Традиционно под образованием принято понимать процесс и результат овладения человеком определенной системой знаний, умений и навыков, а также способами мышления, необходимыми для его полноценного включения в социальную и культурную жизнь общества и выполнения определенных профессиональных функций. В этом смысле справедливо утверждение, что образование является такой же жизнеобеспечивающей системой, как и общественное производство.
Однако образование нужно человеку не только в его практической, жизнеобеспечивающей функции. Оно необходимо ему для обретения смыслов, для духовной жизни, для творческой самореализации и самодетерминации в горизонте культуры. Перефразируя Э. Фромма, можно сказать, что образование необходимо человеку не для того, чтобы иметь, а для того, чтобы быть, состояться как личность и жить достойно.

Эту свою человекообразующую функцию современное образование выполняет плохо. В последние годы стало особенно ясно, что российское образование не оправдывает надежд на развитие и воспитание человека, способного к переустройству общественной жизни, сохранению культуры, экологии, правопорядка. Философские и социально-психологические исследования фиксируют тенденцию понижения качества человека, особенно его нравственной устойчивости, способностей к выживаемости, культурному обустройству собственной жизни. Отмечается повышение уровня тревожности, агрессии молодежи. В школьной среде стали массовыми явления дезадаптации и деиндивидуализации личности. Социально-педагогическая защита детства, гуманизация и гуманитаризация образования все еще остаются добрыми пожеланиями, не воплотившимися в практике массовой школы.
Конечно, такое положение дел не может быть объяснено только снижением качества образовательной деятельности. Оно обусловлено трудностями социально-экономической ситуации, отсутствием финансирования, политической нестабильностью, непрекращающимися локальными войнами, межнациональными конфликтами, разрушением поликультурной сферы, общей атмосферой бездуховности жизни большинства населения страны.
Есть такой ООНовский термин: "Дети, находящиеся в особо трудных условиях". К ним обычно относят такие категории детей, как сироты или оставшиеся без попечения родителей; социально дезадаптированные, безнадзорные, преступившие закон; детибеженцы; жертвы межнациональных конфликтов; подвергшиеся жестокому обращению или насилию; находящиеся в зонах экологических бедствий и т.д.

Так вот, по официальным сведениям, в России в настоящее время проживает около 40 млн. детей, т.е. примерно 25% от общей численности населения. Среди них: детей-сирот и оставшихся без попечения родителей - 483 тыс. человек. Детей, имеющих определенные отклонения в психическом, физическом или умственном развитии, но обучающихся в специальных школах или коррекционных классах обычных школ - 908 тыс. чел., детей-инвалидов, состоящих на учете в органах социальной защиты - 453 тыс. чел., детей-беженцев - 282 тыс. чел., совершивших правонарушения - 922 тыс. чел., совершивших преступления - 208 тыс. чел. (Данные Е. Рыбинского, исполнительного директора НИИ детства РДФ, ст. "Сиротливое детство", УГ N45,12 ноября 1996г.). Автор приходит к выводу, что 54% российских детей находятся в "особо трудных условиях". А это означает, что более половины российских детей выпали в настоящее время из культуры и цивилизации. Картина ужасающая, обстоятельства трагичные.
Однако эти обстоятельства не только не отменяют, но и усиливают необходимость выполнения деятелями культуры и образования человекообразующих и культуросозидательных функций по отношению к детям. Многие педагогические коллективы уже глубоко осознали свою глобальную ответственность, взяли на себя миссию делать свои школы центрами культуры, развития, гуманитарной помощи, защиты и поддержки детской личности.
Поворот российской школы к ребенку вызвал повышенный интерес педагогов к идеям гуманистического воспитания, которые в настоящее время определяют направленность инновационной деятельности во многих образовательных учреждениях г. Ростова-на-Дону. Среди них "Школа жизнетворчества" (СШ 57), "Центр гуманитарного образования"(СШ 46), "Школа человека" (СШ 67), "Адаптивная школа культуры жизнедеятельности" (СШ 58), "Школа творческой самореализации личности" (СШ 91), "Донская народная школа" (СШ 77), "Школа русской культуры" (СШ 26) и многие другие.

В названиях этих школ выражена их основная идея - возвращение образования в контекст культуры. Необходимость этого обусловлена тем, что долгое время образование в нашей стране развивалось в контексте идеологии. В советский период сформировалась мощная социократическая образовательно-воспитательная система, ориентированная на государственную идеологию, в которой главным критерием оценки качества образования стала политическая ориентация человека, его лояльность и готовность поддерживать государство, а не его индивидуальное личностное развитие.
Диктат идеологии привел к дегуманизации воспитания, что проявилось в утверждении императивного подхода к ребенку, деиндивидуализации личности, нигилистическом отношении к национальным ценностям образования.
В условиях демократизации общественной жизни возникли предпосылки для восстановления человеческих смыслов и сущностных функций образования. Важнейшая из них - гуманитарная, суть которой состоит в сохранении и восстановлении экологии человека, его телесного и душевного здоровья, смысла жизни, личной свободы, духовности, нравственности. Для этого образование должно заложить в личность механизмы понимания, взаимопонимания, общения, сотрудничества.
Не менее важной является культуросозидательная функция (культурообразующая), обеспечивающая сохранение, передачу, воспроизводство и развитие культуры средствами образования. Осуществление культуросозидательной функции предполагает ориентацию образования на воспитание Человека Культуры, отбор культуросообразного содержания и воссоздание в образовательных структурах культурных образцов и норм, проектирующих зримые элементы культурной среды, культуросообразного устройства общественной жизни людей.
Необходимым условием этого является интеграция образования в культуру и, наоборот, культуры - в образование. Культуру нельзя сохранить иначе, как через человека. Для этого образование должно заложить в него механизм культурной идентификации.
В нашем понимании культурная идентификация - это установление подобия между собой и своим народом, переживание чувства принадлежности к национальной культуре, интернационализация (принятие в качестве своих) ее ценностей, проживание собственной жизни в формах культурного бытия народа, в соответствии с такими образцами русской народной жизни, как, например, соборность, духовность, патриотическое самосознание, бытовая обрядность и др.
Культурная идентификация - необходимое условие и средство решения важнейших проблем духовного развития личности и народа. Среди них - сохранение и возрождение русского языка, взаимопонимание и взаимоуважение личностей и народов, населяющих Россию, культурно-историческое наследование и историческая память, воспитание русского национального характера и др. Иными словами, личностно ориентированное образование предполагает создание особой культурной среды русской национальной школы.

Третьей важнейшей функцией образования является социализация, т.е. обеспечение усвоения и воспроизводства индивидом социального опыта, свидетельствующее о его нормальном, безболезненном вхождении в жизнь общества. Социализация происходит в процессе совместной деятельности и общения в определенной культурной среде. Ее продуктами выступают личностные смыслы, определяющие отношения индивида к миру, социальная позиция, самосознание, ценностно-смысловое ядро мировоззрения и другие компоненты индивидуального сознания, содержание которых указывает на то, что личность берет себе из социального опыта, сколько берет, и как психика ее эти приобретения качественно перерабатывает, какое придает им значение. Чтобы социализация совершалась без значительных потерь для личности, образование должно заложить в нее механизмы адаптации, жизнетворчества, рефлексии выживания, сохранения своей индивидуальности.
Таким образом, осмысление сущностных функций образования с позиции личности позволяет выявить систему его антропоцентрических ценностей, которая и должна быть положена в основу гуманистического личностно-ориентированного образования. Его базовые ценности - самореализация, жизнетворчество, культурная идентификация, индивидуализация и др. - отражают развитие сущностных сил ребенка и подтверждают, что истинной целью образования является становление личностного образа человека и его индивидуально - творческое развитие как субъекта жизни, культуры, социума. Культура предполагает культ человека. Отношение к человеку как субъекту является главным при знаком образования, осуществляемого в контексте культуры. Суть этого отношения хорошо определил Ш.А. Амонашвили, обосновавший личностно-гуманный подход в образовании.
Многолетний опыт педагогической работы привел Ш.А. Амонашвили к убеждению, что для решения задач образования есть два подхода - императивный и гуманный. Императивный характер обучение приобретает в том случае, если оно строится без учета личностных особенностей и потребностей ребенка. Педагог, осуществляющий такое обучение, уверен, что ребенок обязательно будет ему сопротивляться, а поэтому его необходимо принудить к учению строгими требованиями, императивами.
Гуманный же подход состоит в том, что воспитатель оптимистически мыслит о детях, подходит к ним как к самостоятельным субъектам учения, способным учиться не по принуждению, а добровольно, по собственному желанию и свободному выбору. Иными словами, педагог исходит из того, что у каждого ребенка есть свой личностный смысл, есть личностная значимость учения, на которую и надо опираться в педагогическом процессе. А если такого личного смысла нет, то надо помочь ребенку его обрести.
Отношение к ребенку как субъекту предполагает ценностное отношение к каждой детской личности, уважение ее самобытности, понимание того, что ребенок имеет собственную жизненную историю, собственное Я, свой внутренний мир, что ему свойственны страсти и переживания (как впоследствии пишет Ш. Амоношвили, - страсть к развитию, страсть к взрослению, страсть к свободе), что ребенку в любом возрасте свойственны честь и достоинство, что он жаждет справедливости, нуждается в сострадании, общении, диалоге и поддержке, что он способен мыслить и творить, наделен свободой морального выбора, может совершать ошибки, но способен к их осознанию, покаянию и возрождению к лучшему.
Из ценностного отношения к ребенку как человеку, обладающему свойством субъектности, вырастает понимание цели личностно-ориентированного образования - не сформировать и даже не воспитать, а найти, поддержать, развить человека в человеке и заложить в него механизмы самореализации, саморазвития, адаптации, саморегуляции, самозащиты, самовоспитания и другие, необходимые для становления самобытного личностного образа и достойной человеческой жизни, для диалогичного и безопасного взаимодействия с людьми, природой, культурой, цивилизацией.

В концепции человека, развиваемой русскими философами Н.А. Бердяевым, Н.0. Лосским. П.Ф. Флоренским, он предстает как эпицентр культуры, ее высшая духовная ценность. Человек обретает свою духовную сущность, становится частью человечества, постигая культуру и творя ее. Из этих положений естественно вытекает вывод о том, что культурная сущность человека является системообразующим компонентом его целостности.
Опираясь на эти положения, мы считаем возможным в качестве глобальной цели современного воспитания рассматривать человека культуры. Это означает такой тип личности, ядром которого являются субъектные свойства, определяющие меру его свободы, гуманности, духовности, жизнетворчества.
Развитие культурной сущности ребенка невозможно без развития его природной и социальной сущностей. Это выдвигает в качестве основных принципов гуманистического воспитания культуросообразность, природосообразность и индивидуально-личностный подход.
Принцип культуросообразности воспитания определяет отношение между воспитанием и культурой как средой, растящей и питающей личность (П. Флоренский), а также отношение между воспитанием и ребенком как человеком культуры. Это означает, что культурное ядро содержания воспитания должны составлять универсальные общечеловеческие, общенациональные и региональные ценности культуры, а отношение к ребенку определяется, исходя из его понимания как свободной, целостной личности, способной по мере своего культурного развития к самостоятельному выбору ценностей, самоопределению в мире культуры и творческой самореализации.
Принцип природосообразности воспитания означает отношение к ребенку как к части природы, что предполагает его воспитание в единстве и согласии с природой и заботу об экологически чистой среде его обитания и развития. Природосообразное воспитание осуществляется в соответствии с законами развития детского организма, учитывает особенности физического развития, состояния здоровья ребенка, создает условия для удовлетворения его доминантных потребностей: в движении, игре, познании, общении с людьми и природой, в творчестве, обеспечивает нормальную преемственность этапов детского развития. Принцип природосообразности предписывает учитывать в воспитании половозрастные особенности детей, воспитывать мальчиков иначе, чем девочек, не перегружать младших школьников, но создавать оптимальные физические и умственные нагрузки подросткам (в современной же, так называемой "развивающей" школе чаще бывает наоборот), разрабатывать и осуществлять щадящие режимы для детей с ослабленным здоровьем, беречь детскую индивидуальность, не стремиться ее переделывать и каждого ребенка принимать, учить и воспитывать таким, какой он есть, создавая доступные ему зоны развития.
Особую грань принципа природосообразности составляют требования, связанные с воспитанием личной ответственности школьников за состояние окружающей среды, последствия своих действий по отношению к флоре и фауне, за состояние своего здоровья и здоровый образ жизни.
Принцип индивидуально-личностного подхода определяет положение ребенка в воспитательном процессе, означает признание его активным субъектом воспитательного процесса. В соответствии с этим подходом законы духовного и физического развития, процессы, изменения, происходящие во внутреннем мире ребенка, служат главными ориентирами в воспитательной деятельности. Всестороннее изучение личности выступает необходимым условием успешности воспитания, а ее саморазвитие, формирование субъектных свойств - высшим показателем его эффективности.
Индивидуально-личностный подход исходит из того, что каждая личность уникальна, и главной задачей воспитательной работы является формирование ее индивидуальности, создание условий для развития ее творческого потенциала. Индивидуальность интегрирует все социально ценные свойства личности, придает ей целостность, и ее становление предполагает творческий поиск вариантов развития и воспитания, адекватных ее возможностям и особенностям. Это подход к каждой личности как к проблеме, понимание которой позволяет решить в пользу ребенка извечный вопрос воспитания: развивать в нем то, что есть, или то, что должно быть?

Поиск путей реализации указанного подхода позволяет восстановить ценностные ориентации в воспитании, преодолеть отношение к ребенку как "винтику" воспитательной системы, вызывающее отчуждение, повысить его активность как субъекта воспитательного процесса, расширить границы свободы, жизнетворчества, самоопределения личности. Важным результатом ориентации воспитания на личностный подход явится восстановление разумного соотношения между личностью и коллективом, основанного на понимании того, что личность - основа коллектива, а не наоборот. Все это будет способствовать преодолению технократических тенденций в педагогическом мышлении, которые проявляются в односторонней ориентации педагогов на вооружение учащихся знаниями, умениями, навыками без учета того, какое мотивационное ядро, какая культура формируется при этом. Преодоление технократизма в педагогическом мышлении приблизит воспитание к живой жизни ребенка, сформирует его понимание как субъекта жизни, культуры, а не как средства достижения целей общества и государства.
Таким образом, прояснение основных принципов культуросообразного воспитания позволяет определиться относительно его сущности, коротко охарактеризовать его гуманистическую парадигму. Культуроособразное личностно ориентированное воспитание - это педагогически управляемый процесс культурной идентификации, социальной адаптации и творческой самореализации личности, в ходе которого происходит вхождение ребенка в культуру, в жизнь социума, развитие всех его творческих возможней и способностей. Основным механизмом этого процесса является собственная активность личности, включенной в воспитательный процесс в качестве его субъекта и соавтора. Поэтому культуросообразное воспитание с раннего детства направляет главное внимание на развитие субъектных свойств личности: внутренней независимости, самостоятельности, самодисциплины, самоконтроля, самоуправления, саморегуляции, способности к рефлексии и др.
В становлении субъектности ребенку требуются духовная и нравственная поддержка и помощь. Ее оказывают ему педагоги, родители, другие взрослые, сотрудничающие с детьми в решении проблем их здоровья, образования, досуга и др. Эта помощь имеет гуманитарный характер, т.е. осуществляется добровольно, адресно, с любовью и уважением к детям, по нравственным мотивам заботы о подрастающем человеке, милосердного отношения к нему.
Соответственно и педагогическое управление развитием ребенка в системе культуросообразного воспитания осуществляется в формах педагогической помощи, социально-педагогической защиты, психолого-педагогической коррекции индивидуального развития, стимулирования саморазвития.
Приоритетное значение принципа культуросообразности в современной школе открывает возможности теоретического обоснования и практического воплощения нового типа образования, который мы определяем как культурологическое личностно-ориентированное образование. Основываясь на прогрессивных тенденциях развития современного образования, анализе инновационных процессов, связанных с гуманизацией и гуманитаризацией образования, мы выделяем следующие особенности культурологической школы.
В этой школе приоритетное значение придается изучению культуры и человека как ее субъекта, формируется образ культуры, общая картина мира связывается с общей картиной культуры. Содержание образования характеризуется тенденциями к энциклопедичности, интеграции знаний, гуманистической и эстетической направленностью, которая распространяется и на области естественно-научного знания. Эпицентром образования в этой школе является ученик: его развитие, удовлетворение образовательных потребностей, интересов, творческих возможностей. Для этого применяются технологии дифференцированного и индивидуализированного обучения, используются методики развивающего, опережающего и коррекционного обучения. Учебные программы отличаются вариантностью, что создает условия для свободного выбора содержания обучения и способов образования. Особое внимание уделяется развитию у учащихся культурологического и исторического мышления, проблемному видению и познанию мира, интеграции знаний в целостную систему. Это школа духовно-практической ориентации, которая помогает ребенку не только обрести систему духовных ценностей, но и подготовиться к жизни в конкретно-историческом социо-культурном пространстве. Все это делает культурологическую школу целостной средой гуманистического личностно-ориентированного воспитания.
Таким образом, можно констатировать, что у гуманистического воспитания и культурологического личностно-ориентированного образования общие цели, общие методологические основания, общие принципы. Специфика же образования состоит в осуществлении их особой концентрации на развитии интеллекта учащихся, способностей к познанию, познавательной деятельности, творчеству.

Особая функция образования состоит в том, что своим содержанием оно закладывает базовые, фундаментальные основы культуры личности: умственной, нравственной, экологической, эстетической, экономической, правовой и других ее сторон. А для этого, как справедливо отмечают В. Болотов и А. Малышевский, необходимо "осмысление образования в контексте жизни человека, приобщающегося к культуре, обретающего возможность для реализации своих сущностных сил". Контекст жизни, по мнению этих авторов, - это контекст духовно-нравственного развития ребенка. Образование влияет на развитие через его механизмы. В младшем школьном возрасте - это эмоционально-образное восприятие мира, ценностей культуры; в подростковом возрасте происходит переход от эмоционально-образного к рационально-логическому восприятию мира, которое становится преимущественным в старшем школьном возрасте.
Учитывая это, содержание культурологического образования в школе первой ступени должно ориентироваться на предельно общие ценности культуры, "предельно всеобщие духовно-нравственные абсолюты, составляющие базис и фон любой человеческой культуры (безусловная ценность человеческой жизни, свободы, мира; эмоциональное неприятие убийства, рабства, войны...)".
В школе второй ступени осваиваются нормы и ценности, составляющие содержание собственной, национальной культурной традиции, а в школе третьей ступени осуществляется сравнительный анализ различных культурных традиций, формируется представление о многообразии человеческих культур и диалоге как единственно возможном способе их сосуществования и взаимодействия.
Признавая закономерность такого подхода, считаем необходимым указать на возможности обогащения представлений о содержании культурологического образования с учетом потребностей и возможностей не только духовного, но и социального развития ребенка в контексте культуры. С этих позиций гуманистическое воспитание в дошкольном и младшем школьном возрасте - это процесс вскармливания и обеспечения здоровья ребенка, развития его природных способностей: ума, нравственных и эстетических чувств, потребности в деятельности, овладение первоначальным опытом общения с людьми, природой, искусством. Основные педагогические механизмы в этом возрасте включают научение, воздействие словом и примером, общение, чувственное познание жизни и узнавание ценностей культуры, эстетическое и нравственное сопереживание.
В подростковом возрасте - это процесс интенсивного физического и социального созревания личности, создающий предпосылки начала процесса культурной самоиден-тификации, вхождения в мир национальной культуры, ее понимания, согласия с культурой, обретение позиции человека культуры. Основные педагогические предпосылки развития в этом возрасте - включение подростка в ситуации выбора ценностей, их осмысление, нравственно-мотивированное отношение, помощь в оценке и самооценке своих действий, поступков, культурное творчество.
Наконец, в старшем школьном возрасте смысловое значение приобретают процессы духовно-нравственной автономизации личности, физического и нравственного самосовершенствования, социально-психологической адаптации. Механизмы личностного развития существенно меняются: на первый план выступает теоретическая подготовка в сфере гуманитарных наук, диалог с культурой, интеграция знаний в целостную картину мира, культурная рефлексия, саморегуляция, принятие решений в ситуациях выбора, жизнетворчество, саморазвитие.
Понимание механизмов культурного развития личности на каждом возрастном этапе предъявляет требование адекватности не только к содержанию, но и к технологиям образования. Приоритетное значение в системе культурологического личностно-ориентированного образования в младшем школьном возрасте приобретают технологии развивающего обучения, в подростковом возрасте - технологии, имеющие ценностно-ориентированный характер (например, проблемное обучение, стимулирующее способность к выбору и ориентации, другие технологии, развертывающиеся на ситуативной основе); в старшем школьном возрасте - технологии рефлексивно-творческого обучения (например, по терминологии В.Т. Фоменко, построение учебного процесса на диалогической основе, на личностно-смысловой основе и др.). Таким образом, школа должна самоопределиться как в культурологическом содержании, так и в адекватных ему технологиях образования.
_____________________________
© Бондаревская Евгения

Размер: px

Начинать показ со страницы:

Транскрипт

1 Âóçû êóëüòóðû è èñêóññòâ â ìèðîâîì îáðàçîâàòåëüíîì ïðîñòðàíñòâå 27 ЦЕННОСТНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ В СФЕРЕ КУЛЬТУРЫ И ИСКУССТВ: КОНТЕКСТ МЕЖКУЛЬТУРНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ Í. Í. ßðîøåíêî Ìîñêîâñêèé ãîñóäàðñòâåííûé óíèâåðñèòåò êóëüòóðû è èñêóññòâ В статье рассмотрены аксиологические аспекты образования в сфере культуры и искусств, представлена авторская оценка целей и содержания данного образования в контексте формирующегося межкультурного взаимодействия на постсоветском пространстве. Ключевые слова: художественное образование, образование в сфере культуры и искусств, ценности образования, философия образования, межкультурное взаимодействие, вузы культуры и искусств. In article are considered axiological aspects of formation in sphere of culture and arts, the author s estimation of the purposes and the maintenance of the given formation in a context of formed intercultural interaction on the post-soviet territory is presented. Key words: art education, formation in sphere of culture and arts, values of formation, formation philosophy, intercultural interaction, high schools of culture and arts. Формирование современного образования как социальной ценности, определение его ценностного содержания это, на наш взгляд, основная проблема, которая сегодня определяет стратегию подготовки кадров и повышения их квалификации в контексте интеграции национальных образовательных систем, расширения международного культурного сотрудничества и межкультурных коммуникаций. Масштаб и значение образовательной интеграции невозможно переоценить, но трудность состоит в поиске точного основания для такой интеграции. Что и как нужно и можно интегрировать, а что должно в национальных образовательных системах остаться неизменным? Это не праздный вопрос, а трудно разрешимая проблема. Её суть как раз и состоит в необходимости преодоления конфликта ценностей, который обусловлен культурными особенностями и шире фундаментальными, ценностно-смысловыми различиями культур. Основными причинами, сдерживающими развитие международного образовательного взаимодействия, на наш взгляд, сегодня являются: объективное обособление национальных образовательных систем, вызванные культурными различиями и особенностями развития рынков труда; несогласованность в трактовке целей и идеалов образования, которая находит отражение в полипарадигмальности педагогического знания; различия в диверсификации различных образовательных институций, которые проявляются в несовпадении уровней образования, критериев и показателей оценки его результатов; ÂÅÑÒÍÈÊ ÌÃÓÊÈ 5 (43) ñåíòÿáðü îêòÿáðü _âóçû_êóëüòóðû_.p65 27

2 28 ISSN ÂÅÑÒÍÈÊ ÌÃÓÊÈ (43) ñåíòÿáðü-îêòÿáðü усиление инновационного развития национальных систем образования, что вызвано переходом от индустриального к постиндустриальному, информационному обществу. Признание проблемы различия ценностных рядов разных культур это основной мотив трансформации современного мирового порядка. Ярчайшим подтверждением наличия этой проблемы можно считать громкий провал европейской концепции мультикультурализма. Аксиологическая неконгруэнтность различных национальных образовательных систем это реальное препятствие для интеграции, налаживания процессов подготовки, переподготовки кадров в соседних странах, формирования потребности в специалистах, подготовленных в других странах. Образование как механизм создания и обмена ценностями. Рассмотрение образования как механизма создания и обмена ценностями неминуемо ведёт к постановке фундаментальных вопросов о сущности духовноценностной природы человека и его способности воспроизводить эту природу надбиологическими средствами с помощью особых культурных институций, одной из которых является образование. Основной функцией образования является трансляция совокупного культурного опыта человечества. При этом образование являет собой универсальный способ легитимизации ценностей (реальных и мнимых, имеющих под собой культурно-исторические основания или заданных по социальному заказу) (функция ценностной легитимизации). Близко к этой функции примыкает функция селекции, то есть ценностного отбора, результатом которого является живая система ценностей и смыслов, разделяемых и поддерживаемых обществом. Образование вводит в социальное пространство новые ценности и делает их достоянием широких масс (функция продвижения инноваций, распространения новых знаний и практик). Действительно, образование это, пожалуй, самый эффективный способ целеориентированного приобщения личности к культурным ценностям и далее расширения индивидуального мира личности, что позволяет включаться не только в системы культурных ценностей, связанных с родной культурой, но и выходить в пространство культур, имеющих принципиальной иную пространственно-географическую и темпоральную (историческую) локализацию. При этом излишне говорить, в какой конкретной форме представлено образование (школьное, среднеспециальное, вузовское, дополнительное, художественное и др.), ибо его ценностное содержание всегда превосходит наличный уровень ценностей той или иной социальной группы. Выбирая из культурного наследия самое важное и главное, образование формирует ценностно-смысловой каркас, в рамках которого осуществляется становление новых поколений. В содержании образования всегда ёмко и конкретно представлены нравственные императивы эпохи, которые становятся частью сознания, поведения и деятельности молодых людей, к которым прежде всего адресовано образовательное воздействие синтез воспитания, обучения и развития. Это целостный и всепроникающий процесс, осмысление которого также требует вдумчивости и целостности мышления. Поэтому философия образования это вдумчивая рефлексия не столько смыслов образования, сколько смыслов самого бытия. При этом анализируются основания педагогической деятельности и образования, его цели и идеалы, методология педагогического знания, методы проектирования и создания новых образовательных институций и систем. Но в центре всё-таки остаётся смысловой контекст образования человека, его становления как личности. Выдающийся российский философ и педагог М.М. Рубинштейн, формулируя свою педагогическую концепцию, прозорливо написал: «Постоянное раздумье над целями 03_âóçû_êóëüòóðû_.p65 28

3 Âóçû êóëüòóðû è èñêóññòâ â ìèðîâîì îáðàçîâàòåëüíîì ïðîñòðàíñòâå 29 педагогики и её системой, над её философией неизбежно вело меня к убеждению, что стройную, вполне завершённую систему педагогики можно построить только тогда, когда удастся более или менее удачно решить вопрос о смысле мира и жизни, а этот вопрос стоит в прямой зависимости от ответа на вопрос о сущности мира и жизни» (5, с. 3). И здесь важно вслед за М.М. Рубинштейном подчеркнуть мысль Гербарта, что не только педагогика зависит от философии, но и правильно разрабатываемая педагогика должна привести к истинной философии. Ценностные трансформации образования: проекция на образование в сфере культуры и искусств. Изящный очерк о сущности понятия «образование» мы находим у Х.-Г. Гадамера, который в своём главном труде «Истина и метод» (1960) провёл анализ основных понятий, отражающих ценности и смыслы эпохи гуманизма. Важнейшим среди этих понятий для Х.-Г. Гадамера является понятие «образование» это «изобретение новоевропейской установки сознания, вошедшее в лексикон наук о духе в период между Кантом и Гегелем. Кант ещё не употребляет понятие образования, предпочитая говорить о культуре способностей (или природных задатков)» (2, с. 51). И только с приходом Гегеля образование в его современном понимании прочно входит в философский дискурс. Х.-Г. Гадамер показывает, что именно Гегелю удаётся закрепить за новым словом традиционную идею воспитания, восходящую ещё к античной традиции. Образование это не просто «культивация» природных задатков человека (как вполне мог об этом написать Кант), это не просто «оформление» душевных способностей до некоего образца, значимого для той или иной эпохи; Гегель, выделяя слово «образование», сохраняет для своей эпохи сущность человеческой разумности, заключающейся в таком диалоге с природным и конкретным, который возможен лишь через восхождение ко всеобщему (см.: 7, с. 80). Об этом Х.-Г. Гадамер говорит следующим образом: «Исходя из подъёма ко всеобщему Гегель смог единообразно постичь то, что в его время понималось под образованием. Подъем ко всеобщности не ограничивается теоретическим образованием и вообще не подразумевает только лишь теоретический аспект в противоположности практическому, но охватывает сущностное определение человеческой разумности в целом. Общая сущность человеческого образования состоит в том, что человек делает себя во всех отношениях духовным существом» (2, с). С позиций феноменологии ясно обнаруживается, что такой идеал воспитания исчезает в Новое время, заменяясь идеалом рационального образования как научения истине. Так идеал древнегреческой пайдейи трансформировался в средневековую учёность, а последняя в новоевропейское образование. Современная философия образования все чаще обращается к идеалам пайдейи в этой древнегреческой идее скрыт образец, который не сводит воспитание к накоплению знаний и «тренировке ума» (хотя именно этим, собственно, была озабочена педагогика Нового времени, и мощные отголоски этого педагогического рационализма можно встретить и в современном образовании, в том числе и в сфере культуры и искусства). Но пайдейя не сводится и к постижению правил социальной жизни; хотя как раз к этому идеалу воспитания склоняется сначала софистическая, а позднее латинская традиции (см.: 3, 4). Идеал воспитания и далее образования нашёл своё отражение в философских парадигмах, которые в разные исторические эпохи искали неизменное, сущностно основополагающее: в природе, отразившей античный идеал воспитания (Фалес, Анаксимандр, Анаксимен, Демокрит, Платон); в слове как сущности средневековой схоластики и идеи воспитания как учёности (Бонавентура и др.); в сознании, которое является основой идеала образования, осуществляемого ради развития безграничного опыта сознания, что 03_âóçû_êóëüòóðû_.p65 29

