Православная скульптура. Кхаджурахо

Если точнее - рельефов, поскольку помимо собственно скульптуры здесь есть много разных видов рельефа - горельефы и барельефы, отличающиеся глубиной изображения. Но о скульптуре и рельефах как раз мало кто пишет, поэтому постараюсь восполнить этот пробел и классифицировать изображения, которые характерны и для других храмов Индии.

Известно, что в Каджурахо много изображений человеческого тела в различных чувственных позах, но это далеко не все, что можно там увидеть.
Скульптуры и рельефы в храмах можно разделить на восемь категорий, кстати, большая часть нижеперечисленного будет относится и к других индуистским и джайнским храмам Индии.

1. Культовые изображения богов, собственно они для храмов самые важные.
Установленные в гарбхагриха (алтарь) и около него такие скульптуры и рельефы канонические, как в прочем и в любых других храмах Индии, вырезанные в соответствии с правилами установленными Шильпашастрой. Каноном также устанавливается соответствие и пропорция изображений относительно друг друга, своебразная иерархия размеров, где наиболее важные пурсонажи - Махадевы (верховные божества индуизма) и тиртханкары (джайнские святые) превосходят прочих величиной, такие фигуры всегда пребывают в статичных позах.

2. Статичное окружение Богов .
Второстепенная ритуальная скульптура - это обязательные в любом храме Дварапала - хранители ворот, стоящие перед входом по сторонам двери. Дварапала отличаются традицией храма и соответствует храмовому божеству и его атрибутам, например, в шиваитском храме дварапала будет вооружен тришулой, а в вайшнавском булавой, как Шива и соответственно.
В углах двора, самого храма или на его внешних стенах вы можете увидеть фигуры Дикапала - индуистских хранителей сторон света, таких фигур 8 и они часто просматриваются из центра храма. Дикапала также вооружены, у них длинные волосы и головные уборы, специальный знак шриватса на груди, а также ваханы у их ног.

3. Второстепенные небожители
Помимо основных божеств на небесах Индии обитают различные существа, составляющие их свиты - ганы и видьядхары. Они оживляют небеса и изображаются обычно в динамике, соответствующей их видам деятельности. Летающие видьядхары держат над божествами гирлянды. Игривые ганы сидят у подножия шиваиских изображений или корчат рожицы с колонн.

4. Тематические сюжеты
Это изображения королевской охоты, суда, марширующие , битвы, учителя и ученики, шествия, прочие бытовые сцены занимают платформы и фризы храмов и опоясывают их.

5. Скульптуры животных
В храмах Индии вообще много мифические и настоящих реальных животных и чудовищ. И примечательно, что многие индийские правители выбирали некое как своей царства.

Мифические яли - это существа с львиным телом и головами различных существ, таких как попугай, слон, кабан и другие. Встречаются и экзотические животные с головой слона и хвостом рыбы например. Яли вообще типичный мотив средневекового искусства.

Помимо мифических в храмах живут самые настоящие звери. Популярный сюжет слонов обычно изображается как ряд на фундаменте или на фризе храма. Большие изображены также отдельно например у входа в храм Вишванатха. Кроме слонов есть изображения птиц, львов, лошадей и верблюдов.

Бытовая сцена с верблюдами, рельеф фриза храма Лакшмана

Особое место в индуизме занимают ваханы - ездовые животные Богов. - бык Шивы всегда лежит перед входом в шиваитские храмы, и часто для него стоят даже отдельный небольшой открытый храм - мандапу напратив главного входа в основной храм, как в Вишванатхе, например.

6. Женщины в скульптуре Индии
В храмах Каджурахо довольно много тем, связанных с женщинами, олицетворением которых являются прекрасные небожительницы апсары, дакини и акшини, поэтому они занимают значительное место в скульптуре, вы можете видеть их на стенах, колоннах и другие архитектурных частях. Апсары изображаются занятыми различными повседневными занятиями женщин: с ребенком на руках, нанесения макияжа, удаление шипа из ноги, завязывание пояса на талии, мытье волос, аспасы также пишут письма, играет в мяч, и конечно танцуют и соблазняют. Средневековые тексты описывает 16 типов женских фигур в различных позах, с 15-го века подробные описания даны уже по тридцати позам женских фигур.

Скульптура Женщина играет в мяч, западная группа

Женские фигуры рассматриваются в индийской архитектуре как непременный благоприятный мотив, происхождение которого очевидно идет от богинь и духов плодородия доиндуистского периода. Многие скульптуры изображены почти или полностью раздетыми, ибо женская нагота и ее идеальные пропорции обладают не только красотой и притягательностью, но и является показателем фертильности - что имеет в индийском обществе очень большую ценность.

