Изобретения с н федорова. Святослав Николаевич Федоров

(1927-2000) российский офтальмолог, предприниматель, политик

Будущий известный хирург родился в городе Хмельницком на Украине. Его отец был военным, командовал дивизией, но в 1937 году был объявлен «врагом народа» и репрессирован. Так что семье пришлось нелегко, хотя Святослав все-таки закончил школу и в 1943 году поступил в Ереванское подготовительное авиационное училище.

Однако закончить его ему не удалось: в 1945 году в результате несчастного случая он потерял ступню и был признан негодным к военной службе. Тогда-то Святослав Федоров и решил стать врачом. Он поступил в Ростовский медицинский институт и после его окончания стал работать глазным врачом в станице Вешенская Ростовской области.

В 1955 году Святослав Николаевич Федоров вернулся в город Ростов-на-Дону и поступил в ординатуру при кафедре глазных болезней медицинского института, после которой стал заведующим клиническим отделом филиала научно-исследовательского института глазных болезней им. Гельмгольца.

Именно тогда он и начал проводить сначала опыты, а потом и операции, которые впоследствии принесли ему мировую известность. В 1960 году впервые в стране Федоров сделал уникальную операцию по вживлению в глаз человека искусственного хрусталика. Однако в то время ее сочли «антифизиологической», а Федорова вынудили уйти из института. Шесть лет он работал заведующим кафедрой глазных болезней медицинского института в городе Архангельске.

Работу талантливого хирурга признали заслуживающей внимания лишь в 1967 году и решением Министерства здравоохранения СССР, Святослава Федорова пригласили в Москву, где он возглавил кафедру глазных болезней и проблемную лабораторию по имплантации искусственного хрусталика в 3-м Московском медицинском институте. Там он и начал заниматься операциями по имплантации искусственной роговицы.

В 1973 году впервые в мире Федоров разработал технологию операции по лечению глаукомы на ранней стадии. Несколько позже Святослав Николаевич впервые в стране начал проводить операции по лечению и хирургической коррекции близорукости. На базе своей лаборатории он организовал институт «Микрохирургия глаза» и стал его генеральным директором.

Среди пациентов Святослава Федорова были многие руководители СССР, что давало ему возможность работать самостоятельно и заниматься научными поисками.

Федоровский институт получил известность не только в нашей стране, но и за рубежом, и в 1986 году специальным решением правительства на его базе был создан комплекс «Микрохирургия глаза», генеральным директором которого стал Святослав Федоров. После этого он начал вести активное строительство филиалов МНТК по всей стране и за рубежом. Они появились в Италии, Польше, Германии, Испании, Йемене, ОАЭ, других странах. Чтобы иметь возможность оказывать людям помощь на местах, Святослав Николаевич даже оборудовал под офтальмологическую клинику морской корабль «Петр I» и, более того, устроил клинику в самолете.

Он был одним из первых, кто с воодушевлением воспринял идеи перестройки. Не оставляя своей основной деятельности, Святослав Николаевич Федоров решил заняться политикой и в 1989 году был избран народным депутатом СССР от Коммунистической партии. Еще до проведения первого съезда народных депутатов он стал также одним из инициаторов создания Московского депутатского клуба. Многие его предложения были потом использованы депутатами, которые вошли в Межрегиональную депутатскую группу.

Летом 1990 года на первой сессии Верховного Совета РСФСР Борис Ельцин официально предложил депутатам три кандидатуры на пост председателя Совета министров: Святослава Федорова, Ивана Силаева и Михаила Бочарова. Тогда Федоров отказался баллотироваться на этот пост, и премьер-министром был назначен Иван Силаев.

Но его организаторский и хозяйственный талант все-таки постоянно привлекал к нему внимание руководства, и в октябре 1991 года ему опять предлагали занять пост премьер-министра России, однако он и на этот раз отказался.

Осенью 1992 года Святослав Николаевич Федоров стал президентом акционерного общества закрытого типа «Протасово МГ», которое является юридическим собственником земли, выделенной весной 1990 года для подсобного хозяйства МНТК.

Федоров был также президентом казино и клуба «Рояль», который открылся еще в 1991 году и стал первым подобным заведением в Москве. Таким образом, в последние годы Святослав Федоров был не менее известным политиком и бизнесменом. Вместе с другими общественными деятелями он часто обращался с открытыми письмами к руководству страны с требованием или просьбой решить те или иные насущные проблемы. Дотошные журналисты раскопали, что он однажды от своего имени написал письмо Генеральному прокурору Российской Федерации с просьбой об освобождении знаменитого преступника Иванькова, который больше известен под кличкой Япончик.

Некоторое время Святослав Федоров не мог определиться в своей политической ориентации. В июне 1992 года он вступил в Партию экономической свободы, которую основал Константин Боровой. Однако уже через год вышел из нее из-за разногласий с Боровым, который безоговорочно поддержал «президентский» проект новой Конституции.

В июне 1994 года Святослав Федоров объявил о намерении создать новую политическую организацию - Партию народного самоуправления. По его словам, в нее должны были войти люди, «которых сегодня обманывают и обирают, которые должны отдавать свой труд даром». На одной из пресс-конференций Федоров заявил, что «сегодняшняя демократия - это ложь, а правительство - главный грабитель». Приоритетом своей экономической программы Святослав Федоров назвал «зависимость человека от результатов своего труда».

12 января 1995 года он заявил о своем намерении баллотироваться на пост главы государства на предстоящих в июне 1996 года президентских выборах.

Президентом России Святослав Николаевич Федоров так и не стал. Уже по результатам первого тура голосования стало ясно, что люди предпочитают видеть его врачом, а не президентом.

У Федорова выросли четыре дочери, причем три из них - Ирина, Ольга и Юлия - пошли по стопам отца и стали врачами-офтальмологами. Элина окончила филологический факультет МГУ и стала филологом-испанистом.

Несмотря на свою политическую активность, Святослав Николаевич активно занимался научными исследованиями. Его перу принадлежат 414 публикаций. Научные труды Святослава Федорова и разработанные им методики пользуются признанием во всех странах мира. В США он получил две престижные медицинские премии - Палеолога и Оскара, а в Италии - премию Перикла. Российская академия медицинских наук наградила Святослава Николаевича Федорова медалью и премией имени В. П. Филатова.

Энергичная деятельность Святослава Николаевича Федорова была прервана его трагической гибелью в авиакатастрофе, но дело его жизни продолжают его сотрудники.

2 июня исполняется 10 лет с того дня, как в авиакатастрофе погиб всемирно известный российский офтальмолог Святослав Федоров.

Офтальмолог Святослав Николаевич Федоров родился 8 августа 1927 г . в г. Проскурове (ныне г. Хмельницкий) на Украине в семье командира дивизии Красной Армии. Его отец был репрессирован в 1938 г. и приговорен к 17 годам лагерей.

В 1942 г. семья была эвакуирована в Армению. После окончания школы в 1943 г. Святослав Федоров поступил в Ереванское подготовительное артиллерийское училище. В 1944 г. был переведен в 11-е подготовительное училище Военно-воздушных сил, однако учебу не смог завершить, так как в 1945 г. в результате несчастного случая потерял ступню. Тогда же он решил посвятить себя медицине.

В 1952 г. Святослав Федоров (РМИ). В 1957 г. окончил клиническую ординатуру. В 1958 г. защитил кандидатскую диссертацию, в 1967 г. - докторскую.

Работал врачом в станице Вешенская Ростовской области и г. Лысьва Свердловской области. С 1958 г. Федоров заведовал клиническим отделением в Чебоксарском филиале Государственного института глазных болезней им. Гельмгольца.

В 1960 г. Святослав Федоров создал искусственный хрусталик и провел экспериментальную операцию имплантации искусственного хрусталика. Эти операции были объявлены "ненаучными", Федоров был уволен. После публикации в "Известиях" корреспонденции Анатолия Аграновского о результатах по вживлению искусственного хрусталика, был восстановлен на работе.

В 1961-1967 гг. работал заведующим кафедрой глазных болезней Архангельского медицинского института.

В 1967 г. Святослав Федоров был переведен в Москву и возглавил кафедру глазных болезней и проблемную лабораторию по имплантации искусственного хрусталика 3-го медицинского института.

В 1972 г. Федоровым была произведена первая операция, положившая начало новому направлению в офтальмологии - рефракционной хирургии.

В 1973 г. Федоров впервые в мире разработал и провел операции по лечению глаукомы на ранних стадиях. В 1974 г. создал уникальную методику хирургической операции по лечению и коррекции близорукости.

В 1974 г. возглавляемая Святославом Федоровым лаборатория выделилась из 3-го медицинского института и получила название Московская научно-исследовательская лаборатория экспериментальной и клинической хирургии глаза Министерства здравоохранения РСФСР.

В 1974 г. в лаборатории был создан отдел лазерной хирургии, который в дальнейшем был преобразован в Центр лазерной хирургии. Под руководством Святослава Федорова было разработано несколько поколений отечественных инфракрасных лазеров для рефракционной хирургии.

В 1979 г. Федоров впервые в мировой практике ввел медицинский хирургический конвейер для глазных операций.

В 1979 г. на базе лаборатории был создан Институт микрохирургии глаза, директором которого стал Федоров.

В апреле 1986 г. на базе института был создан Межотраслевой научно-технический комплекс "Микрохирургия глаза". Святослав Федоров стал генеральным директором МНТК "Микрохирургия глаза".

Созданный им МНТК вел полностью самостоятельную хозяйственную деятельность, имел сеть филиалов в стране и за рубежом, специально оборудованный для операций самолет и морское судно - офтальмологическую клинику "Петр Первый", плавающее по Средиземному морю и Индийскому океану.

Весной 1990 г. Святослав Федоров получил для подсобного хозяйства МНТК землю в Московской области. 28 октября 1992 г. было зарегистрировано акционерное общество закрытого типа "Протасово - МГ", которое является юридическим собственником этой земли. Президентом общества был избран Святослав Федоров.

С февраля 1991 года по 1993 год Федоров входил в Высший консультативно-координационный совет при Председателе ВС РСФСР Борисе Ельцине, позже переименованный в Высший Консультативный совет (ВКС) при президенте РФ.

В 1989 г. он был народным депутатом СССР; в 1995-1999 гг. - депутатом Государственной думы РФ. В 1996 г. участвовал в президентской кампании, в первом туре набрал более 699 тысяч голосов, занял шестое место из 11 кандидатов.

В 1991-1993 гг. Святослав Федоров участвовал в создании ряда партий и движений, входил в состав их руководящих органов. В 1995 г. создал и возглавил Партию самоуправления трудящихся (ПСТ).

Федоров являлся действительным членом Российской Академии медицинских наук (РАМН), действительным членом Российской Академии естественных наук (РАЕН), членом‑корреспондентом Российской Академии наук (РАН, с 1991 г., членом-корреспондентом АН СССР с 1987 г.).

Святослав Федоров являлся автором или соавтором 240 изобретений , 260 патентов и полезных моделей, 126 зарубежных патентов.

За большие заслуги в области народного здравоохранения Святослав Федоров был награжден орденами Октябрьской Революции, Трудового Красного знамени, "Знак почета", орденом Ленина и званием "Герой Социалистического Труда". Имел звание "Заслуженный изобретатель".

За научные исследования в области офтальмохирургии Федоров был удостоен высшей награды Академии наук - Золотой медали Ломоносова - и премии им. М.И. Авербаха Академии медицинских наук. Он являлся лауреатом Государственной премии Российской Федерации в области науки и техники, а также лауреатом премии Палеолога (США), Перикла (Италия).

2 июня 2000 г. Святослав Федоров погиб в результате крушения вертолета МНТК "Микрохирургия глаза" , на котором он возвращался в Москву из поездки в Тамбов.

2 июня 2001 г. на месте трагической гибели академика Святослава Федорова в Тушине (Москва), на пересечении МКАД и улицы Саломеи Нерис, открылась часовня Божией Матери Феодоровской . Каждый год в день памяти выдающегося офтальмолога в часовне проводится панихида.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

Имя: Святослав Федоров (Svyatoslav Fedorov)

Возраст: 72 года

Место рождения: Проскуров, Украина

Место смерти: Москва

Деятельность: российский офтальмолог, глазной микрохирург

Семейное положение: был женат

Святослав Федоров - биография

За свою жизнь доктор Святослав Федоров совершил много добрых дел. Благодаря его таланту десятки тысяч людей обрели зрение. И он сделал бы еще больше, если бы 16 лет назад вертолет, в котором он летел, внезапно не потерял управление.

Святослав с детства хотел стать летчиком. Если бы это произошло, медицина не получила бы талантливого врача-офтальмолога. Все решил несчастный случай, закрывший Федорову дорогу в авиацию...

Святослав Федоров родился на Украине в городе Проскуров (ныне Хмельницкий) в 1927 году. Он принадлежал к поколению ребят, буквально помешанных на авиации. В те годы она переживала небывалый подъем: героические полеты Чкалова, Байдукова, спасение челюскинцев... Летчики были кумирами, идолами, ими восхищались, про них снимали фильмы, сочиняли песни.

Отец Святослава, комбриг Николай Федоров, поддерживал стремления сына. Сам он когда-то был рабочим на Путиловском заводе. Затем, пройдя через фронты Первой мировой и Гражданской войн, стал профессиональным военным. Отцом Слава восхищался, но в конце 1938 года случилась беда: комбрига арестовали и приговорили к 17 годам лагерей как врага народа. Для мальчика это стало тяжелым ударом. Радио гремело победными маршами, оптимистическими песнями, рассказами о славных победах советского народа, а Слава находился в изоляции: дружба с сыном врага народа не приветствовалась. Тем не менее мальчишка продолжал мечтать о небе, как и тысячи его ровесников.

Роковой трамвай Федорова

Когда началась война, мечты 14-летних юнцов изменились: на фронт, бить фашистов! Мальчишки боялись, что война закончится раньше, чем они успеют взять в руки оружие. Успели... И повоевать, и сложить головы. По статистике, военные летчики погибали, сделав всего 5-7 вылетов.

Святослав учился в спецшколе ВВС в Ростове, когда судьба нанесла ему этот удар. Неудачно спрыгнув с подножки трамвая, он упал, и нога попала под колесо. Подросток лишился ступни. И как теперь жить дальше? Не будет полетов, ощущения покорившегося неба, красивой формы, восхищения девушек...

Смирившись с тем, что мечта стать летчиком никогда не осуществиться, он подал документы в Ростовский медицинский институт. Конечно, врач -профессия не такая героическая, как летчик, в ней нет романтики, но врач спасает жизни, а это главное. В 1952 году Федоров окончил институт и отправился работать в станицу Вешенскую Ростовской области, а затем на Урал, в Лысьву, где стал хирургом в местной больнице.