4 30 ISSN ÂÅÑÒÍÈÊ ÌÃÓÊÈ (43) ñåíòÿáðü-îêòÿáðü пригодно для научного знания (Р. Декарт, Ф. Бэкон); в воле основе нового идеала научного знания («философия должна не только постигать мир, но и изменять его»); этот идеал нацеливает образование на подготовку личности к активному, целенаправленному (волевому) изменению мира (К. Маркс, Ф. Энгельс, Ф. Ницше и др.). Последний идеал образования, основанный на концепте воли, полностью соответствует идеалу гуманизма, который все более ставится под сомнение в современном обществе. Х.-Г. Гадамер, описывающий понятие «образование», не случайно выделяет его в разряд гуманистических понятий, ибо именно идею гуманизма в новейшее время скрепляют с идеалом воспитания. Однако гуманизм, о котором идёт теперь речь, не есть попытка возрождения античных идей, но есть попытка сдержать становящуюся все более безудержной волю новейшего человека. Таким образом, «идеал воспитания новейшего времени это соединение идей метода как научности и гуманности, понимаемой как самоконтроль» (см.: 7, с). Отсюда справедливый вывод «воспитание, в котором мы до сих пор живём и которому учим, это идеал контролируемого воспитания» (см.: 7, с). В современной ситуации все чаще возникает вопрос о том, не исчерпала ли себя эта последняя философская парадигма. «Радикальный симптом, который склоняет нас к мысли о завершении философской парадигмы бытия как воли, размышляют отечественные исследователи К.А. Сергеев, Д.Н. Разеев, мы усматриваем в том факте, что воля выходит из-под контроля. Человек перестаёт контролировать эксперименты собственной воли, начинает жить в такой неконтролируемой реальности, для которой не только не сформирован новый категориальный аппарат, но вообще стоит под вопросом возможность его формирования. Все это ведёт к смене общефилософской парадигмы, а с этим и к смене того идеала образования, который основан на идее гуманизма как самоконтроля» (см.: 7). Мы полностью согласны с авторами этого вывода и в том, что феноменологическая герменевтика, предложенная Х.-Г. Гадамером, ведёт к радикальному выводу о том, что нынешний идеал образования должен основываться не только на идее науки (и, как следствие, носить методический характер), но и прежде всего на идее искусства. В одном из своих последних теоретических докладов под названием «От слова к понятию» Х.-Г. Гадамер пытался показать, что дальнейшее существование всего человечества зависит не от прогресса наук и достижения все нового знания, а от «правильного обращения» с этим знанием, которое и присуще искусству. Идеал герменевтического воспитания это «идеал равновесия, примиряющего как науку, так и искусство». Здесь важно подчеркнуть, что ценностно-смысловые ориентиры современного образования, в том числе, как это ни странно, отраслевого образования в сфере культуры, ещё не в полной мере соотнесены с этим идеалом равновесия науки и искусства. Однако современность настойчиво требует от образования «возвращения» к главной и судьбоносной роли духовного воспроизводства человека: важно, чтобы человек через образование делал себя «во всех отношениях духовным существом» (Гегель). Определение образования в сфере культуры и искусств. В числе содержательно обновлённых дефиниций, которые были в 2010 году предложены Министерством культуры Российской Федерации в качестве поправок к действующему Федеральному Закону «Основы законодательства о культуре» (1992), даётся следующее определение: «Образование в сфере культуры и искусства процесс получения знаний о культурном наследии человечества, а также развитии отечественной и мировой культуры и искусства, направленный на формирование творческих подходов, на развитие и совершен- 03_âóçû_êóëüòóðû_.p65 30

5 Âóçû êóëüòóðû è èñêóññòâ â ìèðîâîì îáðàçîâàòåëüíîì ïðîñòðàíñòâå 31 ствование профессиональных навыков средствами преемственных образовательных программ». Вряд ли такое определение можно признать удачным. То, что здесь сделан акцент лишь на компоненте обучения (процесс получения знаний), существенно ограничивает традиционно принятое в российской педагогической науке понимание образования как единства трёх взаимосвязанных процессов обучения, воспитания и развития личности. Обратимся к одному из последних документов, в котором было использовано данное определение образования. Мы имеем в виду аналитический доклад «Художественное образование в Российской Федерации: развитие творческого потенциала в XXI веке» (М., 2011), в котором целостно и всесторонне рассмотрена российская система художественного образования. Доклад был подготовлен Российским институтом культурологии в партнёрстве с Институтом художественного образования, при консультативной поддержке Министерства культуры Российской Федерации, при финансовой поддержке ЮНЕСКО и Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ (МФГС). Доклад создан на основе анализа состояния российского образования в области культуры и искусства, с учётом важнейших положений основополагающих документов ЮНЕСКО и международного опыта; в него вошёл краткий исторический очерк, анализ правовой базы отечественного художественного образования, его целей, функций и важнейших подходов, сложившейся системы образования в сфере культуры и искусства, основных стратегий её совершенствования и соответствующих исследований, а также рекомендации, направленные на развитие отечественного художественного образования в XXI веке. Оценивая исторически сложившийся и постоянно развивающийся институт российского художественного образования, не имеющий аналогов в мире, авторы аналитического доклада особо подчеркнули, что «художественное образование, являясь фундаментом российской культуры, транслирует свойственные ей ценности, нормы, этические и эстетические идеалы, содействует творческому освоению человеком окружающего динамичного, поликультурного мира и достижению социально-культурного благополучия» (9, с. 5). Необходимо отметить, что подобные доклады были подготовлены специалистами нескольких стран в рамках проекта ЮНЕСКО и МФГС «Художественное образование в странах СНГ: развитие творческих возможностей в XXI веке», и сегодня назрела необходимость соотнести и сравнить результаты этих докладов (эту работу в самое ближайшее время намерено осуществить бюро ЮНЕСКО в Москве). Узкая и неполная трактовка образования, применённая в докладе, отразилась и на уровне определения актуальных целей художественного образования в Российской Федерации, где также не нашлось места воспитанию и развитию личности. Авторы доклада выделили лишь следующие компоненты: содействие праву человека на образование и на участие в культурной жизни, развитие индивидуальных способностей, улучшение качества образования, поддержку культурного разнообразия (9, с. 16). Безусловно, эти цели важны. Однако авторы оставили без внимания необходимость осуществления широкого воспитания и развития личности, а также укрепления ценностно-смыслового единства российского общества. Это, на наш взгляд, самостоятельные и самодостаточные цели развития художественного образования, да и в целом образования в сфере культуры и искусства. Будем справедливы, что частично эти аспекты отражены в докладе и авторы отмечают: «исторически сложившиеся традиции художественного образования это не только национальное культурное достояние, но и одна из реальных, практически значимых возможностей воздействия на духовное 03_âóçû_êóëüòóðû_.p65 31

6 32 ISSN ÂÅÑÒÍÈÊ ÌÃÓÊÈ (43) ñåíòÿáðü-îêòÿáðü развитие человека» (9, с. 23). Считаем, что включение воспитательного компонента в цель, которая названа в докладе «развитие индивидуальных способностей», не может быть признано удачным. Особо это видно при анализе международных документов, определяющих стратегию образования в сфере культуры и искусств. Мы имеем в виду, прежде всего, документы двух международных конференций, организованных под эгидой ЮНЕСКО в Лиссабоне и Сеуле. Так, в документах Сеульского форума выделены три важнейшие цели развития образования в сфере культуры, две из которых продублированы авторами российского доклада, а вот третья цель, в которой, собственно, и сосредоточено ценностносмысловое содержание образования как культурной институции, осталась без должного внимания. Рассмотрим подробнее эту цель. ЦЕЛЬ 3: Применять принципы и практику художественного образования для содействия решению социальных и культурных задач, стоящих перед современным миром. Стратегии по реализации этой цели: 3.a. Использовать художественное образование для увеличения творческого и инновационного потенциала общества. 3.b. Признать существование связи между художественным образованием и социальным и культурным благополучием и развивать первое в данном аспекте. 3.c. Поддерживать и повышать роль художественного образования в утверждении принципов социальной ответственности, социальной сплочённости, культурного разнообразия и межкультурного диалога. 3.d. Усиливать способность отвечать на главные глобальные вызовы современности, начиная с утверждения мира и заканчивая устойчивостью развития, используя художественное образование (8). Почему же столь важный собственно аксиологический аспект не нашёл отражение в российском национальном докладе по художественному образованию? Это, на наш взгляд, объясняется несколькими причинами, важнейшей из которых является общая недооцененность в российском общественном сознании роли и значения образования в сфере культуры и искусств. Это, к примеру, неоднократно было подвержено участниками четырёх предыдущих международных симпозиумов «Вузы культуры и искусств в мировом образовательном пространстве». Другой причиной стало недопонимание функциональной природы этого вида образования, принципиально узко представляющего его воздействие на социальные процессы. И, наконец, третья причина локальное, географически и национально ограниченное понимание миссии отечественного образования в сфере культур и искусств. Его межкультурная миссия совсем не берётся во внимание. Многим исследователям трудно представить, что в утверждении принципов социальной ответственности, социальной сплочённости, культурного разнообразия и межкультурного диалога может играть хоть какую-то роль образование в сфере культуры. Традиционно у нас в России эта миссия возлагается на государственную политику, эффективность которой в сфере межкультурного взаимодействия сегодня поставлена под сомнение новым состоянием глобального мира без информационных границ. В свете анализируемого доклада весьма призрачно видится миссия формирования творческой личности, которая призвана устанавливать новый мировой порядок в соответствии с высокими идеалами и ценностями, и весьма эфемерно воспринимается роль образования в сфере культуры и искусств, которое нацелено на воспитание этой личности. Между тем современная российская педагогическая наука чётко определяет воспитание как самоорганизуемый процесс приобщения человека к ценностям культуры, включения его в социокультурный опыт, процесс развития ценностно-смысловой сферы сознания, становления индивидуальности, осуществляемый при участии и педагогической поддержке взрослых, школы, общества и 03_âóçû_êóëüòóðû_.p65 32

7 Âóçû êóëüòóðû è èñêóññòâ â ìèðîâîì îáðàçîâàòåëüíîì ïðîñòðàíñòâå 33 государства (см.: 1, с. 8). И ещё шире воспитание трактуется как культуросообразный, социо и личностно ориентированный педагогический процесс, направленный на приобщение человека к ценностям культуры, овладение им социальным опытом, развитие ценностно-смысловой сферы его сознания, становление его личности и индивидуальности (см.: 1, с. 9). Содействие культурному разнообразию можно рассматривать как приоритет ЮНЕСКО в области культуры. Для того чтобы культурное разнообразие было продуктивным, оно должно опираться на взаимный интерес людей друг к другу, принятие чужой культуры, на диалог и духовное взаимообогащение. Таковы краеугольные камни построения мира в умах и сердцах людей. Таким образом, залог богатства и разнообразия культур это именно человеческие взаимоотношения, построение которых вне образовательного контекста и без образования невозможно. Обычно при анализе сущности понятия «образование» рассматриваются четыре аспекта: образование как ценность; образование как система; образование как процесс; образование как результат. По мнению отдельных исследователей, ценностная характеристика образования включает «образование как государственную, общественную и личностную ценность» (6, с. 11), однако, на наш взгляд, эти три аспекта не исчерпывают возможности анализа аксиологической сущности образования. Хотя бы потому, что не учитывают аспект «образование как культурная институция». Образование как культурная институция обладает особым социальным значением, которое даёт возможность признать само его ценностью. Образование это ценность, которая выражается не только в его объективно высокой стоимости и трудоёмкости, но и в той общественной миссии которую оно выполняет (например, миссия «социального лифта», которую оно до сих пор выполняет, несмотря на всеобщий духовный нигилизм и общественную веру в «безусловную силу» денег). Как культурная институция образование отражает духовно-ценностную специфику стран и народов. Понимание различий культурно-образовательного контекста, принятие несовпадения ценностных систем заставляет анализировать, с одной стороны, аксиологию образования в качестве источника оснований диалога и взаимодействия, а с другой те особенности и противоречия, которые принципиально не могут быть преодолены и сняты. Именно это понимание в конечном счёте даст возможность определить траекторию развития межкультурного образовательного сотрудничества, разработать стратегию подготовки специалистов, способных к работе в режиме диалога, преодоления аксиологических разрывов и несовпадений, а также определить контуры духовно-ценностной и технологической интеграции образовательных систем в сфере культуры. Ïðèìå àíèÿ 1. Бондаревская, Е. В. Феноменологический анализ современных концепций воспитания / Е.В. Бондаревская // Теоретико-методологические проблемы современного воспитания: [сборник научных трудов]. Волгоград: Перемена, Гадамер, Х.- Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики / Х.-Г. Гадамер. М.: Прогресс, Йегер, В. Пайдейя: Воспитание античного грека: (Эпоха великих воспитателей и воспит. систем) / В. Йегер; пер. с нем. М.Н. Ботвинника. М.: Греко-лат. кабинет Ю.П. Шичалина, Т с.; Т с. 4. Пинский, А. А. Пайдейя: (Работы гг.) / А.А. Пинский. М.: Част. шк., с. 5. Рубинштейн, М. М. О смысле жизни: в 2 ч. Л.: Типолит. «Вестник Ленинградского Совета», Ч Сагинова, О. В. Трансформационные процессы в высшем образовании: монография / О.В. Сагинова. М.: Издательство «Палеотип», _âóçû_êóëüòóðû_.p65 33

8 34 ISSN ÂÅÑÒÍÈÊ ÌÃÓÊÈ (43) ñåíòÿáðü-îêòÿáðü 7. Сергеев К. А. Понятие образования в феноменологии науки / К.А. Сергеев, Д.Н. Разеев // Образование и гражданское общество: [материалы круглого стола 15 ноября 2002 г.]. / под ред. Ю.Н. Солонина. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, Вып. 1. (Серия «Непрерывное гуманитарное образование (научные исследования)»). 8. Сеульская повестка дня «Цели развития художественного образования»: [Вторая Всемирная конференция по образованию в области искусств мая 2010 г., г. Сеул (Республика Корея)]. М.: Бюро ЮНЕСКО в Москве, с. 9. Художественное образование в Российской Федерации: развитие творческого потенциала в XXI веке: аналит. доклад = / Л.Л. Алексеева и др.; Рос. ин-т культурологии и др. ; отв. ред. К.Э. Разлогов. М., * 03_âóçû_êóëüòóðû_.p65 34

Калугина Т.Н. СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ КОНТЕКСТ СОВРЕМЕННОГО ОБРАЗОВАНИЯ Аннотация: Глобализация, затрагивая социокультурные стороны общественной жизни, проводит к смешению национальных традиций и возникновению

Вторая Всемирная конференция по образованию в области искусств Сеульская повестка дня «ЦЕЛИ РАЗВИТИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБРАЗОВАНИЯ» Сеульская повестка дня «Цели развития художественного образования» является

БИЛЕТ 1 1. Предмет и структура философского знания. Сущность философии и специфика её проблем. 2. Философские и естественно-научные представления о материи. Материя как объективная реальность. БИЛЕТ 2

Современные подходы к развитию ценностных ориентаций у студентов вуза средствами музыкального искусства. Камалова И.Ф. Реализация воспитательного потенциала музыкального искусства как фактора развития

Гаврилова Д. В., Геталова Ю. Л., Литвинова А. А., Кузнецова А. Я. ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ И ВОЗМОЖНЫЕ ПУТИ ИХ РЕШЕНИЯ В результате анализа различных подходов к определению предмета педагогики и целей современного

Аннотация к рабочей программе по истории 5 класс (ФГОС) Рабочая программа составлена на основе ФГОС ООО второго поколения с учётом всех требований. Рабочая программа по истории для 5 класса составлена

Тема 2.5 Проблема истинности и рациональности в социальногуманитарных науках. Вера, сомнение, знание в социальногуманитарных науках. Несмотря на то, что социально-гуманитарное познание это ценностно-смысловое

Вторая Всемирная конференция по образованию в области искусств Сеульская повестка дня «Цели развития образования в области искусств» Сеульская повестка дня «Цели развития образования в области искусств»

Аннотация к рабочей программе по истории 6 класс (ФГОС) Рабочая программа составлена на основе ФГОС ООО второго поколения с учётом всех требований. Рабочая программа по истории для 6 класса составлена

Отдел образования Администрации Багаевского района Ростовской области муниципальное бюджетное учреждение дополнительного образования «Центр дополнительного образования Багаевского района» Выступление на

Лучения профессионального образования. При этом для обеспечения реальной идентификации студента с будущей профессией куратор должен быть представителем профессионального сообщества, носителем его норм

2 п/п Контрольные вопросы 1 2 3 1. Предмет философии и круг ее проблем. 2. Философия как форма духовной культуры. 3. Философская мысль Древного Востока. 4. Космоцентризм ранней греческой философии. 5.

ФОРМИРОВАНИЕ КУЛЬТУРЫ САМОВЫРАЖЕНИЯ УЧАЩИХСЯ: СОДЕРЖАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБРАЗОВАНИЯ Автор рассматривает задачу формирования у учащихся культуры самовыражения, как существенно важного качества,

Основные направления изучения культуры Мишина Т.В Современная методология представляет собой сложное и многомерное явление. «На передний план вышли проблемы социокультурной обусловленности научного познания,

Волкова Н.А. Непрерывное педагогическое образование: становление и развитие (ЯГПУ им. К.Д. Ушинского ИПП г. Ярославль Россия) Школа и общество, образование и государство неотделимы одно от другого. Они,

ДИАЛОГ В КОНТЕКСТЕ КУЛЬТУРНОГО БЫТИЯ М. Ф. Печенко, доцент кафедры гуманитарных наук Белорусской государственной академии искусств, кандидат философских наук Культуру можно рассматривать как гуманитарное

АННОТАЦИЯ к рабочей программе дисциплины Б1.Б.13.2 Педагогика Трудоемкость 8 з.е. 1.1. Цель освоения и краткое содержание дисциплины Цели освоения: вооружение студентов знаниями о педагогической науке

УДК 138.2 Вечко О.Ю. Магистрант 1 года обучения ФГБОУ ВПО БашГУ, Россия, г.уфа Научный руководитель: Вильданова Г.Б., Доктор философских наук, профессор ФГБОУ ВПО БашГУ, Россия, г.уфа ФИЛОСОФСКИЕ ЦЕННОСТИ

Приложение 3 ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ «САНКТ- ПЕТЕРБУРГСКИЙ ИНСТИТУТ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ, ЭКОНОМИКИ И ПРАВА» (ОУ ВО «СПБ ИВЭСЭП») Методические рекомендации по внеаудиторной

В. Н. Бадмаев ДИАЛОГ КУЛЬТУР И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ ФИЛОСОФИЯ 1 Изменения, происходящие в современном взаимосвязанном и взаимозависимом мире, выводят его проблемы, противоречия и парадоксы на новый уровень, открывая

Педагогика ПЕДАГОГИКА Саркисьян Татьяна Николаевна канд. культурологии, доцент Институт морского транспортного менеджмента, экономики и права ФГБОУ ВО «Государственный морской университет им. адмирала

Диалог в педагогическом образовании высшей школы. Бочкарева О.А. доктор педагогических наук, доцент кафедры теории и методики музыкально-художественного воспитания Ярославский государственный педагогический

Важность общения с музыкой, что музыка стала для них той ценностью, без которой они не могут мыслить свою дальнейшую жизнь. Установление степени соответствия результатов диагностики и экспертизы критериям

Е.Б. Быстрай Челябинский государственный педагогический университет ПЕДАГОГИЧЕСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ КАК СФЕРА ФОРМИРОВАНИЯ СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ БУДУЩЕГО УЧИТЕЛЯ Культурная парадигма образования как

ФАКУЛЬТЕТ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ МГУ имени М. В. ЛОМОНОСОВА Â. Ô. Øàïîâàëîâ ÔÈËÎÑÎÔÑÊÈÅ ÏÐÎÁËÅÌÛ ÍÀÓÊÈ È ÒÅÕÍÈÊÈ УЧЕБНИК ДЛЯ БАКАЛАВРИАТА И МАГИСТРАТУРЫ 2-е издание, исправленное и дополненное Ðåêîìåíäîâàíî

АКСИОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД КАК МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА ФОРМИРОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ УСТОЙЧИВОСТИ ПРОФЕССИОНАЛА Е.М. Ефимова Всероссийская академия внешней торговли (Москва) Сегодня одним из признаков конкурентоспособности

1-2006 г. 09.00.00 философские науки УДК 008:122/129 БАЗОВЫЕ ФИЛОСОФСКИЕ КАТЕГОРИИ СИСТЕМНОГО АНАЛИЗА В.П. Теплов Новосибирский филиал Российского государственного торгово-экономического университета (г.

УДК 378 ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОДГОТОВКА УЧИТЕЛЕЙ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА В УСЛОВИЯХ РЕГИОНАЛЬНО ОРИЕНТИРОВАННОГО ОБРАЗОВАНИЯ 2009 М. Н. Шабанова канд. пед. наук, доцент каф. теории и методики преподавания

Д.Н. Москаленко Внутренняя свобода как сущностная черта человека массово-информационного общества Ситуация, в которой находится современный человек, такова, что распространенные стереотипы поведения, которые

Предисловие 3 Раздел I. ФИЛОСОФИЯ В ИСТОРИЧЕСКОЙ ДИНАМИКЕ КУЛЬТУРЫ Тема 1. Философия как социокультурный феномен.. 1.1. Понятие мировоззрения, его структура и исторические типы. Становление философии как

1. Цели и задачи дисциплины Философия Целью преподавания дисциплины «Философия» является формирование у студентов теоретических знаний, практических навыков по вопросам представляющим общенаучную (общеметодологическую)

АННОТАЦИЯ диссертации на соискание степени доктора философии (PhD) по специальности «6D020100 Философия» Турганбекова Самат Кайратовича Модернизация национальной культуры в контексте пространства и времени:

ФИЛОСОФИЯ ОБРАЗОВАНИЯ КАК НОВЫЙ РАЗДЕЛ РОССИЙСКОЙ ФИЛОСОФИИ Кузнецова А. Я. Новосибирский государственный педагогический университет Новосибирск, Россия PHILOSOPHY OF EDUCATION AS A NEW SECTION OF RUSSIAN

13 Щелкунов М.Д. ЛИЧНОСТЬ XXI ВЕКА: К НОВОЙ ФИЛОСОФИИ ОБРАЗОВАНИЯ Конец XX века отмечен нарастанием кризисных симптомов в жизни человечества. Суть их состоит в том, что культивируемая индустриальной цивилизацией

Ж. Ю. Брук К ПРОБЛЕМЕ СТАНОВЛЕНИЯ ПЕДАГОГИЧЕСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ В условиях модернизации системы образования, появления разнообразных педагогических концепций и новых тенденций в развитии педагогической

А.А. Горелов философия Конспект лекций Учебное пособие КНОРУС МОСКВА 2013 УДК 1/14(075.8) ББК 87.3я73 Г68 Рецензенты: В.Н. Жуков, проф. кафедры философии Государственного университета управления, д-р филос.

Аннотация рабочей программы по естествознанию 10-11 класс Рабочая программа составлена на основе Федерального государственного образовательного стандарта основного общего образования. (Приказ Министерства

Аннотация рабочей программы учебного предмета «Обществознание» Рабочая программа учебного предмета «Обществознание» (включая экономику и право) предназначена для изучения в профессиональных образовательных

Иноязычная культурная среда как средство эффективного овладения иностранным языком (на примере английского языка) кандидат культурологии, Е.И. Кострица Читинское торгово-кулинарное училище Актуальность

ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ КАК СЛОЖНЫЙ ФЕНОМЕН НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ Магомедова Р.М., Омарова Д.А. ФБГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» Махачкала, Россия HIGHER EDUCATION AS A COMPLEX

Семинарские занятия: п/п Наименование раздела и темы 1. Тема 1. Предмет. Место и роль в культуре. Становление. Структура философского знания 2. Тема 2. Основные направления, школы и этапы ее исторического

I. Аннотация 1. Наименование дисциплины (или модуля) в соответствии с учебным планом Педагогика и психология 2. Цель и задачи дисциплины Цель дисциплины способствовать формированию у студентов соответствующих

Амелина О. В. Старший преподаватель, Рудненский индустриальный институт, г. Рудный, Казахстан ОСОБЕННОСТИ ПАТРИОТИЧЕСКОГО ВОСПИТАНИЯ МОЛОДЕЖИ В УСЛОВИЯХ СОВРЕМЕННОГО КАЗАХСТАНА Духовно-нравственное развитие

Министерство образования и науки Российской Федерации САРАТОВСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ Н.Г.ЧЕРНЫШЕВСКОГО Программа вступительного испытания в магистратуру на

1 Зацепина М.Б. Доктор педагогических наук, профессор кафедры Эстетического воспитания МГГУ им. М.А. Шолохова Москва, Россия КУЛЬТУРА РЕБЕНКА ДОШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА: СУЩНОСТЬ И ПРОБЛЕМЫ Краткая аннотация.

Вестник Военного университета. 2011. 3 (27). С. 49-52. Гладких В.В., Волынкина Н.В. ИННОВАЦИОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПО РАЗВИТИЮ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-ТВОРЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА ВОЕННОГО СПЕЦИАЛИСТА В РАМКАХ ГУМАНИТАРНОГО

Введение Сегодня общество переживает сложный период социальноэкономического реформирования. Этот процесс сложен, противоречив, многообусловлен. Он не может быть осуществлен директивой. Он зависит от каждого

Моделирование социокультурного развития личности студентов в открытой образовательной среде педагогическом колледже. Закутняя Т.В., преподаватель Гатчинского педагогического колледжа им. К.Д.Ушинского

Вопросы для подготовки к кандидатскому экзамену по истории и философии науки (по естественнонаучным отраслям) 1. Наука как предмет философского исследования 2. Социальные функции науки 3. Предмет и специфика

1. Цели и задачи освоения дисциплины 1.1. Цель изучения Целями освоения дисциплины «Этика. Эстетика» являются: овладение студентами целостного представления об этике и эстетике как самостоятельных областях

Описание основной образовательной программы начального общего образования ГБОУ «Школа 514» Основная образовательная программа начального общего образования разработана в соответствии с требованиями федерального

ФИЛОСОФИЯ Черемных Лариса Георгиевна канд. филос. наук, доцент, старший преподаватель ФГБОУ ВПО «Тюменский государственный медицинский университет» г. Тюмень Российская Федерация ТРАКТОВКА ИНДИВИДУАЛИЗМА

ЗАЧЕТ по дисциплине «Основы философии» (вопросы и тесты) Вопросы к зачету по дисциплине «Основы философия» 1. Что такое мировоззрение, в чем специфика основных типов мировоззрения? 2. Назовите основные

ТЕОРИЯ АРГУМЕНТАЦИИ КАК «ПРАКТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ» Показывается, что центральная проблематика аргументации базируется на определенной философской области знания, которую можно было определить как «практическая

Сайт академика РАО Новикова А.М.

А.М. Новиков

КУЛЬТУРА КАК ОСНОВАНИЕ СОДЕРЖАНИЯ ОБРАЗОВАНИЯ

Как зародыш в утробе матери повторяет
в фантастически ускоренном масштабе времени
всю эволюцию жизни на Земле протяженностью
миллиард лет, так и растущий человек за какие-то 20 лет
должен освоить культуру, которую
человечество создавало 4 миллиона лет. Освоить,
«догнать», чтобы затем стать в авангарде
дальнейшего ее развития.

Новиков А.М. Основания педагогики.

В.В.Краевским, И.Я.Лернером и М.Н.Скаткиным в противоположность исторически традиционному знаниевому подходу, «предметоцентризму» была выдвинута концепция «культурологического подхода», рассматривающая содержание образования как педагогически адаптированный социальный опыт человечества. Опыт, тождественный по структуре (разумеется, не по объему) человеческой культуре (см., например, ). Цель данной статьи заключается в попытке детально рассмотреть структуру человеческой культуры как основании содержания образования.