7. Скульптура Майтхун
Майтхуны или митхуны - это то, за чем в Каджурахо приезжает большая часть туристов - романтические пары влюбленных и эротические группы.

Майтхуны представляют хотя и не последовательно все цепочку отношений между мужчинами и женщинами, приводящих их к сексу.
Эротические рельефы Каджурахо в некоторых храмах, например, в Лашмане, разделяются по значимости, так например, женщины в соблазняющих позах и мужчины, полные желания, пристающие к своим подругам размещены на наружных и внутренних углах храма, в то время как многие собственно сексуальные сцены более крупные по размеру занимают отдельные панели на боковых поверхностях храмов.

Однако в других храмах эротические и порнографические рельефы, которым не придается особого значения, могут занимать и фризы, перемежаясь с другими бытовыми сценами. Возможно, что последнее и относится к обычной жизни людей, в то время как на верхних частях храма изображены небожители. У исследователей индийского искусства и толкователей на счет места эротики в храмах Каджурахо существует много предположений, дублировать их на индонете не вижу смысла, при желании вы сможете прочесть об этих теориях в интернете.

8. Геометрические и флоральные мотивы
Геометрические и растительные орнаменты не являются скульптурными, обычно это барельефы, которые высечены на потолках, на границах панелей и стен, на столбах и в других местах. Самым популярным, впрочем, как и вообще в индийском искусстве, орнаментом является изображение лотоса, вариации которого украшаю и пьедесталы богов и проходят отдельным фризом вокруг некоторых храмов.

Achadidi специально для сайт, собственные записи и фото

Кхаджурахо - это небольшая деревня в Индии в штате Мадхья-Прадеш, в которой сохранился уникальных архитектурный комплекс, возведенный в IX-XII веках н. э. Храмы любви в Кхаджурахо были найдены британскими военными в джунглях в 1838 году. Эти уникальные архитектурные постройки знамениты на весь мир благодаря эротическим скульптурам.

Город Кхаджурахо некогда был культурной и религиозной столицей династии Чандела, которая правила в IX-XII вв. н. э. Представители этой династии знамениты тем, что остановили нашествие мусульманской армии, а также тем, что создали храмы с изящной скульптурой. Храмы Кхаджурахо стали самыми знаковыми в средневековой индийской архитектуре. Они посвящены таким направлениям индуизма, как шиваизм, вайшнаизм, а также древней дхармической индийской религии джайнизм.

Все сохранившиеся храмы симметричны по оси восток-запад. Храмы Кхаджурахо компактны, вытянуты вверх, богато украшены скульптурой и окружены открытыми галереями. Среди архитектурных особенностей построек можно выделить также отсутствие стен вокруг храмов и наличие высоких платформ-террас. Каждый храм состоит из входного павильона, места для молящихся, центрального зала и святилища.

Изысканные скульптурные группы, которые украшают стены храмов Кхаджурахо, изображают сцены из жизни богов. Каждая статуя поражает своей утонченностью, культом совершенства и изящества, поэтому храмовая скульптура - самая притягательная достопримечательность храмов Кхаджурахо. Вся скульптура Кхаджурахо делится на пять категорий. Канонические религиозные изображения присутствуют только вдоль фасадов храмов.

Изображения богов, их окружения и слуг встречаются как на внешнем, так и на внутреннем убранстве храмов. Отличительной чертой скульптур богов является наличие головного убора, священного предмета в руках, ездового животного. Также эти скульптуры богато украшены.

Апсар и сура-сундарис - самая распространенная скульптура Кхаджурахо. Сура-сундарис - это изящная нимфа в красивых украшениях и одеждах, которая изображается в различных позах и за занятиями, которые свойственны обычной женщине. Апсара же изображается танцующей в разных позах и держит в руках цветки лотоса, зеркало, сосуд или благовония.

Светская скульптура изображает правителей, их близких, домашние сцены, а также эротические пары и группы. Именно эротическая светская скульптура Кхаджурахо наиболее известна в мире. По одной из версий, тема секса была в то время общедоступной для общества, поэтому в ней не видели ничего постыдного. Согласно же другой версии, эротическая скульптура Кхаджурахо иллюстрирует тексты Камасутры, в которой соединение духовного знания и физического удовольствия описывается как путь к достижению освобождения. Кроме того, существует версия, которая предполагает, что размещение эротической скульптуры на нижних уровнях храмов служило наглядным примером места половых отношений в иерархии ценностей человека. (8 голосов : 4.3 из 5 )

Ирина Языкова

Является ли скульптура моленным образом, или это просто памятный знак, свидетельство исторического события и напоминание об историческом лице?