Миллионы врачей, получив диплом, горят желанием помогать людям, мечтают о будущих свершениях. Но большинство из них постепенно теряют прежний запал: никаких стремлений, одно и то же из года в год. У Федорова энтузиазм и интерес к профессии лишь рос. Спустя всего шесть лет после института он защитил кандидатскую диссертацию, а в 1960 году в Чебоксарах, где он тогда работал, провел революционную операцию по замене хрусталика глаза на искусственный. На Западе подобные операции проводились, однако в СССР считались шарлатанством, и Федорова уволили с работы.

Перебравшись в Архангельск, он стал заведующим кафедрой глазных болезней в мединституте. Именно здесь в его биографии началась «империя Федорова»: вокруг неуемного хирурга собрались единомышленники, готовые к революционным изменениям в микрохирургии глаза. В Архангельск потянулись люди со всей страны в надежде обрести утраченное зрение - и они действительно прозревали.

Хирурга оценили и «официально» - вместе со своей командой он перебрался в Москву. И начал творить совершенно фантастические вещи: делать коррекцию зрения при помощи кератотомии (насечек на роговице), пересаживать донорскую роговицу, разработал новый метод оперирования глаукомы, стал пионером лазерной микрохирургии глаза.

Научно-технический комплекс «Микрохирургия глаза», которым он руководил, имел валютный счет, мог обслуживать зарубежных клиентов, самостоятельно устанавливать численность сотрудников и размеры их зарплаты, а также заниматься хозяйственной деятельностью вне медицины. Федоров активно вел строительство филиалов по всей стране и за рубежом.

Более того, существовало морское судно - офтальмологическая клиника «Петр Первый», на борту которого совершались операции, приносившие по 14 миллионов долларов в год. Святослав Николаевич написал десятки статей, монографий, запатентовал огромное количество изобретений, получил множество наград, премий, званий, заслужил мировую славу.

Святослав Федоров - личная жизнь: любимец женщин

Конечно, такой яркий человек не мог не привлекать женщин, и он отвечал им взаимностью.

Отец был настоящим донжуаном. Он обладал чертовским, непобедимым обаянием, перед которым невозможно было устоять. Мог влюбить в себя любую женщину, если хотел, - рассказывала его дочь от первого брака Ирина.

Именно по этой причине личная жизнь Федорова дала трещину: он расстался со своей первой женой Лилией Федоровной, с которой прожил 12 лет.

Мама была воспитана в очень строгих правилах, каждая физическая измена отца была для нее и духовной, - признается Ирина. -Она не могла закрывать глаза на его увлечения и подала на развод. Отец писал ей письма, просил все забыть, но она не простила.

Однако с дочерью доктор Федоров остался в хороших отношениях. Ирина пошла по стопам отца и стала врачом-офтальмологом - как и его дочь от второго брака Ольга.

Так же он «заворожил» своей специализацией и третью жену - Ирэн. Врач-гинеколог по образованию, после встречи с ним она стала офтальмологической медсестрой, ассистировала ему на операциях. Познакомились они в медицинском кабинете. Ирэн пришла к Федорову на прием, чтобы записать на операцию свою тетю.

Я влюбилась в него сразу, как только вошла. Увидела и чуть в обморок не упала. После нашего знакомства со Святославом Николаевичем я лишилась покоя и сна, жила от одной встречи до другой, -вспоминала она позже.

Федоров в то время был женат, однако не смог устоять перед такими чувствами: оставил семью. И создал новую - с Ирэн и ее дочерями-близнецами от первого брака Элиной и Юлией.

Святослав Федорова - смерть: Погребенные мечты

И все же главной в его жизни всегда оставалась работа.

Помимо клиники, доктор Федоров руководил огромным подмосковным комплексом «Протасово-МГ», в который входили молочный комбинат, завод по производству питьевой воды, два завода, выпускающие оправы для очков, линзы, хирургические инструменты и электронные приборы.

Для комплекса были закуплены вертолет, ангар, радиостанция, бензозаправщик, самолет «Авиатика-890У», построена взлетная полоса.

В 62 года Федоров все-таки сел за штурвал самолета и начал летать в филиалы комплекса даже в отдаленные регионы. Он был счастлив: его давняя мечта о небе все-таки сбылась. Но она же его и погубила.

2 июня 2000 года доктор Федоров в последний раз поднялся в небо. Вертолет, на котором Святослав Николаевич возвращался с конференции из Тамбова, рухнул на пустырь неподалеку от МКАДа. Причиной авиакатастрофы была названа техническая неисправность.

В одном из интервью С. Н. Федоров сказал: «Я понял, что добро нужно совершать в больших дозах. Я уверен, что уже к концу нынешнего века наша медицина будет фантастической индустрией гуманизма: мелкие больницы превратятся в могучие медицинские центры ранней хирургической профилактики».

Практический мечтатель, посвятивший свою жизнь созданию индустрии гуманизма в отдельно взятой клинике, с попыткой расширить ее до масштабов государства.

Сын героя

Святослав Николаевич Федоров родился 8 августа 1927 года в городке Проскурово (Хмельницкий), на Украине. Отец, Николай Федорович — в 16 лет кузнец, в 18 — солдат. Его драгунский полк одним из первых поддержал Февральскую революцию. После Октября полк влился в Красную армию. Красный кавалерист, червонный казак, герой гражданской войны, фанатично преданный революции. Свергал монархию в Петрограде, воевал с махновцами, немцами, поляками. Мать Святослава — красавица, пополам белоруска и полька, Александра Даниловна, ей 20, мужу, заместителю командира кавалерийского полка — 30. Любимая игрушка сына — папин револьвер без патронов.

В начале 30-х семья переезжает в Москву, полковник Федоров поступает в Академию имени Фрунзе. Ему всегда надо быть первым — на коне, футбольном поле, в учебе. Энергичный, сильный, взрывной. Даже раздробленное колено не помешало ему играть в футбол и быть капитаном команды.

После окончания академии отца назначают командиром кавалерийской дивизии в Каменец-Подольском. Их дом стоит в огромном саду — рай для мальчишек. Приятели пропадают в конюшне, ухаживают за лошадьми. Слава научился хорошо стрелять из малокалиберки. Сыну куплен велосипед, за что его окрестили Буржуем.

Но в 1938 году отца Святослава арестовали за связь с «врагами народа» — Демичевым, Якиром, Тухачевским, вместе с 40 тысячами других офицеров. Армия была обезглавлена. В 40-м году из заключения отпустили 100 командиров дивизий, чьи фамилии начинаются на буквы от «А» до «Р» по алфавиту: Сталин подчеркнул только первую половину списка военачальников, подлежащих реабилитации.

Переехали в Новочеркасск к тете. Сына «врага народа» сторонились и взрослые, и дети. Мальчик находил себе друзей в книгах. Записался сразу в три библиотеки — о юном книгочее даже писала местная пресса. Кумирами, на которых он хотел быть похож, стали д,Артаньян, Павка Корчагин, герои Джека Лондона — сильные, одержимые мечтой. Да не надо было и ходить далеко: отец — пример для любого мальчишки. Мог ли сын героя быть слабаком? Слава тоже видит себя на военном поприще. Хочет драться и побеждать.

Началась война. В октябре 1941-го пришлось срочно эвакуироваться в Армению. Следующий за ними эшелон разбомбили… В 1942 году и в село Цахкадзор дошел голод, Слава стрелял уток и нырков, ловил рыбу.

В 1944 году юноша вместе с другом сдал документы в 19-ю Ереванскую артиллерийскую спецшколу. Жил на гособеспечении, но угнетала бессмысленная муштра, обострились отношения с начальством. Вот летчики — другое дело, сами себе хозяева в небе. Благодаря влиятельному родственнику его переводят в 11-ю спецшколу ВВС, которая вскоре переезжает в Ростов-на-Дону. Федоровы возвращаются в родные места.

Его окружали такие же романтики, но проучиться довелось лишь около года. В марте 1945 года, надев единственный выходной костюм, Слава спешит на праздничный вечер в училище. Прыгает на ходу в трамвай и срывается. Чтобы не порвать брюки, отпускает поручень, и ногу затягивает под трамвай. Раздроблена пятка левой ноги. Врачи ампутируют и ступню, и нижнюю треть голени.

В панику Слава не впал, в больнице шутил и всех успокаивал. Мечтал летать, как Мересьев. Но летная карьера, конечно, не состоялась.

Я все могу

В обычной школе вдруг оказалось, что надо подтягивать сразу несколько предметов. Чтобы платить репетиторам, мать стучала по ночам на пишущей машинке. Школу закончил с одной тройкой, по химии. А что дальше? Решил идти в медицину и там найти специальность, приближенную к технической. В 1945 году поступил на лечебный факультет Ростовского медицинского института.

На первом курсе однокашники сбегали со скучных предметов на Дон. За пропуски его почти отчислили, но мать уговорила деканат оставить сына в институте.

Он не записывал лекций, а вникал в суть предмета, в его законы и, опираясь на них, доходил до мелких деталей. Пристрастился к шахматам.

На втором курсе влюбился в студентку из Новочеркасска. Каждый выходной мчался к ней на поезде, потом на автобусе, иногда проходя пешком 6-7 км, если не успевал на последний. Как-то Валя бросила: «Я могла бы полюбить только сильного мужчину, а ты..» Жизнь поставила новую планку. Надо стать выносливым, крепким, достойным ее. Он изнуряет себя тренировками — подтягивается на турнике, делает стойки на руках. Пудовую гирю выжимает раз 20. За эти полгода девушка полюбила другого, но Федоров теперь атлет, силач. С гирей с тех пор не расставался, и приобрел привычку в гости на дни рождения входить в комнату из прихожей на руках, держа подарок или цветы в зубах.

Он серьезно занялся плаванием, в воде не чувствовал своего физического недостатка. Как-то проплыл наперегонки со спортсменами-ватерполистами, которые тренировались на Дону, и тренер предложил выступить за команду — только до финиша доплыть для зачета. Замялся и прыгнул последним. Обогнал двоих, впереди. И тут, по его словам, такая злость на него нашла! Вдруг захотелось перегнать и победить. Метров за 300 до финиша обошел капитана ватерпольной команды и стал победителем. Все хлопали, что-то кричали. «Было необычайно приятно сознавать, — вспоминал Святослав Николаевич, — что я могу то, что не каждому под силу. В ту минуту я впервые понял, глубоко прочувствовал, что все могу. Осознал, что если человек может преодолеть себя, то он сможет преодолеть любые трудности. Именно тогда, на берегу Дона, во мне родилась и осталась на всю жизнь неодолимая уверенность в себе, в своих возможностях. Может быть, это качество - самое главное в моем характере. Стоя на набережной, еще не успев обсохнуть, я открыл для себя простую, но невероятно важную истину: надо вкалывать, до седьмого пота. Только при этом условии можно чего-то добиться. Та победа, пусть скромная и незначительная, стала точкой отсчета всей жизни. Так что, как ни парадоксально и кощунственно это звучит, я считаю: в какой-то степени мне повезло, что потерял ногу. Не случись этого, я, наверное, не сумел бы развить в себе активное начало, волю, верность цели».

Жили более чем скромно. По вечерам подрабатывал электромонтером. И в своих стареньких ботинках и спортивной куртке (да еще сын «врага народа») как-то был вынужден уйти со свадьбы одного из приятелей.

Но косые взгляды его не смущали. Впереди вся жизнь, и надо найти свое место в медицине.

Чтобы приодеться, научился фотографировать, да так, что начал зарабатывать больше матери. Прочитал массу профессиональных книг. Увлечение фотографией логично привело к офтальмологии. Глаз тот же фотоаппарат: роговица с хрусталиком — объектив, сетчатка — пленка. Офтальмологическое оборудование напоминает фотоаппаратуру. Все четко и конкретно, по-мужски, требования предельно жесткие, без права на ошибку.

Так выковывался характер хирурга. Правда, впервые увидев удаление глаза, юноша выбежал из операционной.

Первую операцию сделал в интернатуре, 8 марта 1951 года. Слесарю с завода в глаз попал кусочек зубила. Федоров ассистировал доценту Лакшину. После анестезии хирург неожиданно сказал: «Оперировать будешь сам», и вышел.

В 1952 году молодого выпускника распределили в Тюмень, вместе с однокурсником. Но в Ростове оставалась мать, от холода на ноге открывались трофические язвы. Почти без копейки друзья добрались до столицы и в Минздраве СССР им поменяли назначения.

Доктор из станицы

Вешенский район Ростовской области, станица Вешенская, шолоховские места, родной Дон. Здесь проходил практику в интернатуре. Маленькая районная больничка, глазной кабинет без аппаратуры. Первым делом пришлось добывать оборудование. Делал операции, в том числе по экстракции катаракты и по поводу глаукомы. Принимал больных и ездил на вызовы как терапевт, зимой — на лыжах.

Дни текли размеренно и однообразно. Постепенно пришло легкое разочарование. Душа требовала большого дела, а в Вешках разве станешь классным специалистом…

И тут к нему на каникулы приехала Лиля, знакомая по Ростову. Вскоре они поженились. После окончания университета Лилю распределили в городок Лысьву Пермской области преподавать химию в металлургическом техникуме. Святослав тоже попросил в министерстве перевод в Лысьву и стал врачом областной клиники с глазным отделением на 25 коек, а одновременно и начальником станции «Скорой помощи», и инспектором горздравотдела. 7 августа 2007 года в Лысьве установили мемориальную доску на деревянном доме, где жили Федоровы.

Молодой врач обратил внимание на то, что при операциях по удалению катаракты убирали лишь ядро хрусталика, оставляя оболочки, капсулу, которая вызывала вторичную катаракту. А если удалять хрусталик вместе с капсулой, подцепляя ее специальной петелькой? Это требовало аккуратности, безукоризненной четкости движений. О первых операциях Федорова прослышали в Перми и впервые в жизни его пригласили с докладом. На конференции в Перми Федоров сделал доклад о 20 подобных операциях, только у одного пациента произошло выпадение стекловидного тела. Но коллеги сочли метод опасным для широкой практики. «Интересно, ново, даже революционно! — отметил известный в то время профессор Чистяков. — Но, рисковать не стоит». Сколько еще таких слов услышит в своей жизни Святослав Николаевич!

В 1954 году родилась дочь Ирина, из лагерей вернулся отец.

Святослав пишет официальное письмо ученому секретарю лечебного факультета Ростовского медицинского института с просьбой принять его в клиническую ординатуру. 1 октября 1955 года поступает в ординатуру. Снова Ростов-на-Дону.

Ординатуру сократили до 2 лет, и Святослав поставил себе цель за это время защитить кандидатскую диссертацию. Тема — «Изменения в глазу при опухоли мозга». День заполнен до предела: до 3 ч дня — операции в глазной клинике, потом наблюдения за больными в нейрохирургической клинике. Вечером проявлял и печатал фотоснимки глаз. Работал, по его выражению, как зверюга — без выходных, праздников и отпусков. Данные о 150 больных в динамике составили основу диссертацию. Федоровская идея опровергала общепринятую: он утверждал, что при заболеваниях глаза его функции сначала сохраняются, и лишь потом зрение начинает ухудшаться, что говорит об огромном резерве организма. Его теория позволяла дать прогноз, насколько удачной будет операция по удалению опухоли мозга.