Напомним: культура включает в себя:

- во-первых , объективные результаты деятельности людей (машины, технические сооружения, результаты познания (книги, произведения искусства, нормы права и морали и т.д.) – первый компонент культуры;

- во-вторых , субъективные человеческие силы и способности, реализуемые в деятельности (ощущения, восприятия, знания, умения, производственные и профессиональные навыки, уровень интеллектуального, эстетического и нравственного развития, мировоззрение, способы и формы взаимного общения людей и т. д.) – второй компонент культуры .

Рассмотрим сначала вопросы освоения обучающимся объективных компонентов культуры.

Освоение объективных компонентов культуры

Освоение человеком – обучающимся – объективных компонентов культуры происходит не столько через непосредственное восприятие материальных предметов культуры – сооружения, машины, произведения искусства и т.п., сколько за счет освоения идеальных продуктов человеческой культуры в виде общественного сознания – отражения общественно-исторического бытия человечества в идеологической жизни общества . Формами общественного сознания - их всего девять - выступают: язык, обыденное сознание, мораль, право, политическая идеология, наука, искусство, философия, религия (рис. 1). Вот формы общественного сознания и являются основаниями содержания образования в части освоения обучающимся объективных компонентов культуры.

Рис. 1. Структура объективных компонентов культуры

Рассмотрим вкратце их суть.

ЯЗык служит средством человеческого общения, мышления и выражения. С помощью языка осуществляется познание мира, в языке объективируется самосознание личности. Благодаря языку осуществляется человеческая форма передачи социального опыта, культурных норм и традиций, через язык реализуется преемственность поколений и исторических эпох. Звуковой язык (как родной, так и иностранные) вместе с пластикой человеческого тела являются «естественной» системой знаков. Наряду с этим создаются искусственные языки – язык математики, языки программирования, язык знаков дорожного движения и т.д. Язык занимает по отношению к образованию ведущее место. Он выступает и в качестве хранителя общественного опыта, различного рода информации, и в качестве главного орудия передачи этой информации от одного поколения к другому.

Обыденное сознание – бытовой, житейский опыт, знание, не идущее дальше простого наблюдения и практической деятельности. Обыденное сознание формируется у обучающегося в процессе образования. Не говоря уже о младенческом, дошкольном возрасте, когда ребенок видит и слышит действия окружающих – родителей и т.д., в школьном возрасте: «мама мыла раму» – это не только обучение чтению, но и освоение обыденного (житейского) сознания. Обыденное сознание формируется также при чтении художественной литературы и т.п.

Мораль (синоним – нравственность) – социальный институт, выполняющий функцию регулирования поведения людей во всех без исключения областях общественной жизни. От других форм регулирования массовой деятельности (права , производственно-административных распорядков, государственных директив, народных традиций и т.п.) мораль отличается способом осуществления своих требований: общественная необходимость, потребности, интересы общества или классов в морали выражаются в виде стихийно сформировавшихся и общепризнанных предписаний и оценок, подкрепленных силой массового примера, привычки, обычая, общественного мнения . Требования морали принимают форму безличного долженствования, одинаково обращенного ко всем, но ни от кого не исходящего повеления. Исполнение требований морали санкционируется лишь общественной оценкой одобрения или осуждения совершенных поступков.

Право – совокупность норм, правил поведения людей, установленных и утвержденных государством. Право не мыслимо вне государства . Государственные органы устанавливают, отменяют и изменяют правовые нормы, обеспечивают их выполнение, применяя меры принуждения. Право охватывает самые различные сферы общественной жизни: труд, имущественные, семейные и другие отношения людей.

Нормы морали и нормы права не всегда совпадают. Так, в современных условиях, собственник жилья подчас может выкинуть на улицу многодетную семью – его поступок будет правомочным, но аморальным. В то же время, во время Второй мировой войны Э. Пиаф, О. Шиндлер и многие другие люди спасали евреев из немецких концлагерей – их поступки были противоправными с точки зрения фашистского права, но высокоморальными.

Политическая идеология представляет собой конкретно-исторически обусловленную совокупность системы идей, взглядов, теорий, объясняющих картину и явления мира в том или ином конкретном обществе, социальной группе. Она включает в себя философские, нравственные, политические, экономические, правовые, эстетические идеи.

Наука – область человеческой деятельности, цель которой – изучение явлений и процессов природы, человека и общества, их свойств, отношений и закономерностей. Буквальное значение слова «наука» – знание . Однако далеко не всякое знание может рассматриваться как научное. Например, не относится к науке житейское знание, не идущее дальше простого описания фактов и процессов, выявления чисто внешних сторон. Научное знание начинается тогда, когда за совокупностью фактов выявляется закономерность – всеобщая и необходимая связь между ними, что позволяет объяснить, почему данное явление, процесс протекает именно так, а не иначе и предсказать дальнейшее его развитие. Развитие науки идет от простого собирания фактов, через их изучение и раскрытие отдельных закономерностей к связной, логически стройной научной теории , объясняющей уже известные факты и предсказывающей новые. Истинность научного знания определяется не только его логической непротиворечивостью, доказательностью, но, прежде всего, обязательной проверкой его на практике – в наблюдении и научном эксперименте . Этим научное знание отличается от веры , т.е. беспрекословного признания истинным того или иного положения без какого-либо логического его обоснования и практической проверки. Поэтому в противоположность религии , изображающей действительность в фантастическом виде, наука дает истинную картину мира. Раскрывая объективные законы явлений, наука выражает их в абстрактных понятиях и схемах. В этом отличие науки от искусства, которое создает художественные образы, допускающие возможность фантазии, вымысла. Возникновение и развитие науки обусловлено потребностями материального производства , потребностями развивающегося общества. Однако наука, в свою очередь, оказывает существенное влияние на развитие производства, открывая новые, ранее неизвестные свойства природы, новые материалы, новые методы их обработки, новые источники энергии, делая возможным появление совершенно немыслимых ранее сфер производства и потребления (вычислительная техника, радиоэлектроника, синтетическая химия, ядерная энергетика, нанотехнологии и т.д.).

Искусство – творческая деятельность, в процессе которой создаются художественные образы, отражающие действительность и воплощающие эстетическое отношение к ней человека. Будучи одной из форм общественного сознания , искусство имеет свои особенности. Как и наука , оно способно отражать действительность. Но в произведениях искусства не просто отражаются те или иные общественные или естественные явления, но и выявляется их эстетическое значение, их роль в жизни человека, выражается отношение к ним художника, утверждается эстетический идеал .

Религия – форма общественного сознания, в которой отражаются и объясняются явления природы, человека и общества не на основе науки, а на базе религиозного верования.

Философия – учение об общих принципах бытия и познания, об отношении человека к миру, об общих законах развития природы, человека и общества. Философия вырабатывает обобщенную систему взглядов на мир и место в нем человека; она исследует познавательное, ценностное, социально-политическое, нравственное и эстетическое отношение человека к миру. Будучи детерминирована социальной действительностью, философия оказывает активное воздействие на общественные отношения, способствует формированию новых идеалов и культурных ценностей.

Таким образом, мы кратко обрисовали формы общественного сознания. Причем, необходимо подчеркнуть, что в педагогике, в содержании образования эти формы общественного сознания: язык, обыденное сознание , политическая идеология , право , мораль , искусство , наука , религия, философия должны рассматриваться как рядоположеные. Хотя, конечно, по объему учебного материала они могут сильно различаться – например, изучение основ наук, естественно, потребует от обучающегося гораздо больше времени и труда, чем изучение основ права или освоение обыденного сознания. В предыдущую индустриальную эпоху в основу содержания образования были положены научные знания . Это и понятно. Наука тогда была центром организации всего общества, поскольку решить глобальную проблему человечества – проблему голода, накормить людей могла только наука, научное знание. В первую очередь, естественнонаучное и техническое знание. Поэтому перекос в построении содержания образования был сделан именно в эту сторону. Именно в этом истоки критикуемой сегодня «знаниевой парадигмы».

Но сегодня ситуация коренным образом изменилась и все формы общественного сознания в структуре образования должны быть отражены как равнозначные .

Формой хранения, коммуникации и трансляции (наследования) общественного сознания являются знания – общественные знания (рис. 1) .

В самом общем виде знания определяются как продукт познания .В то же время знания можно подразделить на:

- общественные знания как продукт общественно-исторического познания. Общественные знания существуют объективно, независимо от каждого конкретного человека – в книгах, в Интернете, в других носителях информации.

- индивидуальные знания – как принадлежность каждого отдельного человека. Естественно, индивидуальные знания принципиально отличаются от общественных. Во-первых, по своему объему – ведь «все» знать один человек не может. Во-вторых, принципиальное отличие заключается еще и в том, что, у индивида наличествуют также знания в виде ощущений, восприятий, конкретных образов, на основе которых он и осваивает общественные знания в виде понятий, теорий и т.д. В-третьих, индивидуальные знания человека, их освоение неразрывно связаны с эмоциями, мотивами, ценностными ориентациями и т.д. И, в том числе, с самоопределением – что ему надо, а что – нет. О развитии индивидуальных знаний мы подробнее поговорим в следующем разделе.

Развитие субъективных компонентов культуры

Второй аспект культуры - субъективные компоненты человеческой культуры – субъективные человеческие силы и способности . Они выражаются в мировоззрении каждого конкретного человека (а оно у всех людей разное) , его убеждениях, стремлениях, индивидуальных знаниях, в умениях (компетенциях), навыках, в эмоциях, воле, мышлении и т.д.

Субъективные компоненты культуры осваиваются обучающимся в процессе образования, естественно, на основе объективных компонентов культуры, в первую очередь, на основе общественного сознания – морали, права, науки и т.д. посредством освоения общественных знаний. А также на живых примерах поведения конкретных людей – педагогов: родителей, воспитателей, учителей и т.д.

Основания содержания образования человека в аспекте освоения субъективных компонентов культуры мы рассмотрим по трем составляющим образования (рис. 1.):

Развитие направленности личности – содержание воспитания;

Развитие опыта личности – содержание обучения;

Развитие психических процессов – содержание развития.

Основания содержания воспитания. Перелистайте, уважаемый Читатель, учебники педагогики, многочисленные книги по проблемам воспитания. Там много разговоров о том, как воспитывать детей, молодежь. Но задайтесь вопросом – а что именно воспитывается в человеке? На какие именно структуры личности направлено воспитание? В исключительном большинстве случаев четкого ответа Вы не найдете. А ответ прост – воспитывается направленность личности. Воспитание – это развитие направленности личности. Основанием содержания воспитания является структура направленности личности.

Направленность личности – одна из ее подструктур, являющаяся ее высшим уровнем. Направленность личности рассматривается как совокупность устойчивых мотивов, ориентирующих деятельность личности и характеризуется: уровнем развитости, широтой развитости, интенсивностью и действенностью. Каждый человек, каждая личность имеет свой уровень сформированности направленности. Эти уровни различаются не только по содержанию, но и по огромному разнообразию личностных черт, выполняемым функциям, группировке и субординации признаков, компонентов. Это обусловливает личное многообразие разных людей, уникальность каждого человека.

Формами направленности личности являются: влечения, желания, интересы, склонности, идеалы, мировоззрение, порывы, убеждения, ценности, ценностные ориентации .

Эти формы направленности личности можно классифицировать на воззренческие и побудительные . Основание классификации – два атрибута психики: сознательность (воззренческие формы) и активность (побудительные) – см. рис. 2.

Воззренческие формы – это мировоззрение и его компоненты: ценности, идеалы, жизненные принципы, ценностные ориентации . Мы их рассмотри ниже, поскольку это требует более подробного обсуждения.

Побудительные формы направленности личности. К ним относятся:

· влечения – наиболее примитивная форма направленности личности, переживание смутной потребности. Выступает как неоформленное, недифференцированное, недостаточно осмысленное побуждение;

· желания – более высокая форма направленности личности, чем влечение, но более низкая, чем интерес. Осмысленное побуждение и удовлетворение конкретной потребности осознанными действиями, деятельностью;

· интересы – форма побуждения к мотивированной деятельности, отличающаяся проявлением познавательных потребностей и сосредоточением внимания на определенном предмете, явлении;

· склонности – форма, включающая интересы, волевые усилия и побуждения удовлетворить их в своей деятельности.

· порывы – сильные, мгновенные проявления каких-либо чувств, сопровождающиеся побуждением сделать что-либо;

· стремления – побуждения, хорошо осознанные по своей цели, с которыми стойко связаны, и выраженными стойкими усилиями для ее достижения.

Качественные характеристики побудительных форм направленности личности приведены в таблице 1.

Таблица 1. Качественные характеристики
побудительных форм направленности личности

Побудительные формы направленности личности	Качественные характеристики
Влечения	Неопределенные
Желания	Непостоянные, интуитивные
Интересы	Ценностные, избирательные
Склонности	Интересы плюс побуждения к действию, деятельности
Порывы	Эмоционально сильно окрашенные, кратковременные, интенсивно выраженные
Стремления	Длительные, четко осознанные по цели с выраженными волевыми усилиям и стойким эмоциональным состоянием

Рис. 2. Формы направленности личности

Интегративной формой направленности личности, объединяющей мировоззрение и стремления к его реализации являются убеждения личности .

Мировоззрение личности. Мировоззрение личности (индивидуальное мировоззрение) – система имеющихся у нее понятий и представлений о мире: природе, человеке, обществе и о самой себе, своем месте, своей роли в этом мире. Мировоззрение имеет огромный жизненный смысл. Оно влияет на нормы поведения человека, на отношение человека к труду, к другим людям, на характер жизненных стремлений, на его быт, вкусы, интересы и т.д.

Различают три типа мировоззрения: житейское (обыденное) мировоззрение; религиозное мировоззрение; научное мировоззрение. Все эти типы мировоззрения образуют некоторое единство, охватывая определенный круг вопросов: как дух соотносится с материей, что такое человек и каково его место во взаимосвязи явлений мира, как человек познает действительность, что такое добро и зло, по каким законам развивается человеческое общество и т.д.

На житейском, обыденном уровне мировоззрение порождается непосредственными условиями жизни и передающимися из поколения в поколение житейским, бытовым опытом людей.

Религиозное мировоззрение. Религиозное мировоззрение дает человеку фантастическую картину мира и связано с признанием сверхъестественного мирового начала.

Научное мировоззрение. Научное мировоззрение выступает в понятийной, категориальной форме, опираясь на достижения наук о природе, человеке и обществе и обладает логической доказательностью.

Научное мировоззрение делает для человека понятным мир природы, человека и общества, формирует просвещенное сознание, избавляет от социальных, политических, религиозных предрассудков и пережитков. Оно вооружает совокупностью исходных философских принципов и методов познания действительности, обогащает человека системой духовно-ценностных ориентаций.

Компонентами мировоззрения человека являются ценности .

Ценности. Ценности соотносятся с мировоззрением как часть и целое (рис. 2). Ценности определяются как явления и предметы материального или духовного характера, обладающие положительной значимостью, т.е. способные удовлетворять какие-либо потребности человека (индивидуальные ценности), социальных групп, классов, общества (социальные ценности), служить их интересам и целям. Люди не только познают свойства явлений и предметов, но и оценивают их с точки зрения их полезности или вредности для своей жизни, для общества, для природы и т.д.

Там, где нет человека, бессмысленно говорить о ценности чего-либо, ценности самой по себе. Например, атмосфера, содержащая кислород, существовала на Земле задолго до появления человека, однако лишь с возникновением человеческого общества можно говорить о ценности атмосферы для жизни людей, о недопустимости ее загрязнения. Ценности подразделяются на природные: необходимые естественные условия существования человека (солнечное тепло, воздух, вода и т.п.); жизненные (здоровье, любовь к близким людям и т.д.); экономические: предметы труда, орудия производства, материальные блага; социальные, включающие как материальные, так и идеологические отношения (свобода, равенство, справедливость и т.п.); этические (добро, честность, верность долгу и др.); эстетические (красота); научные (истина).

Компонентами ценностей человека (и, соответственно, его мировоззрения) являются идеалы (рис. 2.).

Идеалы. Идеалы соотносятся с ценностями как часть и целое. Идеал – образ совершенства чего-либо, кого-либо или в чем-либо. Например, идеальный продукт, идеальный костюм, идеальный друг и т.д.

В том числе идеалом является высшая цель, определяющая стремления, поведение, деятельность человека, группы, класса или всего общества в целом. Это может быть образ совершенного общественного строя (общественно-политический идеал), совершенные моральные качества личности и отношения между людьми (нравственный, этический идеал), прекрасный, гармонично развитый человек (эстетический идеал) и т.д.

Функция идеала заключается в том, что он, будучи формой осознания несовершенства предметов, явлений, несовершенства общества и личных недостатков, вдохновляет людей на изменение, развитие самих себя, условий жизни, на изменение общества и т.д. Идеал задает цель личностного самосовершенствования, совершенствования среды, общественного развития.

Личностные идеалы строятся зачастую на основе образов конкретных людей. У маленького ребенка это чаще всего образы его матери и отца – он стремится им подражать. В более старшем возрасте ребенок, юноша, девушка стремятся подражать образам литературных героев, киногероев, конкретных исторических личностей и т.д., которые для них являются идеалами.

Ценностные ориентации. Ценностная ориентацияопределяется как избирательное отношение человека к материальным и духовным ценностям, выраженное в его поведении, деятельности. Ценностные ориентации отграничивают существенное и важное для данного человека от несущественного. Система ценностных ориентаций личности образует своего рода ось сознания, обеспечивающую ее устойчивость, преемственность определенного типа поведения и деятельности.

В силу этого ценностные ориентации выступают важным фактором мотивации действий и деятельности.

Ценностные ориентации соотносятся с ценностями как часть и целое (рис. 2). Но отличие их в том, что человек может рассматривать тот или иной предмет, явление как ценность, но не использовать, не реализовать их в действительности. Так, например, здоровье, безусловно, является важнейшей ценностью для любого человека – ведь вряд ли найдется кто-то, кто хочет болеть. Но человек, к примеру, курит, что вредит его здоровью.

То же самое с идеалами. К примеру, у того или иного мужчины есть идеал женщины. Но идеал ему не встретился, и он женился на более или менее ему подходящей. Или девушка идеального «принца» не встретила и вышла замуж за того, кто сделал ей предложение.

Ценностные же ориентации являются факторами, непосредственно вызывающими побуждение человека к действию.

У каждого человека существует своя собственная система ценностей и ценностных ориентаций (уникальность личности). Зрелая личность отличается широтой ценностных ориентаций и четко выстроенной иерархией ценностей.

Компонентом ценностных ориентаций выступает жизненная позиция личности – наиболее выраженные ценностные ориентации, определяющие самые стойкие мотивы деятельности. В том числе, жизненная позиция личности включает в себя жизненные принципы личности – систему норм поведения, деятельности – нравственных, эстетических и т.д.

Жизненные принципы личности имеют как социальную, общественную природу (например, нравственные принципы «не убий», «не укради» и т.п.), так и вырабатываются самим человеком в процессе развития – как система запретов не делать чего-либо - с одной стороны: разрешений (для себя). С другой стороны – побуждений делать что-то, стремиться к чему-либо.

Производным от ценностных ориентаций выступает также такое личностное порождение как уровень притязаний – самооценка личности, проявляющаяся в степени трудности заданий, целей, осознанно берущихся для себя. Притязания – своеобразный вид объективизации ценностных ориентаций личности, а также социальной группы.

Стремление к повышению самооценки в условиях, когда человек свободен в выборе степени трудности очередного действия, приводит к конфликту двух тенденций – тенденция повысить притязания, чтобы одержать максимальный успех и тенденции снизить их, чтобы избежать неудачи. Переживание успеха (или неуспеха), возникающее вследствие достижения (или недостижения) уровня притязаний, влечет за собой смещение уровня притязаний в область более трудных задач (или более легких).

Снижение трудности избираемой цели после успеха или ее повышение после неудачи (нетипичное изменение уровня притязаний) говорят о нереалистичном уровне притязаний или неадекватной самооценке. Люди, обладающие реалистичным уровнем притязаний отличаются уверенностью в своих силах, настойчивостью в достижении цели, большей продуктивностью, критичностью в оценке достигнутого. Неадекватность самооценки может привести к крайне нереалистичным (завышенным или заниженным) притязаниям. В поведении это проявляется в выборе слишком трудных или слишком легких целей, в повышенной тревожности , неуверенности в своих силах, тенденции избегать ситуации соревнования, некритичности в оценке достигнутого, ошибочности прогноза и т.п.

Убеждения – высшая форма направленности личности, в структуру которой входят мировоззрение и стремления к его осуществлению в своей деятельности (рис. 2). Убеждения объединяют интеллектуальные, эмоциональные и волевые свойства личности. Убеждения делятся по содержанию и силе их проявления. Исходя из содержания, выделяются научные, философские, нравственные, эстетические, религиозные, атеистические убеждения.

Различают также личностные, групповые, классовые, партийные убеждения. Здесь за основу дифференциации убеждений берется их субъектная принадлежность.

По силе проявления выделяют устойчивые и неустойчивые убеждения.

Следует отметить большую роль эмоциональной восприимчивости личности в доведении мировоззрения до уровня убеждений. Эта восприимчивость характеризуется активностью деятельности, положительным отношением к ней.

Таким образом, мы рассмотрели направленность личности и ее формы как основания содержания воспитания. Теперь перейдем к следующему этажу структуры личности – обучению как развитию опыта личности – развитию индивидуальных знаний, умений (компетенций), навыков, привычек.

Основания СОДЕРЖАНИЯ обучения

Основанием содержания обучения как развития опыта личности является структура этого опыта (рис. 3.): индивидуальные знания, умения (компетенции), навыки, привычки. Рассмотрим их по отдельности.

Индивидуальные знания. В основе развитияиндивидуальных знаний человека лежит, естественно, общественное сознание (см. выше) в его формах – язык, мораль, наука и т.д., носителем которых, как уже говорилось, являются общественные знания (там же). Общественные и индивидуальные знания различаются принципиально. Если общественные знания существуют сами по себе, независимо от того или иного конкретного человека – в книгах и т.д. и являются принадлежностью всего человечества, то индивидуальные знания являются принадлежностью только одного человека. Они «помещаются в его голове – у кого сколько поместится».

Рис. 3. Структура опыта личности (пс.-п.)

На различиях общественных и индивидуальных знаний нам необходимо остановиться подробнее в силу наследия прошлых традиций педагогики, влияющих на современное ее развитие.

Во-первых, основная цель учения раньше сводилась и нередко сводится сейчас к освоению обобщенных результатов того, что создано предшествующим опытом че­ловечества. Но обобщенные результаты выражены в общественных, в том числе в научных знаниях, а вопросы освоения самой деятельности, процесса, способов и средств ее осуществления оставались за рамками образовательного процесса. В то же время в развитии человека в процессе обучения важнейшим компонентом является овладение процессом, способами и средствами деятельности, а не только усвоение знаний. И учение как процесс состоит в том, что обучающийся не только усваивает конкретные знания, но и овладевает деятельностью. Овладение способами мыслительной деятельности направлено на умственное развитие обучающегося. Овладение же способами предметной деятельности непосредственно связано с овладением практическими умениями (компетенциями), в том числе трудовыми, профессиональными. Эта важнейшая сторона образовательного процесса практически не учитыва­лась. Современное стремительное развитие компетентностного подхода как раз и связано с осознанием в обществе необходимости придания образованию деятельностной направленности.

Во-вторых, речь шла и фактически до сих пор идет об освоении знаний как обобщенных результатов. Но обобщение – процесс идеальный, и его продукт тоже. Обобщенные результаты общественно-исторического развития общества – это общественные знания. Поскольку общественные знания имеют предметную структуру, освоение обобщенных результатов есть освоение знаний в формах понятий, зако­нов, принципов и т.д. Но наряду с этим у каждого человека имеются также и образные знания (их иначе называют непосредственными, чувственными знаниями) на уровне ощущений, восприятий, образов . Дидактика традиционно уделяла этому виду знаний большое внимание в соответствии с принципом наглядности в обучении.

Но чувственные знания сами по себе имеют весьма важное значение для успешной деятельности: образовательной, трудовой, в быту и т.д. Поскольку чувственные знания обучающегося отошли от основного русла образовательного процесса, постольку проблема взаимоотношений чувственных и рассудочных (теоретических) знаний, чрезвычайно важная в аспекте применения теоретических знаний в практической деятельности, долгое время оставалась и до сих пор, к сожалению, остается в тени.

В-третьих, и в прошлом, и до сих пор подчас в литературе по методологии, теории обучения идет смешение понятий: знания коллективного субъекта , общественных знаний и знаний отдельного человека – индивида, личности . Ведь общественные знания могут существовать отдельно от человека – в носителях информации в виде книг и т.п.- они бесстрастны. А знания каждого отдельного человека неразрывно связаны с его чувствами, переживаниями, с системой личностных ценностей. В любой че­ловеческой деятельности оба момента – объективно-научный и чувственный, переживаемый, ценностный – соединены, не существуют друг без друга, обусловливаются одним источником – практическим отношением каждого человека к окружающей действительности.

При отборе и систематизации учебного материала, это положение практически не учитывалось и не учитывается. При разработке содержания учебных предметов авторы стремятся к отражению в нем общественного (до сих пор исключительно научного) знания в наиболее современном и наилучшем систематизированным виде – с точки зрения структуры самого научного знания, а не с точки зрения возможностей освоения его обучающимся, а, главное, не с точки зрения личной необходимости для него, для его дальнейшей деятельности.

Построение учебного материала при таком подходе происходило и происходит до сих пор так, как будто знания, накопленные обществом (научные знания), передаются обществу – следующему поколению – вообще, без опосредования их индивидом, личностью. Обучающийся рассматривается как бы в роли копилки . При этом подразумевалось, подразумевается, что накопленный образовательный материал выпускник школы, ВУЗа и т.д. в дальнейшем при необходимости, может применять в жизни, в своей деятельности.

Кроме того, поскольку научное знание имеет предметную структуру, постольку содержание и общего и профессионального образования при знаниевом подходе строилось и строится до сих пор на построении содержания адекватных учебных предметов – физики, химии, литературы и т.д. При этом программы по физике составляли профессиональными физиками – таким образом, как будто они всех школьников и студентов должны сделать профессиональными физиками; программу по биологии – как будто всех надо было сделать профессиональными биологами и т.д. (вспомним хотя бы школьные учебники И.К. Кикоина и А.Н. Колмогорова). Поэтому, с одной стороны, у обучающегося в голове не складывается целостного научного мировоззрения, а остаются отрывочные сведения: это – из математики, это – из истории и т.д. С другой стороны – эти отрывочные сведения, не связанные с личностными интересами обучающихся, быстро ими теряются, забываются. В результате как массовое явление – выпускникам учебных заведений, приходящим впервые на работу говорилось и говорится сегодня: «забудь все, чему учили в школе, ПУ, техникуме, ВУЗе, и делай так, как мы тебе скажем».

Таким образом, при переориентации образовательного процесса от знаниевого к деятельностному (компетентностному) подходу в аспекте формирования у обучающегося системы знаний становятся актуальными два круга проблем.

С одной стороны – это построение системы знаний, необходимой и достаточной для полноценного овладения обучающимся основами деятельности; совершенствование взаимосвязи чувственных и рациональных, теоретических знаний, лежащих в основе овладения деятельностью; совершенствование системы знаний о деятельности, ее целях, способах, средствах и условиях; поиск возможностей повышения уровня обобщения формируемых знаний о дея­тельности.

С другой стороны, поиск возможностей соединения формирования теоретических знаний обучающегося с его личными, в том числе практическими потребностями, его ценностными ориентациями; поиск возможностей применения теоретических знаний в практической деятельности непосредственно в процессе обучения. Он заключается в первую очередь, в создании таких условий образовательной деятельности, когда обучающимся необходимо активно применять имеющиеся теоретические знания для решения практических задач.

Умения (компетенции). Умения – освоенные человеком способности выполнения действий, обеспечиваемые совокупностью приобретённых знаний и навыков. Умения рассматриваются как сложные структурные образования личности, включающие чувственные, интеллектуальные, волевые, творческие, эмоциональные ее качества, обеспечивающие достижение поставленной цели деятельности в изменяющихся условиях ее протекания. Умение – высшее человеческое качество, формирование которого является конечной целью образовательного процесса, его завершением . Действительно, все структурные компонеты личности: знания, мировоззрение, интересы, мышление и т.п. направлены как бы во «внутренний план», находятся внутри сознания. А единственным внешним проявлением человека является действие – вспомним гетевское «В деянии начало бытия!». А способность успешно действовать, действовать «с умом» и есть умение .