Вопрос о скульптуре в Православной Церкви непростой. Развитие церковного искусства на Востоке имело свою определенную логику. Оно выросло на почве античной культуры, в которой статуи были чрезвычайно широко распространены, потому что красота человеческого тела считалась эталоном совершенства и верхом природной красоты.

«Человек - мера всех вещей», - провозглашали античные философы, понимая под этим не только разум и душу человека, но и его тело. Кредо античного человека: «В здоровом теле - здоровый дух». Правда, другие философы утверждали, что тело - это темница для души, и душа рвется из тела, как птица из клетки. Но обойдя обе эти позиции, одинаково далекие от библейского Откровения, христианство провозгласило человека как единство духа, души и тела.

Согласно апостолу Павлу, тело есть храм духа («Разве вы не знаете, что вы - храмы, живущего в вас духа», ). Но храмом тело становится только благодаря Богу, Который и вдыхает в человека дух. И потому пишет апостол: «сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам» (). Конечно, физическое тело тленно, оно рано или поздно должно уступить место телу духовному: «сеется тело душевное. Восстает тело духовное» (). Не прославляя тело, как это делала античность, христианство не отказывается от телесности: «Душе грешно без тела, как телу без сорочки…», писал Арсений Тарковский. Но христианству чужда плотскость.

На этом основании уже в христианском искусстве происходит отказ от круглой скульптуры, остается лишь плоский рельеф, но главным жанром становится икона. Иконописное изображение сформировалась на основе античного портрета, из которого постепенно изгонялась иллюзорность и натурализм, а предпочтение отдавалось символическому изображению. Стремление к плоскостности, и в пластике, и в живописи происходило ради передачи, прежде всего, внутреннего содержание человека - духа и души.

В раннем христианстве, правда, были почитаемые скульптурные изображения. Так, например, (IV в.) упоминает о статуе Христа, воздвигнутой в городе Панеаде кровоточивой женой, известной нам из Евангелия (см. ). Сохранились упоминания о скульптурах апостолов Петра и Павла. В катакомбах встречается скульптурное изображение Христа – Доброго пастыря с овечкой на плечах.

Но все же скульптура для христиан ассоциировалась с идолопоклонством, и потому была под подозрением. Постепенно, по мере того, как уточняла догматические позиции, оформляя свою веру словесно, происходил и строгий отбор изобразительных средств, и, в конце концов, христианское искусство на Востоке отказалось от скульптуры в пользу иконописного образа.

Русь крестилась в Х веке, восприняв от Византии вместе с верой богатейшее наследие христианской культуры. Для русских, как когда-то и для первых христиан, скульптуры воспринимались как языческие идолы. «Повесть временных лет» описывает, как в Киеве, только что принявшие крещение горожане скидывали изваяние Перуна в Днепр. Было бы странно, если бы свергнув Перуна, на его месте они стали воздвигать другие изваяния, хотя бы и дав им имя Христа. Все силы своей молодой души вновь просвещенный светом Христовым народ отдал иконе. И в первом же поколении принявшая христианство Русь переживает величайший взлет иконописи, мозаичного и фрескового искусства.

Тем не менее, в Киеве, на берегу Днепра, на том самом месте, где когда-то князь Владимир крестил киевлян, стоит памятник - великолепное каменное изваяние Крестителя Руси.

За сто лет все привыкли к нему, а его возведение было связано чуть не со скандалом. Когда киевский генерал-губернатор кн. Илларион Илларионович Васильчиков пригласил митрополита Киевского освятить памятник, тот наотрез отказался, сказав: «негоже устанавливать идола в память о том, кто сам низвергал идолы».

Сегодня традиция скульптурных изображений святых возобновляется, такие изображения мы видим не только на площадях городов, но и возле монастырей: преп. Сергия у Троице-Сергиевой Лавры, преп. Саввы Сторожевского рядом с его обителью в Звенигороде, преп. у стен Волоколамского монастыря. В Ярославле памятник свв. Петру и Февронии, в том же городе поставлено скульптурное изваяние Св. Троице (!!!) Примеры можно множить.

Памятник Св. Петру и Февронии,
г. Екатеринбург

Но неизбежно встает вопрос: как относиться к скульптурному изображению святого? Можно ли его почитать наравне с иконой? Является ли скульптура моленным образом? Или это просто памятный знак: свидетельство исторического события и напоминание об историческом лице?