В мае 1958 года он защитился, как ни странно, без единого черного шара и стал кандидатом медицинских наук.

Но в Ростове перепроизводство врачей. Федорова берут ординатором в областную больницу и посылают в командировки на осмотр допризывников — не лучшее приложение сил для молодого ученого.

Однажды он встретил знакомую по ординатуре из чебоксарского филиала НИИ глазных болезней им. Гельмгольца. Оказалось, что отделению по лечению катаракты требуется заведующий. Святослав подал заявление на конкурс и выиграл.

Искусственный хрусталик

В Чебоксарском филиале НИИ глазных болезней им. Гельмгольца молодой ученый задумался, как помочь больным, которые страдали помутнением хрусталика и быстро теряли зрение.

И тут ему попалась на глаза статья с критикой операций английского офтальмолога Гарольда Ридли по замене хрусталика искусственным, из пластмассы. Он заинтересовался и стал изучать всю литературу на эту тему.

Еще Казанова писал об офтальмологе Касамате из Дрездена, который в 1775 году предложил изготавливать искусственные хрусталики из стекла. Польский врач Гадини в это же время предложил заменить хрусталик на линзу из горного хрусталя, но поплатился свободой. В 1940 году офтальмолог Марчи сделал хрусталик из кварца. В 1949 году Гарольд Ридли впервые заменил мутный хрусталик искусственным, но линза оказалась великовата. Потом этим занимались англичанин Чойс, голландец Бинкхорст, испанец Барракер и другие. В Москве попытку имплантации искусственного хрусталика осуществил офтальмолог М. М. Краснов.

Но ведь некоторые операции оказались удачными! Значит, тут есть рациональное зерно. И надо постараться создать новую, совершенную линзу.

Тема внеплановая, нет материалов, аппаратуры, условий, средств. Зато есть опыт предшественников, огромное желание, вера в себя, в помощь людей, к которым Федоров обращался, в человеческий талант.

В первой малюсенькой линзе, которую смастерил токарь Слава Бессонов, не хватило прозрачности. Еще один добровольный помощник, 55-летний лекальщик Чебоксарского агрегатного завода Семен Яковлевич Мильман изготовил более удачный вариант. По вечерам на кухне под микроскопом начали делать первые имплантанты, приделывая к пластмассовым крохам дужки. Кролик с искусственным хрусталиком и завязанным здоровым глазом быстро кинулся к морковке. Другие прооперированные животные тоже видели отлично. 59-й год.

На следующий год Федоров едет в Москву на конференцию по изобретательству в офтальмологии. Аудитория восприняла сообщение взволнованно. Пущенные по рядам образцы хрусталиков загадочно исчезают.

Святослав Николаевич Федоров отваживается имплантировать искусственный хрусталик двенадцатилетней Лене Петровой, страдающей врожденной катарактой. Незрячий глаз стал видеть на 100%. Всю жизнь она будет помнить о нем с благодарностью. Позже Федоров прооперировал ей второй глаз. Потом оперировал старшего сына Святослава, названного в его честь, к которому катаракта перешла по наследству.

Эта прорыв, первая в хирургической практике СССР успешная операция по имплантации интраокулярной линзы для коррекции афакии после удаления мутного хрусталика. Федоров ставит линзу еще трем пациентам. Создает модель хрусталика с более эластичными дужками.

Директор филиала с гордостью докладывает об этом на заседании обкома партии. Секретарь обкома заказывает статью. В местной газете появляется заметка о «творческом содружестве молодого ученого и искусного умельца». Выдержки из нее перепечатала «Правда».

И поднялся шум. Главный офтальмолог СССР высказал свое отрицательное мнение ректору московского института им. Гельмгольца, тот позвонил директору Чебоксарского филиала. Оперировать запретили.

Правление Всероссийского общества офтальмологов созвало заседание и предостерегло коллег от производства и использования подобных хрусталиков.

Опального хирурга командировали было в Якутию, он отказался из-за ноги. Тогда «ссылку» заменили на Таджикистан. За этот месяц подопытных кроликов с драгоценными искусственными хрусталиками в глазах заморили голодом до смерти, а директор филиала опубликовал некорректные данные наблюдений за оперированными пациентами: им замеряли диоптрии сразу после пребывания в темноте, что резко снижает остроту зрения.

Федоров не сдался. Посылал в инстанции письма и прошения, доказывал, убеждал. В трудную минуту пришло письмо из Куйбышева от профессора Т. И. Ерошевского: «Считаю, что Вам следует настойчиво продолжить свои исследования с искусственным хрусталиками. Замечательно, что Вам удалось разрешить в условиях Вашего города технологию процесса, проделать операцию на животных и человеке. За Вами теперь приоритет, а нам, советским офтальмологам, это важно, так как операция с искусственными линзами до сих пор является монополией Запада…». Ерошевский и потом неоднократно поддержит новатора.

Федорова «песочат» на партбюро, он подвергается обструкции коллег. Его заявления об уходе из НИИ как будто ждали. Федоров отправляется в Минздрав СССР — он хочет хоть где-нибудь продолжать свои исследования. Там долго не могли прийти к решению.

И Святослав Николаевич попросил о встрече журналиста-известинца Анатолия Аграновского, который потом описал свое первое впечатление о Федорове: «Это был молодой человек, широкоплечий, энергичный, безупречно одетый, и сразу видно, умница. Лицо его выражало волю и спокойную самоуверенность». Федоров ему понравился своим оптимизмом, независимостью и прямотой суждений. Запомнилась манера смотреть собеседнику прямо в глаза. А жена А. Аграновского отозвалась о нем так: «Интеллигент…Нахал…Но на таких мир держится. Когда их не станет — цивилизация умрет».

«Это вранье, что Федоровых много. Это дурная формула, что «незаменимых нет», — записал Аграновский в конспекте очерка. Их встреча положила начало многолетней дружбе.

После долгой беседы Аграновский позвонил заместителю министра здравоохранения. Федорова заслушали на ученом совете и решили, что тему надо развивать. Был издан приказ о восстановлении в должности с оплатой 20 дней вынужденного отсутствия. Директора НИИ обязали создать все условия для работы.

Но в Чебоксарах его не ждали с распростертыми объятиями. Кроликов не было, лаборатории тоже, денег — тем более.

«Неужели я добьюсь возможности работать к тому времени, когда работать уже не смогу? Неужто свои идеи смогу воплощать тогда, когда они устареют?» — с горечью писал он Аграновскому.

Федоров подает документы на конкурс на заведование кафедрой глазных болезней одновременно во владивостокский и архангельский мединституты. В конце концов выбран Архангельск, потому что недалеко Ленинград, а для производства качественных хрусталиков нужна технологическая база.

Семья к тому времени практически распалась.

Федоров потом рассказывал журналистке Евгении Альбац: «Как-то получилось, что у меня вообще полностью отсутствует животный страх. Когда был пацаном, не боялся утонуть, не боялся, что набьют морду, что в темном углу убьют... И потом много разных ситуаций было…Помню, когда в Чебоксарах совсем за горло взяли, в угол загнали — ночь не спал, думал: что же это я так мучаюсь, страдаю? Голова есть, руки тоже есть, одна нога как-никак тоже есть — хватит! Утром пошел, написал заявление об уходе, в момент собрал вещи, покидал два чемодана в машину и — вперед! Ехал, голову в окно высунул и орал как сумасшедший: «Я свободен! Я свободен!»

Начинается новая жизнь. «Чебоксары лишились Федорова» — напишет через несколько лет, в 1965 году, в своем первом очерке о Святославе Николаевиче «Открытие доктора Федорова» Анатолий Аграновский. И — «В 1960 году Архангельск заполучил Федорова».

Архангельск

Итак, в 1961 г. С. Н. Федоров возглавил кафедру глазных болезней Архангельского медицинского института. Ему 33 — «возраст Христа», шутит он.

Встретили его прекрасно. Федоровские лекции пользуются популярностью у студентов.

Святослав Николаевич организует студенческий кружок. Сначала студенты валом повалили. Но в конце концов остались только самые стойкие и увлеченные ребята — Альбина Колинко, Лена Антонова, Юра Анисимов, Валера Захаров, Таня Копылова и Валя Золотилова. Позже они станут известными офтальмологами. Руководитель спрашивал с них строго, расслабляться не давал, требовал научных исследований.

Кружковцы оперировали кроликов, исследовали проницаемость сосудов, разрабатывали технологию изготовления хрусталиков, методы их стерилизации, занимались гистологией, гистохимией, цветной фотографией.

Святослав пишет А. Аграновскому: «…Трудно с виварием, которого нет, трудно с отпуском средств на изготовление инструментов для хрусталиков. Но есть коллектив, который можно направить на одну цель, есть больше возможностей для борьбы, есть самостоятельность».

Началось создание лаборатории для проверки зрения и обследования глаз. В Ленинграде Федоров достал установку А. И. Горбаня для измерения длины глаза рентгеном.

Федоров начал выпускать и имплантировать хрусталики. Но операции дали отрицательный результат.

Стало ясно, что модель линзы Данхейма конструктивно несовершенна. Более перспективной представлялась линза Бинхроста. Федоров начал переписываться с Бинхростом, и тот прислал ему линзу прямо в конверте с оговоркой о ее несовершенстве.

Святослав Федоров начал разрабатывать технологию новой линзы.

Ему с удовольствием помогали другие специалисты в своем деле, добровольцы, к которым он обращается. Люди загорались его идеями.

К работе Святослав Николаевич привлек часовщика Виктора Смирнова — он выточил новую линзу и сделал миниатюрный пресс для сгибания дужек. Но нужны соответствующие сверла. Бывший театральный художник Борис Михайлович Венценосцев взялся выточить микроскопические сверла, но они вязли в мягкой пластмассе.

Федорову подсказали, что в Ленинграде на часовом заводе есть отличный механик Николай Васильевич Лебедев. И по просьбе Святослава Николаевича он действительно смастерил станочек, «замечательный по точности инструмент для сверления линзочек».

Оставалось самое сложное — отыскать кудесника, который смог бы сделать точные пресс-формы для изготовления оптических линз. На заводе вспомнили о мастере по фамилии Каран, который когда-то тут работал и живет в подвале на Васильевском острове. Врач облазил все подвалы, пока не догадался зайти в адресный стол. В Ленинграде оказалось четверо с такой фамилией. Наконец, по четвертому адресу нужный человек нашелся, Александр Модестович Каран, «академик в своем деле». Гордый тем, что его помнят и ценят, старик сработал пресс-формы на славу, последнюю шлифовку делал шелком. Хрусталики получались чистыми, прозрачными. Карана оформили в клинику механиком.

Физики Е. Кувшинский и С. Захаров сделали приборы для определения механических свойств глаза — упругости, растяжимости, прочности. Формовать линзы помогал оптик А. Нижин.

Для Федорова на общественных началах ленинградские ученые-химики И. Арбузова, Л. Медведева и другие синтезировали гидрофильную пластмассу: только 118-й опыт дал работающую пластмассу.

Валерий Захаров так наловчился паять, сверлить и штамповать, что его называют «слесарь-офтальмолог». Он же изготовил оригинальную модель линзы-клипсы, которую легко вводить в глаз. Хирург Виталий Яковлевич Бедило не только освоил технику операции, но и изобрел несколько новых инструментов.

Даже больные рады помочь святому делу! Часовых дел мастер Виктор Смирнов вечера проводит в мастерской, инженер с Урала наладил фотолабораторию, студент из Горького делает оптические расчеты.

Святослав Николаевич бьется над созданием новой модели хрусталика, отличающейся от старой типом фиксации. Модель Бинкхорста трудно вставлять в глаз, приходится делать большой разрез.

Особые трудности возникали с креплением дужек. Надо было просверлить край линзы по хорде сверлом.

Заказ на новую модель в марте 1963 года принял ВНИИ хирургического инструментария и оборудования в Ленинграде, но за 9 месяцев не ничего не сделали.

Помощь опять пришла от энтузиастов.

Федоров приехал на Ленинградский часовой завод с просьбой помочь просверлить в новой модели хрусталика канал в 100 микрон. Часовщики стали сообща думать над задачей. И через 2 недели написали, что приспособление и сверла готовы.

Дужки заменили антеннками. Но хрусталик слабо держался в кроличьем глазу. Тогда решили не все шесть дужек заменить, а только три. Специальные опоры для фиксации за радужкой (дужки) и спереди (антеннки) сделали положение линзы в глазу более стабильным.

В то время в Архангельске гремела слава мастеров микроминиатюр Сядристого и Сысолятина. Святослав Николаевич обратился к ним за помощью. Оба откликнулись и помогли изготовить нужные инструменты, настоящие произведения искусства.

Таким образом, сообща, всем миром под руководством Мастера выносили и вынянчили хрусталик нового типа, «Ирис-клипс-линзы». Раньше линза держалась с помощью угла передней камеры глаза, теперь удерживалась на радужной оболочке благодаря двум крестообразным петелькам.

Так рождался прототип запатентованной во многих странах интраокулярной линзы (ИОЛ), названной американскими офтальмологами линзой «Спутник». ИОЛ «Спутник» в 40 раз легче естественного хрусталика и на 40% лучше его по оптическим свойствам. Святослав Николаевич и Валерий Захаров сделали ее из особо чистого полиметилметакрилата, из которого потом стали изготавливать искусственные клапаны сердца и суставов. Модель ИОЛ «Спутник» стала базовой конструкцией во всем мире и оставалась ею более четверти века.

Позже Альбина Колинко, в замужестве Ивашина, кандидат наук, выведет математическую зависимость силы линзы от параметров глаза, благодаря чему составили таблицы, графики, с помощью которых каждому больному хрусталики подбирали индивидуально. Раньше сначала удаляли катаракту, потом подбирали линзу, ждали заживления и разрезали заново, чтобы вставить искусственный хрусталик, теперь все это стало занимать полчаса. За разработку оптических проблем новой операции А. Ивашина получит премию Ленинского комсомола.

Хрусталики на потоке

В 1963 году Федоров начинает имплантировать искусственные линзы. С 63-го по 67-й Федоров со своей командой имплантировал три типа хрусталиков новой модели. Наладил свое, полукустарное производство. Хрусталики делали при помощи электроплитки: нагревали формочку с пластмассой, микротисками обжимали и охлаждали вентилятором. Затем формочку разнимали специальными инструментами, пропиливали и так далее.

Кроме Федорова, искусственные хрусталики производили только небольшая голландская мастерская и английская фирма «Райнер».

Кружок единомышленников работал слаженно, по строгому графику: до 4 часа вечера учеба в институте, до половины седьмого — дома, к 7 снова собирались, делали хрусталики, смотрели больных, назначали операции, готовили инструменты, оперировали на кроликах.