«Уметь делать» в самом общем смысле значит, что побуждаемый мотивами человек способен самостоятельно ориентироваться в ситуации, познавать ее (в том числе приобратеть необходимые новые знания), правильно ставить цель действий в соответствии с объективными условиями, определяющими ее реальность и достижимость; в соответствии с ситуацией, целью и наличными возможностями определять конкретные средства и способы (методы), в процессе действия усовершенствовать, отработать их и, наконец, достигнуть цели. Естественно, многие конкретные виды деятельности человека, в том числе профессиональные,включают в себя лишь часть перечисленных компонентов. Так, чисто исполнительская деятельность предполагает, что цель, средства и способы заданы человеку извне, соответственно, познавательные, ценностно-ориентировочные и проективные компоненты в значительной мере свернуты.

Умения формируются на основе освоенных в предшествующем опыте обучающегося знаний и навыков.

Компетенции . В последнее время в педагогической теории и практике широко распространился так называемый компетентностный подход .

Этот подход основан на концепции компетенций как основе развития у обучающегося способностей решать важные практические задачи и развития личности в целом. Предполагается, что «компетентность» – это самостоятельно реализуемая способность к практической деятельности, к решению жизненных проблем, основанная на приобретенных обучающимся учебном и жизненном опыте, его ценностях и склонностях.

Фактически компетенции являются синонимами умений . Поэтому и раньше в тексте данной книги мы писали: умения (компетенции). Заметим, что, как всегда, «нет пророков в своем отечестве»: в отечественной педагогике и психологии давным-давно была разработана теория формирования умений. Причем, начиная с работ Е.А. Милеряна (70-е гг. ХХ в.) умения стали рассматриваться не в узком технологическом смысле, а как «сложные структурные образования, включающие чувственные, интеллектуальные, волевые, творческие, эмоциональные качества личности, обеспечивающие достижение поставленной цели деятельности в изменяющихся условиях ее протекания» .

Но отечественная теория формирования умений оказалась, к сожалению, невостребованной. В английском же языке аналога нашему понятию «умение» не существует. И когда мировая образовательная практика столкнулась с проблемой деятельностной направленности образования – в англо-американской образовательной среде стали использовать термин « competence » – а наши российские авторы быстро его подхватили.

Рассмотрим, что подразумевается под компетенциями. Согласно Л.М. Митиной, понятие «педагогическая компетентность» включает «знания, умения, навыки, а также способы и приемы их реализации в деятельности, общении, развитии (саморазвитии) личности» . В тексте «Стратегии модернизации содержания общего образования» были сформулированы основные положения компетентностного подхода в образовании, узловое понятие которого – компетентность . Было подчеркнуто, что это «понятие шире понятия знания, или умения, или навыка, оно включает в себя не только когнитивную и операциональную – технологическую составляющие, но и мотивационную, этическую, социальную и поведенческую».

Если сопоставить эти определения компетенций с приведенным выше определением умений Е.А. Милеряна, то увидим, что, если простить авторам определений «компетенции» путаницу в понятиях («смешались в кучу...») – ведь умения формируются на основе знаний и навыков и т.д., – то по содержанию понятия «умения» и «компетенции» тождественны . За исключением одного принципиального момента: в компетенции включена мотивационная составляющая. Некоторые авторы так и говорят, что компетенции отличаются от умений мотивами. Но это опасный момент!

Здесь уместно вспомнить древнюю притчу о строительстве Шартрского собора. Монах наблюдает как люди делают одну и ту же работу – возят тачки с песком. Он спрашивает у них, - что они делают? Первый отвечает: «Таскаю целыми днями эту проклятую тачку», второй: «Вожу песок, чтобы заработать деньги и прокормить семью». Третий же восклицает: «О! Я строю прекрас­ный храм!»

Как видим одна и та же по содержанию деятельность может осуществляться с совершенно разными мотивами. Но если включить в компетенции мотивы, а при компетентностном подходе они будут включаться в образовательные стандарты, в учебные программы, то тогда мотивы будут программироваться в содержании образования! А это будет означать, что мотивы у обучающихся, а в дальнейшем у выпускников образовательных учреждений должны быть одинаковы. Что является покушением на свободу человека! То, что мотивы у американцев (и европейцев) включены в компетенции вовсе не случайное явление. Оно отражает опасные тенденции развития западной цивилизации . Так что вряд ли стоит безоглядно заимствовать американизмы.

Тем не менее, компетентностный подход – его с тем же успехом можно назвать «умениевым подходом» – явление прогрессивное. Его признание учеными и общественностью означает переход к новой образовательной парадигме – от «знаниевой» к «деятельностной».

Навыки – сформировавшиеся при многократных повторениях (упражнениях) автоматизированные (т.е. осуществляемые без непосредственного участия сознания) компоненты деятельности. Навык и умения соотносятся как часть и целое: навыки – это специфические (автоматизированные) компоненты умения. Различают навыки сенсорные, двигательные и умственные.

Любая деятельность человека всегда осуществляется сознательно. Но отдельные операции, входящие в ее состав, в результате многократных повторений в процессе упражнения, тренировки перестают нуждаться в сознательном контроле. Сознание в этом случае направлено лишь на общее руководство деятельностью. При возникновении каких-либо затруднений в осуществлении операций сознание снова начинает контролировать их.
Навыки возникают и закрепляются в результате того, что успешные действия, движения, оправдавшие себя способы регуляции постепенно отбираются и закрепляются.

Привычки. Привычка – автоматизированное действие, выполнение которого стало потребностью. Формируется в процессе неоднократного выполнения действия на той стадии его освоения, когда при его исполнении уже не возникает каких-либо трудностей волевого или познавательного характера. При этом решающее значение приобретает вызываемое самим функционированием привычного действия положительное физическое и психическое самочувствие, окрашиваемое положительным эмоциональным тоном.

С формированием привычек связано смещение мотива действия. Если вначале действие побуждается мотивом, лежащим вне его, то с возникновением привычки мотивом становится сама потребность в выполнении данного привычного действия.

ОСНОВАНИЯ СОДЕРЖАНИЯ РАЗВИТИЯ

Перелистайте, уважаемый Читатель, учебники педагогики, педагогические монографии, пособия и т.д. Там много разговоров о развитии личности, о развивающей функции педагогического процесса, о развивающих целях урока, лекции и т.п. Но задайтесь вопросом – а что именно развивается у обучающегося, на какие структуры личности направлено это развитие? Ответа Вы не найдете – полный туман. А ответ прост – развиваются психические процессы (или, что то же – высшие психические функции).

Причем, характерно, что о формах, методах, средствах процесса воспитания и процесса обучения в каждом учебнике педагогики, да и вообще в педагогической литературе говорится много и подробно. Но о формах, методах, средствах развития – полное молчание! А в то же время стоит заглянуть в Интернет – Бог ты мой! Сотни, тысячи курсов, школ, тренингов, тьюториалов, коучингов и т.д., сотни пособий по развитию мышления, памяти, внимания, воображения, реактивности, по обучению самообладанию, по развитию эмоциональной стрессоустойчивости, развитию речи, имиджу и т.д. Но официальная «школьная» педагогика до сих пор ничего этого как бы не признает. И все тут!

В соответствии со сферами личности (сферами психики человека): интеллектуальной, волевой, эмоциональной, физической развитие психических процессов обучающегося рассматривается в аспектах:

Интеллектуальная сфера – интеллектуальное развитие ;

Волевая сфера – волевое развитие ;

Эмоциональная сфера – эмоциональное развитие ;

Физическая сфера – физическое развитие (см. рис. 4).

И нтеллектуальное развитие. Интеллектуальное развитие включает в себя развитие трех взаимосвязанных процессов: развитие мышления; развитие памяти; развитие внимания (см. рис. 4).

Рис. 4. Развитие психических процессов по сферам личности

М ышление – опосредованное и обобщенное познание человеком предметов и явлений объективной действительности в их существенных свойствах, связях и отношениях. Зарождаясь в чувственном познании как ощущения, восприятия, представления – мышление выходит за его пределы, позволяя человеку познавать то, что не может быть непосредственно воспринято органами чувств.

П амять – закрепление, сохранение и последующее воспроизводство того, что было в прошлом опыте человека (в виде образов, мыслей, действий, чувств).

Память является необходимым условием накопления и использования человеком своего опыта, условием его психического развития, формирования его личности. Приобретение нового опыта всегда основывается на достигнутых уже результатах, сохраняемых памятью.

В нимание – направленность человеческой деятельности на одни предметы или явления действительности при одновременном отвлечении от всего остального. Этим достигается лучшее отражение в сознании человека того, что служит объектом его внимания. Внимание является обязательным условием продуктивности всякой сознательной деятельности. Особенно велика его роль в познавательной деятельности, в частности, в учебе. Непонимание учебного материала, плохое запоминание его, ошибки при выполнении учебных заданий и т.п. часто вызываются отсутствием или недостаточностью внимания обучающегося. В свою очередь, внимание в большой мере зависит от характера деятельности, в которую вовлечен человек, и от ее значения для данного человека. Велика зависимость внимания от особенностей личности человека: его потребностей, интересов (в особенности познавательных), стремлений, волевых качеств, темперамента, характера. Значительную роль играет настроение, а также физическое состояние человека (утомление или бодрое самочувствие).

В оля – одна из форм активного отражения человеком действительности, связанная с воздействием людей на окружающий мир, с их практикой; выражается в сознательных действиях, направленных на достижение поставленных целей, осуществление которых связано с преодолением препятствий: внешних (со стороны природы или других людей) и внутренних (противоречащие данной цели желания и стремления самого человека). Волевого человека характеризует способность сознательно управлять своим поведением, ставить перед собой ясно осознанные цели и планомерно и последовательно осуществлять их, преодолевая препятствия, возникающие на этом пути. В случае необходимости волевой человек умеет отказаться от намеченного или осуществляемого действия, если оно уже не отвечает изменившимся условиям. Волевому человеку свойственно и умение воздерживаться от того или иного действия, тормозить соответствующие ему побуждения, дурные привычки и т.д.

Эмоциональное развитие. Необходимо сделать одну терминологическую оговорку. Исторически сложилось так, что философы, психологи, педагоги говорят об эмоциональной сфере психики человека (эмоциональной сфере личности). Но основным понятием этой сферы выступают чувства. Ч увство – особая форма отношений человека к явлениям действительности, обусловленная их соответствием или несоответствием потребностям человека. Это отношение может быть как более или менее устойчивым (любовь, ненависть, уважение, презрение и т.д.), так и кратковременным, вызванным данной конкретной ситуацией (радость, печаль, стыд, негодование и т.д.). Чувство как устойчивое отношение может выражаться в зависимости от особенностей ситуации в форме различных кратковременных переживаний (например, любовь к другому человеку может проявляться в переживании радости при встрече с ним, в горе – при разлуке, в страхе за него, когда его жизнь подвергается опасности). Эти кратковременные переживания часто называют эмоциями.

Хотя чувства представляют собой субъективное отношение человека к окружающим его людям, явлениям природы или общественной жизни, они, как и вся психика человека, отражают объективный мир. Будучи обусловлены объективными качествами предметов, они отражают, однако, не сами предметы в их качествах и свойствах, а лишь отношение человека к ним. Поэтому содержание чувств определяется как различием объектов, воздействующих на человека, так и различной их значимостью для его жизни, для удовлетворения его материальных и духовных потребностей. Появление новых чувств, изменения в характере переживаний человека является свидетельством изменения его личных жизненных отношений или изменений в окружающей его действительности, в основном – в общественной жизни. Возникновение чувств обусловлено тем, что материальные и духовные потребности человека, получающие выражение в форме влечений, интересов и т.д., порождают деятельность, направленную на их удовлетворение. В зависимости от хода этой деятельности, ее успешности или неуспешности у человека возникают чувства различного характера. В самом содержании чувств, в интенсивности их переживания выявляется отношение конкретной человеческой личности к удовлетворению или неудовлетворению тех или иных ее потребностей. Чувства возникают в связи с познавательными процессами: ощущениями, восприятиями, представлениями, мыслями и тесно связаны с деятельностью человека.

Будучи эмоциональным отношением человека к многообразным явлениям и сторонам действительности, чувства выявляют в характере этого отношения особенности данного человека, его убеждения, мировоззрение, привычки, его внутренний мир.

Физическое развитие: процесс роста организма (в детстве и юности), наращивание ловкости и силы, развитие физических (двигательных) функций под влиянием условий жизни и видов физической деятельности. А также специальное физическое развитие, направленное на выполнение особых видов деятельности, в том числе, спортивных.

Таким образом, мы попытались в данной статье раскрыть человеческую культуру как основание содержания образования во всей ее структурной полноте.

ЛИТЕРАТУРА

1. Новиков А. М. Основания педагогики/ Пособие для авторов учебников и преподавателей педагогики. М.: Из-во ЭГВЕС, 2010. – 208с.

2. Краевский В.В. Содержание образования: вперёд к прошлому. – М.: Педагогическое общество России, 2000.

3. Философский энциклопедический словарь. – М.: Советская энциклопедия, 1983. – 840с.

4. Советский энциклопедический словарь. – М.: Советская энциклопедия, 1988.

5. Краткий психологический словарь. / Сост. Л.А. Карпенко. Под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. – М.: Политиздат, 1985.

6. Платонов К.К. Краткий словарь системы психологических понятий. Учеб. пособие. – М.: Высшая школа, 1981.

7. Милерян Е.А. Психология формирования общетрудовых политехнических умений. М.- 1973.

8. Митина Л.М. Психология профессионального развития. – М., 1998.

9. Стратегия модернизации содержания общего образования. Материалы для разработки документов по обновлению общего образования. – М., 2001.

Пониманию нет границ.

(О. Мандельштам)

Интерес к проблеме понимания резко возрос во второй половине XIX в. Не ослабевает он и в настоящее время. Связано это с распространением идеи открытого общества, толерантности, с обменом культурными ценностями, с задачами образования. Понимание является жизненной необходимостью, проблемой каждого человека. В реальной его истории понимание, интерпретация, перевод текстов (культура как текст), понимание другого человека и себя в каждом конкретном случае оказывается необходимым условием для решения повседневных жизненных вопросов, реализации замысла, достижения близких или отдаленных целей. Понимание «вездесуще», имеет междисциплинарный характер. Поэтому оно становится предметом изучения различных наук и, прежде всего, гуманитарных: философии, культурологии, науковедения, психологии, герменевтики, логики. Связь педагогики с этими науками известна, и новую грань в ней открывает понимание, так как без него невозможны ни развитие культуры, ни становление педагога.

Основания, на которых строится педагогическая деятельность в сфере «человек-человек», являются гуманитарными. Гуманитарный (от лат. humanitas – человеческая природа, образованность, обращенный к личности) характер отношений «учитель-ученик» не только конструирует процесс образования, но и придает ему собственно педагогический смысл. Более того, именно гуманитарные отношения непосредственных участников педагогического процесса определяют онтологию, сам факт его существования.

* Гуманитаризация образования – одна из сильных тенденций современного образования, его основание; отражает построение образовательной практики на основе обращения духовного опыта педагога к духовному опыту учащегося и «чужому», общественно-историческому опыту, запечатленному в содержании образования.

Признание того, что педагогика относится к гуманитарной области, к сфере отношений «человек-человек», побуждает нас обратиться к пониманию педагогического процесса как важной (может быть, самой главной) его проблеме. Понятие «понимание» пришло в педагогику из герменевтики и, отчасти, из социологии и психологии, и его многоплановость требует учитывать тот контекст, в котором тот или иной автор рассматривает это понятие. Понимание выступает как способ, процесс, результат, итог, как образ и деятельность. Поэтому и проявляется как создание чувственного образа, как привыкание к новой идее, как объяснение, как умение выразить знания на естественном языке, как нахождение общего замысла, как обнаружение и преодоление парадокса, как ответы на вопрос, анализ ситуации «что было бы, если…», как степень овладения значениями, как толкование, как интерпретация, как постижение поступка или суждения другого человека.

Все попытки понять «понимание» обретают многообразные связи, отношения «самого» понимания к другим, более конкретным: понимание знания, понимание смысла, понимание текста, понимание доказательства теоремы, понимание Другого.

Выделяют понимание обыденное, научное (лингвистическое, математическое и др.), эстетическое, учебное. Но все больше в современном анализе понимания прослеживается особенность рассмотрения его как универсальной характеристики, присущей любой форме человеческой деятельности, как универсального, познавательного процесса. В этом процессе понимающий пытается обнаружить смысл, который позволяет ему ориентироваться, осознанно действовать и утверждать себя в мире практики и общения. Понимание, однако, нельзя сводить к какой-нибудь одной, пусть максимально развитой функции сознания – языку или разъяснению символов. Понимание – это духовная сторона любой человеческой деятельности, в которой прослеживается и осмысливается его уникальность.

Если есть понятие, близкое по содержанию к широкому понятию «понимание», то это «смысл». Понимание рассматривается именно как процесс осмысления – выявления и реконструкции смысла, а также смыслообразования. Смысла также нет и вне понимания. По словам В. Франкла, «понимание есть обнаружение некоего смысла, который „вненаходим“, т. е. находится за границами предмета понимания».

Педагогическое понимание как способ осуществления деятельности разворачивается в трех взаимосвязанных полях: предметном, логическом (поле значений) и в поле взаимоотношений непосредственных участников педагогического процесса, в поле смыслов. В предметном поле важны отношения между предметами, и понимание их отношений строится через различного вида объяснения: причинно-следственные, функциональные, структурные, генетические. Центральное место в логическом поле занимают отношения между понятиями, фактами. В смысловом поле понимание рождается в отношениях между людьми (ученик-учитель, ученик-ученик, учитель– учитель). Здесь значимыми становятся событийные последствия и их понимание, слово, взгляд, жест, поза и стоящие за ними смыслы.

Традиционно в своей практической деятельности учитель выстраивает понимание преимущественно в связке отношений «я и безгласная вещь», хотя преимущественно работает в третьем поле, где трудности понимания существенно возрастают за счет безмерности отношений «я и Другой». Действительно, если понимание в предметном поле строится по схеме «что есть, то доказано», в логическом поле – «что доказано, то есть», то в третьем поле – мнений, суждений по одному и тому же вопросу может быть столько, сколько участников дискуссии, и даже больше. Сложность понимания в третьем поле увеличивается не только за счет активного начала, которым является Другой (его мотивы, цели, опыт), но и за счет привнесения в эту ситуацию своего учительского «я» и отражения собственного опыта. Здесь существенная роль принадлежит доверию, соучастию, безоценочному принятию Другого. По традиции принято считать, что учащиеся должны верить в своего учителя, но более существенно обратное – верит ли учитель в своих учеников.

В различных конкретных ситуациях работа понимания в том или ином поле оказывается доминирующей. И это притом, что понимание в различных полях дополняет друг друга. Однако в педагогическом процессе ведущим выступает понимание именно в третьем смысловом поле – поле взаимоотношений. Ведь в рамках гуманитарной парадигмы образования (образования как обращения к Другому за сочувствием, сомыслием, содействием) основой педагогического процесса признается взаимодействие «учитель -ученик».

Для процесса осмысления (т. е. наполнения собственным смыслом) тех или иных фрагментов содержания образования и учителю, и ученику необходимо их переосмысление, включение в иной контекст, что служит не только углубленному пониманию самого содержания, но и пониманию мира и себя в нем. Можно сказать, что осмысление и понимание имеет место в любой целесообразной деятельности. Такой деятельностью является, в частности, чтение культурного текста.

Наиболее полно понимание изучено на материале научных и учебных текстов. Строгость языка, последовательность, доказательность изложения, использование примеров позволяют читателю легче перестраивать данный текст, создавать свой, «встречный» текст, проникать в «коммуникативные намерения» автора. Чтение таких текстов предполагает работу читателя, требует от него определенных интеллектуальных, эмоционально-волевых усилий, четкого разделения в тексте того, «что дано» и «что нужно понять». Задача читателя состоит не только в овладении значениями, отраженными в понятиях, связно введенных в текст, но и в осмыслении самого текста в целом.

«Увидеть в научном тексте движение понятий – дело очень не простое, текст приходится прочитать как бы дважды, увидеть в одном тексте (предложении, абзаце – грамматические периоды или в логическом плане, суждении, умозаключении – цепочку доказательств) другой текст, из других блоков построенный, лежащий по ту сторону печатного текста, составляющий „внутренний узор“ логического движения, его внутреннюю форму. В такой работе приходится много преодолевать – не только в тексте, но и в самом себе, в своих логических предрассудках» . Установка же читателя на «узнавание», на поиск в тексте только знакомого, не обогащает, а препятствует превращению «чужого» в «свое-чужое».

Диалогический характер текста обусловлен его гуманитарной природой. По мнению M. M. Бахтина, стенограмма гуманитарного мышления – это всегда стенограмма диалога особого вида: сложное взаимодействие текста (предмета изучения и обдумывания) и создаваемого обрамляющего контекста (вопрошающего, понимающего, конструирующего, комментирующего, выражающего и т. д.), в котором реализуется познающая и оценивающая мысль ученого. Это встреча двух текстов – готового и создаваемого, реагирующего текста, следовательно, встреча двух субъектов, двух авторов.

* Текст – последовательность знаков или образов, имеющая содержание и обладающая смыслом, доступным пониманию.

Смысл, который читатель приписывает прочитанному, опосредован его опытом, ценностными ориентациями и всем тем, что составляет «индивидуальный смысловой контекст» понимания. Конечно, автор при построении объяснения рассчитывает на понимание его читателем. Для этого используется специальная терминология, определенный круг понятий. С этой же целью в учебник вводится «методический аппарат» (схемы, рисунки, примеры, подчеркивание или выделение важного в тексте, вопросы, упражнения и задания для контроля и самоконтроля и др.), используется приемлемый стиль изложения. Ученик вовлекается в рассмотрение круга проблем, для обсуждения которых необходима подготовка в данной области.

Чтобы ввести читателя в круг обсуждаемых проблем, т. е. помочь ему понять их смысл, автор обращает особое внимание на содержательную сторону текста и на объяснение этого содержания. Но можно ли ограничиться этим? Скорее всего нет. Ограничиться этим – значит сузить возможности понимания. Действительно, такой способ изложения ориентирует читателя на овладение только значениями. Установка читателя на то, чтобы видеть в тексте только знания, отражает «материальное мышление, которое вязнет в материале» , «игнорирует те функции, те формы мышления, те интеллектуальные операции, с помощью которых чтение текста и усвоение его содержания при этом становится формальным, а содержательная сторона текста, его смыслы остаются для читателя не выявленными, устанавливаются и вырабатываются исследуемые связи» . Иными словами, не только чтение предполагает единство формального и содержательного для понимания текста.

Понимание текста происходит в рамках контекста, и даже само слово является бивалентным: оно имеет значение и смысл. Но значение слова (одно или несколько) принадлежит языку, а смысл – тому, кто это слово использует. К примеру, возьмем слово «пришел». Значение этого слова определенно: глагол совершенного вида, единственного числа, мужского рода. Но смысл этого слова может быть понят только в контексте: пришел поезд, мой друг, час расплаты или Новый год. Контекст – необходимое условие для понимания текста: «чтобы оценить и понять действительное значение наличного знания, необходимо выйти за его пределы» . Уже названия глав учебника, параграфов, точный эпиграф к тексту образуют контекст, создают условия для понимания текста. Показателем понимания текста является его концепт. В баснях, пословицах, поговорках концептом является содержащееся в них наставление, «мораль». Например, концепт басни «Стрекоза и Муравей» прост: чтобы достойно жить, надо трудиться.

Текст (от лат. textum – связь, соединение, ткань) – это последовательность знаков (языка или другой системы знаков), образующая единое целое. «Текст» – не всегда словесно запечатленный феномен культуры – может быть создан в процессе общения с Другим. Здесь люди используют различные знаки, которые выражают, означивают определенные смыслы. По определению А. А. Брудного, текст – связная, компактная, воспроизводимая последовательность знаков или образов, развернутая по стреле времени, выражающая некоторое содержание и обладающая смыслом, доступным пониманию.

Образовательный процесс наполнен культурными текстами. Понимание текстов культуры в этом процессе есть в то же время и создание ее образа. Но это одновременно и понимание человеком самого себя, т. е. создание собственного образа. Для этого необходимо ощутить, почувствовать себя частью мира, увидеть себя в других. Ю. М. Лотман полагает, что «текст жизни» – это не просто метафора, «это выход понятия „текст“ за узкие для него феноменологические границы. Дело заключается в том, что культура вообще тяготеет к тому, чтобы рассматривать окружающий мир как Текст, и стремится прочесть его сообщение, в нем заключенное».

Текст выступает как звено в цепи культуры, ее фрагмент, как «связь» автора текста и читателя и предполагает «соединение» в себе объяснения и понимания. Рассмотрим, как они соотносятся. Б. Г. Юдин обосновал положение о том, что объяснение и понимание имеют трехмерную структуру, включающую в себя компоненты:

Собственно-рациональный;

Операциональный;

Модельный.

И объяснение, и понимание являются универсальными способами познания мира человеком. Если объяснение, представленное в тексте, является самодостаточным, то понимание этого текста предполагает выход за его рамки, явное указание на его контекст. Но в отличие от объяснения, ориентированного на определение значений и связей между ними, понимание предполагает обнаружение смысла.

Отношения между значением и смыслом можно представить как отношение между всеобщим и субъективным (личностным) порождением: значения принадлежат языку, смыслы – личности (по В. Франклу, кристаллизированные в опыте личности смыслы являются ее ценностями).

С. Л. Рубинштейн отмечал, что понимание как процесс, как психическая мыслительная деятельность – это дифференцировка, анализ вещей, явлений в соответствующем контексту качестве и реализация связей (синтез), образующих этот контекст.

* Смыслы – особое отношение педагога к профессиональной деятельности, интегрирующая ее духовные, познавательные, деятельностные личностные элементы, отношение мотива к цели (А. Н. Леонтьев).

Оперирование значениями-знаками – это, по сути, оперирование абстракциями, т. е. понятиями, отражающими сущностные стороны предмета или связь между ними, овладение же смыслами этих знаков (значений) требует учета конкретных, многообразных связей текста в их единстве.

* Объяснение – способ освоения действительности через установление связи между известным и неизвестным на основе закона.

Объяснение предполагает обращение к закону, который отражает существенные, устойчивые связи и отношения, оперирует абстракциями и представлен в виде некоторой схемы, структуры, фиксирующей эти связи и отношения. При этом остается в стороне такое фундаментальное свойство предмета объяснения, как его целостность.

Целостность и структурность – это взаимосвязанные характеристики предметов объяснения и понимания в образовательном процессе. Они связаны настолько, что при их определении в нормативно-справочной литературе не удалось избежать извечного логического круга – определение структурности включает понятие целостности и наоборот. Такой же круг возникает и при определении понятий «объяснение» и «понимание»: «познавательную роль понимания соотносят с объяснением: понять – значит уметь объяснить» .

Объяснение и понимание взаимодополняют друг друга: если объяснение структурно, то понимание – целостно. Если объяснение строится на основе какого-то принципа или закона, то понимание предполагает соотнесение сущности вещей в их целостности.

В исключительной важности понимания для разработки актуальных проблем гуманитарного знания убежден Х.-Г. Гадамер. В книге «Истина и метод» философ вводит понятие «предструктура понимания» как совокупность мнений о смысле текста. Понимание достигается открытостью по отношению к смыслу текста, т. е. установлением связи того, о чем говорит текст, с совокупностью мнений интерпретатора текста. Он также указывает на диалогический, ориентированный на Другого, характер понимания: «…в ходе разговора собеседник с его мнениями делается для нас понятен после того, как мы выяснили его точку зрения и горизонт, и мы уже не нуждаемся в том, чтобы понимать вместе с ним себя самих» . Понимающий идет к ситуации взаимопонимания. Вводя с самого начала точку зрения другого в контекст того, что он собирается ему сказать, он сообщает своей точкой зрения ориентацию на понимание другого. Понимание затрагивает самую существенную сторону человеческих отношений. Понимание текстов – не самоцель, в их содержании отражены отношения вещей (предметов), имеющих значение для образа мыслей, поступков, намерений людей. Именно эти отношения существенны для людей, желающих понять друг друга.

Объяснение – как универсальный способ теоретического отношения к миру, как к «миру объектов», поведение которых жестко детерминировано, нацелено на открытие причинно-следственных, структурных, функциональных, генетических и других связей. В отличие от этого, понимание не менее универсальный способ «со-переживательного», «со-мыслительного» отношения к миру в целом: к миру существ, обладающих волей и разумом. Отношение, представляющее не объяснение и последующее употребление объясненного в качестве средства для достижения собственной цели, а готовность разделить с понятым радость и горе, готовность свободно пожертвовать своими целями (а может быть, и своим «Я») ради целей иных. Цель понимания – осознание себя как «я в мире», «я и Другой», «я и ты».

По M. M. Бахтину, предметом гуманитарных наук является выразительное и говорящее бытие. Бахтин различал «понимание вещи и познание личности». Если для познания вещи важна точность, то для понимания – глубина проникновения. И здесь существенны элементы выражения (тело не как вещь, лицо, глаза и т. п.), в них скрещиваются и сочетаются два сознания (я и Другой); здесь я существую для Другого и с помощью Другого. Таким образом, понимание образует специфический способ познания, противоположный методу естественных наук. Понимание выступает как постижение индивидуального, в отличие от объяснения, основным содержанием которого является подведение особенного под всеобщее: «эксплананс – объяснимое положение (от англ. explain – объяснять) должен содержать по крайней мере один закон науки». Противопоставляя объяснение и понимание, М. М. Бахтин указывает: «При объяснении только одно сознание, один субъект, при понимании – два сознания, два субъекта». Это противопоставление «объяснение-понимание» снимается, преодолевается их взаимодополнительностью: понимание без объяснения слепо, объяснение без понимания пусто.