Прежде чем ответить на эти вопросы, посмотрим, сначала, каковы истоки скульптуры. Традиция круглой скульптуры пришла в Россию из Европы. Христианство на Западе развивалось иначе, чем на Востоке.

В V -VI вв. на Римскую империю обрушились варвары - гунны, готы, аланы, германцы, они разрушили античную культуру, а когда обосновались на новых территориях и стали строить свою культуру, за образец они взяли именно античность, Рим.

И потому Римская от скульптуры не только не отказалась, но, напротив, активно развивала, чтобы именно через телесность свидетельствовать о подлинности Боговоплощения и реальности страданий Спасителя. Это хорошо видно в средневековых Распятиях, в готических порталах, в статуях святых. Уже в каролингский (VIII -IX вв.) и романский периоды (X -XI вв.) в западных храмах появляются статуи святых, к которым верующие относятся как к моленному образу.

В готический период (XII -XIV вв.) искусство скульптуры достигает невероятного мастерства и совершенства, вместе с тем телесная красота не всегда здесь превозносится, порой готические мастера гипертрофируют человеческое тело, чтобы показать, например, страдания Господа или сверхусилия мучеников и аскетов, молитвенную жизнь подвижников. Но при всем натурализме, видно, что художники руководствуются глубокими богословским идеями, стремятся передать дух и учение Церкви.

На Востоке никогда к таким средствам не прибегали, напротив, здесь всегда стремились уйти от аффектации, возбужденного воображения, страстности. Восточные люди, в том числе и славяне, и так достаточно чувствительны и возбуждаемы, образ должен их умиротворять и гармонизировать. На средневековом Западе люди были грубы и просты, им нужно было потрясение, чтобы они поняли, что претерпел Господь за каждого из нас. Не случайно по улицам средневековых городов ходили флагелланты, бичевавшие себя во исполнение обета покаяния и приобщения к страданиям Господа.

Западное искусство во многом ориентировано на воображение человека: готические распятия с нарисованными красной краской кровавыми ранами Христа должны были потрясти молящегося, чтобы его сердце сокрушилось и покаялось, а изображенный молящихся святых должны вознести душу созерцающего к небесному престолу. Постепенно Европы перестала быть варварской, стала утонченной, рафинированной, интеллектуальной. Но стремление к визуальной доказательности, к наглядной убедительности остается (это видно даже на современной рекламе).

В эпоху Возрождения в европейском искусстве происходит отход от каноничности и символизма в искусстве, художники стремятся в живописи передать красоту окружающего мира, а в скульптуре - красоту человеческого тела, героизм, пафос, величие. Искусство теряет связь с богословием, но не перестает быть декларацией идей. Но так любимое бывшими варварами античное наследие все более выявляло противоречия между христианским и языческим, что, в конце концов, привели к взрыву - к Реформации.

В XVI в. европейский мир раскололся на Север и Юг - на протестантов и католиков. Протестанты с иконоборческим пафосом выбрасывали из церквей иконы, картины, скульптуры, вдохновляясь Лютеровским лозунгом «Soli Scriptura!» - «Только Писание!». Они отказывались от визуального искусства, от чувственных образов, от всего, что может поколебать душу.

В католических же странах, напротив, лозунгом становится «Soli Gloria Dei!» - «Все для славы Божьей!». И как стиль контрреформации на сцену выходит барокко (от слова «причудливый, изощренный»), стиль предельной визуализации, непредсказуемой фантазии и невероятной энергетики. Барокко вновь обратило человека от земли к небу. Многочисленные статуи наполняют католические храмы, они пытаются передать духовное состояние человека, причем в момент молитвенного экстаза, когда душа соприкасается с божественной реальностью и восхищается в иной мир.

Складки одежд святых развиваются словно от ветра, жестикуляция энергична, позы и ракурсы самые неожиданные, глаза возведены к небесам, губы, кажется, шепчут слова молитв. Это уже не наивная попытка достучаться до грубого сердца, а активное вовлечение зрителя в экстатическое состояние, психическая атака на него.

Дж. Л. Бернини. Трон Петра в Соборе
Святого Петра, г. Рим

Нет ничего более далекого от православного понимания образа, чем барочная скульптура, в которой нет места тишине, бесстрастию, безмолвию, той исихии, о которой говорили св. отцы как идеале предстояния перед Богом. Тем не менее, в кон. XVIII - нач.XVIII вв. в русских храмах появляются скульптурные изображения. Так, например, Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге (строился с 1818 по 1858 г.) украшают снаружи и внутри скульптуры Христа, апостолов, святых.