В кабинете Святослава Николаевича стоял токарный станочек, на котором вытачивали детали для инструментов, наждак. Изготавливали специальные хирургические иглы.

Все стали немного химиками, оптиками, инженерами, монтажниками.

Лабораторией служил бывший туалет — трехметровая комната. Потом отвоевали часть веранды, где разместили фотолабораторию.

Так постепенно формировалась клиника по имплантации искусственного хрусталика. Пациенты потянулись в Архангельск из всех городов Советского Союза.

Смелому хирургу пишут бывшие пациенты с имплантированными хрусталиками, получившие возможность видеть. Еще больше писем — от людей, которые ждут этой операции. Чтобы оказать всем помощь, не хватает коек, оборудования, инструментария и врачей.

В 1962 С.Н. Федоров впервые в мире провел офтальмологическую операцию под микроскопом. Оперировал, обложив микроскоп книгами, чтобы не свалился на пациента. С 1964 года Святослав Николаевич начал систематически делать операции под микроскопом — имплантацию ИОЛ, пересадку роговицы, операции по поводу глаукомы. Это были первые микрохирургические операции в нашей стране и первый шаг к научно-технической революции в офтальмологии.

При увеличении в 12-16 раз удается рассмотреть маленькие сосуды глаза, частицы в 20-30 микрон. Микроскоп открыл перед офтальмологами новые возможности по проведению оптико-реконструкивных операций.

Вначале многие коллеги с недоверием отнеслись к этому нововведению. Но вскоре офтальмологические операции стали немыслимы без микроскопа.

Новые операции в офтальмологии требовали и изменений в медицинском оборудовании. Валерий Захаров усовершенствовал операционный стол. Сделал подковообразные столики над головой больного. Оперировать стало удобнее, создавался хороший упор для рук хирурга. Но столы были слишком высокими. Тогда Валерий, мобилизовав выздоравливающих пациентов, вытащил один стол и поставил инструментальный, отпилив до нужной высоты ножки и укрепив в головной части подковообразную приставку.

Утром все хирурги глазного отделения ругали студента. Только Святослав Николаевич похвалил: «Правильно, будем оперировать сидя. Ни одному часовщику не придет в голову ремонтировать часы стоя, а мы стоя оперируем глаза». Постепенно к новому столу привыкли.

Работали и над проблемой отслойки сетчатки. В Москве была получена новая жидкая пластмасса, которой заинтересовался Святослав Николаевич. В 1963 году химики Т. Красовская и Л. Соболевская из Московского института кремнийорганических соединений синтезировали для него полиметилсилоксан, жидкий полимер на основе кремния. Жидкую силиконовую пластмассу успешно ввели кроликам в полость стекловидного тела. После чего сделали несколько операций больным с тяжелыми отслойками сетчатки, введя в глаза пластмассовые жидкие «пломбы». Отслойки легли на место. Теперь эта технология широко используется при лечении отслоек сетчатки.

В кружке занимались и разработкой технологии изготовления кератопротезов. Была создана оснастка, сделаны первые образцы. Выполнялись экспериментальные операции по изменению роговицы.

Но ему хочется успеть больше. Из писем А. Аграновскому: «10 дней тому назад сделали 3 операции больным с тяжелыми, почти безнадежными отслойками сетчатки… В четверг впервые будем оперировать катаракту и одновременно вводить в глаз искусственный хрусталик. Раньше мы всегда делали операцию в два этапа…Одолевают письма. Принесли их мне по приезде штук 500, а сейчас ежедневно приходит 30-40…Есть даже телеграммы. Ведь ждут люди, надеются…Время летит бешено. Так и жизнь пролетит. «Машина времени» необходима. Жму руку. Федоров».

Чем популярней становится Федоров, тем больше недовольства выказывают коллеги-офтальмологи. В центральной газете появилась статья главного офтальмолога страны с критикой «попыток вставлять в глаз искусственные линзы», от которых «…больше опасностей, чем пользы», потому что это инородное тело.

Святослав Николаевич вызывал больных для операций прежде всего из тех районов, где его не признают. Когда пациенты возвращались домой, местные врачи уже не могли отмахнуться от методов Федорова.

В апреле 1965 года в «Известиях» вышел очерк А. Аграновского «Открытие доктора Федорова». Написать о нем раньше, не имея отдаленных результатов, ему не позволяла журналистская этика и ответственность. Время показало, что Федоров был прав. Аграновский описывает борьбу новатора с бюрократами от науки, его поиски и успехи.

«Вы бросили мощную бомбу. Спасибо за выручку!» — благодарит Святослав Николаевич. «Борьба только начинается» — был ответ.

Публикация возымела эффект. В те времена к прессе прислушивались. Вскоре Минздрав издал приказ об организации в Архангельске экспериментальной научно-исследовательской лаборатории искусственного хрусталика и обязало «Вестник офтальмологии» напечатать статьи Федорова. В официальном ответе министерства редакции значилось, что оно «приняло к сведению критику в отношении некоторой тенденции к монополизму в данной области науки».

В Архангельск приехала комиссия Минздрава во главе с профессорами из Одессы Гундоровой и Бушмич лично убедиться в правдивости публикации. Они пришли было в восторг. Но получив команду от директора института имени Гельмгольца Трутневой, на заседании ученого совета дали отрицательное заключение. Только благодаря вмешательству Аграновского, который волей случая отдыхал в Карловых Варах с заместителем председателя ученого совета профессором Геннадием Константиновичем Ушаковым, работу не закрыли.

Новое научное направление

В 1966 году Святослав Николаевич едет в Лондон на симпозиум интернационального общества по имплантации. К тому времени у него накоплен самый богатый опыт: проведено около ста восьмидесяти операций. Федорову удалось не только придумать способ операции и модели искусственных хрусталиков, но и организовать их производство. Тогда это стоило огромных усилий. Только благодаря этой титанической работе тысячи советских граждан получили возможность лечиться в соответствии с самыми современными технологиями, которые западный мир еще не успел взять на вооружение.

Доклад произвел фурор. Святослав Федоров стал ведущим хирургом Международного клуба имплантологов.

Симпозиум зафиксировал появление нового научного направления. Офтальмология стала точной технологической специальностью, которая включала в себя изготовление хрусталика, расчет глаза, микроскопическую технику.

Теперь надо не только доказывать, что микрохирургия глаза — ведущая отрасль офтальмологии, но и подкрепить это документально. Федоров работает над диссертацией.

Симбиоз химии, оптики и офтальмологии дал первые плоды. 256-я имплантированная линза была не простой, а гидрофильной, мягкой, эластичной. Расчеты оправдались, глаз воспринял линзу спокойно.

В конце 60-х молва о докторе из Архангельска, который возвращает зрение безнадежно больным, разнеслась по стране и стала проникать за границу. Но чем мог помочь им врач с небольшим коллективом в маленькой больнице с переполненными палатами. Больные жаловались на недопустимые условия в клинике, холод. Дороги в Архангельске с деревянными покрытиями, весной и осенью они были залиты водой, доски всплывали и вылетали, на машине не проедешь.

Федоров мечтает о собственном институте, с лучшей в мире аппаратурой, уникальными операциями, куда люди будут приезжать со всего света лечиться и учиться.

В 1965 году разбираться с жалобами в Архангельск приехал заместитель министра здравоохранения. Было решено переводить лабораторию в Москву, дать клинику с новейшей аппаратурой.

Однако ожидание затянулось. Федоров не сидел сложа руки, а договорился с директором клиники в Киеве профессором Плитасом, который собирался на пенсию, стать его преемником. Но вмешался случай, и другой врач заняла это место. В Москве Федорова поддержал министр Борис Васильевич Петровский.

Долгие проводы — лишние слезы

В 1967 году, после приезда в Архангельск очередной министерской комиссии, Святослава Николаевича вызвали в Москву. В столице он получил приказ о переводе в Москву. С собой разрешили взять еще несколько человек и некоторый инструментарий.

Когда, наконец, приказ о переводе был у Федорова в руках, он пришел к ректору института прощаться. «Едешь в столицу за славой? — послышался сарказм в голосе ректора. — Оставайся, создадим тебе условия».

Но Федоров не мог позволить себе ждать, заставляя годами ждать пациентов. Ситуация повторялась.

А в Архангельске не хотели лишаться врача, принесшего институту огромную известность. Дело не ограничилось только уговорами и упреками в дезертирстве.

Обком партии запретил уезжать Святославу Николаевичу и запретил выдавать им трудовые книжки.

Отъезд был похож на побег. Предвидя трудности, Федоров решил не медлить и позвонил Захарову: «Думаю, на поезде нам завтра не уехать. Надо срочно сдавать билеты и лететь самолетом». Назвав чужие фамилии (Федоров летел под фамилией Николаенко), купили билеты на первый утренний рейс. А на вокзале в Архангельске в то утро их действительно поджидали.

Трудовые книжки затребовали потом через прокурора.

Столица

С 1967 по 1974 годы С. Н. Федоров — заведующий кафедрой глазных болезней Московского медицинского стоматологического института (ММСИ), расположенной в НИИ имени Гельмгольца. При кафедре Федоров создает проблемную лабораторию по офтальмологии. Лаборатория размещалась в двух крошечных комнатках.

Для института места не было. Московский горздравотдел держал оборону.

Святослав Николаевич собирает бумаги, просачивается за плотно запертые двери кабинетов. Добывает средства, выколачивает оборудование. Доказывает, что медицину давно пора превратить в индустрию. Что время кустарей кануло в прошлое.

Федоров пишет своему другу и коллеге А. Горбаню: «Москва принимает меня в штыки, это закономерно, боюсь за клинику, аппаратуру, штаты и пр. Все идет медленно, надо буквально выколачивать каждую мелочь... Я успел договориться об оплате отечественной аппаратуры на 15-20 тысяч (на 3,5 тысячи уже выписал счета), импортной аппаратуры на 7-8 тысяч. Договорился с часовым заводом о помощи, нашел там отличного механика по штампам. Возможно, удастся получить оборудование для кинолаборатории, обещают выделить 3 пишущие машинки.

Сегодня получил инструменты из Франции, но швейцарская фирма отказала в поставке. Думаю пойти к швейцарскому послу и уговорить его. Слишком уж там хорошие инструменты делают…Горздрав тянет с базой, вероятно, из-за какого-то постороннего влияния. «Отцы», вероятно, боятся, что как только будет у меня база и больные начнут сходить с нашего «конвейера», им придется основательно потесниться… Институт восстановительной хирургии все равно будет! Только надо скорее начинать оперировать».

50-я больница

В начале 70-х помещение, наконец, выделили — отделение на 60 коек в городской больнице №50 на базе ММСИ. Туда были переведены кафедра и лаборатория.

Рядом с ним верные Валерий Захаров, Альбина Колинко, Александр Ивашин. Он продолжает собирать команду. К нему приходят выпускники аспирантур и мединститутов — Э. Захарова, И. Ярцева, Э. Егорова, З. Мороз, Т. Григорянц, В. Копаева и другие. Он не обещал золотых гор и наоборот предупреждал, что работать они будут за пять копеек, что за все свои «хочу» придется бороться. А они оставались, завороженные его идеями, энергией и энтузиазмом.

Началось переоборудование помещений под клинику.

«У меня, как всегда, драчка, — пишет Федоров А. Горбаню. — «Рвусь в облака, а за фалды тянуть много есть желающих. Ремонт надоел страшно, некогда оперировать больных. По полдня сижу на телефоне и выбиваю линолеум, погонажную планку, керамику. Выбил 5 ставок научных сотрудников, на днях должно быть подписано постановление Комитета по науке. Обещают еще 5-7 ставок в новом году. Не знаю, куда буду сажать новые кадры. Целую палату занял под новую аппаратуру. Днями ездил получать 4 посылки из империалистических держав. Здорово, черти делают инструменты! Сказка! Приезжай, покажу. У хирургических пинцетов кончики такие, что простым глазом не видно. Операционный микроскоп получил из ФРГ, наслаждаюсь операциями. Наслаждение больше чем от Хемингуэя или Райкина…»

В трансформаторной подстанции расположили виварий, поставили фрезерные и токарные станки для изготовления хрусталиков. В переоборудованном туалете разместили лабораторию. В магазине «овощи-фрукты» Федоров выбил в райисполкоме комнатушку для гистологической лаборатории.

В этом же году Святослав Николаевич защитил диссертацию на тему «Коррекция односторонней афакации интраокулярными линзами». Она опровергала устоявшиеся догмы офтальмологической науки о том, что искусственные хрусталики почти во всем мире прекратили вживлять из-за предполагаемых осложнений. Т. И. Ерошевский уговорил его убрать острую полемику, потому что факты и так достаточно красноречивы. Это сработало. Оппоненты хвалили, «как на похоронах». Предстояло еще утверждение в ВАК. Работу послали на заключение не кому иному, как профессору Дмитриеву в Красноярск, давнишнему противнику метода имплантации искусственных хрусталиков, ожидая, естественно, негативного заключения. Полгода профессор продумывал отзыв, объективный, но осторожный, чтобы не нажить себе недругов: идею диссертации он не разделяет, но так как соискатель хорошо разработал проблему в эксперименте и полностью освоил технологию изготовления хрусталиков, он заслужил звание доктора наук. Это звучало смело, поскольку в столице Федоров по-прежнему не в чести.

Больница №81

В 1970 году клиника профессора С. Н. Федорова перебирается в 81 московскую больницу. Здесь им отведено 4 этажа.

С новой техникой операций, когда размеры стали меньше, больных выписывали не через 3 недели, а через неделю. И оказалось, что всех больных через одну операционную с двумя столами не пропустишь. Вопреки запрету Федоров убрал 20 коек и добавил два операционных стола. Клиника стала вылечивать за год вместо 1600 — 3100 человек.

«Подсчитано, — писал заместитель министра здравоохранения РСФСР А. В. Сергеев, — что клиника за счет удвоения пропускной способности экономит государству около 150 тыс. рублей…30% вылеченных больных становятся полностью трудоспособными…Каждый из них вырабатывает продукции примерно на 5 тыс. рублей, а в сумме они дадут государству 2,5 млн рублей. Так интенсификация работы в стационаре приносит государству огромную экономическую пользу (не говорят уже о самом главном — о том, что пациенты этой клиники улучшили или восставили зрение)».

Проводятся опыты по изучению биологических свойств консервированной и неконсервированной роговицы. Экспериментаторов интересовала жизнеспособность всех отделов роговицы, но больше всего, внутреннего слоя. Исследовалось способность клеток сохранять тканевое дыхание. Опыты показали, что через несколько часов после смерти донора активность окислительных ферментов снижается, а через двое суток утрачивается способность клеток к аэробному дыханию. Клетки погибают. Это послужило основанием для применения неконсервированной трупной роговицы. Используя свежую роговицу, удается сделать пересадку при бельмах, которые раньше считались неоперабельными. Впервые в нашей стране Федоров применил неконсервированную донорскую роговицу при сквозной кератопластике и усовершенствовал соответствующую хирургическую технику, что дало возможность улучшить результаты даже в той группе больных, которые ранее считались неоперабельными.