Основоположник понимающей психологии В. Дильтей рассматривает понимание как метод постижения некоторой целостности (целостного переживания автора культурного текста). Этот метод он противопоставляет методу объяснения, применяемому в науках о природе, связанному с внешним опытом, с конструирующей деятельностью рассудка. В. Дильтей утверждает, что «природу мы объясняем, а душевную жизнь понимаем».

В философии М. Хайдеггера понимание метода превращается в специфическое человеческое отношение к действительности: человек понимающе относится к своему бытию, представляет собой толкующее себя бытие, «бытие понимающее». Следовательно, понимание – не способ познания человеком мира, а способ бытия человека в мире, и оно имеет онтологический (а не психологический, гносеологический или логический) характер. Оно предваряет всякую человеческую активность в качестве предпонимания. Основным элементом предпони-мания, по М. Хайдеггеру, является «пред-рассудок», входящий в его структуры (предмнения, предвидения, предвосхищения). Он показал возникновение «горизонта ожидания» при пересечении мира текста и мира читателя. Во время чтения происходит пересечение ожиданий автора и надежд читателя, осуществляется акт интерсубъективного общения. Понимание текста – это внутренняя работа читателя, стимулированная им, соединение с «даром» текста: текст тонет в памяти читателя и побуждает к продуктивному воображению. В процессе понимания текста перед человеком возникают новые перспективы отношения к истории, обществу, собственному бытию. Иными словами, индивидуальное бытие становится бытием, «задетым за живое»: по словам П. Рикера, понять себя – значит понять себя до текста и получить от текста условие иного «Я». Понимание собственного внутреннего мира достигается с помощью интраспекции (самонаблюдения), понимания чужого мира путем «вживания», «сопереживания», «вчувствования» .

Такое понимание должно быть присуще учителю-практику. Оно близко к тому, что M. M. Бахтин называл «сочувственным пониманаем». «Обычно эту извне идущую активность мою по отношению к внутреннему миру другого называют сочувственным пониманием. Следует подчеркнуть абсолютно избыточный, прибыльный, продуктивный и обогащенный характер сочувственного понимания. Слово „понимание“ в обычном наивно-романтическом истолковании всегда вводит в заблуждение. Дело вовсе не в том пассивном отображении, удвоении переживания другого человека во мне (да такое удвоение и невозможно), но в переводе переживания в совершенно иной ценностный план, в новую категорию оценки. Сопереживаемое мною страдание другого принципиально иное – притом в самом важном и существенном смысле, – чем его страдание для него самого и мое собственное во мне; общим здесь является лишь логически себе тождественное понятие страдания – абстрактный момент, в чистоте никогда не реализуемый, ведь в жизненном мышлении даже слово „страдание“ существенно игнорируется.

Сопереживательное страдание Другого есть совершенно новое бытийное образование, только мною, с моего единственного места внутренне вне другого осуществляемое. Сочувственное понимание – не отображение, а принципиально новая оценка, использование своего архитектонического положения в бытии вне внутренней жизни другого. Сочувственное понимание воссоздает всего внутреннего человека в эстетически милующих категориях нового бытия в новом плане мира» .

Обращаясь к этой трактовке, В. П. Зинченко замечает: «Читателя не должно смущать, что характеристика сочувственного понимания заимствована из искусствоведческого контекста. Ведь педагогическая деятельность не только сродни эстетической. В своих лучших проявлениях она – искусство».

Творческий характер педагогического понимания подчеркивают Г. С. Батищев и Н. Н. Лебедева. Для них понимание – общекультурный феномен, в котором соединены научно-познавательные, нравственные и художественные, не сводимые друг к другу начала. Они полагают, что основу педагогического мышления составляет педагогически адекватное понимание субъективного душевно-духовного мира ученика. M. M. Бахтин характеризует понимание и как творчество, потому что в процессе понимания не только узнается старое, но и выявляются новые смыслы и новые вопросы. Этот процесс обнаружения смыслов и обогащения уже найденного в культурном тексте смысла бесконечен. Таким образом, понимание, как и любой творческий процесс, диалогично, поскольку здесь реализуется стремление познать другую личность, другую культуру.

В соответствии с положениями «теории диалога» M. M. Бахтина и сформулированной им оппозицией «значение-смысл», понимание является движением от значения постигаемого предмета, текста «повторенного и воспроизведенного», «собственно семантической стороны произведения», – к смыслу, который всегда «персоналистичен», диалогичен, предполагает переживание, чувство активной деятельности, оценку. Как «видение смысла, видение живого смысла переживания и выражения, видение внутреннего осмысленного, самоосмысленного явления» он рассматривает понимание, размышляя о его диалогическом характере.

Такое видение становится возможным через понимание Другого: «Я должен вчувствоваться в этого другого человека, ценностно увидеть изнутри его мир так, как он его видит, стать на его место и затем, снова вернувшись на свое, вспомнить его кругозор тем избытком видения, который открывается с этого моего места вне его…» Через понимание позиции Другого осуществляется сложный путь понимания себя. Человек смотрится, как в зеркало, в другого человека, но и он становится зеркалом для других людей. M. M. Бахтин пишет: «Не я смотрю изнутри своими глазами на мир, а я смотрю на себя глазами мира, чужими глазами, я одержим другим… У меня нет точки зрения на себя извне, у меня нет подхода к своему собственному внутреннему образу. Из моих глаз глядят чужие глаза» . Разработанная М. М. Бахтиным идея «понимания», по мнению В. С. Библера, не снимает, но углубляет роль и смысл разума. «Бахтинский подход предполагает, – пишет В. С. Библер, – что „понимание“ (взаимопонимание – общение умов) возможно только как момент самосознания, общения с самим собой, возможно как включение другого сознания и бытия в перипетии моего несовпадения с самим собой» .

В соответствии с замыслом пособия в качестве рабочего, воспользуемся определением, предложенным П. Рикером: «Понимание – искусство постижения знаков, передаваемых одним сознанием и воспринимаемых другим сознанием через их внешнее выражение (жесты, позы и, разумеется, речь)». Конкретизируя этот тезис применительно к педагогической деятельности, мы рассматриваем педагогическое понимание как условие продуктивного обращения непосредственных участников образовательного процесса друг к другу. Цель понимания в том, чтобы совершить переход от этого выражения к тому, что является основой интерпретации знака и выйти вовне через выражение .

* Педагогическое понимание – один из принципов стиля нового педагогического мышления, следование которому предполагает перевод образовательной ситуации на язык внутренней речи, обнаружение смысла во взаимодействии с Другим.

По мнению M. M. Бахтина, «…знак может возникнуть лишь на межиндивидуальной территории, причем эта территория не „природа“ в непосредственном смысле этого слова. Необходимо, чтобы два индивида были социально организованы, – составляли коллектив, и лишь тогда между ними может образоваться знаковая среда» .

Он отмечает, что «значение может принадлежать только знаку, оно есть функция знака, чистое отношение» . Значит при обмене знаками говорящие в действительности обмениваются их значениями, и чем меньше дистанция между субъектами диалога, тем большим объемом общих значений они обладают, тем глубже становится понимание. Общение ведется не на уровне обмена значениями, а стремится к обмену смыслами. В этом случае из каждого знака вычитывается нечто субъективное, принадлежащее только тому, кто осуществляет декодирование: люди ищут и находят знаки, стремятся понять их значения и благодаря этому приходят к взаимопониманию, пишет ученый.

Такую же позицию, как нам представляется, занимает В. П. Зинченко: «Для того чтобы понимание произошло, текст, высказанный или прочитанный на каком-либо языке, должен быть воспринят, а его значения – осмыслены, т. е. переведены на собственный язык смыслов» . Если объяснение предполагает установление связи между значениями, то понимание – поиск смысла. Вместе с тем в «объяснении понимания» означивание и осмысление взаимосвязаны: означивание смысла – осмысление значения. А это определяет взаимодополнительность и взаимообусловленность объяснения-понимания.

Мышление, ориентированное исключительно на объяснение, называют технократическим. Оно может быть свойственно не только представителю естественнонаучного или технократического знания, но и политическому деятелю, и полководцу, и представителю искусства, и гуманитарию, и педагогу. «Технократическое мышление – это мировоззрение, существенными чертами которого является примат средства над целью, цели над смыслом и общечеловеческими интересами, смысла над бытием и реальностями современного мира, техники (в том числе и психотехники) над человеком и его ценностями. Технократическое мышление – это Рассудок, которому чужды Разум и Мудрость. Для него не существует категорий нравственности, совести, человеческого переживания и достоинства» . Очевидно, эта характеристика технократического мышления дана через его противопоставление гуманитарному мышлению. В этой логике отношение «объяснение-понимание» выглядит следующим образом:

В ориентации педагогического процесса прежде всего на понимание содержания, себя и Другого в этом процессе обнаруживается одна из сильных тенденций развития образования – гуманитаризация.

Этот тезис вместе с принципом дополнительности может быть взят в качестве исходного при организации условий развития гуманитарного мышления учителя-практика, становления стиля его нового профессионального мышления. Работа объяснения-понимания осуществляется асинхронно и синхронно, где объяснение, текст, значения, логика, описание, монолог дополняются пониманием, контекстом, смыслом, образом, оценкой, диалогом.

ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Чем, по-вашему, отличается объяснение от понимания?

3. В чем своеобразие взглядов философов на проблему понимания?

4. Определите психологический аспект понимания.

5. Охарактеризуйте точку зрения культурологов на понимание текста.

6. На что направлено понимание учителя в педагогическом процессе?

7. На что направлено понимание учащегося в педагогическом процессе?

8. Укажите точки пересечения и расхождения понимания учителя и учащихся.

9. Ученик внимательно слушает объяснение учителя. Что с ним при этом происходит? В чем проявляется результат объяснения учителем того или иного вопроса? Что продуктивнее: сравнительное объяснение своего «риторического» вопроса или вопроса, поставленного учащимся?

1. Взгляд современных философов на проблему понимания.

2. Понимание текста как системы знаков.

3. Коммуникация и социальная перцепция понимания.

4. Креативный характер понимания в педагогической деятельности.

ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ

Батищев Г. С, Лебедева H. H. Педагогическое понимание как сотворчество (к философской проблематике педагогического мышления) // Вестник высшей школы. 1989. № 8.

Библер В. С. От наукоучения – к логике культур. М., 1990.

Брудный А.А.

Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М., 1988.

Зинченко В. П. Живое знание. Самара, 1997.

Загадка человеческого понимания / Сост. В. П. Филатов. М., 1991.

Лотман Ю. М. Воспитание души. СПб., 2003.

Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика. М., 1980.

Сенько Ю. В. Гуманитарные основы педагогического образования. М., 2000.

Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.

Глава 2. Герменевтика педагогического опыта

Нужно расстаться с собой и затем снова обрести себя.

(М. Монтень)

Образование – возможность осуществления человека в культуре. Чтобы эта возможность стала реальностью, необходимо определить стратегию самого образования, во всяком случае, его институциали-зированных форм. Такой стратегической линией развития современного образования вместе с фундаментализацией и информатизацией выступает гуманитаризация.

Осуществление человека в культуре означает обнаружение человеком своего смысла в ней и осуществление этого смысла. Тогда смысл образования открывается в образовании смыслов. И это притом, что образование само по себе смыслов не создает. Оно может создать условия для стремления к смыслу, его выявления и осуществления. Этот процесс развертывается во времени и пространстве, однако, трех пространственных и одной временной координат явно недостаточно для определения образования. Необходимо ввести еще одну – смысловую – координату, без которой педагогический хронотоп определить невозможно.

Хронотоп (от греч. chronos – время, topos – место). В физике это понятие используется как системная характеристика пространственно-временных параметров, определяющих движение; в литературоведении – как слияние пространственных и временных примет в осмысленном и конкретном целом. А. А. Брудный приводит примеры хронотопа дороги, больничной палаты, передовой позиции (траншеи) . Если в образовании внешние характеристики хронотопа (приемлемые для педагога и учащихся дисциплина, этикет, дистанция) заданы некоторыми пространственно-временными рамками обращения друг к другу, то его внутренние (согласие – разноголосие, понимание – непонимание, синхронность – диахронность, единение – отчуждение) обусловлены смысловой координатой.

Эта смысловая координата не является простым дополнением к пространственно-временным координатам, но освещает жизненное пространство и жизненное время непосредственных участников педагогического процесса.

Такими же пространственно-временными константами представляет хронотоп образования А. М. Лобок . В набор характеристик образования входят «школенье», «испытание школой», «несовпадение с жизнью» и др. Образование в школе – это «дорога смирения», принятия учащимся социальных норм мышления ценой отречения, отказа от своего «Я» и подчинения его логике иного. По мнению автора, на этой дороге длиной в «десять или пятнадцать лет существования вне жизни, но внутри некоторого иллюзорного мира, называемого образованием», происходит наполнение учащегося отчужденными знаниями. Подлинное образование, полет к звездам начинается после того, как пройдены тернии предполетной подготовки. Она же выстраивается по схеме, имеющей в педагогике силу традиции, харизматический авторитет, т. е. предполагает наполнение учащегося чужим опытом.

Дело в том, что ни фундаментализация, ни информатизация принципиально «наполнительную» модель образования не меняют. Чего нельзя сказать о его гуманитаризации. Гуманитаризация образования – следствие понимания того капитального факта, что ядром личности является ее гуманитарная составляющая, а педагогическое явление – гуманитарный феномен. Создаваемые ныне культуротворческие модели школы «свидетельствуют о становлении в России гуманитарной парадигмы образования» .

Эта парадигма – в противовес «наполнительной» модели образования – ориентирована на становление человека в культуре, на раскрытие истинного, глубинного в нем.

* Культурологический подход – один из путей построения, развития образования. Образование рассматривается как способ становления человека в культуре. В этом становлении человек не только «потребляет» культуру, но и созидает ее.

Как следствие того, что фундаментализация или информатизация принципиально не меняют «наполнительной», «потребительской» модели образования, они обнаруживают свою несостоятельность и в ориентации образования на овладение «знанием всех богатств, выработанных человечеством». Человек получает образование не затем, чтобы в той или иной мере стать количественно соразмерным реальной культуре (это абсурдно и невозможно), а затем, чтобы стать (в той или иной степени) соучастником культурного процесса , вести диалог с ней, т. е. быть не только потребителем культуры, но и носителем, и творцом ее.

Парадоксальность ситуации заключается в том, что нарождающаяся культурологическая школа утверждает свои гуманитарные ориентиры, прежде всего за счет предметоцентризма, путем наращивания в учебном плане объема дисциплин, изначально считающихся гуманитарными. Иными словами, гуманитаризация образования развертывается в логике учебного предмета, в логике информирования. Ограничиваться таким экстенсивным способом решения проблем, «вялой гуманитаризацией», как утверждал К. Ясперс, нельзя, так как при этом главное – атмосфера, стиль отношений «учитель-ученик», «преподаватель-студент» не подвергается сколько-нибудь радикальному обновлению. Необходима гуманитаризация образования в логике не только учебного предмета, но и учебного процесса. Это прежде всего гуманистический стиль отношений в школе, гуманитаризация образовательной среды в ней, приобщение непосредственных участников педагогического процесса к культуре как живому воплощению мира человеческих ценностей и смыслов.

Скорее всего, использование подхода к анализу педагогического процесса, адекватного его гуманитарной природе, позволит изменить к лучшему существующую ситуацию в образовании. В этой связи обратимся к герменевтике как методу гуманитарных наук (традиционно герменевтика рассматривается как способ понимания, толкования перевода текста).

Возникает вопрос: где возможен разрыв того «естественнонаучного» круга, по которому движется гуманитарный по своей природе педагогический процесс? Ответ очевиден: на пути гуманитаризации, т. е. на пути построения содержания, способов развертывания образования, организации образовательной среды, адекватной гуманитарной (естественной) природе педагогического процесса. В то же время не следует упускать из виду то обстоятельство, что этот культуротворческий процесс сообразуется с культурой, на фундаменте которой он выстраивается.

* Гуманитарное (со) знание – субъективно переживаемая, аффективно окрашенная информация.

Таким образом, реализация в современных условиях принципов природосообразности и культуросообразности, выдвинутых и обоснованных классической педагогикой (Я. Коменский, И. Песталоцци, А. Дистервег, К. Д. Ушинский и др.) предполагает гуманитарную определенность педагогического процесса.

Дефицит гуманитарной компоненты был обнаружен 20 лет назад в сфере технического образования. В этой «наполовину» технической системе выявился «парадокс части и целого», своеобразный герменевтический гуманитарный круг: каждый из компонентов профессиональной деятельности приобретает смысл лишь в контексте целого; понимание и образ ситуации без действий беспомощны; программа без образа и понимания может быть ошибочной; действие без понимания и программы слепо и неэффективно .

Построение педагогического процесса на гуманитарных основаниях выдвигает сложнейшую задачу преобразования стандарта образования из безличной формы всеобщности в личностную культуру учащегося. Образование в этом процессе может быть представлено как единство, синтез знания, опыта и понимания. Правда, содержание этих понятий оказывается далеким от традиционного: «То, что обычно именуется знаниями, полученными в ходе обучения, есть всего лишь владение специальным языком (всякая предметная область познания такой язык вырабатывает). Такое знание порой ничего не имеет общего с духовным опытом обучающей личности; оторванное от понимания (смыслообразования), оно остается интеллектуальным балластом. То, что принято именовать духовным, или экзистенциальным, опытом, есть тоже язык особого рода – язык „внутренней речи“, по определению Л. С. Выготского. Наконец, понимание есть смыслообразующий механизм „интериоризации“ – перевод знания с общекоммуникативного языка „на чисто ментальный язык внутренней речи“ .

Конечно же научно-педагогическая задача состоит не в раскрытии механизма преобразования равнодушного (технократического) знания в пристрастное (гуманитарное), а в разработке педагогических условий, создающих предпосылки такого перехода. Эта задача вместе с тем и практическая, поскольку педагогу-практику приходится каждодневно перевоплощать содержание образования в «живые человеческие мысли и эмоцию». Такое перевоплощение предполагает компетентного учителя. Компетентный учитель – это учитель, способный понимать тексты, наполняющие полиязыковое образовательное пространство, в котором он осуществляет профессиональную деятельность. В эту деятельность входят, разумеется, и тексты, которые создает и он сам во взаимодействии со своими учениками, коллегами. Понимание этих текстов непосредственными участниками педагогического процесса является важнейшим условием и способом существования самого процесса обучения.

Однако не всякий текст культуры, включенный в процесс образования (исторический факт, фрагмент художественного произведения, реплика ученика), автоматически становится педагогическим явлением. Педагогическим культурный текст делает учитель вместе с учеником, понимая и раскрывая для Другого и для себя его образовательные возможности.

Открытие культуры может состояться (культура, по В. С. Библеру, это «изобретение» мира впервые) при условии, что работа с текстом культуры стала для непосредственных участников педагогического процесса событием, и не просто событием, а событием (трудностью, проблемой), порождающим цепную реакцию ума и сердца, из которой и ученик, и учитель выходят обновленными: понимание наполняет серые педагогические будни смыслом, превращает «отбывание» образования в его совместное «проживание» , а индивидуальное профессиональное бытие – в «задетое за живое», причастное бытие.

Как предмет деятельности учителя-практика педагогическое бытие обретает в каждой конкретной ситуации статус профессиональной задачи. Сама деятельность учителя выступает для него как решение непрерывного ряда не только специальных (предметных), но и собственно педагогических задач. Однако парадокс профессиональной педагогической деятельности в том и состоит, что педагогическая задача учителю не задана. Ему непосредственно «дана» конкретная образовательная ситуация, внутри которой находится и он сам. Собственно, и образовательной ситуации в педагогическом смысле тоже нет. Есть часть жизни, «жизни такой, какая она есть», так как место события (школа, класс) однозначно не определяют это событие как педагогическое. Чтобы из этой ситуации «вычерпать» задачу как цель, данную в определенных условиях, педагог должен определить эти условия, оценить связи между ними, обнаружить смыслы, скрывающиеся за данной ситуацией и внутри ее, перетолковать на свой, педагогический, манер данный ему текст, т. е. поставить для себя профессиональную задачу.

Выполнение всех этих действий связано с доопределением условий, оценкой их влияния на ситуацию, их интерпретацией, переводом на профессиональный язык и язык внутренней ментальной речи, построением гипотез, иначе говоря, с пониманием ситуации и контекста, в котором она дана, себя и Другого в ней. И все же, несмотря на это, педагогическая задача никогда не совпадает – как «выразительное говорящее бытие» – сама с собой. Если учесть, что педагогическая задача не дана учителю в «готовом виде», а всегда задана некорректно, неполно, что ее решение, по словам А. С. Макаренко, всегда связано с риском, то становится очевидным: профессиональная постановка – только постановка (до решения еще дело не дошло) педагогической задачи – является творческим процессом, предполагающим серию исследовательских процедур с неочевидным и жестко непредсказуемым результатом. Компетентный учитель – специалист в постановке и решении неточных педагогических задач.

Профессиональную педагогическую компетентность можно в первом приближении определить как интегральную характеристику педагога, отражающую уровень его способностей и готовности к проектированию и реализации профессионального замысла, отвечающего запросам учащихся и собственным (к обнаружению и решению педагогических задач).

Профессиональная задача создается в ходе взаимодействия «учитель-ученик». Процессы ее создания и решения не находятся в отношении следования, а проходят одновременно. Формирование и формулирование задачи совпадает во времени с ее решением. И не только во времени: корректно сформулированная задача – наполовину решенная задача. И обратно: в процессе решения задачи приходит понимание ее условий, обнаружение скрывающихся в ситуации смыслов, понимание самой ситуации как педагогической задачи. Педагогическая задача открывается учителю как собранная им модель реальной социокультурной ситуации, представляющая для него профессиональную трудность, в которой он вместе с учащимися обнаруживает ценности и смыслы.

Акту рефлексии, в которой учитель самоопределяется по отношению к наличной социокультурной ситуации в образовательном процессе, предшествует его изначальная включенность в эту ситуацию. В ней учитель всегда «преднаходит» себя. Способ, каким осуществляется само это нахождение, и есть понимание. Понимание учителя реализуется через истолкование, интерпретацию «текста», которым представлена наличная образовательная ситуация. Поэтому педагогическое бытие изначально «герменевтично».

Показателем понимания ситуации, указанием на то, что учитель (ученик) обнаружил в ней противоречие и оно приобретает для него внутренний характер, становится вопрос, но не тот вопрос, который привнесен в процессе образования кем-то извне, некой «задающей системой», а вопрос, который на языке внутренней речи задан учителем (учеником) самому себе. Этот вопрос детерминирует во всей дальнейшей деятельности, связанной с решением данной задачи. Собственно, и задача состоится для учителя (ученика) как задача после того, как у него появится вопрос. Да и появление своего вопроса совпадает во времени с появлением, «рождением» самого «решателя» задачи: по тонкому замечанию Бертольта Брехта, «я возникаю и исчезаю, спрашивая и отвечая, из вопроса и ответа». Иначе говоря, педагогическая задача – это произведение учителя, или учитель является автором «своей» задачи, точнее, вместе с учеником – ее соавтором, хотя ученик, впрочем, как и учитель, может этого не подозревать.

Вопрос, в этом случае, предстает как уточненная и утонченная граница знания-незнания. Именно вопрос, возникающий на пересечении своего и чужого опыта, иного представления, иного понимания, способен превратить незнание, по словам М. К. Мамардашвили, в «особого рода реальность», «позитивную силу», движущую творческое понимание потенциально бесконечного смысла текста, которым представлена ситуация. И в этом контексте можно утверждать, что вопросы важнее ответов. Применительно к школе это утверждение можно трактовать так: школа – это место, где учащиеся отвечают на вопросы, которые они не задавали, и здесь необходимо учесть, что «правильные» ответы на вопросы, которые задает учитель своим ученикам, ему давно известны, а самому себе учитель, как правило, вопросов не задает.

Можно также предположить, что спрашивающий в первую очередь с себя учитель имеет больше шансов помочь обрести такую же позицию своим ученикам, чем учитель, спрашивающий прежде всего с них. Для спрашивающего с себя учителя важны не столько «хорошие» ответы учащихся, сколько их «хорошие» вопросы. Ведь уже передача чужого утверждения в виде вопроса приводит, по мнению M. M. Бахтина, к столкновению двух осмыслений в одном слове: мы проблематизируем чужое утверждение.

Особенность педагогического решения задачи состоит в том, что в ее условия учитель включает самого себя. Поэтому анализ связей и отношений между тем, «что дано», и тем, «что надо найти», предполагает и самоанализ (Как я себя веду в этой ситуации? Какие мотивы могли бы поставить меня в эти условия? и др.). Сформулированный для себя вопрос отражает понимание учителем наличной ситуации и своего места в ней. Он же является и условием преобразования этой потенциально педагогической ситуации в актуальную.

Вопрос, таким образом, выступает условием, доопределяющим наличную ситуацию. Заметим, что актуально значимая ситуация включает в себя и «решателя», но уже в ином, чем до решения, в преобразованном виде.

В процессе решения задачи обнаруживается еще одна принципиально важная для учителя-практика ипостась понимания ситуации. Понять, как полагает А. А. Брудный, значит собрать работающую модель – модель реальной образовательной ситуации, т. е. преобразовать ее в педагогическую задачу. Концептом же задачи, открывающим ее смысл учителю, выступает сформулированный им самим вопрос, т. е. искомое задачи – то, что учитель будет действительно искать в этой ситуации.

Понимание учителем социокультурной ситуации, в которой он находится, связано с проблемой герменевтического круга: для понимания этой ситуации и формирования педагогической задачи необходимо понять ее составляющие. Но для понимания этих отдельных частей уже необходимо иметь представление о смысле целого. Педагогическое понимание выступает, таким образом, не только как принципы стиля нового педагогического мышления, базовая характеристика профессиональной компетентности учителя, но и определяет само существование педагогического процесса, является его онтологическим основанием. Профессиональное понимание социокультурной ситуации, обнаружение в ней педагогического потенциала и его реализация предполагают не разрыв этого круга, а вхождение в него.

Каждая реальная ситуация в образовании – это призыв к учителю: сначала услышать, т. е. понять себя и Другого в этой ситуации, а затем ответить, т. е. поступить. Учительское понимание ситуативно, точнее, внутриситуативно. Вместе с тем оно и над ситуативно, поскольку понимание наличной (здесь и сейчас) ситуации предполагает выход за ее пределы – в контекст и подтекст (предыстория данной ситуации, ее место в ряду других, прогнозирование развития события).

При всей уникальности и неповторимости каждой ситуации, в которой учителю приходится находить и решать педагогические задачи, очевидно, что обнаруживание (выведение педагогической задачи из ситуации) и решение всякий раз конкретной задачи как абсолютно новой, никоим образом не связанной с уже решенными и теми, которые еще предстоит найти и решить, было бы малопродуктивным. Учителю необходимо профессионально владеть не только приемами постановки и конкретного решения педагогических задач, но и методологией подхода к анализу ситуаций, «вычерпывания» из них задач и их решения. Иными словами, действительное, глубинное понимание ситуации предполагает выход учителя за ее рамки, в пространство ценностей и смыслов.

* Методологическая культура педагога – ядро профессиональной культуры педагога. Она проявляется в опыте построения педагогического процесса на принципах стиля педагогического мышления.

Конкретные проявления методологической культуры как базовой составляющей профессиональной компетентности при всем их многообразии инвариантны относительно гуманитарных координат педагогической деятельности. Такими координатами в современной школе выступают другодоминантность, понимание, диалогичность, рефлексивность, метафоричность. Эти координаты образуют систему, в которой происходит мысленная достройка конкретной ситуации. Ядром методологической культуры, точкой, в которой стягиваются эти координаты, является стиль нового педагогического мышления.

Традиционно образование – это процесс обучения и воспитания. Однако и обучение, и воспитание являются не только составляющими образования, но и его «орудием».

В своих институциализированных формах образование предполагает, как минимум, встречу трех культур:

Культуры учащегося, в том числе его жизненного опыта;

Культуры педагога, в том числе его профессионального опыта;

«ставшей» культуры – социального опыта – части общественно-педагогического опыта, изоморфной ему и зафиксированной в проектах содержания образования (стандарт образования, учебный план, учебная программа, учебные пособия и др.).

В этой встрече обязательно произойдут изменения в содержании образования – его обретения и потери.