Скульптуры - деревянные, бронзовые, каменные - наполняют не только столичные храмы, но и провинциальные.

Ангелы Исаакиевского собора в
Санкт-Петербурге. Скульптор И. Герман

Это, прежде всего, Распятие с предстоящими, где мы видим натуралистическое изображение мук Спасителя, гримасы боли на Его лике, капли крови стекающие из-под тернового венца. Предстоящие Богоматерь и Иоанн Богослов изображаются порой в театральных позах, с воздетыми к Кресту руками, с возведенными к небу глазами, складки их одежд развиваются. В это же время получает распространение образ «Христос в темнице» («Полуночный Спас»), изображающий сидящего Спасителя в терновом венце с рукой у щеки в знак страдания. Считается, что это традиция северная, обычно ее выводят из Перми. Возможно это и так, можно предположить, что древние, еще дохристианские традиции Пермского края повлияли на появление такой скульптуры. Но тогда еще сильнее звучит вопрос: нет ли в этих скульптурах отголосков язычества?

Появление скульптуры «Христос в темнице» имеет и другое объяснение. По историческим источникам известно, что такие скульптуры Петр I привозил из-за границы. Одну такую статую он подарил, например, в Рязань.

Размышляя о традициях скульптуры, нельзя не вспомнить и древнерусские образы свт. Николая Мирликийского, известные с в изводах «Никола Зарайский» и «Никола Можайский» (первый изображается с Евангелием, второй - с мечом и храмом), образы св. Параскевы Пятницы, Св. Георгия и др. Такие изображения известны на Руси с XV в., а может и ранее. Известно даже имя прославленного мастера таких резных образов - Ермолин, его образы украшали Спасскую башню Московского Кремля. Но это не круглая скульптура, а плоский деревянный рельеф, как правило, раскрашенный, что приближает такие изображения к иконе. Можно сказать, что это резная икона. Традиция резных икон хорошо была известна еще в Византии. Известны, например, рельефные иконы Влахернской Божьей Матери.

Но и тут есть западные истоки: образ свт. Николая Можайского восходит к скульптурному образу свт. Николая Барийского (Бари - город в Италии, где покоятся мощи св. Николая). Связи Руси с Италией активизируются во второй половине XV в., особенно после хождения русских на Флорентийский собор (1438-1439 гг.). Итальянские зодчие приезжают работать в Россию, они отстраивают Московский Кремль и его соборы, а русские люди посещают святые места в Италии, в том числе и Бари. И поскольку любовь православных велика к свт. Николаю, то копии статуи в Барии появляются и в России, конечно, не в виде круглой скульптуры, а в виде рельефа.

В Древней Руси были распространены не только резаные из дерева образы, но и резные каменные иконки, резьба по кости, литые образки и складни.

В XVIII -XIX вв. популярность приобрели резные фигуры св. Нила Столобенского. Но все эти скульптурные произведения стремились к иконной плоскости, не подчеркивали телесность человека, выявляя через пластику духовное содержание образа. Доля таких изображений в общей массе священных образов была невелика, более привычной для русского православного человека оставалась писанная икона. Так было вплоть до XX в. Даже в Синодальный период, когда западные художественные стили господствовали в церковном искусстве, скульптура имела очень ограниченное распространение.

В постсоветский период церковная культура интенсивно возрождается, восстанавливаются храмы, возвращаются святыни, причисляются к лику святых новые мученики и подвижники. И на этой волне мы видим распространение традиции, которую все же нельзя назвать исконной, это скульптурные изображения святых.

Одним из инициаторов этого процесса еще в поздние советские годы стал скульптор Вячеслав Клыков. Его работы - свв. Кирилл и Мефодий на Славянской площади в Москве, св. вмч. Елизавета Федоровна в Марфо-Мариинской обители, памятник преп. Сергию Радонежскому в Радонеже, памятник княгине Ольге в Пскове и др.

в Марфо-Мариинской Обители милосердия,
г. Москва. Фото Е. Степановой

Убежденный националист и защитник всего русского и славянского, Клыков в своем искусстве оказался проводником западной католической традиции, не отдавая себе отчет в этом.

Можно вспомнить более ранний пример: памятник Андрею Рублеву скульптора O.K. Комова, установленный в 1985 г. в сквере перед воротами Спасо-Андроникова монастыря (Музея им. Андрея Рублева).

Правда, здесь подчеркивается образ Рублева, прежде всего, как иконописца, и не возникает вопроса об отношении к нему как образу преподобного, прославленного Церковью. Тогда как у Клыкова скульптурное изображение мыслится не столько как памятник, сколько как образ для почитания.