Одновременно в больнице ведутся исследования в области кератопротезирования. При тяжелых ожоговых бельмах и при дистрофии роговицы кератопластика часто бывает неэффективной. В институте удалось разработать кератопротез. Это тонкая опорная пластинка с отверстиями типа оконцев — глазной протез, который вставляется в роговицу. Кератопротез Федорова–Зуева получил авторское свидетельство. Он запатентован во многих странах США, ФРГ, Англии, Италии. Достоинство модели — небольшой вес. Относительно большие отверстия способствуют быстрейшему вживлению пластинки в роговицу. Съемная оптика позволяет имплантировать модель в два этапа, что уменьшает и операционную травму, и количество отторжений. Можно быстро устранить реторопротезную пленку, которая иногда нарастает на оптической части цилиндра. В клинике было прооперировано множество больных, которые считались безнадежными из-за химических ожогов или тяжелой дистрофии роговой оболочки.

Начали применять метод непрямой бинокулярной офтальмоскопии в лечении отслойки сетчатки, который сократил срок лечения и позволил обнаружить и локализовать разрывы сетчатки прямо на операционном столе.

Федоров открывает свою поликлинику, с новейшими приборами, но без врачей в штате. Больного осмотрит доктор из больницы и к нему в палату и на операцию этот больной попадет. Тот же врач выхаживает больного, и осматривает его через месяц, полгода. Нет дублирования и распыления сил, повышается ответственность хирурга. Он может наблюдать болезнь в динамике.

Но врач может заболеть, уйти в отпуск. И Федоров вводит в работу клиники бригадный метод. Коллектив поделил на бригады по 3-4 человека и закрепил за ними свои палаты. У каждой свой поликлинический день. Во главе — доценты, кандидаты наук. Профессор привлекается в сомнительных случаях. В конце месяца показатели работы бригад сравнивали, гласно, на собраниях, вывешивали на стендах. Все команды на равных, не исключение и бригада самого «шефа». Если бригада работает плохо, ее расформировывают и назначают другого руководителя.

Бригадный метод поднимает профессиональный уровень самих врачей. Если в среднем по стране в год вылечивалось 12-13 больных в год, то у Федорова в клинике «прозревало» 35 больных. Количество осложнений во время операций тоже сократилось. «Ничего удивительного в этом нет, — говорил Федоров, — ведь когда ты делаешь много операций, ты непременно становишься хорошим хирургом. У нас молодые ребята буквально через год-два после окончания института уже считаются квалифицированными специалистами: могут имплантировать хрусталик, делать операцию по близорукости». Федоров был убежден, что чем раньше на молодого врача возложить груз ответственности, тем быстрее он сформируется как специалист и как личность, тем больше надежды, что из него получится врач новой формации, ученый с открытым взглядом на проблемы медицины.

В 1971 году Федоров предложил председателю Всесоюзного общества слепых парадоксальную идею офтальмологической диспансеризации. Ординаторы, аспиранты, врачи отправились на заводы, где работали члены общества, осмотрели несколько тысяч людей. Для клинического обследования были отобраны 842 человека, 493 назначили операции. 182 удалось вернуть зрение от 0,1 до 0,7 диоптрий. Мужчина, слепой 42 года, ушел из клиники без поводыря. Женщина через 17 лет увидела своих детей после операции. Люди в палатах учились читать не пальцами по методу Брайля, а по букварю.

За успехи в области охраны здоровья он был награжден орденом «Трудового Красного Знамени».

Революционные методики

С. Н. Федоров одним из первых начал внедрять в офтальмологию лазер.

Открыл первый в стране отдел лазерной хирургии, который в дальнейшем был преобразован в Центр лазерной хирургии.

Под его руководством было разработано несколько поколений отечественных инфракрасных лазеров для рефракционной хирургии, позволивших дозировать импульс тепловой энергии по мощности, времени и глубине воздействия.

В области лазерной хирургии Федоров предложил новый способ лечения вторичных катаракт, глаукомы. Тромбозы вен сетчатки глаза предложил лечить методом окклюзии (закупорки) артериальных стволов, что позволило улучшить зрение у 60-65% больных с застарелыми тромбозами.

Разработал новый способ лечения диабетической ретинопатии комбинированным воздействием низких температур и лазерной коагуляции. В особых случаях практиковал сочетание лазерной коагуляции и витрэктомии. Таким способом удалось помочь сотням больным с гемофтальмом и диабетической ретинопатией.

Раньше больные с кровоизлияниями в стекловидное тело, помутнениями воспалительного и дегенеративного порядка считались безнадежными. Федоров сконструировал оригинальный прибор - специальный аппарат витреотон, который позволяет заменить стекловидное тело. Если удалить его и заменить буферной жидкостью, воспалительный процесс в сосудистом тракте прекращается. Прибор позволяет добиваться ощутимых результатов при лечении помутнений стекловидного тела вследствие травм, воспалительных процессов, кровоизлияний. С помощью витреотона стало возможным удалять вывихнутые и подвывихнутые хрусталики с минимальными осложнениями. При обычной операции требовалась сложная хирургическая техника.

Витреотон позволил решить по-новому и проблему катаракты. Был разработан и внедрен метод ленсэктомии, механического разрушения хрусталика, с помощью прибора Ленсвитреотом. Катаракту удаляли через плоскую часть цилиарного тела. Разрез получается небольшим, значит, травма минимальна, и, как следствие, реабилитация наступает быстрей.

Для больных с тяжелыми гемофтальмами, витреоретинальной деструкцией, отслойкой сетчатки, которые ранее считались неоперабельными и были обречены на слепоту, стали применять разработанные оригинальные методы эндовитреальной хирургии: витрэктомию в сочетании с эндолазеркоагуляцией и введением в полость стекловидного тела перфторорганических соединений.

Для коррекции высокой степени близорукости впервые в мире были разработаны операции имплантации на естественный хрусталик отрицательных мягких коллагеновых и силиконовых линз, а также удаления естественного хрусталика.

В 1974 году Федоров предложил новую, сосудистую, теорию происхождения и развития первичной открытоугольной глаукомы. На основе чего ему и его ученикам удалось существенно изменить методику и тактику ранней диагностики и лечения этой патологии. В результате проведенных исследований была разработана новая тактика хирургического лечения этого заболевания на ранних стадиях. Для этой цели были предложены принципиально новые операции — вазореконструктивные и лазерные операции, непроникающая глубокая склерэктомия. Она представляет собой создание биологического насоса внутри глаза. Операция занимает всего 10 минут, а ее надежность — 98-99%.

Для коррекции гиперметропии был разработан принципиально новый метод термокератопластики, а впоследствии — лазерной кератопластики.

До Федорова никто не брался лечить атрофию зрительного нерва.

Он разработан комплекс хирургических методов по профилактике прогрессирования близорукости — склеропластику, коллагено-пластику, вазореконструктивные операции. С помощью оригинального хирургического инструментария успешно оперирует астигматизм, дальнозоркость.

Операция «Солнышко»

Идет работа по всем направлениям хирургии: близорукость, дальнозоркость, астигматизм, глаукома, катаракта, отслойка сетчатки и многое другое. Силами коллектива за короткий промежуток времени разработано и внедрено огромное количество методик лечения и операций, которые не применялись нигде в мире.

С именем профессора Федорова связано новое уникальное направление в офтальмологии - рефракционная хирургия.

Московские офтальмологи по-прежнему относятся к нему с недоверием. «В Москве ко мне отношение холодное, — пишет Федоров А. Горбаню, — пощипывают меня время от времени. Это и хорошо: способствует выбросу адреналина в кровь. Настроение боевое, хочу кусаться».

Но уже крепла уверенность, что блокада будет прервана.

В клинику приехал молодой американский окулист Майкл Гейлин. Когда тот увидел операцию по имплантации ИОЛ, воскликнул: «Совершенно новый подход к микрохирургии! Свои линзы, свои приборы, свои методы. К этому стоит отнестись со вниманием». Гейлин не выходил из операционной, работал практически без перерывов, засыпал Святослава Николаевича вопросами.

Год спустя Федоров посетил Америку. Его поразил темп работы американских офтальмологов. Там он сделал около ста операций по исправлению близорукости по методике, разработанной хирургом из Колумбии Хосе Барракером. Но они не давали должного эффекта.

Кератотомия («керато» — роговица) — операция, при которой хирург делает несквозные радиальные надрезы на роговице. Меняется радиус ее кривизны, она становится более плоской, меняется форма глазного яблока, и близорукость уменьшается.

Вернувшись, Святослав Николаевич рассказал все, что видел, сотрудникам. Сопоставив все результаты, в клинике решили надрезать роговицу не изнутри, а с внешней, передней поверхности, вне пределов центральной зоны глаза. Такие операции оказались безопасными для глаза и значительно уменьшали близорукость. Федоров, его ученики и сотрудники стали надрезать роговицу значительно глубже и ближе к оптической оси глаза. Тут требуется точный расчет, и на помощь врачу привлекли вычислительный центр. В память ЭВМ закладывается много параметров, начиная с возраста пациента и заканчивая толщиной роговицы глаза. Машина определяет, сколько надо сделать насечек — в зависимости от степени заболевания их может быть 8, 10, 12, 14, 16 — и какая должна быть глубина.

Простой хирургический инструментарий не подходил для таких тонких насечек. Если раньше ошибка при операции равнялась 200 микронам, теперь — 20. Нужны лезвия с радиусом кривизны не более 20 ангстрем и менее. И врачи команды Федорова применяли сначала гитарную струну, а потом и обычные лезвия «Нева», особым образом подготовленные.

На Западе кератотомию стали называть «Русской», а федоровцы — Солнышком: если посмотреть на глаз после операции через щелевую лампу, в середине можно увидеть небольшой кружок с расходящимися лучами.

Мы учим мир

В очерке «10 лет спустя» А. Аграновский писал: «…Ему доверено было представлять советскую науку в Англии, в Голландии, во Вьетнаме, Венгрии, США, несколько операций провел в нью-йоркском госпитале «Мейфлауер», линзы брал свои, и, между прочим, наши умельцы-мастера ухитрились сделать на них крохотные надписи. Когда американские врачи будут осматривать слепых, которым он вернул зрение, то внутри глаза, по кромке хрусталика прочтут: «Сделано в СССР».

Своими знаниями и умениями Федоров и его ученики щедро делились с коллегами. Четыре года Святослав Николаевич ходил по инстанциям, добиваясь разрешение на обучение иностранцев. Наконец, получив разрешение, Федоров начал проводить курсы.

На месячные стажировки приезжают доцент Тост из ГДР, профессор Шмидт из ФРГ, профессор Форсиус из Финляндии, главный офтальмолог Кубы Палаес, главный офтальмолог Болгарии Дыбов, профессор Альпар из США и другие ведущие специалисты.

Его упрекали: как могут советские врачи обучать иностранцев за валюту! А средства нужны для закупки оборудования, лекарств, строительства новых площадей, развития офтальмологии. Часть средств, полученных от обучения иностранных специалистов, остается в институте. Хорошее оборудование и инструментарий — это здоровье людей, а значит, и доход государству.

Стройка века

В 1974 году проблемная лаборатория стала Московской научно-исследовательской лабораторией экспериментальной и клинической хирургии глаза (МНИИЛЭКХГ) Минздрава РСФСР и получила статус самостоятельного научного учреждения.

Для нее по распоряжению Правительства РСФСР на севере Москвы, на Бескудниковском бульваре начали строить республиканскую больницу с целым комплексом зданий.

Всероссийское общество слепых выделило несколько миллионов рублей.

На месте стройки размещался бетонно-смесительный цех. Но скоро, благодаря настойчивости Святослава Николаевича, площадку расчистили.

Все было продумано в этом лечебно-диагностическом комплексе общей площадью 26 тысяч кв. метров, с детским отделением, операционным блоком с 14 операционными залами, научным корпусом, виварием, экспериментальной операционной, кинофотолабораторией, конференц-залом на 300 мест. Рядом будет выстроена поликлиника, помещения для производства, корпус для долечивания. Пациенту не надо будет бегать по другим клиникам, потому что ему окажут полный комплекс услуг.

«Самая главная радость — это начало строительства. Каждый день я езжу и любуюсь дощатым забором из горбыля. Выглядит он, конечно, ужасно, но все-таки приятно, что уже что-то сдвинулось с мертвой точки. По-видимому, года четыре уйдет на строительство, а может быть, и больше, но в настоящей клинике, хоть и ощущается дефицит помещения, все же можно эффективно работать, и поэтому ждать не так тяжело», — писал Федоров Т. И. Ерошевскому.

Святослав Николаевич был в курсе всех событий. Знал, сколько завезли кирпича, выбивал нужный стройматериал. Предлагал директорам взаимовыгодный обмен: за стройматериалы и рабочих клинка лечит сотрудников предприятия. Или заинтересовывал директоров тем, что давал на заказ офтальмологическое оборудование, которое потом они вместе продавали за рубеж.

«Я всегда иду, как танк: заверну пушку назад — и по газонам», — говорил он о себе.

На стройку ездил каждый день. Любил привозить сюда гостей. Однажды, на глазах у изумленного Анатолия Аграновского, лично догнал и остановил вора, который хотел унести новую дверь.

«Спутник» набирает высоту

Борьба против методов Федорова заметно ослабела. Поскольку операция по имплантации ИОЛ была окончательно признана в США, появилось общество хирургов по имплантации искусственного хрусталика. Почему-то идеи, воплощенные в жизнь нашими энтузиастами, принимаются у нас с агрессией, пока кто-то за рубежом не скажет: «Это было действительно здорово» Такое положение вещей Федоров называл «рабством мысли» и всю жизнь с ним боролся. Внушал своим сотрудникам: «Вы не рабы. Бросайте рабскую психологию!»

В 1975 году метод был официально узаконен.

Анатолий Аграновский пишет второй очерк о Федорове «10 лет спустя». «Мой герой давно уже не был изобретателем-одиночкой. Но каждый шаг давался ему таким тяжким трудом, таким неимоверным напряжением, что, оглядывая этот путь, я поражаюсь сегодня, как он мог пройти его до конца».

Святослав Федоров внедряет новую технологию удаления катаракты — факоэмульсификацию. В дальнейшем это послужило развитию хирургии малых разрезов и разработке нового поколения интраокулярных, обладающих эластичностью и памятью формы, искусственных оптических линз, которые можно вводить в глаз через небольшой разрез в сложенном состоянии с помощью специальных инжекторов.

Начинается разработка различные модели заднекамерных линз, которые устанавливают в задней камере — пространством между радужкой и капсулой удаленного хрусталика. Особенно удачна конструкция заднекамерных линз, которые крепятся в капсуле: они не соприкасаются с радужной оболочкой, поэтому выздоровление после их установки наступает быстрее. Исследования показали, что следует оперировать незрелые катаракты, когда капсула еще прочная, тогда вживление линз дает наилучшие результаты.