Содержание образования будет преобразовано конкретным учеником и учителем в содержание обучения. Содержание обучения включает в себя культуру непосредственных участников обучения. Ведь усваивать – это, по И. М. Сеченову, «сливать продукты чужого, общественно-исторического опыта с показаниями собственного, личного опыта». Очевидно, что содержание образования не тождественно содержанию обучения. Содержание образования анонимно, стандартно, статично, внеличностно, получено кем-то и когда-то («личность притаилась, погибла в параболе», говорил А. И. Герцен). Содержание обучения же личностно, создается «здесь и сейчас» на учебном занятии именно этими учителем и учениками.

Если содержание образования дано, то содержание обучения задано самими участниками процесса. Иными словами, до начала процесса обучения его содержания еще не было. Что будет вычерпано из содержания образования и что будет внесено в это содержание учителем и учащимися, как причудливо это будет переплавлено в их образах, действиях, мыслях, чувствах, что из «мертвого», чужого знания станет знанием «живым», родным, насущным, пристрастным – вопрос всегда открытый.

Существование различия между содержанием образования и содержанием обучения пока остается не выявленным. Их отождествление приводит в школе к отрыву педагогического процесса от духовного мира учащихся и учителя. Кому из учителей неизвестна ситуация, когда он обнаруживает неподготовленность учащихся к уроку: «Как же так! Ведь на прошлом занятии я все это вам объяснял?»

До начала педагогического процесса содержания обучения не существует, ему еще предстоит быть созданным в этом процессе, выступить продуктом встречи «трех культур». На их фундаменте, как на трех китах, оно основывается и из этого же основания прорастает. Чтобы такая встреча состоялась, чтобы «чужое» стало для ученика «своим-чужим», по словам M. M. Бахтина, необходимо включить текст, которым представлена «ставшая» культура, в понимающий дидактический контекст конкретного взаимодействия «учитель-ученик».

Присмотримся пристальнее к соотношению содержания образования и содержания обучения. На схеме показано преобразование «мертвого» знания (фрагмент «ставшей» культуры) в знание «живое» (содержание обучения).

Содержание образования представлено в педагогическом процессе текстами культуры. Однако не всякий текст культуры становится текстом образовательным. Образовательным этот текст станет для конкретного ученика при условии, что перед ним не безлично-вещная информация, а духовное послание автора текста, который ожидает встречи со своим читателем-учеником. Содержание образования – это «горизонт ожидания», по словам Х.-Г. Гадамера, точка возможного пересечения мира текста и миров учащего и учащегося. Преобразование «мертвого» знания (фрагмент «ставшей» культуры) в знание «живое» (содержание обучения) схематично можно представить так:

В ходе обсуждения учебного материала, применительно к проблеме наглядности А. Н. Леонтьев приходит к выводу: наглядный материал представляет в этих случаях именно материал, в котором и через посредство которого, собственно, предмет усвоения еще только должен быть найден. В наглядном материале предмет усвоения дан учащимся, но не задан, явлен им, но еще не проявлен для них.

Обращен в будущее, находится в предстоянии и учебник – книга, в которой собраны учебные тексты. Однако учебных текстов, как таковых, не существует. Есть тексты – звенья, фрагменты культуры (их подборка, содержание, оформление отражают также и педагогическую культуру), которым суждено или не суждено стать учебными в процессе взаимодействия конкретных учеников и конкретного учителя. Не существует (во всяком случае, до начала обучения) задач и их сборников. Текстам еще предстоит быть переведенными на язык внутренней ментальной речи непосредственными участниками процесса обучения, еще появятся собственные вопросы, означающие понимание учеником этой ситуации.

Напрашивается вопрос: если материалу еще предстоит стать наглядным, тексту культуры – учебным, «чужому», «мертвому» знанию – «своим», «живым», если все в предстоянии, в будущем, то что же в настоящем? Что делать учителю сегодня, сейчас? В общем виде ответ очевиден: создавать условия перевода содержания образования в содержание обучения и воспитания. Этот вывод получил обоснование применительно к проблеме наглядности. Почти тридцать лет назад В. Г. Болтянский предложил формулу наглядности: изоморфизм плюс простота, т. е. были определены дидактические условия, необходимые для обнаружения в «учебных» пособиях предмета усвоения.

Обозначенный на схеме дидактический контекст – результат деятельности учителя и учащихся. Педагог вносит в содержание образования свое видение, свое эмоционально-ценностное отношение, сомнения, свои вопросы, находит в этом фрагменте культуры свои мысли. Обращаясь кучащимся, он создает предпосылки для построения «живого» знания, актуализирует их опыт, создает условия для его обогащения, организует совместную деятельность по осмыслению содержания образования.

Дидактический контекст создается учителем и учащимися на этапах опосредованного и неопосредованного взаимодействия. Результатом опосредованного взаимодействия выступает сценарий предстоящего занятия, включающий преобразованный учителем фрагмент содержания образования и его собственную культуру. За этим преобразованием скрыты предыстория отношений учителя и учащихся, их предполагаемые представления о данной теме, задачи, которые для себя поставил учитель, понимание им места данного фрагмента содержания образования в структуре курса, места самого курса в учебном процессе и в среднем образовании. Сценарий предстоящего занятия (сценарий преобразования содержания образования в содержание обучения) – следствие заочного участия учащихся в его очной разработке учителем. Этот сценарий включается в понимающий контекст очного (на уроке, например) взаимодействия учителя и ученика и претерпевает изменения, корректируется в процессе обучения.

Понимающий контекст – результат деятельности учителя и ученика, отражающий сложное диалогическое взаимодействие своего и чужого опыта, слова и действия, мысли и чувства на разных уровнях осмысления. Он предполагает создание «встречных» текстов, поиск собственных смыслов, корректирует дидактический контекст. Понимание текста «ставшей» культуры предполагает внутреннюю работу ученика, соединенную с «даром» текста. В сознании учащегося осуществляется работа со смыслом и временем, та, о которой говорил св. Августин: текст тонет в памяти читателя и зовет к продуктивному воображению.

К продуктивному воображению зовет ученика и «дар» хорошего учителя. Как посредник между миром культуры и миром ученика хороший педагог персонифицирует знание и оформляет жизненным контекстом. Это, – заключает свою краткую характеристику «хорошего педагога» В. П. Зинченко, – «способствует узнаванию» учеником собственного знания в знании институциализированном.

Ученик узнал на уроке нечто новое. Но что означает «узнал»? То, что до этого урока у него не было этого знания, а теперь он им наполнен, или то, что этим знанием он уже располагал, но оно было «неявным», а учитель помог ему это знание обнаружить, проявить? Демаркационная линия между плохим учителем, который «преподносит истину», и хорошим учителем, который «учит ее находить», определяется пониманием учителем того, что стоит за простыми словами «ученик узнал новое».

В историко-педагогической традиции, определение образования как узнавания – «все из собственных корней» – дано Я. Коменским: «…обучать надлежащим образом юношество не значит набивать головы учеников смесью всяких фраз, изречений, мыслей, собранных из писателей, но раскрывать разумение вещей так, чтобы из него, как из живого источника, вытекали ручейки, подобно тому, как из древесных почек вырастают листья, цветы, плоды» . Эта метафора Коменского перекликается с метафорой обретения знания как родовспоможения, предложенной Сократом и разработанной в его майевтическом методе. Может быть, прав О. Мандельштам:

И те, кому мы посвящаем опыт,
До опыта приобрели черты.

Продолжая эту тему, поэт писал: «И сладок нам лишь узнаванья миг» .

Этот миг узнавания учеником самого себя, своего знания открывает и перед ним, и перед учителем новые горизонты: иначе вижу – иначе действую.

Чтобы обеспечить понимание, т. е. превращение «чужого» в «свое-чужое», учителю необходимо раскрыть не только значение того или иного элемента содержания образования, но и его смысл в контексте и в связи с другими элементами социального опыта: знаниями, умениями, навыками, опытом творческой деятельности, опытом эмоционально-ценностных отношений. Контекстуальные же смыслы существуют лишь в сфере субъект-объектных отношений, т. е. в диалоге. Диалог и понимание – вот что сегодня необходимо современной школе.

Результатом включения содержания образования в понимающий и дидактический контексты является «живое» знание, «встречный текст». «Живое» знание – результат сотворчества учителя и учащихся.

Совместная работа понимания-объяснения представляет собой движение от предметного социального значения, имеющего личностный смысл для одного, к его означиванию Другим и обратно. Она включает в себя переживание и эмоционально-ценностное отношение к постигаемому. Поэтому подлинно диалогическое взаимодействие «учитель-ученик» способно обогатить процесс обучения особым смысловым отношением, наполнить его действительно человеческим содержанием. В результате знание не просто «усваивается», оно «проживается» и «строится», как говорит В. П. Зинченко, в процессе постижения и обретения его смысла учителем и учащимся. По существу, обучение – это встреча в осмысленном мире. Через понимание учитель включает себя в культуру ученика, в обучении учатся оба, созидая себя и друг друга.

Ежедневно и ежечасно искусство постижения учителем наличной ситуации развертывается в трех взаимодополняющих полях понимания – предметном, фактическом и поле смыслов.

В отличие от первого и второго полей понимания, где учитель работает в связке отношений «Я и безгласная вещь», в третьем поле трудности понимания многократно возрастают за счет безмерности отношения «Я и Другой». Януш Корчак с грустью признавался: «У меня еще не выкристаллизовывалось понимание того, что первое неоспоримое право ребенка – высказывать свои мысли, активно участвовать в наших рассуждениях о нем и приговорах. Когда мы дорастаем до его уважения и доверия, когда он поверит нам и сам скажет, в чем его право, загадок и ошибок станет меньше» 1 . Ситуация усугубляется и тем, что в профессиональной подготовке будущего учителя акцентируется внимание на обучении пониманию в предметной области «Я и безгласная вещь».

Сегодня образование как способ становления человека в культуре является условием существования и культуры, и человека.

ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. В чем, по-вашему, проявляется связь герменевтики и педагогики?

2. Какие «тексты» требуют понимания во взаимодействии «учитель-ученик»?

3. Почему педагогический процесс изначально «герменевтичен»?

4. В учительской практике вопрос ученика традиционно считается показателем его незнания. Согласны ли вы с этим? Что может скрывать или открывать учителю вопрос ученика?

5. В чем принципиальное отличие содержания образования от содержания обучения? Что их объединяет?

6. Дайте портрет понимающего педагога.

7. Образование – способ становления человека в культуре и культуры в себе. О взаимодействии каких культур в процессе образования можно говорить? В чем специфика этого взаимодействия?

ПРИМЕРНЫЕ ТЕМЫ ДЛЯ ИНДИВИДУАЛЬНОЙ РАБОТЫ

1. Герменевтика гуманитарного познания.

2. Соотношение содержания образования и содержания обучения.

3. Особенности понимания взаимоотношения «учитель-ученик».

4. Понимание в работе учителя-практика.

ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ

Зинченко В. И. Психологическая педагогика. Самара, 1998.

Кузнецов А. И. Герменевтика и гуманитарное познание. М., 1991.

Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика. М., 1995.

Сенько Ю. В. Гуманитарные основы педагогического образования: Курс лекций. М., 2000.

Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1993.

Корчак Я. Как любить детей // Избранные педагогические произведения. М., 1979. С. 54.

Глава 3. Барьеры и стратегии понимания в педагогическом процессе

Мыслить человек начинает, когда у него возникает потребность что-то понять.

(С. Рубинштейн)

* Обучение – средство образования. Процесс совместной деятельности учителя и ученика, специально организованный и направленный на изменение их внутреннего мира; обращение, прежде всего, к когнитивной (познавательной) подструктуре личности.

Насущная задача учителя – создание условий для понимания учащимися содержания образования в трех взаимодополнительных полях. Понимание в предметном поле рассматривается как один из этапов процесса усвоения учеником знаний, умений, навыков в рамках образовательного стандарта. При этом понимание задается ученику действиями учителя: он объясняет, показывает, направляет, руководит деятельностью учеников. Учащиеся воспринимают, наблюдают, запоминают, усваивают (или не усваивают) на основе понимания (или непонимания) некое предметное знание. Понимание в процессе восприятия значений выступает средством усвоения учебного материала в ходе объяснения.

* Предметное поле понимания – пространство, в котором центральными являются отношения, связи между предметами.

В своем стремлении быть понятыми, авторы педагогических (и не только) сочинений обращаются к объяснению. И это обращение имеет давнюю историко-дидактическую традицию. Уже в «Великой дидактике» Я. Коменский писал, что для предлагаемого им всеобщего искусства всех учить всему «основания берутся из собственной природы вещей, истинность доказывается параллельными примерами, взятыми из области механических искусств» . Сформулированный Я. Коменским и развитый в дальнейшем И. Песталоцци, А. Дистервегом, К. Д. Ушинским «принцип природосообразности» выступает не только в своей нормативной, но и объяснительной функции. Целями образования сторонники теории «формального» и «материального» образования обосновывали его содержание, методы, организационные формы: И. Гербартом была представлена структура урока («ясность», «ассоциация», «система», «метод») для обеспечения понимания учеником содержания обучения; одной из основ дидактической системы К. Д. Ушинского является понимание того, что чем больше знаний усвоил и переработал рассудок, тем он «развитее и сильнее».

Утвердившееся в педагогике представление о том, что путь к пониманию лежит через объяснение, повлекло за собой разработку стратегии объяснения. Она включает:

Вербальное (в понятиях) вычленение предмета объяснения, выбор способа его основания;

Выбор типа объяснения (причинно-следственное, структурное, функциональное, генетическое);

Упрощение объясняемого отношения (модель, изоляция, абстрагирование);

Установление различия и соответствия с прежними знаниями и способами деятельности и возможности перехода к ним;

Выделение пересекающихся и сохраняющихся параметров, установление связей между ними, интерпретация результата;

Обеспечение наблюдаемости объясняемой связи (мнимый или реальный эксперимент, примеры из практики).

Стратегия объяснения предполагает, в свою очередь, систему взаимосвязанных мер, осуществляемых учителем совместно с учениками, и направленных на упрощение предмета объяснения. В эту систему действий (стратегия упрощения) входят:

Поиск аналогии (общего в изучаемом с ранее изученным в определенном отношении);

Идеализация (выделение явления в «чистом виде»);

Моделирование связи, отношения путем замещения;

Фиксация идеального объекта в различных формах;

Запись связи, отношения в символической, знаковой форме или вербальная фиксация связи;

Уточнение аспекта и границ упрощения.

Классическая дидактика установила принцип наглядности, исходя из того факта, что успешным оказывается такое обучение, которое начинается с рассмотрения вещей, предметов, процессов в окружающей действительности. Иными словами, успешность обучения означает понимание учащимся предметного, «вещного» мира.

В практике обучения накоплен определенный опыт создания условий понимания в первом поле: предъявление элементов содержания образования учащимся; вычленение в них объективного противоречия, развитие этого противоречия до предела, где двойственность анализа уже иссякает; вычленение предмета понимания, формулировка познавательной или практической задачи; предварительное ее разрешение; выдвижение гипотезы; выбор способа решения, ее реализация; проверка решения, уточнение исходных положений посредством индуктивных обобщений; разрешение противоречия с помощью «поднятых» на теоретический уровень полученных обобщений.

Такая логика движения к пониманию весьма продуктивна в предметной области, включающей естественные науки, математику, информатику. При изучении, например, химических свойств спиртов учитель обращает внимание учащихся не только на сходство спиртов между собой по строению, но и на сходство структуры молекулы этилового спирта со структурой молекулы воды. При этом он подчеркивает, что спирты, по А. М. Бутлерову, «являются до известной степени аналогами воды». Эта аналогия проявляется и в реакции спиртов и воды с металлическим натрием.

Таким образом, один из принципов теории А. М. Бутлерова, состоящий в том, что сходство строения молекул органических веществ влечет за собой сходство их свойств, перестает быть для учащихся особенным, применимым только для сравнения между собой органических веществ. Он предстает перед старшеклассниками как общий принцип сравнения всех веществ. Пользуясь им, учитель строит процесс изучения спиртов, поднимая учащихся на более высокий уровень обобщения и понимания.

Стратегия реализации принципа наглядности в образовании тесно связана со стратегией упрощения. И эта связь представлена в методе моделирования, широко используемом в образовательной практике. Анализ функций моделей показывает, что они используются и учителями, и учениками, и авторами учебников:

Для введения в теорию (модель атома Резерфорда-Бора; модель простраивания решеток различных кристаллов, модель ДНК, модель строения слова, предложения, грамматические модели частей речи);

Для объяснения фактов или закономерностей (модель взаимодействия частиц жидкости или газа с погруженным в них телом для объяснения Архимедовой силы;

Модель ионной, ковалентной и других химических связей для объяснения строения веществ и их взаимодействия; сравнение моделей позвоночных для доказательства их эволюции; закономерностей стилей языка; алгоритм орфографических действий);

В качестве промежуточного звена между теорией и практикой (модель генератора электрического тока, модель технического производства серной кислоты, модель экологической системы);

Для проверки теоретических положений (модель электрического поля двух точечных зарядов; опыты выяснения условий горения веществ; лабораторные работы «Действие желудочного сока на белки»);

В качестве темы лабораторной работы или практикума («Сборка модели действующего приемника»; «Изготовление моделей углерода и галопроизводных», «Строение головного мозга по муляжам и пластинчатым препаратам»).

Таким образом, стратегия понимания в первом предметном поле развертывается путем включения предмета понимания в многообразные связи и отношения, анализа его устойчивых, существенных сторон, их интерпретации. Однако для постепенного преобразования фактического в теоретическое одних средств наглядности принципиально недостаточно.

Обратимся к проведенному М. К. Мамардашвили анализу марксовских взглядов на сознание и связанное с ним понимание: «Почему предмет предстает в сознании именно таким, а не иным образом?» «…» Чтобы проникнуть в процессы, происходящие в сознании, К. Маркс проводит следующую абстракцию: в промежуток между двумя членами отношений «объект – человеческая субъектность», которые только и даны на поверхности, он вводит особое звено – целостную систему содержательных общественных связей, связей обмена деятельностью между людьми… Введение этого промежуточного звена переворачивает ее отношение, в рамках которого изучалось сознание. Формы, принимаемые отдельными субъектами (и воспринимаемые субъективностью), оказываются кристаллизациями системы (или подсистемы) отношений. А движение сознания и восприятия субъекта совершается в пространствах, создаваемых этими же отношениями» .

Понимание не только в науке, но и в образовании обеспечивается за счет использования познавательных средств, которые подразделяются на технические (оборудование, приборы, реактивы, препараты и др.) и концептуальные (правила, понятия, методы, принципы, стиль мышления и др.). Оказывается, что понимание в первом (предметном, «вещном») поле невозможно без понимания во втором (концептуальном, логическом) поле.

В этих полях полновластно действуют принципы понимания: «что есть, то и доказано», «что доказано, то и есть». Однако в предметном и логическом полях понимание фрагментарно, так как направлено на отдельную часть, сторону предмета или отношения между понятиями. Предполагается, что понимание развертывается во времени, проходит ряд этапов от смутного к четкому («четкость» – это и есть результат понимания в предметном и логическом полях). Понять целое можно только через понимание его составляющих.

Исторически в педагогике укрепилось представление о понимании как усвоении имеющихся значений. При развертывании содержания образования в процессе обучения остается следующая последовательность:

Изложение учебного материала;

Его восприятие и усвоение;

Понимание как степень усвоения объясняемого.

Учащемуся недостаточно одного лишь восприятия во время объяснения материала учителем, ему требуется самостоятельная работа по осмыслению этого материала: уяснение связи его элементов в структуре, функции и части в целостной структуре. Здесь для учителя важно помочь ученику спланировать работу, определить последовательность операций, выполнение которых приводит к пониманию.

* Логическое поле понимания (формально-логическое) – пространство, в котором центральным являются отношения между понятиями, суждениями.

Последовательность связных и логических доказательств во втором поле понимания рассматривается как непреложное утверждение о действительности: «что доказано, то и есть». Здесь господствуют не только предметы, но отвлеченные, прочные логические конструкции. Ориентироваться в этом поле учат на классических предметах: математика, логика, языки. Например, доказательство установления логических оснований, из которых следует доказательство существования (на уроках математической логики). Известная в истории педагогики теория «формального образования» ориентировала педагога на развитие форм мышления: сравнение, классификацию, анализ, обобщение, иными словами, на работу во втором поле понимания – поле формально-логических связей и отношений.

К общелогическим умениям относятся следующие:

Определять вид отношений между понятиями;

Давать полные логические характеристики понятий;

Составлять схемы родовидовых отношений между понятиями;

Формулировать определения понятий, обнаруживать и исправлять ошибки в определениях;

Выделять общий для заданных понятий признак;

Делить множество понятий на классы по каким-либо признакам, проводить классификации понятий, определять истинность и ложность суждений;

Устанавливать виды суждений;

Составлять схемы суждений;

Делать выводы из посылок;

Переходить от общих суждений к частным и наоборот;

Доказывать и опровергать.

Все педагоги, независимо от предметов, которые они преподают, сталкиваются с такими проблемами, как неправильные формулировки определений, неумение учащихся устанавливать истинность или ложность высказываний, объяснить смысл своих рассуждений. Тем не менее воспитание логической грамотности на уроках происходит фрагментарно.

Приведем несколько примеров заданий из школьных учебников. Большинство вопросов после изучения параграфа логически связано с его содержанием. Например:

Что такое воздушная масса? Назовите постоянные ветры над земной поверхностью? (география – 7 класс)

Что называется весом тела? Чем вес отличается от массы? (физика – 7 класс)

Какие утверждения лежат в основе теории относительности? Что такое дисперсия света? (физика – 11 класс)

На основе известных понятий, их свойств учащиеся должны отвечать и на логические вопросы, в редких случаях связанные с практическими (жизненными) задачами. Например:

Почему близ экватора выпадает мало осадков, а в тропических областях – много? (география – 7 класс)

Почему человек, идущий на лыжах, не проваливается в снег?

Какое физическое явление используем, набирая лекарство в пипетку? (физика – 7 класс)

Существует утверждение: «Богатые созданы для спасения бедных, а бедные для спасения богатых». Как это понимать?

Сравните причины восстания в Англии и Франции. Какое было более подготовлено? (история – 7 класс)

На тетради написано «отлично» красным цветом, а «хорошо» – зеленым. Через какое стекло надо смотреть, чтобы увидеть «отлично»? (физика – 11 класс)

Очевидно, задания эти составлены в большинстве своем с целью получить ответы на вопросы: «что?», «как?», «почему?»

Процесс понимания чаще всего протекает в форме ознакомления учащихся с предметом, явлением, понятиями и их связями. Принято считать, что понимание приходит к ученику в результате многократных практических действий с вещами и понятиями, которые стоят за этими вещами. Такие действия – основа понимания вещей и явлений, их связи, взаимоотношений. Тем не менее широко распространены ошибки в умозаключениях, рассуждениях, определениях понятий, доказательствах. В формальной логике их связывают с нарушением законов и искажением форм логического мышления. При этом барьеры в логическом поле понимания соотносят с ошибками:

В основаниях доказательства (тезис из ложных посылок);

В отношении тезиса (подмена тезиса, отступление от него, нарушение последовательности);

В аргументации, в основании умозаключения.

Появление барьеров в логическом поле понимания происходит по разным причинам: слабое владение языком предмета, личностные особенности учащегося и учителя. Источниками ошибок могут быть сокращенные умозаключения, когда сила разума уступает силе эмоции; возможно, ошибочность суждений зависит от непосредственных участников педагогического процесса, от несоответствия жизненного опыта научному опыту. Еще Аристотель связывал барьеры в логическом поле с ошибками случайности, несоответствием заключений, ложными причинами, ошибками в постановке вопросов.

В первом и втором полях объяснение и понимание не может осуществляться раздельно. В связи с этим современная дидактика модифицирует принцип наглядности в принцип единства конкретного и абстрактного. За этим опять же просматривается принадлежащая К. Д. Ушинскому мысль: «Верность наших заключений и правильность нашего мышления зависят, во-первых, от верности данных, из которых мы делаем логический вывод, и, во-вторых, от верности самого вывода. Как бы ни были верны наши выводы, но если данные, воспринятые нами из внешнего мира, не верны, то и выводы будут ложны» . Создание у школьников ясных, точных и правильных представлений и образов изучаемых явлений происходит при правильном соотношении наглядного и абстрактного, единичного и обобщенного, образного и понятийного.

Различия между объяснением и пониманием основаны на принципиально глубоком несовпадении сущности и существования, глубоком различии субъект-объектных и субъект-субъектных отношений, технократического и гуманитарного.

С одной стороны, усвоение знаний (в предметном поле) предполагает ту меру их понимания, которая необходима для их запоминания, с другой – обучение тяготеет к нормативности, к определению конкретных рубежей. Эти рубежи уже определены в содержании текста. Но содержание и смысл текста совпадают не полностью и далеко не всегда. Поэтому запоминание необходимо не как самоцель, а как условие понимания, поиск смысла. Тогда знание (предмет) становится понятным, осмысленным, «живым». В. П. Зинченко связывает понимание с простраиванием смысла: «Живое знание отличается от мертвого тем, что оно не может быть усвоено, оно должно быть построено. Построено так, как строится живой образ, живое слово, живое движение, живое, а не механическое действие» .

При пересказе текста пониманию способствует и составление плана, и выделение основных частей. Разграничение запоминания и понимания, пересказа и понимания в поле понимания достаточно условно. Правильность понимания в учебно-трансляционной парадигме образования оценивается по объему усвоенных знаний, умений, навыков и обнаруживается в умении характеризовать словами то, что понимается, при ответе на поставленные вопросы, в указании идеи текста.

Подлинное понимание текста – это всегда выход за пределы того, что в нем непосредственно сказано. Среди учителей, работающих в учебно-трансляционной парадигме, считается наиболее правильным как можно более близкий пересказ учеником того, что ранее было ему сообщено учителем. Может быть, эта учительская позиция ориентирует часть учащихся на дословное заучивание текстов. Так, на вопрос, как вы готовите устные домашние задания, семиклассники в одной из школ ответили, что читают и заучивают, переписывают главное и вновь заучивают. То, что ученик затвердил формулировки никак не свидетельствует о том, что он понял их смысл, поэтому не всегда пересказ является формой контроля усвоения предметного содержания, так как знания остаются чужими, «мертвыми» для ученика, приобретают для него частный характер.

Это связано с тем, что в области предметного и логического полей понимания из всего богатого человеческого опыта выбираются его фрагменты в соответствии с принципами научности, доступности, наглядности, которые представляются учащимся в специально оформленном виде (программы, тексты учебника). Мир, поделенный на учебные дисциплины, дидактичен, но нежизнеспособен, его освоение делает мышление ученика рассудочным, но не ориентирует ученика на поиск смыслов. Учебник не может вобрать в себя все достижения социального опыта, отсюда возникает оторванность («отчужденность») содержания образования от духовного опыта ученика.

Отчужденным остается и взаимодействие между учителем и учеником. В формальных рамках предметного содержания проблема понимания «по поводу» ограничивается утилитарно-фукциональным уровнем. Принято считать, что в предметном поле понимания выстраиваются субъект-объектные (учитель-ученик) отношения. Учитель – субъект, поскольку является носителем научного знания, цели, метода, смысла. Он как умудренный опытом старший ведет за собой ученика – неопытного, незнающего, непонимающего. На первый взгляд это кажется странным: ведь нет учителя, который не понимал бы, что ребенок познает мир не только за школьной партой, а во всем многообразии своих познавательных и практических отношений с окружающей средой. Столь же очевидно и то, что накопленный учащимися опыт, с которым они приходят в школу, требует уважительного отношения со стороны учителя, он должен учитываться и так или иначе использоваться в процессе обучения, хотя личный опыт ребенка ничтожен по сравнению с тем систематизированным общественно-историческим опытом, к которому старается приобщить ученика школа. Зачастую этот опыт учителю, да и самому ученику, даже мешает, поскольку не соответствует научному, расходится с ним. Попробуйте, например, убедить школьника в том, что сила не является причиной движения!

Но жизненный опыт – важная часть духовного мира ребенка. В нем своеобразно запечатлены его способности и интересы. Поэтому понимание этого опыта – путь к личности школьника. Даже такой гуманист как Януш Корчак, признавался: «У меня еще не выкристаллизовалось понимание того, что первое, неоспоримое право ребенка – высказывать свои мысли, активно участвовать в наших рассуждениях о нем и приговорах. Когда мы дорастаем до его уважения и доверия, когда он поверит нам и сам скажет, в чем его право, загадок и ошибок станет меньше» .

Если встать на подлинно гуманную позицию, организованное обучение можно рассматривать как диалог культур – культуры учителя и культуры ученика. В этом диалоге взаимодействие жизненного опыта учащихся с содержанием образования выступает как закономерность процесса обучения. Анализ этого взаимодействия позволил дидакту М. А. Данилову сделать вывод о том, что «в каждом шаге учения школьников содержится не только ответ на непосредственное воздействие учителя, но и влияние их прошлого учения или опыта» . Это взаимодействие, осознанное как закономерность и взятое учителем на вооружение, становится необходимым условием успешного обучения. Пренебрежение же этой закономерностью грозит многими издержками, в том числе и отмеченным выше отрывом обучения от духовной жизни детей.