Совсем недавно в Манеже проходил конкурс проектов памятника патриарху Гермогену. Памятник будет установлен в Александровскому саду. Как будут воспринимать его москвичи и гости столицы: как памятник или как сакральное изображение, ведь изображается-то святой, мученик?

Памятник Андрею Рублеву перед
входом в московский Спасо-Андроников
монастырь. Скульптор Олег Комов

Сама по себе традиция ставить памятники великим людям, конечно, неплоха. Еще в древнем Риме ставили статуи императорам-победителям, были статуи философов. В России эту традицию активно внедряла Екатерина II , поставив памятник Петру - знаменитый медный всадник. В Москве был воздвигнут памятник Минину и Пожарскому, созданный скульптором И. Мартосом. Можно вспомнить памятник тысячелетия России в Новгороде и памятники Пушкину, Гоголю, Достоевскому в Москве и других городах. Это знаки исторической памяти, и они напоминают потомкам о славе и величии предков.

Но как быть со святыми? Нуждаются ли они в таком прославлении? Безусловно, святые тоже были историческими личностями, и в этом смысле очень важно, чтобы память о них выходила за церковную ограду. Памятник святому, стоящий на площади города или в центре парка, может быть, привлечет к себе внимание и напомнит «Иванам, непомнящим родства», кто мы. Но здесь важно не переборщить, не сделать из святого наглядную агитацию. Известно, что в первые годы советской власти по приказу вождя пролетариата был разработан «План монументальной пропаганды», к которому привлекались художники, а особенно скульпторы. По этому плану во всех городах на улицах и площадях следовало ставить памятники вождям революции: Марксу, Энгельсу, Робеспьеру, Дантону, Герцену, местным героям. В первое десятилетие после революции страну просто наводнили такими памятниками. Хорошо, что время было бедное, нормальных материалов не хватало, скульпторам приходилось работать не с камнем, а с гипсом. И гипсовые изваяния через несколько лет под дождем и снегом просто разрушились. Зато из прочных материалов ваяли памятники Ленину и Сталину, и от этих изваяний мы не можем освободиться по сей день.

Когда беспристрастно смотришь на наше время, то видно, что активность по насаждению православных памятников весьма напоминает ленинский «План монументальной пропаганды». Безусловно: воспитательное значение искусства велико. Скульптура, как вид искусства наиболее телесно осязаемый, иллюзорный, как правило, возникал именно там, где нечто декларировалось, где нужно было обозначить незыблемость принципов: варварам показать наглядно раны Христа, а рациональному уму явить чудо.

Наша страна находится в состоянии близком к варварскому, и чтобы пробиться к закрытому и черствому сердцу, к непросвещенному верой разуму, возможно, и нужны сильнодействующие средства - наглядность и доходчивость образа, сходство его с окружающей действительностью, внешняя красота, возвышенный пафос.

Но все нужно делать с умом. В православном храме скульптура вряд ли уместна, она чужда ему по духу, а вот рельефные иконы вполне могут быть там. Напротив, в городской среде круглая скульптура воспринимается нормально, она работает в пространстве, а икона или плоский рельеф потеряются, ибо они «не от мира сего». Все попытки вывешивать баннеры с иконными образами на фасады домов доказали, что моленный образ сразу воспринимается как реклама, а это граничит с кощунством.

Скульптура хорошо себя ощущает в выставочном зале, поэтому мелкая пластика, даже круглая, на христианские темы на выставке более чем уместна. Но в любом случае, художникам, работающим с церковными темами и образами, нужно быть предельно осторожными: образ должен соответствовать месту и времени, своему назначению и раскрывать большую реальность, чем он сам.

И последнее: очень странно видеть, как памятники святым освящают. Словно, этим действием можно придать скульптуре благодать и святость большую, чем том, чей образ она представляет. Ничто не мешает скульптору выразить свою веру, свой творческий импульс или богословскую мысль в круглой скульптуре, но надо помнить, что язык должен быть адекватен теме и образу. Святые ждут молитвенной памяти, а не площадной славы. А новые традиции следует вводить очень осторожно.

Тантризм был наиболее популярен среди почитателей Шивы и великой богини Деви (с которой часто отождествляется его творческая энергия Шакти). Кроме того, тантризм проник и в тибетский буддизм. В шактизме основополагающим и жизнеутверждающим считается женское начало, называемое шакти, оно рассматривается как созидающая энергия, благодаря которой бог-супруг Шива манифестирует свои потенциальные качества. Кроме того, превосходящая роль женского начала, да и сами изображения майтхуны в целом, говорят о благопожелательной и позитивной символике.