В 1976 году Федоров организовал производство, где была разработана уникальная технология крупносерийного изготовления интраокулярных линз.

Модель хрусталика Федорова-Захарова «Спутник» отмечена на Всемирной выставке изобретений в Женеве дипломом и бронзовой медалью. А в Братиславе получит золотую медаль.

Создана новая конструкция линзы с тремя задними петлями.

Имплантация искусственного хрусталика обходится государству в 90 рублей, а операция по старой методике — в 200.

В конце семидесятых производство хрусталиков поставлено на поток. Каждая монтажница изготавливает по три–четыре хрусталика в день. Получается около 300 штук в день, за год 9 тысяч. Производят их не только для клиники Федорова, но даже на экспорт.

На основе модели «Спутник» начали изготавливать десятки других. Хирурги клиники разрабатывают новые модели, ищут свежие решения, изобретают, получают патенты, продают лицензии за рубеж.

Святослав Николаевич стремился разработать свой инструментарий и расходные материалы, отечественные, но на мировом уровне.

Пока вещь не доведена до совершенства, об отпуске не могло быть и речи. Продукция, изготавливаемая экспериментально-техническим производством, имеет серию товарных знаков. Все изобретения, сделанные Федоровым и его командой, имеют патенты и авторские свидетельства. Они были молодым коллективом, но в нем работали уже опытные хирурги, ученые, инженера, техники.

Лезвие «Нева», которой делались кератотомические насечки, постепенно изжило себя, и ему на замену пришли алмазные ножи, лазеры.

На каждой оперативке Федоров говорил: «У нас разработана уникальная вещь! Надо ее внедрять, тиражировать».

Производили коллагеновые пленки, дренажи, используемые для заживления послеоперационных рубцов, алмазные, рубиновые ножи. Чуть позже из коллагена стали делать сам хрусталик.

Двояковыпуклая линза, хрусталик «Спутник» — всегда лежал у Святослава Николаевича в кармане, и он при всяком случае пускал это чудо в ход, выбивая средства на новое оборудование, на строительство института, на реализацию своих идей.

Многие планы Святослава Федорова казались нереальными, фантастическими, и когда он делился ими на заседаниях со своими сотрудниками, многие относились к ним скептически. Но проходило время, и мечты Федорова обретали очертания прямо на глазах.

Новые технологические приемы, применяемые в хирургии глаза, в корне меняли весь процесс работы хирурга. Появление новой аппаратуры и оборудования потребовало разработки и применения новых подходов в стерилизации. Требовалось изменить весь операционный блок, начиная с климата, чтобы исключить возможность попадания пыли в воздухе и запотевания окуляров микроскопов.

Одним словом, необходим современный институт, где можно лечить, заниматься научной работой, производить оборудование.

Институту быть!

Летом 1978 года министр здравоохранения РСФСР В. В. Трофимов предложил Федорову возглавить объединенный Институт глазных болезней имени Гельмгольца и лаборатории. Святослав Николаевич отказался.

В октябре 1979 года его приглашают в Кремль. С ним хочет познакомиться Президент Сирии Хафез Асад. Они едут в клинику. На следующий день Президент Сирии рассказал о своих впечатлениях председателю Совета Министров СССР А. Н. Косыгину. Тот попросил министра здравоохранения Б. В. Петровского дать подробную информацию о клинике. Петровский посетил строящийся комплекс на Бескудниковском бульваре. Особое впечатление на него произвел новый оперблок: 16 залов, 32 операционных стола.

После экскурсии все собрались в кабинете Федорова в 81 больнице. На мониторе демонстрировали операцию. Валерий Дмитриевич Захаров начал оперировать. Вдруг министр быстро встал: «Что он делает?!» «Имплантирует искусственный хрусталик…». — «Как же так? Ведь прошло пять минут с начала операции!» — «Да, просто вся операция длится 10 минут», — ответил Святослав Николаевич. Удивлению Бориса Васильевича не было предела. Оказалось, недавно министру в уважаемой клинике уважаемый офтальмолог произвел удаление обоих хрусталиков с имплантацией ИОЛ, но каждая операция длилась 1,5 часа.

В конце встречи министр сказал: «Вы давно переросли свое название. Вы настоящий Институт». И продолжил: «К сожалению, моих полномочий для этого недостаточно. Необходимо получить официальную поддержку и согласие Моссовета, МГК КПСС, Минздрава РСФСР, правительства России, Минздрава СССР, ГКНТ и, наконец, правительства Союза. При этом Вы должны иметь в виду, что правительством страны взят курс на сокращение числа НИИ в Москве и перевод их в другие города, поскольку количество НИИ в Москве перевалило разумные пределы. Таким образом, путь перехода в ранг Института длинный и трудный. Но, если он Вас не пугает, я буду Вам помогать и содействовать».

При окончательном решении вопроса в Правительстве СССР возникла дискуссия. В Москве есть МНИИ глазных болезней им. Гельмгольца и всесоюзный НИИ ГБ под руководство М. М. Краснова. Зачем нужен третий Институт глазных болезней? Решающим было выступление Б. В. Петровского: «Это не будет третий в Москве институт глазных болезней. Это будет первый и единственный в мире НИИ «Микрохирургия глаза».

11 сентября 1980 года вышло распоряжение Правительства СССР о преобразовании МНИИЛЭКХГ в Московский научно-исследовательский институт микрохирургии глаза Минздрава РСФСР. Производство было преобразовано в технический отдел.

За первые имплантации ИОЛ в глаз человека Святослав Николаевич едва не лишился диплома врача.

Много лет спустя министр здравоохранения Н. Т. Трубилин сказал: «Мне стыдно этих стен, которые были свидетелями нашего позорного прошлого, когда мы на очередной коллегии чуть не лишили доктора Федорова его врачебного диплома».

В 1981 году вместе с ГОИ им. Вавилова был создан первый в мире серийный многоцелевой лазерный офтальмоскопический комплекс «Лиман-2» для лечения диабетической ретинопатии, дистрофических поражений сетчатки, глаукомы.

В 1983 году комплекс был окончательно достроен. Очереди на прием выстраивались на сотни метров.

Стремясь приблизить офтальмологическую помощь к жителям страны, Федоров внедряет в медицинскую практику передвижную операционную с диагностическим комплексом на базе автобуса. Автобус–операционная, оснащенный новейшей медицинской техникой, в течение 25 лет объехал весь Советский Союз. Работал в Индии и Йемене, где было выполнено 1224 операций.

Линия прозрения

Огромное количество пациентов, стоящих в очереди на госпитализацию в институт, потребовало радикального изменения лечебного процесса. Однажды Святослав Николаевич побывал на птицефабрике, устройство которого его восхитило. Вернувшись, сказал: «Мы тоже сделаем фабрику по возвращению зрения и конвейер, который назовем «Линией прозрения».

Совет Министров СССР выделил институту 12 млн рублей на строительство нового корпуса.

И в новом корпусе в 1984 году был сконструирован автоматизированный хирургический конвейер. Операции разбиваются на этапы: вспомогательный — подготовка к операции и ее завершение, и основной — удаление пораженного болезнью хрусталика и введение искусственного хрусталика. Каждый хирург выполняет свою часть работы, примерно, как на заводском конвейере. Но каждый хирург способен выполнить все этапы всех операций целиком. «Конвейерная» хирургия» в 10 раз увеличила количество операций, проводимых одним хирургом. Врачи получили возможность много практиковать и, значит, быстро улучшать свою квалификацию. Сначала использовали горизонтальную линию производства западногерманской фирмы Siemens, потом в Чебоксарах наладили выпуск отечественной «Ромашки».

Впервые

Впервые в мире в институте начали имплантировать интраокулярные ИОЛ детям.

Впервые сконструированы самые легкие, функциональные разборные кератопротезы, биокератопротез и роговичнопротезный комплекс, позволившие перевести тяжелые бельма из категории иноперабельных в операбельные.

Впервые в мире произведен кератомелез на незамороженном глазу.

Впервые в мире предложены и разработаны методы хирургической коррекции дальнозоркости: термокоагуляция и имплантация положительной заднекамерной ИОЛ.

Впервые разработаны и внедрены в практику органно-сохранные операции при опухолях глаза.

Впервые создан прибор, позволяющий количественно оценить степень поврежденного зрительного нерва.

Впервые разработана методика электромагнитной стимуляции зрительного нерва и создан прибор.

Разработана уникальная методика лечения больных сахарным диабетом, осложненным тракционной отслойкой сетчатки.

Впервые разработаны и внедрены в клиническую практику удаление преретинальной ткани единым блоком, комбинированная тампонада в витреоретинальной полости силиконом и эндолазеркоагуляция сетчатки в среде ПФОС.

На курсах по микрохирургии глаза, за которые ратовал С. Н. Федоров, ежегодно проходят стажировку 150-200 врачей из всех уголков страны.

Впервые в России и СНГ создан на уровне широких стандартов лицензированный Глазной банк. В 1983 году в НИИ «Микрохирургия глаза» МЗ РФ был создан донорский участок при отделе экспериментальной хирургии, который наряду с заготовкой нативного (свежего) донорского материала осуществлял забор кадаверных глаз для изготовления склеропластического материала. В 1987 году донорский участок был переведен в специализированный отдел хирургии роговицы, а в 1988 году преобразован в Глазной банк. Это научно-практическое, научно-методическое и научно-производственное подразделение института, где, кроме службы тканевого донорства, вместе с ведущими институтами России проводятся научные исследования по прикладным и фундаментальным направлениям на стыке медико-биологических наук: морфологии и патофизиологии, биохимии и биофизики, иммунологии и фармакологии, иммунологии и эпидемиологии.

В 1984 году начаты экспериментальные исследования по разработке технологии эксимерного лазера. В результате была создана первая отечественная эксимерлазерная установки «Профиль», а в 1995 году «Профиль-500». Технология рефракционных операций, разработанная С. Н. Федоровым и получившая распространение во многих странах мира, позволила более чем 12 миллионам людей избавиться от очков. Установка уникальна тем, что в отличие от зарубежных аналогов позволяла корригировать близорукость не только слабой и средней, но и высоких степеней. При этом достигался мультифокальный эффект рефракционного перепрофилирования роговичной поверхности, что обеспечивало пациентам хорошее зрение и вдаль, и вблизи.

МНТК

9 апреля 1986 года было принято решение создать МНТК «Микрохирургия глаза». На конец апреля намечалось заседание Совмина СССР, где стоял вопрос об организации МНТК и строительстве филиалов. 10 апреля на Петровку, 38, пришел некто с повинной: обвинил Федорова во взяточничестве мол, в институте он вовлек в сделку врача и медсестру. Арестовали двух сотрудниц института. Добивались признания. Но благодаря мужеству женщин слепить «уголовное дело» не смогли. Показаний никто не дал. Следствие закончилось провалом. Но пока оно шло, врач отсидела 1,5 года. Другие врачи на всякий случай зашили карманы - их провоцировали на взятки, пытались положить деньги…Уходя, под двери подкладывали тряпку, чтобы не подсунули чего-нибудь.

24 апреля 1986 года ЦК КПСС и Совет министров СССР принял постановление о создании Межотраслевого научно-технического комплекса "Микрохирургия глаза" с полным хозрасчетом и самофинансированием.

МНТК стал сам зарабатывать деньги на свое содержание, в том числе за счет платных операций для иностранных пациентов.

Для лечения иностранных пациентов приспособили гостиницу «Космос».

Финансирование осуществлялось за каждого вылеченного больного по среднеотраслевому нормативу, величина которого установлена государством. Минздрав оплачивал стоимость лечения исходя из договорной цены — на 27% ниже, чем в других глазных клиниках.

Деньги, полученные по нормативу, распределялись по всей цепочке: на содержание помещения, подготовку операционного блока, на диагностику, инженерные службы, операцию, долечивание, транспортные расходы.

Значительно расширились права коллектива — он сам стал устанавливать штатное расписание, количество персонала.

Третье новшество — бригадный подряд, сдельный принцип оплаты труда.

Коллективный подряд — это распределение дохода по проценту участия в общем доходе. Метод повысил производительность труда коллектива за первый же год на 82%. Все стали стремиться к получению максимального общего дохода, а это возможно, только если повышается качество лечения. Количество осложнений сократилось в 5 раз.

Врачи стали получать 500 рублей и больше, и работать в 7-8 раз эффективней. Вместо 21 тысячи больных институт лечил 31 тысячу, потом 42 тысячи, потом стали делать 70 тысяч операций в год. Санитарки получали 300 рублей, медсестра операционного блока — за 500. Вначале женщины даже боялись брать зарплату!

Свою зарплату генеральный директор ограничил 4,5 ставками санитарки, поскольку премьер-министр Швеции У. Пальме в свое время ввел закон, по которому министр не может иметь зарплату больше, чем 4 зарплаты квалифицированного рабочего.

Однако приходилось думать о том, чтобы люди берегли аппаратуру, здание, средства. Федоров понял, что лишь в том случае, если сотрудники станут хозяевами, пайщиками, совладельцами учреждения, то они будут думать о конечном результате. Тогда коллектив взял институт в аренду на 30 лет с выплатой государству арендной платы, равной 3% от стоимости института. Каждый сотрудник внес свою долю. В конце года коллектив определял, куда ее направить. При большой прибыли ее часть вносилась в фонд долевого участия, и все получали дивиденды. Обычно в клиниках фонд зарплаты составляет 41-47% от ассигнований. В МНТК зарплату использовали только на 32%. Но за счет потока пациентов фонд становится достаточно большим.

Из хозрасчетного дохода МНТК финансирует и науку. Полностью реконструированы принципы работы головного института: из 22 тем отобраны 8 наиболее важных. Исследователи получают зарплату в 2 раза меньше, чем врачи-клиницисты, работающие по готовым методикам. Но когда они заканчивают тему, им 3 года полагается 8% от экономического эффекта, полученного при внедрении.

Науке тесно стало в стенах института. По соседству появился новый 9-этажный корпус энергетического лечения. Здесь ведется научная разработка энергетических воздействий на ткани глаза. Идет разработка новых лазеров, которые испаряют ткани. Изучается воздействие радиоактивных изотопов. Создаются генераторы пи-мезонов и других видов энергии, с помощью которых исправляют близорукость и дальнозоркость, меняют свойства роговицы.

Из хозрасчетного дохода МНТК развивается и социальная сфера. Построены 2 базы отдыха, на Черном море и под Москвой. Возвели спортивный городок в бывшей усадьбе князей Барятинских. Институту ее отдали с условием, что он отреставрирует церковь на ее территории. Для этого понадобилось 0,5 млн рублей. Организовали секцию конного спорта, завели свой яхт-клуб.

