должна была отказаться от своей религии, так как, церковь запрещает женится на людях которые не причастны к ней. Что мама и сделала. Она просто развернулась и ушла.

Так прошло десять счастливых лет. И вскоре воспитание из прошлого, снова подействовало на нее и она вернулась обратно в церковь. Она пропадала там днями, снова отказалась от жизни и согласилась быть неприметной во имя религиозной идеи. Из нашей жизни потихоньку стало пропадать все: радио, журналы, телевизор, старые друзья. На этой почве папа начал пить. Сильно. Он приходил домой ночью в конец пьяный, пытаясь хоть как то понять, почему какая то церковь маме дороже, чем все, что есть на этом белом свете.

Мама же видя папины запои, еще больше уходила в «заоблачный» мир иллюзий, и чем дальше это заходило, тем больше папа начинал пить. Это было адским кругом, по которому они ходили, иногда все же просыпаясь, будто от кошмарного сна. И снова пытались все наладить. Вскоре мама уговорила папу иногда посещать церковь, и дома стало вроде тише, но в нем так и осталось давящее напряжение и воспоминания прошлых лет, когда в нашей семье еще звучал смех, голоса из комедий которых проигрывал старый пузатый телевизор и веселые походы в кинотеатры.

Они и по прежнему любили друг друга, но в доме стало немного тихо. И папа все также пил, хотя и редко. Моему старшему брату было семь лет, кода появилась на свет я. Смешная, с растрепаными каштановыми волосами, с огроменными коричневым глазами, которыми я смотрела на этот мир с невероятно спокойным выражением лица. Я будто знала всю свою жизнь наперед, везде, где я споткнусь и главное как выберусь.

Я пришла как луч света в ихнюю немного запылившуюся религией жизнь, вдохнув новую энергию в родителей, которые теперь были заняты мной. Папа перестал пить, мама уже не оставалась так часто в церкви, и кажется наш дом купался в волне счастья. Мама рассказывала, что я почти некогда не плакала, была очень спокойным ребенком. Через год и 6 месяцев я заговорила, и не просто так, а целыми историями. Я говорила без остановки. Вставая с лучами солнца, я буквально светилась и счастливая бежала жить.

На время, у нас снова появились веселые прогулки, просмотры любимых фильмов, ночные посиделки на кухне за столом и походы на пляж, где продавались сочные пироги с мясом и сладкий лимонад.

Вскоре эйфория прошла и все вернулось на старые тропки. Родителям так было легче. Они предавая себя и свою семью, снова и снова уходили туда, где им казалось, они счастливы. Мама ходила в церковь дабы оставить там все свои тревоги. В большинстве случаев, тревоги о папе, который в это время прилаживался к бутылке, дабы таким способом забыть о беспокойствах связанных с маминым увлечением и отрешеностью от семьи.

Чем больше я подрастала, тем больше меня напрягало странное поведение моих родителей. Мама тащила меня в церковь, где я, со своей еще не совсем подготовленной психикой, слушала кошмарные истории, как люди умирают за религию. Вечерами же приходя домой, я видела папу, который обычно спал пьяный возле кровати так и недобравшись до нее.

Весь этот кошмар повторялся изо дня в день. На меня это подействовало так, что я уже не могла спать по ночам и не переставала плакать. А утром мы поднимались и снова шли в церковь, где людям опять промывали мозги говоря, что все люди на земле прокляты тем, что Адам совершил грех и теперь только усердное замаливания наших грехов может дать нам шанс спастись. Также говорилось, что за пределами церкви находится очень жестокий и полный опасностей мир, и не кому в нем не стоит доверять. Следом шли истории гонений с ужасными подробностями.

Чтобы не быть похожими на этот якобы жестокий мир, мы не должны были таскать никаких украшений, яркой или вызывающей одежды, ходить в кинотеатры, увлекаться литературой и так далее. Я не могла понять почему. В моей детской голове, ну никак не складывалось, почему в церкви говорят, что мир ужасно плохой.

– Мама, если в церкви все такие добрые и хорошие люди, почему они так плохо говорят о других? – спрашивала я.

Нечего плохого я не видела, когда находилась среди людей. Никто не пытался меня съесть или убить. Я также дружила с ребятами из моего двора и видела, что у них такие же родители которые их очень любят, такие же бабушки и дедушки и никто в принципе, не представляет никакую опасность.

Конечно же были некоторые, которых лучше обходить стороной, но это не означало, что весь мир законченный ад, а церковь это островок счастья среди остервенелых и погрязших в грехах, жителей земли.

Так я жила, разрываясь между двумя полюсами. Не зная кому верить. Не зная кому доверять. Родителям было не до нас. И я оказалась будто в западне. Сама с собой, совершено не зная во что верить и стоит ли верить маме, что жизнь вне церкви ужасна, если в то же время мама уделяла время только своей вере. А семья осталась ждать в сторонке.

У родителей почти не осталось старых друзей и мама часто говорила, что ради веры нужно чем – то жертвовать – в этом случае, друзьями. Она не понимала одно, что сама отказалась от них, от семьи, от путешествий, эмоций и вообще от счастья.

В моменты, когда в очередной раз в доме назревала сора, я шла играть со своим другом – Андреем. У него были золотые, лохматые волосы. Вдобавок он был немного ниже ростом, что ему очень не нравилось. Он постоянно обещал мне, что наступит день и он обязательно меня перерастет.