В книге «Некоторые трудные вопросы преподавания физики» Ф. Ш. Шифрин делает такой вывод: «В школу, к изучению динамики приходят дети не tabula rasa, a маленькие „аристотели“. И мы оказываемся перед фактом, что с самого начала должны не учить, а переучивать, и от этого, видимо, никуда не уйти. Должно быть, поэтому динамика, как показывает опыт, едва ли не труднейшая часть школьного курса физики. Затруднения поддерживаются и дальнейшей повседневной практикой учащихся, поверхностно и неверно трактуемой» .

Вопрос заключается не только в констатации трудностей обучения, вызванных несоответствием научного опыта жизненному опыту учащихся. С точки зрения обыденного сознания многие факты, установленные наукой, парадоксальны: например, то, что земля движется вокруг солнца и что вода состоит из двух легко воспламеняющихся газов. К. Маркс писал: «Научные истины всегда парадоксальны, если судить на основании повседневного опыта, который улавливает лишь обманчивую видимость вещей» .

Эти трудности – суть многих противоречий в процессе обучения. Попытки уйти от жизненного опыта учащихся, игнорировать его – неплодотворны. Призыв учителя отбросить все имеющиеся знания не будет услышан, а напротив, противоречия между содержанием учебного материала и опытом школьника создадут на уроке необходимые условия для превращения потенциального противоречия в осознанное учащимися.

В предметном поле учитель выступает реализатором программы, показывая через объяснение отношения между предметами, понятиями. В такой ситуации понимание выступает на уровне усвоения значений терминов учебного предмета без проникновения в их онтологический смысл.

По мнению Г. С. Батищева и H. H. Лебедевой, учебная деятельность предстает в форме «отчужденного труда», знание выступает в качестве чуждой реальности или силы как для учителя, так и для ученика. В этих условиях формируется человек, вписывающийся в общественное производство, где отношения между людьми складываются по принципу «вещных» отношений.

Происходит многоплановое отчуждение: учебного предмета от мира культуры, ученика (учителя) от учебного предмета, а в таком случае и отчуждение учителя от ученика, ученика – от его интересов, способностей. Непонимание, возможно, связано и с тем, что учителя и учащиеся осуществляют чужую программу деятельности, авторами которой являются не они, а кто-то другой. Ученик действует по инструкции учителя или в логике учебника, сам учитель жестко связан требованиями стандарта. «Отчужденность» является одним из барьеров понимания и в области предметов, и в области логики, и в поле отношений, смыслов.

* Барьер понимания – разрыв между содержанием обучения и жизненным опытом, противоречие между имеющимися знаниями, умениями, навыками и уровнем предъявляемой познавательной задачи.

Барьер – объективная характеристика педагогического понимания. По М. А. Данилову, в процессе обучения барьер выступает как факт разрыва между обучением и жизненным опытом школьника, как противоречие между уровнем имеющихся у него знаний, умений и уровнем предъявляемой ему познавательной задачи. Наличие барьера должно быть осознанно учащимися, тогда сопротивление смысловых полей при понимании увеличивают ценность общения, диалога, поскольку противоречия по поводу непонимания превращают барьер в средство поддержания познавательного интереса, в стимул решения познавательной задачи, в движущую силу понимания.

Ситуация непонимания динамична. Она предположена исходной неидентичностью участников педагогического процесса, является необходимым условием развертывания процесса понимания. В человеческом общении невозможно стопроцентное понимание: продуктивность понимания связана с тем, что оно влечет за собой поиск смысла.

В этом смысле барьер понимания учебного материала – необходимый элемент познания, средство поддержания познавательного интереса учащегося. «Знание о незнании» вызывает у учителя и учащегося «интеллектуальный дискомфорт» как стимул решения познавательной задачи. Кроме того, осознание ситуации непонимания способно привести к доопределению учебной задачи, переформулированию для себя ее условий, в процессе которого происходит обнаружение нового содержания, углубление понимания.

* Амбивалентность – двойственность чувств, переживаний, выражающаяся в том, что один и тот же объект вызывает к себе у человека одновременно два противоположных чувства, например, симпатии и антипатии, любви и ненависти.

Барьеры понимания амбивалентны по своей природе. Условия, при которых они из фактора, затрудняющего понимание, превращаются в его стимул, связаны, на наш взгляд, с диалогической организацией обучения. В этом смысле не случайно, сопровождая понятие «незнание» определениями «культурное», «ученое», педагоги «Школы диалога культур» видят задачу учителя в том, чтобы не столько передавать знания, сколько выявить ученическое незнание.

Рассмотрим эту ситуацию на примере соотношения жизненного опыта учащихся и научных знаний. Известно, что они не совпадают. Более того, они несопоставимы друг с другом. Трудность корректировки знаний и способов познания, которыми владеют учащиеся, определяются рядом обстоятельств. Представления об окружающей действительности и способы их получения являются весьма устойчивыми, ибо они закрепляются многократным повторением. Поэтому ошибочные выводы и способы деятельности фиксируются в сознании учащихся как абсолютно истинные, не требующие анализа и объяснения. «Истинность» полученных знаний и «непогрешимость» обыденных способов познания постоянно подкрепляются повседневной практикой учащихся, которым этих знаний и способов вполне достаточно.

Вместе с тем такие неверные, с точки зрения науки, ограниченные знания и способы познания служат прекрасным поводом для начала дискуссии на уроке, основой для создания проблемных ситуаций, условием обострения противоречий познавательного движения в обучении. Важное значение имеет не только выявление ошибок в знаниях и способах познания учащихся, но и формирование у школьников потребности в анализе личного опыта через соотнесение его с опытом научным.

Попытаемся выявить основные требования к методике корректировки жизненного познавательного опыта учащихся и к тем условиям, в которых может быть обеспечено продуктивное решение этой задачи и повышение эффективности всего процесса обучения.

Во-первых, важно своевременно выявлять ошибочные представления, суждения учащихся, с тем чтобы ориентироваться в содержании их жизненного опыта и учитывать это содержание при планировании учебных занятий.

Во-вторых, нужно не только не отходить от образовательного материала, который противоречит привычным повседневным представлениям учащихся, но, напротив, объяснять его.

В-третьих, надо подвести учеников к пониманию, с одной стороны, преимуществ высокой гносеологической ценности научных знаний, а с другой – ограниченности их донаучных представлений.

В-четвертых, важно, чтобы на уроках анализировались причины ошибок и заблуждений школьников; этот анализ необходимо проводить на таком уровне обобщения, который позволил бы учащимся осуществить самостоятельный критический пересмотр и других элементов их жизненного опыта. Ш. И. Ганелин высказал эту мысль в виде общедидактического указания: приучить школьников находить свои ошибки и самостоятельно намечать пути их устранения и предупреждения.

В-пятых, вся работа требует дифференцированного подхода, т. е. необходимо учитывать обстоятельства, которые обусловили возникновение ошибок, а также специфику учебного предмета и степень предшествующей подготовки учащихся.

Следовательно, искомая методика корректировки жизненного познавательного опыта учащихся должна варьироваться в довольно широких пределах.

Наконец, поскольку перестройка неправильно образованных ассоциаций зачастую связана с «болезненной для растущей личности ломкой ее субъективного мира», особое значение приобретают педагогический такт, уважительное отношение к чувству взрослости и достоинству школьников. Какой бы наивной и нелепой ни показалась учителю высказанная учениками точка зрения, ее нельзя просто отбросить (а уж тем более высмеять), подменив доказательное и корректное опровержение отрицанием.

Прежде всего, учителю надо помнить, что, как правило, неверны обобщения, сделанные учеником, а не сами факты, на основе которых эти выводы сделаны. Поэтому надо всячески подчеркивать точность и тонкость наблюдений школьника.

Кроме того, необходимо ободрить учащегося, сделавшего ошибку: «Прекрасная ошибка!», «Неслучайная ошибка!», «Ошибка, которая ведет нас к истине!», «Спасибо, твое мнение не совсем правильно, но оно дает пищу для размышлений». Необходимо показать, что неверные или неточные суждения возможны и что аналогичные ошибки допускали крупные ученые и мыслители! С этой целью учитель может привлекать материал из истории техники и естествознания.

Также полезно использовать прием «критика в форме самокритики». Учитель приписывает себе ошибочное суждение, типичное для учащихся, и подвергает это суждение критике. При этом он показывает учащимся, в чем заключается ошибка и как он ее изживает: например, «Когда-то мне казалось…», «Раньше я думал, что…».

Многие ответы учащихся, неадекватные поставленному вопросу, это результат непонимания вопроса или его некорректной формулировки. В этих случаях продуктивна переформулировка вопроса: «Тут, наверное, моя вина: я не совсем точно поставил вопрос. Попробуем так…».

Корректировка жизненных знаний и способов познания может предшествовать изучению нового материала, сопровождать или заключать его. Дидактическая роль, место и приемы такой работы во многом будут определяться степенью несоответствия обыденного познания опыту науки, предъявляемому в процессе обучения, видам ошибок, которые лежат в основе этого несоответствия.

* Стратегии педагогического понимания – пути преодоления барьеров понимания непосредственными участниками образования.

Одной из стратегий, способной превратить барьер понимания в его стимул, является постановка вопроса. Именно вопрос обладает функцией, порождающей понимание. В связи с этим в поле отношений и смыслов при обучении и учителю, и учащемуся важно ставить вопросы самому себе и Другому.

Динамика вопросов, их переформулирование являются показателем поэтапного решения учебной задачи, в ходе которого дидактическая цель может стать ограниченной для учащегося. Для педагога, ориентирующегося на гуманитарную образовательную парадигму, важно не столько то, чему он научит школьника, сколько то, что он понял. Похоже, что формировать умение ставить вопросы необходимо прежде, чем способность отвечать на них. Без этого сегодня не обойтись ни учителю, ни ученику.

Итак, барьер – объективная характеристика процесса понимания, следствие неидентичности участников образовательного процесса. Барьер выступает как факт разрыва между содержанием обучения и жизненным опытом, как противоречие между имеющимися у учителя и ученика знаниями, умениями и уровнем предъявляемой задачи.

В поле взаимоотношений (смыслов) важны иные критерии образованности, нежели для полей предметно-логических отношений – минимум усвоенных знаний, заложенных в стандарте. Реализация технократического подхода в процессе образования сегодня все более обнаруживает свою ограниченность. По мнению В. Франкла, «Чем больше стандартизирована некоторая машина или устройство, тем они лучше; но чем больше стандартизирована личность, чем больше она „растворяется“ в своем классе, тем больше она соответствует некоему стандартному среднему – и тем ниже она в нравственном отношении» .

* Смысловое поле – пространство взаимодействия участников образовательного процесса, ориентированное на обнаружение смыслов.

Классическая педагогика (К. Д. Ушинский, И. Песталоцци, Я. Коменский и др.) всегда стремилась расширить область понимания, распространяя ее на задачи, связанные с развитием личности ребенка. Джон Дьюи, например, относил развитие к единственно нравственной цели. Он считал, что условие развития – это способность создавать свое новое понимание мира, принимать другие точки зрения; образование строит школьные практики вокруг собственного опыта ребенка. Цель такого подхода – не приспособление учащегося к существующим установкам в образовании, к связи с изучением внутреннего мира человека, его потребностей, ценностей, социума, а опережающее развитие способностей личности.

* Личностный подход в образовании – принцип и способ анализа педагогической деятельности с точки зрения актуальных компонентов личностного бытия и развития (личностные мотивы, смыслы, выбор, рефлексия, ответственность).

Для осуществления понимания необходима организация процесса осмысления. Ведь новое осмысление, – это не просто разрушение привычного смыслового ряда, это и есть его пересоздание. Важное значение для возникновения нового гуманитарно-осмысленного знания-понимания имеет организация взаимосвязи структур «свой» и «другой». В такой системе обучения и воспитания решающее значение имеет характер отношений между участниками образовательного процесса, признание их субъектной позиции. Межсубъектное общение не может выполняться без взаимного понимания, при котором сохраняется уважительное отношение к жизненному опыту взрослого и ребенка, устанавливается приятие друг друга, когда каждый ставит себя на место другого – это готовность учителя всегда учиться у своих учеников.

Одна из особо значимых стратегий понимания в третьем поле – стратегия общения. Общение учителя и ученика – основа педагогического процесса, главное средство, с помощью которого открываются ценности, образцы культуры, смыслы, носителями которых являются непосредственные участники педагогического процесса. Общение – своеобразное духовное пространство, в котором учитель и ученик проявляют свою индивидуальность, происходит их личностное развитие. Это мощный резерв развития профессиональной педагогической компетентности. В поле взаимоотношений преподавание рассматривается как особый способ, помогающий, прежде всего учителю, разобраться в том, что он знает (и не знает), сформулировать собственные мысли, сделать их понятными самому себе, это особая форма рефлексии, дающая возможность педагогу сделать более прозрачными основания собственной деятельности, собственной жизни.

Если в предметно-логическом поле акцент ставится на предметно-понятийную область образования, то для третьего поля понимания гораздо важнее обрести самоопределение через диалог с Другим. Чтобы обеспечить понимание, учителю необходимо раскрыть не только значение того или иного элемента содержания образования, но и его смысл в контексте и в связи с другими элементами социального, в том числе и внеучебного опыта: знаниями, навыками, опытом творческой деятельности, опытом эмоционально-ценностных отношений. Контекстуальные же смыслы «существуют лишь в сфере субъект-субъектных отношений, т. е. в диалоге» .

В таком случае общение принимает характер диалога. На это указывает и А. М. Лобок: диалог – это суть подлинный и естественный способ существования человека в позиции творца. В диалоге и учитель, и ученик вырабатывают свою собственную позицию, собственное «Я», удерживая позицию Другого. К. Г. Митрофанов называет взаимодействие учителя и ученика в третьем поле понимания «практической диалогикой». В таком взаимодействии выстраиваются отношения ученичества. Действительно, диалог – это:

Работа с неизвестным результатом, сам поиск является предметом диалога;

Взаимопонимание, взаимопроникновение, основанное на интуиции, импровизации;

Игра с нарушением правил;

Разрушение рамок, освобождение от позиции знающего, стереотипов «правильности» и «истинности»;

Единение, конфронтация, диалектика взаимоотношений я-ты-он, мы-вы-они;

Помощь другому понять себя, людей, мир .

* Диалогичность – один из принципов стиля нового педагогического мышления. Следование этому принципу означает не только обмен знаниями, но и личностными смыслами. Совместный поиск, способный стать взаимным учением, основой сотворчества участников образовательного процесса.

Для того, чтобы такое взаимодействие стало возможным, учителю необходимо быть терпимым и терпеливым, признавать, что ошибки, промахи – это необходимый этап в развитии и себя самого, и учеников. «Практическая диалогика» предполагает умение выслушать ученика, отказ от привычного оценивания и манипуляции. Для организации диалогических отношений необходима установка на поиск и решение задач, интересных для ученика и для учителя. Здесь важно понимание смысла собственной профессиональной деятельности, умение слышать «голоса» учащихся и откликаться на них. Полифоничность диалога в такой трактовке предполагает диалог учителя и ученика, ученого, писателя, художника. Это выводит еще на один уровень диалога – герменевтического, диалога с «текстом». И здесь важна не просто интерпретация текста, но его понимание в контексте определенной эпохи.

Бахтин пытался найти наилучший способ взаимоотношения миров «Я» и «Другой». Он утверждал, что «Другой» значителен не потому, что он такой же, как и «Я», но потому, что он Другой и что этот «Другой» обогащает «мое» бытие. В диалоге двух субъектов остается пространство, где может (или не может) совершаться взаимодействие. Это пространство мысли, которое, отделяя нас от другого субъекта, позволяет каждому, не становясь другим, выйти из своих прежних рубежей.

Быть Другим – это возможность и «Я», и «Другого». «Я» – нечто другое, чем «ты». Каждый (учитель и ученик) смотрит на мир через призму нашего мировоззрения, культуры. Попытка смотреть одновременно с нескольких позиций похожа на попытку наблюдать предмет, ситуацию сразу с нескольких точек. Но важна и необходима только одна точка. Так как невозможно полностью перейти в ситуацию «Другого», возникает необходимость диалога. Нет возможности полной идентификации, но остается возможность сближения участников педагогического процесса.

Приближаясь к «Другому», наблюдая его и пытаясь понять, важно помнить высшую истину, благодаря которой и опираясь на которую совершается понимание. Без такой точки отсчета в вертикальном измерении понимание исчезает, так как его задача – обнаружить смысл, а не раствориться в «Другом». Такая точка, по представлению M. M. Бахтина, существует. Она проявляется как «третий», как «единственное единство». Этот трансцендентальный субъект – гарант понимания, последнее основание в диалоге, «третий» адресат, то главное, что рождается в ходе понимания.

* Другодоминантность – один из принципов стиля нового педагогического мышления, следование которому предполагает равноправность позиций участников диалога, их равноценность обращенность к Другому.

Если ясно сориентировать образовательный процесс на понимание, а не на запоминание материала, то эффективность образования возрастает; образование – не то, чему ученика учили, а то, что он в этом понял. Важно учить не отдельным предметам, реализуя программу, а учить пониманию: пониманию текстов (учебных, научных, политических, художественных), пониманию других людей, пониманию другой культуры, пониманию самого себя. Эта способность понимать составляет необходимое условие реализации сущностных сил и учителя, и ученика.

В процессе образования человек реализует свои познавательные возможности, и таким образом возникает понимание. По утверждению ряда психологов, в основе человеческого сознания лежит способность понимать действительность, тексты, других людей, самого себя. В поле взаимоотношений находит выражение связь индивидуального существования с целостным миром, его общезначимыми ценностями. Понимание – начальный этап мышления. Именно в понимании выражается участие мышления в регуляции деятельности. С. Л. Рубинштейн вывел формулу – «мыслить человек начинает, когда у него появляется потребность что-то понять».

Процесс понимания целостен (как целостен человек, мир, текст). Поэтому в поле понимания важно установить связь явлений, событий, фактов, их значимость в построении целого. На связность, целостность понимания указывает В. П. Зинченко. В своей работе «Рассудок и Разум в контексте развивающего образования» он ссылается на слова философа Г. Г. Шпета: «Понятие понимаемое живет и движется. Любая словесная частица понимается только в связи с другими и с большим целым; это целое понимается опять в новом целом, которое оно – часть: слово, предложение, период, разговор, книга, вся речь, – здесь нет остановок для без конца углубляющегося понимания. В каждом понятии, implicite – все связи и отношения того, что есть» . Разъединенный на «предметы» мир (целостный изначально) школьных программ – это противоречие, в котором нарушаются гуманитарные по сути основы образования.

Действительный мир, взятый как единый, для понимания всегда требует достройки по двум образующим: мир доказательный (мир фактов, логики) и мир повествовательный (мир отношений). В одном – господствует логическое исследование, обращенное к действительному миру, в другом – происходят события, совершаются поступки, и их связь определяется не набором аксиом и даже не временной последовательностью, а иной образующей силой – смысловой.

У большинства учителей и учащихся, следующих учебно-трансляционной парадигме образования, возникает состояние скуки, апатии, внутренней пустоты. Это связано с отсутствием возможности находить в этих условиях свои уникальные смыслы в образовании. К потере смысла в образовании ведет и засилие в образовательной практике репродуктивных методов, которые используются учащимися для предъявления результатов научного поиска. Такие методы подачи знаний «овеществляет» и учитель, и ученик. В. Франкл в книге «Человек в поисках смысла» приводит наблюдения Ирвина Томпсона: «Люди не объекты, существующие как столы и стулья: они живут, и, если они обнаруживают, что их жизнь сводится к простому существованию, подобно существованию столов и стульев, они совершают самоубийства» . Образование должно прежде всего давать человеку средства для обнаружения смыслов. Именно поэтому мы рассматриваем его как встречу в осмысленном мире.

В гуманитарной образовательной парадигме понимание выступает как построение знания и обращение к нему в практической деятельности. В результате понимания и учитель, и ученик обретают знания о действительности, применяют знания на практике. При таком условии знания становятся частью их внутреннего мира и влияют на дальнейшую деятельность. Например, выпуская школьную газету, учащийся осознает необходимость знания родного языка, занятия в радиокружке актуализируют знания по физике, а изделия, выполненные на уроках труда, имеют практическую направленность в дизайне школы и т. д.

* Парадигма образования – признание всеми научно-педагогического достижения, которое в течение определенного времени дает педагогическому сообществу модель постановки проблем образования и их решений.

Понимание находится в зависимости от социальных условий. Понимающие учителя и ученики способны предвидеть последующие действия, нести ответственность за события собственной жизни, других людей, обстоятельства. В этом проявляется когнитивная, регулятивная, контролирующая функции понимания. Как результат поиска смысла в поле отношений – это следование заданному, согласование программ действия (жесты, мимика), решение проблем, осуществление приемлемой реакции (общение), способность правильно рассуждать, делать прогнозы, давать словесный эквивалент. Таким образом, понимание восстанавливает целостность в отношениях между предметами, логическими умозаключениями и в области взаимодействия, в поле смыслов.

В гуманитарной парадигме рождается новая система оценки качества школьного образования, выдвигаются новые системы ценностных ориентиров: интегрированные цели обучения начинают доминировать над предметными, деятельностный подход вытесняет репродуктивный, авторитаризм уступает место сотрудничеству, позиция учителя «знающего» – партнерству в познании и деятельности, традиционализм вытесняется компетентностным подходом.

Переход образования на новую педагогическую (гуманитарную) парадигму и новые ценностные ориентации связан с изменением мировоззрения педагогов, становлением учителя, способного распознать практические проблемы, сформулировать их, перевести проблемы в форму задачи, соотнести их с контекстом полученной системы знаний, анализировать действия и оценить результаты. В таком случае основная задача образования состоит не в том, чтобы довольствоваться передачей традиций и знаний, а в том, чтобы совершенствовать способность, которая даст участнику педагогического процесса возможность находить универсальные смыслы.

В поле взаимоотношений, смыслов учитель организует помощь ученику таким образом, чтобы он сам мог влиять на процесс развития своей личности; при этом происходят личностные изменения и учителя. В совместном поиске учащиеся воспринимают учебную деятельность как естественную часть жизнедеятельности, где обучение для них становится ответом на поставленные ими же вопросы или рождаются новые вопросы, приближающие и учителя, и ученика к пониманию.

Возьмем для примера стенограмму урока грамоты в 1 классе «Знакомство с буквой "Т"» Ш. А. Амонашвили.

«– Прочтите, пожалуйста, это предложение. Как вы думаете, может ли помочь нам здесь буква "Т"?

Показываю на предложение: «Я люблю себя, жизнь!»

Короткая пауза.

Вдруг в классе вспыхивает шум.

– Вместо «С» там должна быть "Т"…

– Не «себя», а «тебя»…

– "Т" совсем меняет содержание предложения…

– Должно быть – «Я люблю тебя, жизнь!», а не себя…

– Почему вы так думаете? Разве себя любить нельзя?

– Любить себя можно…

– Как же человек будет любить себя, если не любит жизнь…

– Человек обращается к жизни и говорит ей: «Я люблю тебя, жизнь!»

– Таким образом, вы советуете вместо «С» написать "Т"?

Стираю букву «С» в слове «себя» и пишу букву "П".

– Это «П»… Напишите "Т"…

– Ой, простите… Исправляю «ошибку».

– Сейчас вам нравится это предложение?

– Да… Хорошее предложение».

Ш. А. Амонашвили считает, что учитель – не просто носитель человеческой культуры, конкретных знаний и их «распределитель по мелким частям и дозам» и не наблюдатель того, как ученик сам справится с объемом, а посредник между возможностями ученика и содержанием учебного материала. Учитель – посредник между учеником и культурой, между учеником и жизнью, между его конкретными возможностями. Разумеется, роль посредника за учителем жестко не закреплена. В конкретной образовательной ситуации такую роль может взять и ученик, и культура – как посредник между учеником и учителем. Если взаимодействие «учитель-ученик» строится как диалог, то творцы и творимые оказываются по обе стороны учительского стола, который их разделяет.

Взаимовлияние того, кто учит, и того, кто учится, в основе своей имеет взаимное понимание. Общение, взаимодействие человека с человеком является основной стратегией понимания. К. Роджерс, Р. Берне обращают внимание на то, что диалогическая форма общения побуждает учащегося активно участвовать в рождении новых смыслов. Учителю принципиально важно учитывать сформулированные ими принципы, практическая реализация которых делает педагогическое общение личностно комфортным:

Общение на равных;

Общение, проникнутое чувством гуманности и доброжелательности;

Понимание точек зрения собеседников;

Общение, в котором участники стремятся уйти от стереотипов, стараются постичь своеобразие партнера;

Общение, в котором присутствует стремление людей объективно оценить свой вклад в общение;

Творческое общение.

Для стратегии понимания в третьем поле присущи эмпатия, обратная связь, условиями которой являются дескриптивность (создание атмосферы доверия, психологической безопасности), срочность («по горячему следу», «здесь и сейчас»).

Психолого-педагогическими условиями понимания являются:

Наличие единого предмета общения;

Организация значимой для учителя и учащихся деятельности;

Наличие единой системы кодирования участников совместной деятельности;

Глубокое знание психологии Другого;

Одновременность восприятия.

Во взаимодействии участников образовательного процесса наряду со стратегией общения используются и другие стратегии: сравнение, достройка, сборка. Важнейшим условием реализации этих стратегий является метафоричность. Все эти стратегии связаны с пониманием культурного текста (словесного, невербального и др.).

* Метафоричность – один из принципов стиля нового педагогического мышления, связанный с построением образа предмета (вижу нечто, как…), атрибут «живого знания».

Возьмем для примера стихотворение Б. Пастернака «Снег идет». Можно ли, читая его, определить, о каком времени года написал поэт?

«Учащимся на первый взгляд это кажется просто: время года, бесспорно, зима. Еще и еще раз школьники вчитываются в текст и по деталям определяют, что вместе со снегом происходит движение времени: „Может быть, проходит время? Может быть, за годом год следует, как снег идет…“

Ребята видят указания на реальные праздники (Новый год, Святки), что делает ритмичность, периодичность времени не абстрактными, а близкими и родными человеку. Цикличность времени прослеживается через рифмы, кроме этого, все глаголы употреблены в настоящем времени. Может показаться, что автор «схватил» момент настоящего.

Старшеклассники замечают, что основное событие – снегопад – растягивается во времени. Создается впечатление, что событие уже свершилось: оно относится и к прошлому, и к будущему. Вечность сочетается с мимолетностью, и создается ощущение гармонии» .

Выйти на целостный образ помогает и стратегия достройки. Учитель и учащиеся пытаются достроить, выйти за пределы словесного текста, и тогда образ, обладающий объяснительной силой, приближает к пониманию текста.

Понимание любого предмета – направленный процесс. Сравнение предмета не с прошлым, а с будущим помогает раскрыть его смысл.

Учить понимать – это учить помещать текст в исторический контекст. Для этого особенно необходим учитель. За любым текстом (жестов, мимики, слова, живописного или музыкального знака) стоит автор – человек, стремящийся выразить собственный смысл. Чтобы понять его взгляды, необходимо знать о его времени, об особенностях творчества, о условиях становления его личности. Знание своеобразия эпохи 30-х годов двадцатого столетия важно для понимания «Мастера и Маргариты»; лирика М. Ю. Лермонтова станет ближе, если учащиеся познакомятся с биографией поэта и его мировоззрением в тот или иной период его жизни; зная особенности исторического переходного периода России 20-х годов XX века, проще понять причину смены настроений в лирике С. Есенина.

Учитель, работающий в поле отношений, смыслов, создает ситуации понимания языка предмета, мира фактов через историко-культурный контекст и на уроках естественно-математического цикла. Исторический экскурс в Древнюю Грецию объясняет появление большинства математических понятий, связанных с практической деятельностью людей (медиана – в практике сельского хозяйства греков, площадь – в строительстве у каменщиков).

Каждое математическое понятие может рассматриваться как диалог различных исторических способов понимания. Они не навязываются извне, а «всплывают» в учебных диалогах. С. Ю. Курганов считает: «Для того, чтобы диалог на уроке был действительно диалогом, он должен обнаруживать в математическом предмете не столько спор разных точек зрения внутри одного знания, но и актуализировать античное, средневековое, современное понимание числа» .

Через постижение текстов, их исторической и мировоззренческой основ, стратегии понимания приводят к обнаружению смысла текстов.

Исторический контекст, сравнения важны не только для понимания смысла учебного материала. В отличие от стратегий объяснения, стратегии понимания направлены на «открытие» смыслов текстов и самих себя. Установка на понимание (а не на воспроизведение, ретрансляцию учебного материала) в поле смыслов исключает проверку понимания по схеме «знаешь – не знаешь» как абсолютно неприемлемую.

Стратегии понимания способны естественным образом включать в себя приемы самоконтроля за движением диалогического понимания. Это дает и учителю, и ученику чувство собственной защищенности, право на ошибку, на утверждение себя через преодоление трудностей педагогического процесса. Любое влияние одного на другого зависит от выразительных возможностей того, кто порождает «текст» и способности другого к восприятию. У каждого учителя и ученика свой контекст восприятия мира, поэтому содержание текста рождается заново в процессе его понимания.