«Каковы принципы коллективного творчества, этика взаимоотношений в вашем научном коллективе? Каково оптимальное соотношение творческого и вспомогательного персонала?» — спрашивали журналисты Федорова. «У нас никто не стремиться выделиться, если у меня в голове возникли идеи, то я их с удовольствием отдаю, они коллективно разрабатываются и потом за пятью подписями принимаются. Взаимоотношения сотрудников — товарищеские, демократичные, хотя я требовательный человек, особенно если допускаются какие-то ошибки в работе с больными. Это относится ровно и к санитаркам, и к научным сотрудникам. Считаю, что стиль общения должен быть основан на принципе всеобщего равенства, никаких привилегий никто иметь не может.

Ошибки персонала исправляются очень быстро. Наказываем только экономически, исходя из того, сколько коллектив теряет из-за неверных решений. Это действует нормально. Наказание не чрезмерно, но достаточно чувствительно».

Молодые специалисты, попадающие к Федорову, должны были включать в действие все свои навыки, знания и способности. «Найдите мне молодого врача, такого, чтобы он мог выдавать свежие идеи и горел желанием сдвинуть горы, чтобы у него при упоминании о работе глаза искрились, чтобы он был готов сидеть в клинике до ночи. Вот тогда он любые трудности одолеет, тогда станет настоящим врачом-«дирижером», врачом-координатором».

«Главное, на мой взгляд — в ясном понимании цели. В страстном желании не допустить халтуры. Нет хорошей аппаратуры? Найди, добейся! Нет нужных игл? Больной не должен знать твоих проблем, ты обязан его вылечить на самом современном уровне. Иначе надо выбирать другую профессию.

Для меня важнее — дело. Кто-то ошибся — могу простить. Если же халатность или профессиональная некомпетентность — не сработаемся. И поэтому для меня самое непривлекательное — приспособленчество. Предательство. Меня предавали не раз. Прощал. Но предпочитал больше не видеть. Себя винил: вовремя не разобрался в человеке…»

«Все вместе — во благо каждого и ради величия России» стало девизом МНТК.

МНТК объединил два завода, в том числе оптического, которые обеспечивали его инструментарием, аппаратурой; головной НИИ с клиникой, Московский офтальмологический центр и филиалы.

Технический отдел был преобразован в опытный завод ЭТП (Экспериментально-техническое производство), где серийно стали выпускаться офтальмохирургические инструменты, операционные ножи из природных и искусственных кристаллов с алмазными, лейкосапфировыми, фианитовыми и стальными лезвиями — более 150 наименований инструментов, приборов.

Выпускаются искусственные хрусталики. 60 тысяч девушек под микроскопом с 32-кратным увеличением собирают до 12 тысяч хрусталиков в год. Примерно половина идет на зарубежный рынок, где один хрусталик стоит 80-100 долларов.

Параллельно с ЭТП Святослав Николаевич создает НЭП (Научно-экспериментальное производство) для изучения патогенеза важнейших заболеваний органа зрения и разработки средств и способов их хирургического и консервативного лечения.

Самые весомые достижения НЭП — создание коллагеновых покрытий, препаратов для регенерации роговицы на основе сульфатированных гликозаминогликанов (баларпан и гликомен), протекторов эндотелия роговицы (визитил и визитон), колластоп и склеропластические материалы для лечения прогрессирующей близорукости, различные мягкие модели искусственных оптических линз (ИОЛ) из сополимера коллагена, дренажи из коллагена, искусственной радужки, биокератопротеза и др.

Для быстрого внедрения новых технологий, методик обследования и лечения больных Федоров создает отдел патентно-лицензионной информации и информационный отдел с библиотекой и современной издательской базой.

Первый филиал МНТК открылся в октябре 1987 года в Чебоксарах. К 1989 году сеть филиалов покрыла всю страну — они появились в 11 крупных городах России: Ленинграде, Волгограде, Калуге, Краснодаре, Новосибирске, Оренбурге, Свердловске, Тамбов, Хабаровске, Иркутске. Все филиалы построены под ключ финской фирмой «Полар». В их строительство филиалов было вложено 100 млн рублей.

И эти средства окупились. Во всех филиалах диагностической оборудование объединено в компьютерную линию, что дало возможность отказаться от бумажных носителей. Больной получает специальную карточку, садится в кресло и едет по диагностической линии, от аппарата к аппарату. Обследование занимает 40 минут, по 7-8 на каждом аппарате. Результаты сразу вводятся в компьютер. И врач имеет все данные, даже предварительный диагноз. Если потребуется, больного сразу направят в операционный блок, переоденут, напоят чаем, подготовят. Операция длится 15 минут.

МНТК лечит катаракту, глаукому, близорукость, астигматизм, дальнозоркость, прогрессирующую близорукость у подростков 14-16 лет. Главная часть операций выполняется самыми квалифицированными специалистами. Это позволяет в 5-8 раз снизить количество осложнений, которые бывают во время индивидуальной хирургии. В день институт с филиалами производит 1400-1500 операций, за год — более 200 тысяч.

Федоров доставлял советскую новейшую технологию в медицине в разные точки земного шара.

В 1989 году принят и спущен на воду комфортабельный корабль «Петр I», на базе которого была создана специализированная клиника с отделениями диагностики, традиционной и конвейерной глазной хирургии, лазерным отделением и медицинским пансионатом. Это первая в мире морская операционная и совместное лечебное предприятие «Флокс» — «флот-око-сервис», созданное МНТК «Микрохирургия глаза», Совкомфлотом и западногерманской фирмой «Ллойд Верфт». В плавучей клинике в акватории ОАЭ, Кипра и Гибралтара, Италии, Бразилии, Испании произведено более 21000 операций. Несколько месяцев в году корабль оказывал офтальмологическую помощь советским пациентам, при этом они оплачивали только пребывание на корабле.

С 1971 года Федоров пробивал идею летающей клиники. Наконец, в 1989 году у МНТК появился свой аэробус «ИЛ-86» с оперблоком, поликлиникой, конференц-залом, который совершал офтальмологические «десанты» во многие страны мира

Создан операционно-диагностический модуль на базе железнодорожного вагона.

Для лечения иностранных пациентов приспособили гостиницу «Космос». В МНТК проконсультировано более 70 тысяч иностранных пациентов из 122 стран и сделано 36320 операций.

Клиники и медицинские кабинеты, выстроенные по проектам Святослава Федорова, появились во многих городах мира.

Московский народный банк в Лондоне предоставил кредит для совместного советско-французского предприятия — строительстве при МНТК гостиницы высшего класса. МНТК «Микрохирургия глаза», Внешторгбанк СССР, французские компании «Буиг», «Пульман» и четыре французских банка создали еще одно совместное советско-французское предприятие «Ирис» для лечения глазных заболеваний на коммерческой основе. Построен ряд лечебных центров на Канарских островах, на Кипре, в Кувейте. Там оперировали врачи МНТК.

Автоматизированные клиники МНТК возвели в ФРГ, ОАЭ, Иордании, других странах. МНТК сотрудничал с Китаем и другими странами.

Святослав Николаевич увлек идей индустриальной клиники Фиделя Кастро. В 1988 года в Гаване открылся филиал МНТК «Микрохирургия глаза». Замысел был осуществлен при поддержке большого десанта специалистов института.

В 1994 году на Международном конгрессе офтальмологов в Канаде С. Н. Федоров был признан «Выдающимся офтальмохирургом XX века».

Впервые в мире был создан новый материал сополимер коллагена, из которого были сделаны и внедрены в клиническую практику заднекамерные коллагеновые ИОЛ, коллагеновые покрытия и создан материал для коллагенопластики для лечения прогрессирующей близорукости.

Вершиной в этой области стала разработка в 1995 году впервые в мире технологии разрушения и эвакуации катаракты любой степени твердости с помощью лазерной энергии и оригинальной вакуумной установки. Использование этой технологии расширило возрастные показания и не требует наложения послеоперационного шва.

Большое внимание в научной и изобретательской деятельности С.Н. Федорова занимала проблема хирургии роговицы на основе ее пересадки, пластики и протезирования. Были разработаны сквозной кератопротез Федорова-Зуева для лечения ожоговых и дистрофических бельм роговицы, который и сегодня применяется во многих офтальмологических клиниках, и новый способ кератопротезирования истонченных сосудистых бельм, который сочетает в себе два вида хирургического вмешательства — кератопластику и кератопротезирование.

Особым образом обработанная донорская роговица с имплантированной в ее слои опорной пластинкой кератопротеза повышает антипротеолитическую прочность роговицы и стимулирует развитие неоваскуляризации трансплантата, что улучшает фиксацию протеза в глазу.

Революцию — в село

Святослав Федоров арендовал в подмосковном Протасово сельскохозяйственную ферму. И применил в совхозе систему, по которой жил МНТК — платить за труд те деньги, которых он стоит. Доярки надаивали по 200 л молока от коровы, а стали по 650-700. Он посчитал: если половину заработанных от реализации молока денег отдать крестьянам, хватит средств на корма, технику, бензин. Святослав Федоров хотел доказать, что принцип «каждому по труду» может делать чудеса. Но при условии, что никто не будет устанавливать финансовых и прочих ограничений. Он хотел, чтобы народ стал самостоятельным. Хотел доказать и сельхозначальникам, и политическим деятелям, что фермерство, личная заинтересованность крестьянина, владеющего и личными орудиями производства, и полем — это путь, который позволит стране стать на ноги. Он был убежден, что необходима всеобщая аренда средств производства. Сначала на 20-30 лет, потом на 100. Когда станет ясно, что коллектив, или семья продуктивно работает, обществу будет выгодно отдать орудия производства на большой срок. Собственность должна принадлежать труженику. Доход, который может дать собственность на орудия производства, должен полностью принадлежать коллективному собственнику и распределяться по труду.

Когда спрашивали — не капиталист ли Федоров, он отвечал: «Я исповедую социализм, и я теорию Маркса претворяю в дело, создавая товарищеский коллектив, проводя операций больше, чем американцы, я доказываю, что Маркс прав: политические системы определяются принципами распределения или присвоения прибавочной стоимости». К. Маркс считал основной ячейкой социализма «ассоциацию свободных производителей». Народу в лице государственных органов управления необходимо регулировать работу этих ассоциаций путем создания экономической заинтересованности в хорошей работе.

Обращался к мысли Ленина: только кооперативная собственность на орудия производства позволит резко поднять производительность труда.

На пользу обществу

Федоров радовался, что начинает срабатывать логика экономики, прибылей, цифр. Он надеялся дожить до времени, когда эта логика станет определяющей для всей страны. Считал, что народ жаждет перемен, духовной и экономической свободы, что появится социалистический рынок, где оценивались бы ум, талант, индивидуальность. Рынок научит уважать человека, ценить личность. «Что такое перестройка? Это выигранная забастовка — тихая, сидячая русская забастовка, которая длилась несколько десятилетий. И сегодня мы поняли: так больше сидеть-жить нельзя, надо начинать работать».

Он мечтал о социалистическом рынке, на котором товары не содержат наемного труда. Говорил, что наемный труд должен быть запрещен. Что тарифные ставки не отражают качество и количество конкретного труда, связи между трудом и реализованным конечным продуктом.

Ему не все равно было, что происходит в стране. И чтобы приблизить времена перемен, он занялся еще и общественной деятельностью.

В 1989-1993 годах Святослав Федоров — народный депутат СССР. В Верховном Совете входил в состав Комитета по вопросам экономической реформы, был членом Межрегиональной депутатской группы.

В 1993 году баллотировался в Государственную Думу РФ по списку избирательного объединения "Российское движение демократических реформ". Объединение не сумело преодолеть пятипроцентный барьер.

В 1995 году стал основателем и лидером "Партии самоуправления трудящихся". Партия Федорова в Госдуму не попала. Его избрали депутатом в одномандатном округе №33 (Чувашская республика). В Госдуме занимал пост сопредседателя депутатской группы "Народовластие", входил в состав Комитета по охране здоровья.

В июне 1996 года баллотировался на пост Президента РФ. В первом туре занял 6-е место, получив 00,92% голосов избирателей.

В 1996 году возглавил Палату по науке, здравоохранению, образованию и культуре Политического консультативного совета при Президенте РФ.

Осенью 1999 года накануне выборов в Государственную Думу третьего созыва вместе с лидером "Союза народовластия и труда" Андреем Николаевым создал избирательный "Блок генерала Андрея Николаева, академика Святослава Федорова". Одновременно баллотировался в Госдуму по Шереметьевскому одномандатному избирательному округу №205 в г. Москве. В декабре 1999 года блок Николаева и Федорова не сумел преодолеть пятипроцентный барьер, Федоров получил 15,99% голосов.

Человек с крыльями

Он был очень смелым человеком и всегда шел «ва-банк».

Святослав Николаевич говорил о себе: «Вообще-то я — фаталист. Я верю в свою судьбу. Верю, что сделаю все, что задумал, — раньше не умру. Наверное, поэтому я не боюсь трудностей, ни преград, ни интриг, ни высоты, ни глубины, ни скорости. Я верю, что я — везучий. Не однажды я был в двух шагах от смерти, и все-таки судьба не оставляла меня».

Судьба хранила его для того, чтобы он выполнил свое предназначение — поднял офтальмологию на новую высоту.

Тяга к полету осталась у Святослава Николаевича с юности на всю жизнь. «Какое счастье чувствовать себя человеком с крыльями. Поэтому меня так и тянет куда-то вверх», — говорил он.

Права на управление вертолетом Федоров получил в 72 года и, как мальчишка, показывал его всем знакомым. В неподражаемой манере приглашал деловых партнеров и друзей на встречу: «Я залечу за тобой на вертолете», — при этом на его губах вспыхивала улыбка-«подсолнечник».

2 июня 2000 года четырехместный вертолет МНТК "Микрохирургия глаза", на котором летел Святослав Николаевич Федоров в Москву после юбилейных торжеств по случаю 10-летия Тамбовского филиала МНТК, разбился на одном из пустырей на северо-западе Москвы. Академик Федоров трагически погиб. Комиссия установила, что авария произошла из-за неисправности самолета.

Святослава Николаевича Федорова похоронили на сельском кладбище деревни Рождественно-Суворово Мытищинского района, в 60 км от Москвы. Здешнюю церковь Рождества Пресвятой Богородицы в 1989 году восстановили на средства МНТК.

Академик Российской Академии медицинских наук (РАМН), член-корреспондент Российской Академии наук (РАН), действительный член Российской Академии естественных наук (РАЕН), за заслуги в области народного здравоохранения С. Н. Федоров награжден орденами Октябрьской Революции, Трудового Красного знамени, Ленина, Знаком Почета и званием «Герой Социалистического Труда». За научные исследования в области офтальмохирургии удостоен высшей награды Академии наук СССР — Золотой медали Ломоносова — и премии им. М.И. Авербаха Академии медицинских наук СССР. Он является лауреатом Государственной премии РФ в области науки и техники, а также лауреатом премии Палеолога (США), Перикла (Италия). С. Н. Федоров был председателем Правления Всероссийского научного общества офтальмологов, главным редактором журнала «Офтальмохирургия», членом редколлегий журналов «Вестник офтальмологии» (США), «Американского общества имплантологов», «Рефракционная хирургия» (США), «Новости глазной хирургии» (США), «Европейского журнала имплантации и рефракционной хирургии», президентом Международного общества кераторефрактологов, почетным членом Международного общества имплантации искусственного хрусталика, членом Международного общества по факоэмульсификации и хирургии катаракты, почетным членом Международного общества по корнеопластической микрохирургии, членом Европейского общества хирургии катаракты и рефракционной хирургии.