Шактистский тантризм, помимо медитации, йоги и чтения священных мантр, включает в себя и сексуальные мистерии. В центре такого ритуала находится женщина, получившая посвящение для того, чтобы стать олицетворением Шакти входе обряда. В акте божественной любви с ней соединяется жрец, который во время ритуала должен отождествлять себя с Шивой. В ходе священнодействия воспроизводится изначальное единство Шивы и Шакти как во Вселенной, так и в душе верующего. Таким образом, майтхуна превращается в ритуал духовного просветления. Тем самым достигается спасение (мукти) через наслаждение (бхукти). Сексуальное соединение символизирует полное слияние двух раздельных частей в единое целое. Соединение мужчины и женщины становится выражением глубокой религиозности, символом изначального единства и слияния понятий «Атман» (индивидуальная душа) и «Брахман» (мировая душа).

Прекрасные женщины Кхаджурахо

Итак, главный мотив скульптур храмов Кхаджурахо – женщина. Женщина - невинная, кокетливая, улыбающаяся, в экстазе от своей красоты и уникальности, бесконечно соблазнительная, бесконечно красивая, изображенная в богатстве деталей, созданных с огромным мастерством и любовью. Это - празднование женского начала во всех его бесчисленных проявлениях (интересная статья на тему женщины в скульптуре и изображениях Древней Индии размещена на сайте Юлии Рещиковой).
В средневековых храмах Индии жили дэвадаси (буквально - «рабыни бога»). В западной литературе дэвадаси фигурируют как «ритуальные проститутки» или «храмовые проститутки». Встречается и менее радикальное название «куртизанка», однако и оно не доносит до читателя самой сути явления дэвадаси. Дэвадаси демонстрировали искусство любви в сексуальных ритуалах с участием жрецов или даже царя с целью достичь процветания царства или милости богов.
Для самих приверженцев этой традиции дэвадаси были посредниками божества, на что указывают их имена. Их часто называли эпитетами «святая женщина», «священная женщина». Поскольку дэвадаси - земные женщины, были художницами, учёными, исполнительницами ритуальных танцев и богослужений, их часто отождествляли с апсарами , небесными девами неземной красоты.

В индийской мифологии апсары характеризуются как прекрасные небесные девы, искусные танцовщицы и любовницы, соблазняющие святых-аскетов и царей. Апсары изображены исполненными неги, лениво изгибающимися в различных позах, порой весьма сложных. Статуи изобилуют многочисленными деталями, они четко очерчены и «вылеплены» с совершенным мастерством, но лица их почти ничего не выражают. Кажется, они вышли за пределы мирских ощущений.
В индийской мифологии часто встречаются рассказы о том, как боги, напуганные целомудрием аскета, сделавшим его слишком могущественным, посылают к нему апсару (сурасундари) - искусную соблазнительницу, которая нередко достигает своей цели. Фигуры апсар также украшают буддистские памятники Индии, созданные ещё до нашей эры. Спутницы богов и символы райского блаженства, они одновременно были напоминанием о соблазнах на пути духовного самосовершенствования.

Смотрите фотографии барельефов апсар, сделанные мной в храмовом комплексе Ангкор (Камбоджа) (и ) (Прим. А.Колтыпина)

Из-за большого количества женских скульптур на храмах Кхаджурахо порой трудно найти принципиальное различие между земными женскими образами и образами женщин божественной категории. Даже в самом индийском эпосе неоднократно встречается поэтическая форма: « Ты божество? Апсара ? Якшини ? повелительница змей нагини ? Или ты принадлежишь к роду человеческому? »

Смотрите также фотогалерею "Мисс древнее совершенство "