Необходимость специальной подготовки учителя к такого рода системе отношений понимания широко обсуждается в психолого-педагогической литературе. Опыт подготовки такого учителя сложился в практике «Школы диалога культур» (В. Библер, С. Курганов и др.), школы В. Шаталова, Ш. Амонашвили, Е. Ильина. Необходимо создание таких педагогических условий, которые бы ставили учителя в ситуацию «вненаходимости», т. е. способности к рефлексии, видению себя со стороны, выхода из привычного учительского «я».

ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Каковы особенности отношений, целей, результатов деятельности в трех взаимодополнительных полях понимания?

2. Насколько, на ваш взгляд, необходимо смещение акцента педагогической деятельности в поле взаимоотношений, смыслов?

3. Что такое «барьеры понимания» и как проявляется их амбивалентный характер в образовании?

4. Какие стратегии понимания вы хотели бы использовать для обеспечения понимания в образовательном процессе?

ПРИМЕРНЫЕ ТЕМЫ ДЛЯ ИНДИВИДУАЛЬНОЙ РАБОТЫ

1. Три взаимодополнительных поля понимания и их принципы.

2. Особенности педагогической деятельности в полях понимания.

3. Специфика барьеров понимания.

4. Использование стратегий понимания в педагогическом процессе.

ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ

Бахтин M. M. К, философским основам гуманитарных наук // Собрание сочинений. М., 1998. Т. 5.

Брудный А. А. Психологическая герменевтика. М., 1998.

Митрофанов К– Г. Учительское ученичество. М., 1991.

Сенько Ю. В. Гуманитарное определение стиля нового педагогического мышления//Педагогика. 1999. № 6.

Пониманию нет границ.
О. Мандельштам
Интерес к проблеме понимания резко возрос во второй половине XIX в. Не ослабевает он и в настоящее время. Связано это с распространением идеи открытого общества, толерантности, с обменом культурными ценностями, с задачами образования. Понимание является жизненной необходимостью, проблемой каждого человека. В реальной его истории понимание, интерпретация, перевод текстов (культура как текст), понимание другого человека и себя в каждом конкретном случае оказывается необходимым условием для решения повседневных жизненных вопросов, реализации замысла, достижения близких или отдаленных целей. Понимание «вездесуще», имеет междисциплинарный характер. Поэтому оно становится предметом изучения различных наук и, прежде всего, гуманитарных: философии,
культурологии, науковедения, психологии, герменевтики, логики. Связь педагогики с этими науками известна, и новую грань в ней открывает понимание, так как без него невозможны ни развитие культуры, ни становление педагога.
Основания, на которых строится педагогическая деятельность в сфере «человек-человек», являются гуманитарными. Гуманитарный (от лат. humanitas - человеческая природа, образованность, обращенный к личности) характер отношений «учитель-ученик» не только конструирует процесс образования, но и придает ему собственно педагогический смысл. Более того, именно гуманитарные отношения непосредственных участников педагогического процесса определяют онтологию, сам факт его существования.
* Гуманитаризация образования - одна из сильных тенденций современного образования, его основание; отражает построение образовательной практики на основе обращения духовного опыта педагога к духовному опыту учащегося и «чужому», общественно-историческому опыту, запечатленному в содержании образования.
Признание того, что педагогика относится к гуманитарной области, к сфере отношений «человек-человек», побуждает нас обратиться к пониманию педагогического процесса как важной (может быть, самой главной) его проблеме. Понятие «понимание» пришло в педагогику из герменевтики и, отчасти, из социологии и психологии, и его многоплановость требует учитывать тот контекст, в котором тот или иной автор рассматривает это понятие. Понимание выступает как способ, процесс, результат, итог, как образ и деятельность. Поэтому и проявляется как создание чувственного образа, как привыкание к новой идее, как объяснение, как умение выразить знания на естественном языке, как нахождение общего замысла, как обнаружение и преодоление парадокса, как ответы на вопрос, анализ ситуации «что было бы, если...», как степень овладения значениями, как толкование, как интерпретация, как постижение поступка или суждения другого человека.
Все попытки понять «понимание» обретают многообразные связи, отношения «самого» понимания к другим, более конкретным: понимание знания, понимание смысла, понимание текста, понимание доказательства теоремы, понимание Другого.
Выделяют понимание обыденное, научное (лингвистическое, математическое и др.), эстетическое, учебное. Но все больше в современном анализе понимания прослеживается особенность рассмотрения его как универсальной характеристики, присущей любой форме человеческой деятельности, как универсального, познавательного процесса. В этом процессе понимающий пытается обнаружить смысл, который позволяет ему ориентироваться, осознанно действовать и утверждать себя в мире практики и общения. Понимание, однако, нельзя сводить к какой-нибудь одной, пусть максимально развитой функции сознания - языку или разъяснению символов. Понимание - это духовная сторона любой человеческой деятельности, в которой прослеживается и осмысливается его уникальность.
Если есть понятие, близкое по содержанию к широкому понятию «понимание», то это «смысл». Понимание рассматривается именно как процесс осмысления - выявления и реконструкции смысла, а также смыслообразования. Смысла также нет и вне понимания. По словам В. Франкла, «понимание есть обнаружение некоего смысла, который „вненаходим“, т. е. находится за границами предмета понимания».
Педагогическое понимание как способ осуществления деятельности разворачивается в трех взаимосвязанных полях: предметном, логическом (поле значений) и в поле взаимоотношений непосредственных участников педагогического процесса, в поле смыслов. В предметном поле важны отношения между предметами, и понимание их отношений строится через различного вида объяснения: причинно-следственные, функциональные, структурные, генетические. Центральное место в логическом поле занимают отношения между понятиями, фактами. В смысловом поле понимание рождается в отношениях между людьми (ученик-учитель, ученик-ученик, учитель- учитель). Здесь значимыми становятся событийные последствия и их понимание, слово, взгляд, жест, поза и стоящие за ними смыслы.
Традиционно в своей практической деятельности учитель выстраивает понимание преимущественно в связке отношений «я и безгласная вещь», хотя преимущественно работает в третьем поле, где трудности понимания существенно возрастают за счет безмерности отношений «я и Другой». Действительно, если понимание в предметном поле строится по схеме «что есть, то доказано», в логическом поле - «что доказано, то есть», то в третьем поле - мнений, суждений по одному и тому же вопросу может быть столько, сколько участников дискуссии, и даже больше. Сложность понимания в третьем поле увеличивается не только за счет активного начала, которым является Другой (его мотивы, цели, опыт), но и за счет привнесения в эту ситуацию своего учительского «я» и отражения собственного опыта. Здесь существенная роль принадлежит доверию, соучастию, безоценочному принятию Другого. По традиции принято считать, что учащиеся должны верить в своего учителя, но более существенно обратное - верит ли учитель в своих учеников.
В различных конкретных ситуациях работа понимания в том или ином поле оказывается доминирующей. И это притом, что понимание в различных полях дополняет друг друга. Однако в педагогическом процессе ведущим выступает понимание именно в третьем смысловом поле - поле взаимоотношений. Ведь в рамках гуманитарной парадигмы образования (образования как обращения к Другому за сочувствием, сомыслием, содействием) основой педагогического процесса признается взаимодействие «учитель -ученик».
Для процесса осмысления (т. е. наполнения собственным смыслом) тех или иных фрагментов содержания образования и учителю, и ученику необходимо их переосмысление, включение в иной контекст, что служит не только углубленному пониманию самого содержания, но и пониманию мира и себя в нем. Можно сказать, что осмысление и понимание имеет место в любой целесообразной деятельности. Такой деятельностью является, в частности, чтение культурного текста.
Наиболее полно понимание изучено на материале научных и учебных текстов. Строгость языка, последовательность, доказательность изложения, использование примеров позволяют читателю легче перестраивать данный текст, создавать свой, «встречный» текст, проникать в «коммуникативные намерения» автора. Чтение таких текстов предполагает работу читателя, требует от него определенных интеллектуальных, эмоционально-волевых усилий, четкого разделения в тексте того, «что дано» и «что нужно понять». Задача читателя состоит не только в овладении значениями, отраженными в понятиях, связно введенных в текст, но и в осмыслении самого текста в целом.
«Увидеть в научном тексте движение понятий - дело очень не простое, текст приходится прочитать как бы дважды, увидеть в одном тексте (предложении, абзаце - грамматические периоды или в логическом плане, суждении, умозаключении - цепочку доказательств) другой текст, из других блоков построенный, лежащий по ту сторону печатного текста, составляющий „внутренний узор“ логического движения, его внутреннюю форму. В такой работе приходится много преодолевать - не только в тексте, но и в самом себе, в своих логических
предрассудках». Установка же читателя на «узнавание», на поиск в тексте только знакомого, не обогащает, а препятствует превращению «чужого» в «свое-чужое».
Диалогический характер текста обусловлен его гуманитарной природой. По мнению M. M. Бахтина, стенограмма гуманитарного мышления - это всегда стенограмма диалога особого вида: сложное взаимодействие текста (предмета изучения и обдумывания) и создаваемого обрамляющего контекста (вопрошающего, понимающего, конструирующего,
комментирующего, выражающего и т. д.), в котором реализуется познающая и оценивающая мысль ученого. Это встреча двух текстов - готового и создаваемого, реагирующего текста, следовательно, встреча двух субъектов, двух авторов.
* Текст - последовательность знаков или образов, имеющая содержание и обладающая смыслом, доступным пониманию.
Смысл, который читатель приписывает прочитанному, опосредован его опытом, ценностными ориентациями и всем тем, что составляет «индивидуальный смысловой контекст» понимания. Конечно, автор при построении объяснения рассчитывает на понимание его читателем. Для этого используется специальная терминология, определенный круг понятий. С этой же целью в учебник вводится «методический аппарат» (схемы, рисунки, примеры, подчеркивание или выделение важного в тексте, вопросы, упражнения и задания для контроля и самоконтроля и др.), используется приемлемый стиль изложения. Ученик вовлекается в рассмотрение круга проблем, для обсуждения которых необходима подготовка в данной области.
Чтобы ввести читателя в круг обсуждаемых проблем, т. е. помочь ему понять их смысл, автор обращает особое внимание на содержательную сторону текста и на объяснение этого содержания. Но можно ли ограничиться этим? Скорее всего нет. Ограничиться этим - значит сузить возможности понимания. Действительно, такой способ изложения ориентирует читателя на овладение только значениями. Установка читателя на то, чтобы видеть в тексте только знания, отражает «материальное мышление, которое вязнет в материале», «игнорирует те функции, те формы мышления, те интеллектуальные операции, с помощью которых чтение текста и усвоение его содержания при этом становится формальным, а содержательная сторона текста, его смыслы остаются для читателя не выявленными, устанавливаются и вырабатываются исследуемые связи» . Иными словами, не только чтение предполагает единство формального и содержательного для понимания текста.
Понимание текста происходит в рамках контекста, и даже само слово является бивалентным: оно имеет значение и смысл. Но значение слова (одно или несколько) принадлежит языку, а смысл - тому, кто это слово использует. К примеру, возьмем слово «пришел». Значение этого слова определенно: глагол совершенного вида, единственного числа, мужского рода. Но смысл этого слова может быть понят только в контексте: пришел поезд, мой друг, час расплаты или Новый год. Контекст - необходимое условие для понимания текста: «чтобы оценить и понять действительное значение наличного знания, необходимо выйти за его пределы». Уже названия глав учебника, параграфов, точный эпиграф к тексту образуют контекст, создают условия для понимания текста. Показателем понимания текста является его концепт. В баснях, пословицах, поговорках концептом является содержащееся в них наставление, «мораль». Например, концепт басни «Стрекоза и Муравей» прост: чтобы достойно жить, надо трудиться.
Текст (от лат. textum - связь, соединение, ткань) - это последовательность знаков (языка или другой системы знаков), образующая единое целое. «Текст» - не всегда словесно запечатленный феномен культуры - может быть создан в процессе общения с Другим. Здесь люди используют различные знаки, которые выражают, означивают определенные смыслы. По определению А. А. Брудного, текст - связная, компактная, воспроизводимая
последовательность знаков или образов, развернутая по стреле времени, выражающая некоторое содержание и обладающая смыслом, доступным пониманию.
Образовательный процесс наполнен культурными текстами. Понимание текстов культуры в этом процессе есть в то же время и создание ее образа. Но это одновременно и понимание человеком самого себя, т. е. создание собственного образа. Для этого необходимо ощутить, почувствовать себя частью мира, увидеть себя в других. Ю. М. Лотман полагает, что «текст жизни» - это не просто метафора, «это выход понятия „текст“ за узкие для него феноменологические границы. Дело заключается в том, что культура вообще тяготеет к тому, чтобы рассматривать окружающий мир как Текст, и стремится прочесть его сообщение, в нем заключенное».
Текст выступает как звено в цепи культуры, ее фрагмент, как «связь» автора текста и читателя и предполагает «соединение» в себе объяснения и понимания. Рассмотрим, как они соотносятся. Б. Г. Юдин обосновал положение о том, что объяснение и понимание имеют трехмерную структуру, включающую в себя компоненты: собственно-рациональный; операциональный;
модельный.
И объяснение, и понимание являются универсальными способами познания мира человеком. Если объяснение, представленное в тексте, является самодостаточным, то понимание этого текста предполагает выход за его рамки, явное указание на его контекст. Но в отличие от объяснения, ориентированного на определение значений и связей между ними, понимание предполагает обнаружение смысла.
Отношения между значением и смыслом можно представить как отношение между всеобщим и субъективным (личностным) порождением: значения принадлежат языку, смыслы - личности (по В. Франклу, кристаллизированные в опыте личности смыслы являются ее ценностями).
С. Л. Рубинштейн отмечал, что понимание как процесс, как психическая мыслительная деятельность - это дифференцировка, анализ вещей, явлений в соответствующем контексту качестве и реализация связей (синтез), образующих этот контекст.
* Смыслы - особое отношение педагога к профессиональной деятельности, интегрирующая ее духовные, познавательные, деятельностные личностные элементы, отношение мотива к цели (А. Н. Леонтьев).
Оперирование значениями-знаками - это, по сути, оперирование абстракциями, т. е. понятиями, отражающими сущностные стороны предмета или связь между ними, овладение же смыслами этих знаков (значений) требует учета конкретных, многообразных связей текста в их единстве.
* Объяснение - способ освоения действительности через установление связи между известным и неизвестным на основе закона.
Объяснение предполагает обращение к закону, который отражает существенные, устойчивые связи и отношения, оперирует абстракциями и представлен в виде некоторой схемы, структуры, фиксирующей эти связи и отношения. При этом остается в стороне такое фундаментальное свойство предмета объяснения, как его целостность.
Целостность и структурность - это взаимосвязанные характеристики предметов объяснения и понимания в образовательном процессе. Они связаны настолько, что при их определении в нормативно-справочной литературе не удалось избежать извечного логического круга - определение структурности включает понятие целостности и наоборот. Такой же круг возникает и при определении понятий «объяснение» и «понимание»: «познавательную роль понимания соотносят с объяснением: понять - значит уметь объяснить».
Объяснение и понимание взаимодополняют друг друга: если объяснение структурно, то понимание - целостно. Если объяснение строится на основе какого-то принципа или закона, то понимание предполагает соотнесение сущности вещей в их целостности.
В исключительной важности понимания для разработки актуальных проблем гуманитарного знания убежден Х.-Е. Еадамер. В книге «Истина и метод» философ вводит понятие «предструктура понимания» как совокупность мнений о смысле текста. Понимание достигается открытостью по отношению к смыслу текста, т. е. установлением связи того, о чем говорит текст, с совокупностью мнений интерпретатора текста. Он также указывает на диалогический, ориентированный на Другого, характер понимания: «...в ходе разговора собеседник с его мнениями делается для нас понятен после того, как мы выяснили его точку зрения и горизонт, и мы уже не нуждаемся в том, чтобы понимать вместе с ним себя самих». Понимающий идет к ситуации взаимопонимания. Вводя с самого начала точку зрения другого в контекст того, что он собирается ему сказать, он сообщает своей точкой зрения ориентацию на понимание другого. Понимание затрагивает самую существенную сторону человеческих отношений. Понимание текстов - не самоцель, в их содержании отражены отношения вещей (предметов), имеющих значение для образа мыслей, поступков, намерений людей. Именно эти отношения существенны для людей, желающих понять друг друга.
Объяснение - как универсальный способ теоретического отношения к миру, как к «миру объектов», поведение которых жестко детерминировано, нацелено на открытие причинно-следственных, структурных, функциональных, генетических и других связей. В отличие от этого, понимание не менее универсальный способ «со-переживателъного», «со-мыслителъного» отношения к миру в целом: к миру существ, обладающих волей и разумом. Отношение, представляющее не объяснение и последующее употребление объясненного в качестве средства для достижения собственной цели, а готовность разделить с понятым радость и горе, готовность свободно пожертвовать своими целями (а может быть, и своим «Я») ради целей иных. Цель понимания - осознание себя как «я в мире», «я и Другой», «я и ты».
По M. M. Бахтину, предметом гуманитарных наук является выразительное и говорящее бытие. Бахтин различал «понимание вещи и познание личности». Если для познания вещи важна точность, то для понимания - глубина проникновения. И здесь существенны элементы выражения (тело не как вещь, лицо, глаза и т. п.), в них скрещиваются и сочетаются два сознания (я и Другой); здесь я существую для Другого и с помощью Другого. Таким образом, понимание образует специфический способ познания, противоположный методу естественных наук. Понимание выступает как постижение индивидуального, в отличие от объяснения, основным содержанием которого является подведение особенного под всеобщее: «эксплананс - объяснимое положение (от англ. explain - объяснять) должен содержать по крайней мере один
закон науки». Противопоставляя объяснение и понимание, М. М. Бахтин указывает: «При объяснении только одно сознание, один субъект, при понимании - два сознания, два субъекта». Это противопоставление «объяснение-понимание» снимается, преодолевается их
взаимодополнительностью: понимание без объяснения слепо, объяснение без понимания пусто.
Основоположник понимающей психологии В. Дильтей рассматривает понимание как метод постижения некоторой целостности (целостного переживания автора культурного текста). Этот метод он противопоставляет методу объяснения, применяемому в науках о природе, связанному с внешним опытом, с конструирующей деятельностью рассудка. В. Дильтей утверждает, что «природу мы объясняем, а душевную жизнь понимаем».
В философии М. Хайдеггера понимание метода превращается в специфическое человеческое отношение к действительности: человек понимающе относится к своему бытию, представляет собой толкующее себя бытие, «бытие понимающее». Следовательно, понимание - не способ познания человеком мира, а способ бытия человека в мире, и оно имеет онтологический (а не психологический, гносеологический или логический) характер. Оно предваряет всякую человеческую активность в качестве предпонимания. Основным элементом предпони-мания, по М. Хайдеггеру, является «пред-рассудок», входящий в его структуры (предмнения, предвидения, предвосхищения). Он показал возникновение «горизонта ожидания» при пересечении мира текста и мира читателя. Во время чтения происходит пересечение ожиданий автора и надежд читателя, осуществляется акт интерсубъективного общения. Понимание текста - это внутренняя работа читателя, стимулированная им, соединение с «даром» текста: текст тонет в памяти читателя и побуждает к продуктивному воображению. В процессе понимания текста перед человеком возникают новые перспективы отношения к истории, обществу, собственному бытию. Иными словами, индивидуальное бытие становится бытием, «задетым за живое»: по словам П. Рикера, понять себя - значит понять себя до текста и получить от текста условие иного «Я». Понимание собственного внутреннего мира достигается с помощью интраспекции (самонаблюдения), понимания чужого мира путем «вживания», «сопереживания», «вчувствования».
Такое понимание должно быть присуще учителю-практику. Оно близко к тому, что M. M. Бахтин называл «сочувственным пониманаем». «Обычно эту извне идущую активность мою по отношению к внутреннему миру другого называют сочувственным пониманием. Следует подчеркнуть абсолютно избыточный, прибыльный, продуктивный и обогащенный характер сочувственного понимания. Слово „понимание“ в обычном наивно-романтическом истолковании всегда вводит в заблуждение. Дело вовсе не в том пассивном отображении, удвоении переживания другого человека во мне (да такое удвоение и невозможно), но в переводе переживания в совершенно иной ценностный план, в новую категорию оценки. Сопереживаемое мною страдание другого принципиально иное - притом в самом важном и существенном смысле, - чем его страдание для него самого и мое собственное во мне; общим здесь является лишь логически себе тождественное понятие страдания - абстрактный момент, в чистоте никогда не реализуемый, ведь в жизненном мышлении даже слово „страдание“ существенно игнорируется.
Сопереживательное страдание Другого есть совершенно новое бытийное образование, только мною, с моего единственного места внутренне вне другого осуществляемое. Сочувственное понимание - не отображение, а принципиально новая оценка, использование своего архитектонического положения в бытии вне внутренней жизни другого. Сочувственное понимание воссоздает всего внутреннего человека в эстетически милующих категориях нового бытия в новом плане мира».
Обращаясь к этой трактовке, В. П. Зинченко замечает: «Читателя не должно смущать, что характеристика сочувственного понимания заимствована из искусствоведческого контекста. Ведь педагогическая деятельность не только сродни эстетической. В своих лучших проявлениях она - искусство».
Творческий характер педагогического понимания подчеркивают Г. С. Батищев и Н. Н. Лебедева. Для них понимание - общекультурный феномен, в котором соединены научно-познавательные, нравственные и художественные, не сводимые друг к другу начала. Они полагают, что основу педагогического мышления составляет педагогически адекватное понимание субъективного душевно-духовного мира ученика. M. M. Бахтин характеризует понимание и как творчество, потому что в процессе понимания не только узнается старое, но и выявляются новые смыслы и новые вопросы. Этот процесс обнаружения смыслов и обогащения уже найденного в культурном тексте смысла бесконечен. Таким образом, понимание, как и любой творческий процесс, диалогично, поскольку здесь реализуется стремление познать другую личность, другую культуру.
В соответствии с положениями «теории диалога» M. M. Бахтина и сформулированной им оппозицией «значение-смысл», понимание является движением от значения постигаемого предмета, текста «повторенного и воспроизведенного», «собственно семантической стороны произведения», - к смыслу, который всегда «персоналистичен», диалогичен, предполагает переживание, чувство активной деятельности, оценку. Как «видение смысла, видение живого смысла переживания и выражения, видение внутреннего осмысленного, самоосмысленного явления» он рассматривает понимание, размышляя о его диалогическом характере.
Такое видение становится возможным через понимание Другого: «Я должен
вчувствоваться в этого другого человека, ценностно увидеть изнутри его мир так, как он его видит, стать на его место и затем, снова вернувшись на свое, вспомнить его кругозор тем избытком видения, который открывается с этого моего места вне его...» Через понимание позиции Другого осуществляется сложный путь понимания себя. Человек смотрится, как в зеркало, в другого человека, но и он становится зеркалом для других людей. M. M. Бахтин пишет: «Не я смотрю изнутри своими глазами на мир, а я смотрю на себя глазами мира, чужими глазами, я одержим другим. У меня нет точки зрения на себя извне, у меня нет подхода к
своему собственному внутреннему образу. Из моих глаз глядят чужие глаза». Разработанная М. М. Бахтиным идея «понимания», по мнению В. С. Библера, не снимает, но углубляет роль и смысл разума. «Бахтинский подход предполагает, - пишет В. С. Библер, - что „понимание“ (взаимопонимание - общение умов) возможно только как момент самосознания, общения с самим собой, возможно как включение другого сознания и бытия в перипетии моего
несовпадения с самим собой».
В соответствии с замыслом пособия в качестве рабочего, воспользуемся определением, предложенным П. Рикером: «Понимание - искусство постижения знаков, передаваемых одним сознанием и воспринимаемых другим сознанием через их внешнее выражение (жесты, позы и, разумеется, речь)». Конкретизируя этот тезис применительно к педагогической деятельности, мы рассматриваем педагогическое понимание как условие продуктивного обращения непосредственных участников образовательного процесса друг к другу. Цель понимания в том, чтобы совершить переход от этого выражения к тому, что является основой интерпретации знака и выйти вовне через выражение.
* Педагогическое понимание - один из принципов стиля нового педагогического мышления, следование которому предполагает перевод образовательной ситуации на язык внутреннейречи, обнаружение смысла во взаимодействии сДругим.
По мнению M. M. Бахтина, «.знак может возникнуть лишь на межиндивидуальной территории, причем эта территория не „природа“ в непосредственном смысле этого слова.
Необходимо, чтобы два индивида были социально организованы, - составляли коллектив, и лишь тогда между ними может образоваться знаковая среда»15.
Он отмечает, что «значение может принадлежать только знаку, оно есть функция знака,
чистое отношение» . Значит при обмене знаками говорящие в действительности обмениваются их значениями, и чем меньше дистанция между субъектами диалога, тем большим объемом общих значений они обладают, тем глубже становится понимание. Общение ведется не на уровне обмена значениями, а стремится к обмену смыслами. В этом случае из каждого знака вычитывается нечто субъективное, принадлежащее только тому, кто осуществляет декодирование: люди ищут и находят знаки, стремятся понять их значения и благодаря этому приходят к взаимопониманию, пишет ученый.
Такую же позицию, как нам представляется, занимает В. П. Зинченко: «Для того чтобы понимание произошло, текст, высказанный или прочитанный на каком-либо языке, должен быть воспринят, а его значения - осмыслены, т. е. переведены на собственный язык смыслов» . Если объяснение предполагает установление связи между значениями, то понимание - поиск смысла. Вместе с тем в «объяснении понимания» означивание и осмысление взаимосвязаны: означивание смысла - осмысление значения. А это определяет
взаимодополнительность и взаимообусловленность объяснения-понимания.
Мышление, ориентированное исключительно на объяснение, называют технократическим. Оно может быть свойственно не только представителю
естественнонаучного или технократического знания, но и политическому деятелю, и полководцу, и представителю искусства, и гуманитарию, и педагогу. «Технократическое мышление - это мировоззрение, существенными чертами которого является примат средства над целью, цели над смыслом и общечеловеческими интересами, смысла над бытием и реальностями современного мира, техники (в том числе и психотехники) над человеком и его ценностями. Технократическое мышление - это Рассудок, которому чужды Разум и Мудрость. Для него не существует категорий нравственности, совести, человеческого переживания и достоинства». Очевидно, эта характеристика технократического мышления дана через его противопоставление гуманитарному мышлению. В этой логике отношение «объяснение-понимание» выглядит следующим образом: БиблерВ. С. От наукоучения - к логике культур. М., 1990. С. 67.

В ориентации педагогического процесса прежде всего на понимание содержания, себя и Другого в этом процессе обнаруживается одна из сильных тенденций развития образования - гуманитаризация.
Этот тезис вместе с принципом дополнительности может быть взят в качестве исходного при организации условий развития гуманитарного мышления учителя-практика, становления стиля его нового профессионального мышления. Работа объяснения-понимания осуществляется асинхронно и синхронно, где объяснение, текст, значения, логика, описание, монолог дополняются пониманием, контекстом, смыслом, образом, оценкой, диалогом.
ДЛЯ ОБ СУЖДЕНИЯ Чем, по-вашему, отличается объяснение от понимания? Дайте комментарий к известной рекомендации: если хочешь что-либо понять сам, объясни это другому. В чем своеобразие взглядов философов на проблему понимания? Определите психологический аспект понимания. Охарактеризуйте точку зрения культурологов на понимание текста. На что направлено понимание учителя в педагогическом процессе? На что направлено понимание учащегося в педагогическом процессе? Укажите точки пересечения и расхождения понимания учителя и учащихся. Ученик внимательно слушает объяснение учителя. Что с ним при этом происходит? В чем проявляется результат объяснения учителем того или иного вопроса? Что продуктивнее: сравнительное объяснение своего «риторического» вопроса или вопроса, поставленного учащимся?
ПРИМЕРНЫЕ ТЕМЫ ДЛЯ ИНДИВИДУАЛЬНОЙ РАБОТЫ Взгляд современных философов на проблему понимания. Понимание текста как системы знаков. Коммуникация и социальная перцепция понимания. Креативный характер понимания в педагогической деятельности.
ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ
Батищев Г. С, Лебедева H. H. Педагогическое понимание как сотворчество (к философской проблематике педагогического мышления) // Вестник высшей школы. 1989. № 8. Библер В. С. От наукоучения - к логике культур. М., 1990.
Брудный А.А. Психологическая герменевтика. М., 1998.
ГадамерХ.-Г. Истина и метод. М., 1988.
ЗинченкоВ. П. Живоезнание. Самара, 1997.
Загадка человеческого понимания / Сост. В. П. Филатов. М., 1991.
Лотман Ю. М. Воспитание души. СПб., 2003.
РикерП. Герменевтика. Этика. Политика. М., 1980.
СенъкоЮ. В. Гуманитарные основы педагогического образования. М., 2000.
Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.