Он был строг к себе и к подчиненным. Главными качествами в человеке для него были целеустремленность, профессионализм и энтузиазм. Требовательного шефа побаивались, но уважали. Он говорил: «Для человека нет ничего невозможного». Был вспыльчив, но легко остывал. Любил шутку, анекдот, точное и по дело сказанное слово.

Через год после гибели Святослава Николаевича ему было присвоено звание «Лучший офтальмолог мира».

Правительство Российской Федерации присвоило МНТК «Микрохирургия глаза» Министерства здравоохранения РФ имя академика С. Н. Федорова, увековечив его память.

Детище Святослава Федорова, МНТК «Микрохирургия глаза», живет и здравствует. МНТК стал не только одним из лучших в мире медицинских центров, но и всемирно известной научной школой, из которой вышли сотни высококвалифицированных специалистов, возглавивших офтальмологические учреждения России и многих стран.

На втором этаже института находится кабинет-музей Святослава Николаевича. Тут он работал порой сутки напролет, руководил, спорил.

Просторный кабинет с огромным книжным шкафом, уймой документов на столе, с фотографиями Федорова, членов его семьи, друзей, коллег, учителей. Здесь висят свидетельства и награды, и даже есть Оскар, врученный не за актерские, а за изобретательские заслуги. За стеклянной дверцей шкафа модели самолетов из пластикового конструктора.

Его дочери продолжают династию офтальмологов.

Ирэн Ефимовна Федорова создала фонд имени Федорова, который учредил медали и дипломы (для медиков и премии) С. Н. Федорова в разных номинациях - культуры, политики, бизнеса, за организацию народных предприятий и т.д. По медицине - целых четыре номинации.

Святослава Федорова помнят и любят благодарные пациенты, ученики, коллеги. Остались его книги, научные труды, интервью, где запечатлены его слова, идеи.

«Хочу, чтобы жизнь моя помогла кому-то освободиться от пут догматизма в своем сознании прежде всего. Понять, что нельзя быть «как все» и не высовываться».

«Я никогда не боюсь настоящей операции. Осторожничаю — это бывает. Если операция новая. Тогда все время проверяешь себя, прощупываешь путь… Операция, конечно, уже вся рассчитана, нарисована, сотри раз «прокручена в мозговом видеомагнитофоне»… Каждый шаг, последовательность шагов зрительно представляешь. Но новое есть новое: возможны неожиданности.

Люблю оперировать… Чувствуешь свою власть над процессом, словно ты в полете: надо набрать высоту — наберешь, нужен вираж — закрутишь. И как бы идешь все время по лезвию бритвы толщиной 100 ангстрем, тоньше волоса, но знаешь, что дойдешь, не упадешь. Ощущение ответственности и полезности того, что делаешь: этот пациент, почти слепой, завтра будет нормально видеть… Я по характеру человек импульсивный, взрывной и потому не мог бы быть, скажем, терапевтом: мне необходимо быстро увидеть результат сделанного. А пациенты прямо у нас в клинике, выбрасывают за ненадобностью очки!

Операция — процесс динамичный, всегда творческий. Двух одинаковых не бывает, постоянно меняешь тактику».

«Я буквально заболеваю, если не чувствую в жизни динамики. Понимаете, мне не нужно доказывать людям, что я лучше. Я говорил и говорю, что это очень удобная метода, чтобы самому ничего не делать: «У Федорова получается? — так это же Федоров! А я просто Иванов, Сидоров, и у меня не черта не выходит. Как удобно! У меня нет никаких суперталантов, кроме вот дикой настойчивости, трудоспособности, желания добиться своей цели, если эта цель принесет пользу людям... Мне хочется, чтобы дело делалось на нормальном, то есть профессиональном уровне… Ущемленное профессиональное самолюбие — это неприятно. Не говоря уж о том, что есть и национальная гордость. Это тоже двигатель, который меня толкает, мне действительно хочется работать не хуже, чем мои коллеги в мире».

«Для меня жизнь — постоянное восхождение на Эверест. Нелегкое это восхождение. Карабкаешься, падаешь, обдираешь руки в кровь. Но сознание, что впереди вершина и ее непременно надо одолеть, заставляет продолжать путь».

Фёдоров Святослав Николаевич – это выдающийся российский врач-офтальмолог, благодаря деятельности которого современная медицина получила эффективные методики и технологии. Талантливый врач имел цель – позволить людям видеть без применения очков, и для достижения задуманного Фёдоров создал новое направление в офтальмохирургии. До работы российского доктора нигде в мире не использовались методики рефракционной энергетической хирургии, с помощью которых в настоящее время осуществляется коррекция гиперметропии, миопии и астигматизма.

Миллионы людей по всему миру восстановили свое зрение и навсегда избавились от очков, а Святослав Николаевич вошел в историю мировой офтальмологии, как гениальный российский врач. Но как же началась блестящая карьера офтальмолога, которая внесла огромный вклад в мировую медицину?

Как Святослав Николаевич выбрал профессию офтальмолога.

Фёдоров родился 8 августа 1027 года в Украинской ССР в городе Проскурове. Его отец был офицером, который из простого красноармейца дослужился до командира дивизии. В 1938 году Николая Фёдорова арестовали и сослали, как врага народа, что не могло не отразиться на его сыне – в то время такой ярлык считался позорным, однако мальчик не сдался и продолжал доказывать всем, что он не зависит от мнения окружающих и их ярлыков.

В неполные 16 лет Фёдоров поступил в Ереванское авиационное училище, однако в 1945 году потерял ступню и так и не стал летчиком, как мечтал в детстве. Находясь в госпитале продолжительное время, Святослав Николаевич осознал, насколько беспомощна медицина во многих случаях, как доктора не могут помочь раненным и страдающим людям. После этого он решил поступить в медицинский институт, чтобы помогать людям, и сделал это в 1947 году. Парень поступил в Ростовский ВУЗ, в котором длительное время находился на лечении, и через пять лет получил медицинский диплом. После окончания он поступил в ординатуру и через пять лет защитил кандидатскую диссертацию.

Дальнейшая работа доктора происходила в станице Вешенская, где юный хирург окончательно понял, что его призвание – офтальмология. Выбор именно этой профессии был не случаен. В послевоенные годы студентам жилось нелегко, и практически все подрабатывали, стараясь как-то обеспечить себя. Фёдоров тоже решил подзаработать и занялся фотографией – делал снимки, обрабатывал пленку и печатал фото. Пленочные фотоаппараты того времени по устройству напоминали человеческий глаз, и молодой врач часто задумывался, какой спектр света могут охватывать глаза и что этому препятствует. Эти мысли стали определяющим моментов в жизни молодого хирурга, который решил связать свою жизнь с человеческим зрением.

Еще не окончив институт, Фёдоров уже сделал одну операцию на глазу, что только подтверждает его талант и верно выбранную специальность. 8 марта на кафедру офтальмологии привезли слесаря с серьезной травмой. Молодой парень повредил глазное яблоко осколком зубила и операция намечалась очень серьезная. Почему-то доцент Лакшин, преподававший на кафедре, доверил это сложное дело Фёдорову. У Святослава Николаевича не было выбора и, несмотря на трудности, он блестяще провел операцию и сохранил молодому человеку зрение.

За всю жизнь офтальмохирург, его ученики и ассистенты провели несколько десятков тысяч операций, восстановили и сохранили зрение, огромному количеству людей, не говоря уж о более 3 млн. больных, прооперированных по методике Фёдорова во всем мире.

Жизненный путь гениального офтальмолога Фёдорова.

После клиники в станице Вешенская, Святослав Николаевич работал в самых разных частях страны. В 1958 году он был заведующим в клиническом отделении филиала института глазных болезней им. Гельмгольца в Чебоксарах. Через два года он впервые создал искусственный хрусталик и провел операцию по имплантации своего изобретения. Однако его достижение оценили не сразу – сначала операция была признана ненаучной, после чего доктор потерял место работы и был восстановлен в должности только после публикации А. Аграновского о результатах вживления.

Шесть лет Фёдоров работал в медицинском институте в городе Архангельске, где занимал должность заведующего кафедрой болезней глаза, и только в 1967 году его перевели в Москву, где ученый стал во главе кафедры глазных болезней и руководил также проблемной лабораторией. В этой лаборатории проводились операции по имплантации искусственно созданного хрусталика.

В 1972 году офтальмолог Фёдоров провел первую операцию, которая открыла новое направление в офтальмологии.

Основатель рефракционной хирургии глаза.

Рефракционная хирургия помогает проводить операции, целью которых является исправление близорукости или миопии, а также дальнозоркости или гипермиопии, а также астигматизма. Попытки исправить рефракционные ошибки зрения длились на протяжении двух веков, начиная от первых примитивных операций с удалением хрусталика и заканчивая современной лазерной коррекцией.

Еще до применения лазерных технологий, люди нуждались в эффективном способе коррекции зрения, и Фёдоров изобрел такой способ. Кератотомия – операция, при которой на роговице глаза делается насечка, позволяющая вылечить человека от близорукости, была новшеством, которое было признано во многих странах мира. В то время именно Фёдоров ввел практику передачи знаний иностранным коллегам с помощью лицензионных контрактов вида ноу-хау. Было заключено более 120 договоров, и специалисты из разных стран мира получили опыт и знания о современной методике коррекции.

В настоящее время рефракционная хирургия активно развивается, появляются более безопасные и эффективные способы, например, эксимер-лазерная коррекция, посредством которой удаляются тонкие слои ткани, а центр роговицы меняет форму. На сегодняшний день существует более 11-ти способов рефракционных операций, а риск осложнений после операции составляет всего 1%.

В 1974 году Святослав Фёдоров возглавлял лабораторию 3го медицинского института, которая выделилась в обособленное учреждение и стала называться Московской научно-исследовательской лабораторией. В этом же году в лаборатории был основан отдел лазерной хирургии, который позже стал называться Центром лазерной хирургии. Благодаря деятельности Фёдорова были разработаны несколько поколений инфракрасных лазеров отечественного производства для более точных и безопасных операций рефракционной хирургии.

В 1979 году изобретатель ввел хирургический конвейер, не имевший на тот момент аналогов в мире.

Изобретения, научные труды и награды Фёдорова.

Параллельно с врачебной деятельностью, Святослав Фёдорович писал научные труды в разных областях – имплантологии, глаукомы, лазерной хирургии, кератопротезирования и других. Большинство этих трудов до сих пор являются классикой офтальмологии не только в России, но и во всех странах мира. За счет достижений талантливого врача Россия и по сей день является одной из стран-лидеров в области офтальмологии.

Что касается новаторства, знаменитому доктору принадлежит 180 изобретений, за что он был награжден званием «Заслуженный изобретатель СССР». Кроме того, еще около 60 изобретений было создано в соавторстве с другими учеными, приобретено 260 патентов, включая 126 иностранных. Однако звание за изобретательскую деятельность не было единственным признанием заслуг.

Выдающийся ученый имел членство в Российской Академии медицинских наук и Академии естественных наук, был награжден орденами Октябрьской Революции и Трудового Красного знамени. В коллекции наград врача были Знак Почета, орден Ленина, Золотая медаль Ломоносова – самая высшая награда Академии наук. Помимо советских наград, Фёдоров получал также Государственную премию РФ, премию Палеолога из США, а также премию Перикла из Италии. Еще в 1994 году в Канаде на Международном конгрессе офтальмологии Фёдоров был признан «выдающимся офтальмологом XX века», и до конца своей жизни полностью соответствовал этому званию.

МНТК «Микрохирургия глаза» - масштабное творение Фёдорова.

В 1986 году на основе института создали Межотраслевой научно-технический комплекс, генеральным директором которого стал Святослав Фёдоров. Комплекс «Микрохирургия глаза» был полностью автономным, имел свою сеть филиалов по России и в других странах, самолет и даже морское судно.

Нестандартный подход Фёдорова обеспечил заведению оригинальные новшества, включая метод работы в бригадах, арендный подряд и подвижные операционные, оснащенные всем комплексом необходимого оборудования, например, автобус, теплоход и ж/д вагон.

В настоящее время 30% всей медпомощи в сфере офтальмологии по России исходит от МНТК, а в научном центре клиники обучаются талантливые молодые специалисты, продолжающие дело жизни Фёдорова – помощь людям, восстановление зрения и разработку новых, более совершенных технологий.

Дополнительная деятельность Фёдорова.

Рассказывая о блестящей карьере офтальмолога, нельзя не упомянуть и другую деятельность академика Фёдорова. Святослав Николаевич активно участвовал в политической жизни страны – был участником Высшего Консультативного совета при Борисе Ельцине, в течение 4х лет являлся депутатом Государственной думы РФ, участвовал в президентской кампании, в создании нескольких партий и движений. В 1995 году стал основателем Партии самоуправления трудящихся.

Изобретательская и политическая деятельность, управление МНТК, исследования и операции – всё это не помешало Фёдорову воспитать четырех дочерей. Трое дочерей – Ирина, Ольга и Юлия пошли по стопам отца и работают в области офтальмологии. Ирина является кандидатом медицинских наук. Четвертая дочь, Элина, получила образование филолога-испаниста.

Что помогла обычному человеку, сыну советского офицера, стать столь выдающейся фигурой в мировой медицине, совершить за свою жизнь столько открытий и при этом создать большую семью? Наверное, дело в личных качествах этого человека.

Главное – энергия и настоящее, искреннее желание.

Святослав Николаевич говорил, что не имеет каких-то особенных талантов, а просто поставил себе цель и делает всё, чтобы её достичь. Офтальмолог считал, что у него есть настойчивость, трудолюбие и желание принести людям пользу, и именно эти качества помогли ему добиться успеха в жизни.

Бывшие коллеги и ученики Фёдорова отмечают, что врач был многогранной личностью, полной энергии и преданной делу своей жизни. Он умел будить в людях яркие эмоции, никогда не терял оптимизма и был безрассудно смел. Именно эти качества и помогли ему прожить свою жизнь достойно, подарить миру много замечательных идей и изобретений и оставить свое имя в веках.

Святослав Фёдорович погиб 2 июня 2000 года. Вертолет МНТК потерпел крушение, возвращаясь в Москву из Тамбова, и жизнь выдающегося ученого оборвалась. В память о нём на месте гибели в Тушине была основана часовня Божьей Матери Феодоровской, в которой проводится панихида в день гибели российского офтальмолога.