Какие изображения нужно относить к майтхуне, а какие просто к супружеским парам, кто апсара, а кто якшини, нагини или дочь человеческая? На этот счёт в историографии нет однозначного ответа. Определяющим фактором того или иного женского образа может служить его предметное окружение. Например, рядом с женщиной может быть изображено дерево или какое-либо животное, тогда такой образ следует отнести к одной из божественных созданий, окруженной символикой. Если рядом с ней сосуд с водой, опахало в её руках и т.п., то скульптура такого рода, скорее всего, изображает служанку. Если рядом с ней помещена сцена майтхуны, то такая женщина является храмовой служительницей.
Кроме того, часто в самих сценах майтхуны участвовали именно земные женщины. Есть и просто изображения супружеских пар, чьи нежные отношения показаны как символ любви. Такие изображения являются своего рода «портретами», запечатлевшими образы богатых дарителей храму. Есть также и сцены туалета богатых особ.
Довольно много изображений показывают женщину в танце и во время занятий музыкой. Известно, что танец и занятия музыкой были неотъемлемой составляющей досуга женщины. Во-первых, танец служил хорошим заменителем физических упражнений, необходимых для поддержания здоровья тела, что было основополагающим в понятии о женской красоте. А, во-вторых, искусства и науки были обязательными в воспитании добропорядочной девушки. Широко распространенными мотивами являются сцены, связанные с выражением чувств: женщина у окна или двери, любовное письмо, застенчивость, хотя все они по смысловой нагрузке стоят близко к майтхунным изображениям.
Итак, образы женщины в древнеиндийской скульптуре поражают своим многообразием. Тема женщины даёт художнику большую свободу, чем какая-либо другая тема религиозного или светского характера. Эта тема любима и в древнеиндийской литературе. Женщина в Индии, да и не только там, обладает особой магией. Воле женщины подвластно всё. Казалось бы, обделённая свободой, она умудряется править и устраивать судьбы целых государств. Именно с женщиной связаны самые решающие моменты в древней истории. Когда рушатся города и возводятся новые, когда эпоха сменяет другую, когда мир идёт кругом, принято говорить: «Ищите женщину».

Заключение

Итак, храмовый комплекс в Кхаджурахо представляет собой еще один великолепный образец художественной культуры, в котором, как и в монументальном искусстве Индии, воплощен принцип единства Вселенной. Скульпторы Кхаджурахо изобразили жизнь во всех ее аспектах и многообразии. Строительство храмов потребовало сотни отлично обученных скульпторов и архитекторов. Все это говорит о чрезвычайно зрелой цивилизации того времени.

Традиции религиозной скульптуры в христианском искусстве существуют очень давно. Согласно преданию, святое изваяние Христа было создано из дерева свидетелем крестной казни Спасителя Никодимом.

Скульптура всегда присутствовала в храме, часто в виде киотной скульптуры или декоративных рельефов. Прекрасная скульптурная пластика украшает стены храмов Владимиро-Суздальской Руси.

В Древней Руси был особо любим и почитаем Святитель Николай. Его образ чаще всего создавали в виде барельефных ростовых фигур.

В Пермском художественном музее находится уникальная коллекция деревянных статуй Христа.
Это настоящие шедевры ПРАВОСЛАВНОЙ СКУЛЬПТУРЫ.

Помимо больших статуй, русскими резчиками создавались рельефы для храмов с образами ангелов, серафимов и херувимов.

Величественный Исаакиевский собор украшают 350 барельефов и статуй из бронзы и меди. Большая часть из них выполнена способом гальванопластики по моделям Клодта, Витали и Пименова.
Этот проект Монферан задумывал как синтез скульптуры и архитектуры. Четыре портика заполнены рельефами на евангельские и исторические сюжеты. По углам фронтонов расположены прекрасные статуи апостолов. Мне очень нравится архитектурно-пластический мотив, когда барабан главного купола окружают колонны, красиво продолженные фигурами ангелов.

Прекрасным образцом классических рельефов является скульптурное убранство Троицкого Собора Александро-Невской Лавры. Они не нарушают гармонию архитектурных масс и плоскостей стен. В этих пяти композициях на библейский сюжет Шубин использует невысокий рельеф, который не выступает за пределы фасадной плоскости. Каждая из этих пяти композиций воспринимается как отдельное,
законченное произведение искусства.

ПРАВОСЛАВНАЯ СКУЛЬПТУРА сильно отличается от католической. В произведениях русских мастеров нет безудержной динамики, эффектной декоративности и нервной экспрессии католической скульптуры, она более лирична, спокойна и одухотворена. Русский художник находит выразительность образа внутри церковного канона и сложившейся традиции.

В 1999 году наши специалисты работали над скульптурами для Храма Христа Спасителя в Москве.

В 2009 году коллектив творческой мастерской участвовал в конкурсе проектов памятников Андрею Первозванному в Кронштадте.

По благословлению отца Сергия, благочинного Приозерского района, нами была создана бронзовая скульптура «Архангел Михаил», установленная на подворье Храма Коневской иконы Божией Матери.

Так же выполнен ряд мраморных рельефов и скульптур для церквей Санкт-Петербургской епархии (Митрополии).

Собственное производство позволяет нам создавать ПРАВОСЛАВНУЮ СКУЛЬПТУРУ в бронзе, дереве и мраморе. Наши специалисты работали в Русском музее и в Творческой мастерской Академии художеств России.

Мы имеем большой опыт по созданию красивых рельефов и скульптур для церквей и храмов.